Александр Бухаров: «Хиддинк зовёт меня «Буха»

«Спорт-Экспресс», 10.09.2009

Лучшим игроком августа по оценкам «Спорт-Экспресса» стал нападающий «Рубина» Александр Бухаров.

Он не устает повторять, что сейчас абсолютно счастлив. Травмы, из-за которых последние три сезона больше лечился, чем играл, наконец-то в прошлом. «Рубин» – на первой строчке, сам Бухаров среди лидеров в гонке бомбардиров. К тому же впервые пригласили в сборную.

Еще недавно все было иначе. Немногие знают, что карьера 24-летнего форварда не раз могла оборваться, толком не начавшись. И дело не только в травмах.

***

– Сегодня есть объяснение, почему до «Рубина» вы ни в одном клубе не задержались?

– Не хватало профессионализма. Я был слишком вспыльчивым. Из-за этого случались конфликты. Когда заиграл в «Рубине», многое переосмыслил.

– Мозги Курбан Бердыев вправил?

– Да. Хотя и с ним на первых порах не все было гладко.

– Ваш агент Виктор Панченко не скрывал, что у вас тяжелый характер: «В юности Бухаров из-за этого натерпелся. Однажды подрался на тренировке с партнерами – и Саше пришлось уйти из команды».

– Во-первых, Панченко давно не мой агент. Во-вторых, он что-то перепутал. Никто за драки меня не выгонял. Да и махал кулаками я в последний раз в краснодарском спортинтернате.

– Почему перестали работать с Панченко?

– Сейчас мне агент не нужен. Без него не обойтись, когда собираешься менять клуб. Я же из «Рубина» уходить не собираюсь. Контракт рассчитан еще на два года. Меня все устраивает.

– Давайте по порядку. Как получилось, что ваш талант в родных Челнах не разглядели?

– Лет в 17 у меня был шанс оказаться в «КамАЗе». Клуб предлагал пятилетний контракт. Но когда озвучили зарплату, я рассмеялся: «Вы что, издеваетесь?»

– Скромные были условия?

– Не то слово! 500 рублей в месяц! В «КамАЗе» такое было в порядке вещей. Деньги молодым давали смешные, зато к клубу старались привязать надолго. Поэтому двинул в Москву.

– Куда именно?

– В дубль ЦСКА. Прошел два сбора. Олег Малюков, который тренировал дублеров, сказал: «Ты нам подходишь». Но в последний момент все сорвалось из-за перелома ключицы.

– Как вас угораздило?

– Обидно вышло. На выходные улетел в Челны. Там решил с ребятами поиграть в футбол и неудачно упал. Больше ЦСКА обо мне не вспоминал.

– Хоть кто-то из того состава дорос до армейской основы?

– По-моему, один Акинфеев. Игорь на год младше, но мы еще в детских командах друг против друга играли. Он уже тогда выделялся. Никто из мальчишек не мог добить мяч от ворот до ворот. А Акинфеев – легко. Удар поставленный, сила в ногах сумасшедшая!

***

– Чем запомнилось пребывание в Краснодаре?

– Сначала оказался в интернате, оттуда перешел в «Краснодар-2000». Правда, сыграл за него всего двадцать минут. Вышел на замену, заработал пенальти, выиграли. Но после матча меня из команды отправили.

– Причина?

– До сих пор загадка. Главный тренер Николай Южанин ничего не объяснил. Просто прислал администратора, который вручил билет до Набережных Челнов: «Свободен. Возвращайся домой».

– Неужели никаких версий?

– Абсолютно! Жаль, больше с этим тренером не встречались, а то бы поинтересовался, чем же не угодил.

– Может, виной вспыльчивость, о которой вы упомянули в начале разговора?

– В том-то и дело, что с Южаниным никаких конфликтов не было. Вот в дубле «Черноморца», куда позже попал, с тренером действительно не поладил.

– Из-за чего?

– Он доверял местным ребятам, я же маялся в запасе. Кому это понравится? Поговорили на повышенных тонах – и с Новороссийском пришлось попрощаться. А потом мне вообще стало не до футбола.

– Что произошло?

– Умер отец. В 47 лет, от инфаркта. Родители в Челнах торговали на вещевом рынке. Мама уехала в Москву за товаром. Отец стоял за прилавком. В тот день была страшная жара, и он почувствовал себя плохо. Но на это никто не обратил внимания. Даже «скорую» не вызвали, хотя отца еще можно было спасти. Два часа он так мучился. И умер.

– Кошмар.

– На какое-то время я впал в ступор. Ничего не хотелось. Мы остались втроем – мама, старшая сестра и я. Трудный был период. Долги, денег ни на что не хватало… Полгода я сидел без клуба. Заявился, помню, от безысходности на первенство республики. Дворовый уровень, играли то на огородах, то на «бетонке». Честно говоря, в приличную команду попасть уже не надеялся. От меня и Панченко отвернулся. Наверное, тоже не верил, что из Бухарова выйдет толк. Только первый тренер Наиль Саидов поддерживал: «Сашка, ты, главное, футбол не бросай. Работай, а я что-нибудь придумаю».

