Александр Бородюк: Анекдоты для Хиддинка и Адвоката

«Спорт-Экспресс», 28.11.2013

Эпоха голландских тренеров в истории сборной России по футболу получилась яркой. Но она оборвалась, можно сказать, на полуслове – и до сих пор ее толком никто не подытожил. «Спорт-Экспресс» попытался восполнить этот пробел – и бывший помощник Гуса Хиддинка и Дика Адвоката в нашей национальной команде действительно рассказал о них массу интересных деталей.

– Начнем, пожалуй, с дня сегодняшнего. Рывок «Торпедо» из подвала турнирной таблицы ФНЛ к ее вершине удивил всех. Причина – приход на тренерский мостик Александра Бородюка?

– Любой успех складывается из множества составляющих. Начинается все с того, как нас встретил и отвез на базу в Раменское шофер. Дальше настроение во многом зависит от работников базы – тех, кто стирает форму или готовит обед. Доктор и массажисты отвечают за физическую готовность футболистов, тренерский штаб подводит их к игре. Есть руководство клуба, которое все это обеспечивает. Есть болельщики, дающие команде нужные импульсы. И, наконец, сами игроки. Когда вся эта мозаика складывается, тогда и достигается результат. А в одиночку ничего не получится никогда – даже у гения.

– И что в торпедовской мозаике поменялось с вашим приходом?

– Все составляющие на самом деле уже были. Оставалось только правильно их сложить. В частности, заставить футболистов поверить в себя.

– Но по мановению волшебной палочки сделать это невозможно.

– Естественно. Все происходит постепенно. Психология – вещь до конца не изученная, поэтому больше приходится полагаться на какой-то жизненный опыт, а не на готовые рецепты. И работать с каждым индивидуально.

– При этом общий тренировочный процесс, насколько я знаю, тоже поменялся кардинально?

– В этом нет ничего удивительного. У каждого тренера свой подход.

– Задача выхода в премьер-лигу перед «Торпедо» сегодня стоит?

– Наша задача формулируется несколько иначе: стараться выиграть каждый следующий матч. Однако кроме задачи есть еще цель – это разные вещи.

– В чем она заключается?

– Подняться как можно выше. Конкретизировать не буду, даже не просите.

– Финансирование под весьма высокие, как я понимаю, цели имеется?

– Руководство делает все возможное, чтобы его обеспечить.

– Нынешнего состава достаточно для покорения высоких вершин?

– Ни один тренер в мире не скажет, что удовлетворен составом на сто процентов, и с ходу назовет три-четыре позиции, которые неплохо было бы укрепить. Но я доволен уровнем и отношением к делу тех, кто сейчас в нашей обойме.

– Если замахнуться не просто на переходные игры, но на прямой выход в высший дивизион, то с «Мордовией», наверное, тягаться уже сложно, а вот с «Аланией»… Верите в то, что она может сняться с турнира?

– Нет. Давно знаю Валерия Георгиевича Газзаева, отношусь к нему с большим уважением и могу пожелать ему только одного: решить все проблемы «Алании» как можно быстрее.

– Как вам вообще уровень ФНЛ?

– Первая десятка команд вполне сравнима по силе со второй восьмеркой премьер-лиги.

– А разговоры о здешней «чистоте нравов» имеют под собой основания?

– Не знаю. Мы пока ни с чем из ряда вон выходящим не сталкивались.

ВЫКОЛИ МНЕ ГЛАЗ, БОЖЕ!

– Мы говорили об укреплении 3-4 позиций. Представьте гипотетически такую ситуацию: вам разрешают взять одного футболиста из тех, с кем приходилось работать в сборной. Кого выбрали бы?

– (Пауза.) Трудный вопрос. Помог бы, безусловно, любой. И я бы ни от кого не отказался. Благодарен судьбе за то, что довелось с ними всеми работать. Но если пришлось бы выбирать… Знаете, я выше всего ценю бойцов. Тех, кто способен сыграть через не могу. И помню, как на чемпионате Европы-2008 один битый-перебитый парень выходил на поле через сильную боль и был лучшим едва ли не в каждом матче. Только перед дополнительным временем в игре с голландцами честно сказал: «Не могу больше». Но когда ему ответили «надо» – вышел и выдал потрясающие тридцать минут. Думаю, вы догадались, о ком я.