– Придумал?

– Именно благодаря Саидову перебрался в Казань. Он договорился с тренерами дубля «Рубина», чтобы меня просмотрели в деле. Взяли с третьего раза. Смущал лишний вес, который успел набрать за полгода. Но я быстро привел себя в порядок.

– Отблагодарили первого тренера?

– Перед подписанием контракта настояли с агентом, чтобы клуб купил Саидову квартиру в Казани. Там Наиль Хакимович и живет. Ходит на все матчи «Рубина». Анализирует мою игру, подсчитывает технико-тактические действия. Мы постоянно общаемся. А пробиться в основной состав «Рубина» помог случай. В 2005-м меня заявили за дубль. Играл там, пока в начале второго круга не дисквалифицировали на десять матчей. На премьер-лигу санкции, слава Богу, не распространялись, и тренерам ничего не оставалось, как перевести меня в первую команду.

– За что же огребли такую дисквалификацию?

– В протоколе написано: «за удар арбитра». Давно на него зуб имел. Дубль «Рубина» этот товарищ регулярно засуживал. Что ни матч – скандал. В той игре опять поставил нам «левый» пенальти – вот я и не сдержался. Подлетел к судье, оттолкнул – тот упал. И сразу вытащил красную. Теперь понимаю: повезло! Если бы не этот эпизод, я бы, возможно, так и не выбрался из дубля. Талантливых ребят там было полно, но до основы никто, кроме меня да Ленара Гильмуллина, не дотянул. Бердыев потом рассказал, чем я ему приглянулся.

– И чем?

– Агрессивностью. Ты, говорит, никого не боялся, на тренировках всех топтал, лез напролом. И это в команде, где почти не было игроков моложе тридцати!

– С Гильмуллиным вы ведь дружили?

– Он был моим лучшим другом. Сблизились еще в дубле. Вместе отпуск проводили, в Египет ездили. Ленар славный был парень. Открытый, дружелюбный, заводной. Не слышал, чтобы о нем кто-то отзывался плохо. Первый год после его смерти я не мог смотреть на фотографии Ленара – на глаза сразу слезы наворачивались.

– Вы были у него на дне рождения в тот роковой вечер?

– Я рано уехал – сильно устал и очень хотел спать. Как же потом себя корил! Останься я с Ленаром в ресторане до утра, ни за что бы не подпустил его к мотоциклу.

– Чем закончилось следствие?

– Как обычно у нас – ничем. Мотоциклиста, который увез Ленара, долго не могли найти. А когда нашли – почему-то отпустили. Все так и осталось безнаказанно.

***

– Начиная с сезона-2006 травмы преследовали вас по пятам.

– Это правда. Причем в первый раз сломался на ровном месте. Играли двусторонку на базе. За верховой мяч боролся с Колинько и Салуквадзе. Выпрыгнул, не успел скоординироваться и упал так, что колено развернуло.

– Сразу поняли, насколько все серьезно?

– Нет, хотя такой боли не испытывал никогда. Казалось, оторвали ногу. Подлетает врач: «Что с тобой?» А я только ору от боли да матерюсь. Колено обложили льдом. Кто-то сбегал за костылями. На них и поковылял к корпусу. Вдруг ужасно захотелось сладкого. Вроде и больно, и страшно – а у меня все мысли о конфетах. В столовой набрал горсть. Сижу, жую – и не могу остановиться. Шок. Заходит врач: «Не переживай, у тебя мениск». Потом выяснилось: он уже знал, что полетели еще крестообразная и боковая связки, но решил меня поберечь.

– Точный диагноз услышали в Германии?

– В клинике доктора Айхорна. Перед этим облазил интернет, изучал, что такое мениск, сколько займет восстановление. Полагал, недельки через три буду играть. Поэтому слова Айхорна, что на полгода о футболе придется забыть, были как снег на голову. Едва восстановился – опять с коленом беда. Надорвал ту самую связку, которую вшили. Немцы успокоили: «Операции не потребуется. Лечение займет два месяца».

– Вот только мучения на этом не закончились?

– На первой же тренировке в общей группе под меня подкатились – и колено снова «улетело». Теперь на место разорванной связки поставили сухожилие из бедра. «Настоящий канат, – подбодрил Айхорн. – Он уже никогда не порвется. Но учти: десять месяцев к мячу не подходи». В общей сложности потерял два года.

– Когда игрок долго травмирован, в какой-то момент начальство начинает смотреть сквозь него. Всем видом давая понять: хватит мучить себя и других. Знакомая картина?

– Нет-нет. Несмотря на то что столько пропустил, поддержку тренеров и руководства ощущал всегда. Никто не торопил, давали спокойно восстановиться. Да о чем говорить, если именно в это время я подписал с «Рубином» новый контракт на очень хороших условиях. Такое отношение придавало сил.

– При этом от Бердыева год назад вам досталось за то, что избегаете стыков.

– Мы много беседовали на эту тему. Форму я набирал очень тяжело. Бегал еле-еле, боялся нагружать ногу, в борьбу не вступал. Страх уходил постепенно. Колено «закачивал» с утра до вечера. Сперва на поле наравне со всеми пахал, затем все отправлялись домой, а я еще два часа не вылезал из тренажерного зала.

– Какие слова Бердыева не забудете никогда?

– «Опустись на землю». Сказано было в 2006-м, незадолго до травмы. Перед этим выдал голевую серию, и Бердыеву показалось, что я маленько «зазвездил». Жесткий разговор получился и прошлым летом на австрийском сборе. Бердыев был недоволен моей игрой. На первый после Euro матч даже не включил в заявку. Вдобавок «Рубин» за большие деньги купил Адамова. Я уж думал, в Казани больше на меня не рассчитывают. К счастью, со временем все наладилось.

***

– За что чаще всего достается от Бердыева в этом году?

– В последнее время поводов для критики не давал.

– А штрафы часто были в вашей жизни?

– Часто. Только я их не платил.

– ???

– Бывало, возвращался из отпуска с лишним весом. Бердыев выписывал солидный штраф. Но к концу сбора я был как огурчик, и наказание автоматически снималось.

– Много приходилось сбрасывать?

– Около пяти килограммов. Из-за травм не мог в отпуске работать на полную катушку, отсюда и лишний вес. В этом году, например, таких проблем уже не было.

– В «Спартаке» до ухода в «Зенит» штрафной кассой заведовал Быстров. В «Рубине» такой человек есть?

– А как же – Шаронов. На нем и штрафная касса, и «черная».

– О «черной», если можно, поподробнее.

– В «черную» идут деньги для поваров базы, персонала. Скидываемся с премиальных, а Шаронов с Семаком сами решают, кому и сколько.

– Через «Рубин» прошла бездна легионеров. Кто больше всех поразил?

– Милошевич. Вот у него никогда лишнего веса не было, хотя кофе и шоколад поглощал в огромных количествах.

– Да еще курил как паровоз.

– На базе я Милошевича с сигаретой не видел. Разве что в ресторане. Между прочим, Саво в ближайшее время собирается наведаться в Казань: у него там немало друзей.

– Из легионеров, покинувших «Рубин», с кем не потеряли связь?

– С Ребровым. Хотя какой он легионер? Раньше созванивался с Калисто, который вернулся в Бразилию. Он тоже крестообразную связку порвал. Надеюсь, уже восстановился.

– Удивили недавние слова Реброва в интервью: «Я мешал Бухарову раскрыться»?

– Это шутка. Наоборот, Сергей мне здорово помог. Прежде я был какой-то несобранный, позволял себе разные вольности. Но когда целый год живешь в одном номере с таким человеком, как Ребров, очень быстро взрослеешь. Я видел, как он тренируется, как готовится к матчам. Даже не попадая в состав, ни разу не дал слабину. Ребров работал в «Рубине» лучше всех. В этом смысле конкурировать с ним может только Семак. Ребров – звезда, значительно старше меня, но мы успели подружиться. Общаемся и сейчас, когда он вернулся в Киев. И с вызовом в сборную Сергей поздравил.

– Кстати, о сборной. Как прошло знакомство с Хиддинком?

– На экране он совсем другой. Более важный. А когда сталкиваешься в жизни, моментально чувствуешь, насколько это добродушный и веселый человек. Заражает позитивом. На тренировках рабочий подсказ обязательно сопровождается какой-нибудь шуткой.

– Хиддинк любит сокращать фамилии игроков. Как обращается к вам?

– Буха. Коротко и ясно.

– Кто-то из форвардов на вопрос: «Самый неудобный защитник в чемпионате России?» – назвал Йиранека, кто-то – Родолфу. Кого назовете вы?

– Игнашевича. Агрессивный, прекрасно читает игру, часто действует на опережение. Вверху бороться с ним очень тяжело. Еще отмечу Березуцкого.

– Василия или Алексея?

– Я их не различаю. Но в этом году в ЦСКА играл больше Вася – значит, речь о нем.

– Тот же Игнашевич мечтает открыть пекарню. А у вас есть нефутбольная мечта?

– Обрести семью. Кажется, время пришло.

– Что мешает?

– Не встретил пока свою половинку. Ничего, скоро перееду в новую квартиру – может, тогда на личном фронте что-то изменится. Пока же живу с мамой и сестрой, которых перевез в Казань. В Челнах им делать нечего.

– Если выпадает выходной, что предпочтете – книжку, компьютер, телевизор, поход в ресторан?

– Просто отлежаться дома. Такая возможность появляется редко. В свободное время люблю поиграть в техасский покер. Захожу в интернет и участвую в разных турнирчиках. Деньги символические, зато азарта выше крыши.

– Закрытие в России казино вас, надо думать, не обрадовало?

– Ошибаетесь. В казино не играю. Покера в ноутбуке мне вполне хватает.