– О Юрии Жиркове?

– Ну, это ваши слова. Мое кредо – не выделять никого. Хочу только обязательно озвучить одну важную вещь. Когда комментаторы или пишущие журналисты позволяют себе злобные выпады в адрес игроков, мне всегда хочется спросить: а ты вообще кто такой? Что ты сделал для футбола, чтобы обвинять тех, кто оставляет на поле все силы, а зачастую и здоровье? Поколение ЧЕ-2008 дало такой импульс развитию футбола в нашей стране, какого не было уже давным-давно. Сколько мальчишек пришло в секции после матча с Голландией!

Раньше, если честно, очень сильно переживал, когда слышал несущиеся с трибун оскорбления в адрес того же Жиркова или Андрея Аршавина. Или их травлю в прессе. Сейчас же, после долгих раздумий, понял одну простую вещь: на самом деле важно только мнение профессионалов. Тех, с кем ты работал или работаешь. А некоторых телекомментаторов вообще слушать перестал: их работа – это только самоутверждение и ничего больше. В нашей стране, увы, от великого до смешного даже шага нет.

– С кем вам было проще находить общий язык в сборной – со «своими» Газзаевым, Семиным, Ярцевым или с голландцами Хиддинком и Адвокатом?

– Каждый из перечисленных вами – личность, и какую-то общую тенденцию здесь определить невозможно. Привыкать приходилось к каждому. Зато и работать с такими яркими людьми было крайне интересно.

– Когда в сборную впервые пришел тренер-иностранец, тревога по поводу взаимоотношений с ним присутствовала?

– Естественно. Но Гус сразу пригласил меня на свой прощальный матч в ПСВ, я увидел, какая позитивная атмосфера царила в этой команде, и сразу почувствовал оптимизм. А потом у нас состоялся очень хороший разговор. Хиддинк сказал: «Мне хочется работать именно с тобой». О том, что этому предшествовало тщательное наведение справок по всем каналам, я узнал гораздо позже.

– На какой день знакомства вы рассказали Хиддинку первый анекдот?

– На первый! Он расспрашивал меня о нравах в российском футболе, о том, как здесь строятся отношения. И я рассказал байку. Бог говорит человеку: «Ты вел себя так достойно, что можешь просить любую награду. Единственное условие: твой сосед получит то же самое, но в два раза больше». Человек мучился-мучился, а потом вздохнул и выдал: «Знаешь что, Боже, выколи мне глаз!»

– Гусу понравилось?

– Сначала он просто посмеялся. А потом много раз говорил, что этот анекдот – в самую точку. У нас действительно многие завидуют чужим успехам, а чужих неудач ждут как манны небесной. Чтобы оттянуться по полной и вылить все запасы грязи.

– Когда у вас случился первый конфликт с голландцем?

– Конфликтов как таковых не было. Гус умеет предупреждать их, как никто другой. А вот споров хватало. И по игрокам, которые должны выходить на поле, и по каким-то тактическим решениям.

– Чем эти споры заканчивались?

– Решение, само собой, всегда оставалось за главным тренером. Но, если мы с Игорем Корнеевым были убедительны, Хиддинк прислушивался.

СКВОШ ДЛЯ НАСТРОЯ

– В работе Хиддинк, говорят, ведет себя очень жестко?

– Да, его указания игрокам должны выполняться беспрекословно. Иначе можно надолго сесть на скамейку или вообще вылететь из состава. Но еще жестче Гус отстаивал интересы команды в общении с начальством и вообще внешним миром. Скажем, безупречная организация сборов для него – святое. И если что-то не обеспечивалось, он мог пойти на конфликт с кем угодно. Таким подходом он постепенно изменил отношение к сборной. Теперь никому даже в голову не придет на ней сэкономить. А до Хиддинка с Адвокатом такое бывало.

– Любым людям нужно время на притирку. Когда появилось чувство: с Хиддинком наладился стопроцентный контакт?

– Наверное, после двух ничьих в начале отбора к чемпионату Европы – с Хорватией и Израилем. На нас обрушилась такая волна критики, что мы с Гусом и Корнеевым волей-неволей должны были сплотиться. Иначе команде пришел бы конец.

– Какое решение Хиддинка за четыре года совместной работы стало для вас самым неожиданным?

– Когда мы проиграли сборной Израиля и прилетели в Барселону готовиться к Андорре, атмосфера в команде и вокруг нее была ужасной. Все от нас отвернулись, на ребятах просто лица не было. И Гус сразу пришел ко мне: футболисты пусть сегодня отдыхают, а ты бери ракетки – пойдем играть в сквош. Жизнь продолжается, и если позитив не будет идти от нас, то он не будет идти ни от кого. Я, если честно, был поражен. Мог представить себе собрание команды или беседы с игроками о том, что надо обо всем забыть. Но беззаботно играть в сквош, словно ничего не случилось… А ведь я знал и видел, что Хиддинк переживал даже больше, чем футболисты.

В этом весь Гус. Он прекрасный психолог, отлично понимающий, что и когда нужно сказать или сделать. Помните случай, когда наших футболистов засняли в клубе? Там не было абсолютно никакого криминала. Во время сбора ребята в выходной день решили просто посидеть и расслабиться. Но желтая пресса подняла какую-то немыслимую волну. И на очередной пресс-конференции Хиддинка, конечно, спросили: что он сказал футболистам по поводу похода в клуб? Гус снял весь накал одной короткой фразой: «Сказал, что танцуют они плохо. Гораздо хуже, чем играют в футбол».

– Известно, что иногда Хиддинк выходил из раздевалки, чтобы с игроками пообщался Бородюк…

– Такое было только один раз – на чемпионате Европы-2008 перед матчем с греками. Я попросил Гуса разрешить мне сказать футболистам несколько напутственных слов. Сейчас точно так не поступил бы.

– Что за слова вам не терпелось сказать?

– Нормальные, человеческие. После них Саша Анюков подошел и положил мне голову на плечо. А Костя Зырянов сказал, что мое советское прошлое никуда не делось. (Улыбается.)

– Вы были связующим звеном между главным тренером и игроками?

– У самого Гуса был отличный контакт с ребятами. Но если игрокам нужно было что-то передать через нас с Игорем – нет проблем. Мы всегда были открыты для общения.

– В футбольных кругах гуляла одна сплетня, которая даже попала в желтую прессу: мол, каких-то людей пропихивали в сборную агенты. Делали они это через Бородюка и, естественно, за деньги. Что ответите на такое обвинение?

– Это такая нелепость, что даже не знаю, нужно ли что-то отвечать. Естественно, мы приглашали на сборы для знакомства довольно широкий круг футболистов, но ни один из них не попал в сборную только потому, что его фамилию назвал Бородюк. Гус сам предварительно просматривал каждого кандидата.

– Называются фамилии тех, кто неожиданно появлялся в сборной – и стремительно из нее исчезал. Например, Воробьев или Павленко…

– А почему тогда забывают о появившихся также Зырянове или Торбинском? Кто-то вписался, кто-то не подошел – нормальный процесс. А подобные обвинения – это просто абсурд.

– Как думаете, откуда у них могут расти ноги?

– А из того самого анекдота о награде от Бога. Знаете, сколько я за проведенные в сборной годы ловил на себе злых взглядов от неработающих коллег… К сожалению, это наша реальность, от которой никуда не деться.

НЕРУКОПОЖАТНЫЙ КОММЕНТАТОР

– Сейчас вы можете объяснить, что произошло в октябре 2007 года в Тель-Авиве? Игроки действительно поверили, что матч с Израилем куплен?

– Пресса их пыталась в этом убедить – это правда. Не думаю, что получилось до конца, но какие-то семена так или иначе посеяны были. Вообще отношения сборной с прессой – это отдельная тема. Рассуждения всевозможных «экспертов», понятия не имеющих, что происходит внутри команды, порой вызывают даже не недоумение, а смех. Вот сейчас каких только версий не довелось читать по поводу невызова в сборную Игоря Денисова. На самом деле все они высосаны из пальца, потому что истинную причину знают только сами участники событий. Но с каким же упоением некоторые журналисты демонстрируют свою «осведомленность»! При этом они не понимают, что в глазах профессионалов выглядят просто жалкими.

– Что вам вспоминается в первую очередь, когда заходит речь о Euro-2008?

– Небывалые нагрузки на подготовительном сборе. Ребята – настоящие молодцы уже потому, что выдержали это.

– Базельский матч с Голландией – самое яркое событие в вашей тренерской карьере?

– Весь тот чемпионат – сплошное яркое событие. Хотя один наш комментатор с «НТВ плюс», не имеющий, на мой взгляд, никакого отношения к футболу, сказал: «Ничего выдающегося – просто голландцы были разобранными». А другой известный «эксперт» грозился себе что-то там отрезать или оторвать, если мы пройдем голландцев, которые в группе громили всех подряд. Почему до сих пор целым ходит – не пойму.

– Верно ли утверждение, что под конец работы в нашей сборной Хиддинк обрусел и отчасти «отпустил вожжи»?

– Нет. Гус всегда относился к футболистам с уважением, он никого никогда не унизил и не оскорбил. Любители поорать на игроков могут принять это за «отпущенные вожжи», но так было на протяжении всех четырех лет работы Хиддинка. И, знаете, несмотря на жесткие требования, все футболисты готовы были идти за ним в огонь и воду.

– В чем же тогда причина провала в Мариборе?

– Эта рана до сих пор не зажила. Соглашусь с тем, что в Словении были допущены тренерские ошибки. Причем не лично Гусом, а всеми нами. Матчи всегда выигрывают футболисты, а проигрывают тренеры.

– О каких именно ошибках вы говорите?

– Мы много анализировали эту ситуацию – и с Хиддинком, и с Корнеевым. Пришли к определенным выводам, но… Пусть они останутся между нами – во всяком случае, пока. Могу только еще раз повторить: поражение в Мариборе было тренерским.

– Как вы пережили грязную волну, поднявшуюся тогда в прессе?

– Я понимал, что бреда там больше, чем попыток по-настоящему разобраться. Когда в Москве вдруг находятся люди, которые точно знают, что футболисты гуляли всю ночь, а утром на завтраке послали Бородюка на три буквы, душевному здоровью таких «знатоков» можно только посочувствовать. А когда появилась версия с кальянами, у меня возник только один вопрос: раз уж ребята, напившись и накурившись в Москве перед первым матчем, выиграли его, значит, тренерам надо было отправить команду в кабак и в Мариборе? Ведь если следовать логике наших обвинителей, получается именно так… Не понимаю, как можно воспринимать всерьез людей, которые пишут такое. А ведь потом некоторые подходят к тебе как ни в чем не бывало и хотят общаться дальше. Помните, историю с Денисовым перед чемпионатом Европы 2008 года?

– Когда он отказался от вызова на сбор в телефонном разговоре с вами?

– Да. Так вот: пересказать тот разговор имел право только кто-то из нас двоих. А сделал это почему-то один известный питерский комментатор. Он просто не мог знать, что мы с Игорем говорили друг другу, но компенсировал это своими домыслами. А потом на чемпионате Европы подходит и протягивает мне руку. «Э-э, нет, говорю, дружище, постой…»

– Не пожали его руку?

– Нет. Знаете, в наше время даже интервью давать опасно – тут же растащат на оборванные цитаты и все переврут. Или вот случай: когда работал в «Динамо» спортивным директором и мы играли с «Анжи», я в подтрибунном помещении тепло поздоровался с Хиддинком. На следующий день читаю: Бородюк побывал в раздевалке «Анжи» – и всевозможные домыслы вокруг этого. Смешно? А по-моему, грустно…

СМС ЮНОМУ ГУСУ

– С Хиддинком сейчас общаетесь?

– Обмениваемся эсэмэсками. Недавно вот поздравлял его с днем рождения.

– И что написали?

– Помню дословно: «Мой юный друг. Искренне поздравляю и желаю денег и славы. Все остальное у тебя уже есть». В ответ пришла куча смайликов.

– Перейдем к Дику Адвокату. Когда в сборной произошла голландская рокировка, кто решал, что Бородюк останется в той же должности?

– Думаю, сам Дик. Подробностей не знаю, но навязать ему что-либо было очень трудно, если не невозможно. Мы встретились с Адвокатом в РФС, и он сказал: хочу, чтобы ты продолжил работу. Очень признателен ему за это. У Адвоката я почерпнул так же много, как и у Хиддинка. Дик – профессионал высочайшей марки.

– Трудно было переключаться с открытого и демократичного Хиддинка на внешне сурового и замкнутого Адвоката?

– Да, они абсолютно разные по характеру. Но в футбольном плане очень похожи.

– Когда рассказали первый анекдот Адвокату?

– Тоже сразу. Голландцы вообще любят пошутить и посмеяться, когда для этого есть повод. Берт ван Линген даже говорил мне как-то: две минуты в день обязательно нужно похохотать.

– Что же за анекдот вы выбрали для Адвоката?

– О российском футбольном менталитете ему рассказывать не нужно было – Дик уже несколько лет провел в нашей стране. Поэтому байка была совсем из другой области. Наверное, ее даже печатать нельзя.

– Расскажите, а мы решим – можно или нет.

– Под утро жена толкает мужа в бок: «Просыпайся!» Тот с ужасом в голосе: «Что, опять?» а она: «Нет, на работу пора!» Муж тут же вскакивает и радостно кричит: «На работу! На работу!» Ну как? Напечатаете?

– А почему нет? По-моему, история как раз для Дика.

– Он тоже оценил – очень смеялся.

– С Адвокатом конфликты были?

– Нет. Мы относились друг к другу с большим уважением. Хотя споров опять-таки хватало.

– А его самый неожиданный поступок за два года работы?

– Знаете, все говорят, что Адвокат – консерватор и никогда не меняет своих решений. Это не так. Иногда он даже нас удивлял. Помните матч с Арменией в Санкт-Петербурге?

– Помню. Выиграли со счетом 3:1.

– Да. Сразу после игры сборная должна была лететь в Зальцбург, чтобы подготовиться и провести товарищеский матч с Камеруном. А Адвокат взял и объявил полтора внеплановых выходных, перенеся вылет на день игры. С точки зрения психологии и положительного влияния на команду решение было просто великолепное.

– Два голландца по-разному настраивали команду перед матчами?

– Установки и слова на них, конечно, отличались, но суть была в общем-то одинаковой.

– Говорят, Адвокат произнес какую-то суперречь перед решающей игрой в Словакии?

– Да, это правда. Дик сказал очень правильные слова о том, что за нами Россия.

– Примерно как вы перед греками на Euro-2008?

– Нет, так сказать Дик не мог. У него же не было советского прошлого.

– Самое яркое воспоминание о работе с Адвокатом?

– Его внимательное отношение к людям, работающим рядом. А еще мне очень запомнилась реакция Дика на критику после домашнего поражения от Словакии. Он ее просто не заметил. Адвокат вообще не боялся никого из соперников. Это внушало окружающим уверенность. Все два года в сборной Дик говорил: подстраиваться ни под кого не будем. И это было правдой.

«БРИСТОЛЬ» НИ ПРИ ЧЕМ

– Сильно ли на результат России на ЧЕ-2012 повлияло непродление контракта с Адвокатом?

– Уверен, что да. Могу только догадываться, что думал сам Дик, но знаю: он очень хотел продолжить работу с нашей сборной. Эта ситуация отразилась не только на нем, а на всем штабе. Мы чувствовали себя какими-то… Ненужными, что ли. Да и игроки, как ни крути, относятся к уходящему тренеру иначе, чем к продлившему контракт.

– Но стартовали-то все равно здорово. Не ошиблись ли вы прошлым летом с выходом на пик формы?

– Не думаю. Мы и с Польшей, и с Грецией переигрывали соперника – вся статистика это подтверждает. Не хватало только концовки. Да что там говорить: пролети мяч после удара Дзагоева в конце матча с греками на пять сантиметров правее – и оценки нашей работы были бы совсем другими. Но таков футбол – здесь все решается в одном моменте.

– Перед игрой с греками какая-то тревога в воздухе витала?

– На чемпионате Европы волнение есть перед каждым матчем. Слишком велика ответственность. Но это не тревога, а именно волнение.

– Сейчас все говорят, что сборной не стоило селиться в отеле «Бристоль» в центре Варшавы. Согласны?

– А вы знаете, что мы выиграли спор за «Бристоль» у двух других команд?.. Рассуждать о том, что было бы, если бы – бессмысленно. У Дика такой подход: он считает, что нельзя заставлять игроков всю жизнь жить на базах. Другое дело, что пресловутого депутата не надо было в варшавскую гостиницу допускать. Но в любом случае место проживания решающего значения не имеет.

– Поколение 2008 года начинает постепенно уходить из футбола. Насколько оно себя реализовало?

– Оно оставило очень яркий след, выиграв и медали чемпионата Европы, и несколько клубных еврокубков. Ребятам просто не повезло: их карьера развивалась тогда, когда в Испании сложилась суперсборная, победить которую было практически невозможно. Но они все равно сделали очень много для российского футбола.

– А кто все-таки не реализовался до конца? За кого обидно?

– Нельзя говорить «не реализовался». Кого-то сгубили травмы, кого-то – жизненные обстоятельства, кого-то – непонимание с тренером. Надо быть Аршавиным или Широковым, чтобы выдерживать весь тот пресс, который давит на звезд, даже только-только засветившихся. А обиднее всего мне, пожалуй, за Динияра Билялетдинова. Огромный ведь талантище. Надеюсь, его карьера еще далеко не закончена. Пусть берет пример с Зырянова. Костя ведь раскрылся тогда, когда уже многие на нем крест поставили. Просто суперпрофессионал!

– Нынешняя сборная Капелло – уже другая по сравнению с той, где работали вы?

– Костяк тот же. Просто сейчас подходят те футболисты, которых Дик уже приглашал, но которым нужно было время, чтобы утвердиться в сборной. Другое дело, что Капелло изменил стиль игры команды. У голландцев ставка была в основном на атаку, а у итальянца на первом месте – надежность. Однако главное в любом случае – результат. Хочу от души поздравить Капелло и всех ребят с выходом на чемпионат мира. Они сделали по-настоящему большое дело.

– У вас не было возможности продолжить работу и с Капелло?

– Решение об уходе принял еще до его появления. В 2012-м сразу после Euro согласился перейти на работу в «Динамо».

– Теперь не жалеете?

– В жизни ни о чем жалеть не нужно. Смотреть надо только вперед.

– А как насчет того, чтобы где-нибудь «впереди» поработать в сборной главным тренером? Многие специалисты – например, Вячеслав Колосков – считают, что вы для этого давно созрели.

– Спасибо, конечно, Вячеславу Ивановичу за столь высокую оценку. Я его мнение очень ценю. Но сейчас у нас есть достойный главный тренер. И ставить перед собой задачу сменить его было бы, мягко говоря, бахвальством.

– Но ведь, как я усвоил, есть задачи, а есть цели.

– Это вы в точку!

– А еще есть и мечты…

– Мечтателей у нас много. Но я предпочитаю думать о том, чем занимаюсь сейчас. А сейчас я работаю в «Торпедо». И эта работа мне, поверьте, очень нравится.