Вадим Евсеев: «Самый тяжкий грех – врать самому себе»

«Спорт-Экспресс», 21.04.2006

Вадим Евсеев неисправимый оптимист. Даже тогда, когда дела у команды идут неважно, даже когда совершает ошибки вроде игры рукой у своих ворот в двух матчах подряд. Но без ошибок в футболе не бывает. Главное – чтобы они не были порождены равнодушием, безответственностью. А вот в этом-то Евсеева не упрекнуть никак.

НОКАУТ В ПРИХОЖЕЙ

Однажды Евсеев обезвредил опасного вора-рецидивиста. Правда, совсем не так, как в каких-нибудь «Ментовских войнах» или «Улицах разбитых фонарей»: без погони, перестрелки и приемов кунг-фу в духе Джеки Чана. Все было в прямом и переносном смысле по-домашнему.

Защитник «Локо», готовясь по случаю дня рождения к приему гостей, пылесосил квартиру. И вдруг услышал, как сработал секретный японский ограничитель входной двери. Каково же было удивление футболиста, когда в прихожей он увидел незнакомого парня, неспешно копавшегося в сумке любимой тещи. Завидев хозяина, нахальный мазурик рванулся было на выход, но после короткого удара оказался в глубоком нокауте. После чего были вызваны правоохранительные органы, составлен протокол, а невезучий прохвост препровожден в КПЗ. Уже потом выяснилось, что задержанный – наркоман со стажем и на подобных фокусах уже попадался. Много позже, вспоминая неприятную историю, я поинтересовался у добряка Евсеева, не жалко ли ему бедолагу.

– Нет, – отрезал Вадим. – Мне никогда не бывает жалко тех, кто пытается сделать плохо мне и моим близким. К таким я беспощаден!

Если перенести сказанное на евсеевское футбольное ремесло, то и в нем он точно такой же – горящий, непримиримый, бесстрашный. Ему и здесь есть кого защищать – команду, партнеров, наконец, болельщиков, которые тоже за него горой. Когда он на поле, именно они для него становятся теми самыми близкими. И то, что отдаст за них Евсеев все, сомнению не подлежит. Так было с самого начала, когда он только делал первые, но уже уверенные шаги на пути к тому, чтобы стать Игроком.

Было это в девяносто шестом, в «Спартаке», в компании таких же, как и он, молодых, одержимых ребят – Головского, Дуюна, Липко, Безродного, Мелешина, Джубанова, Ширко. Засучив рукава вместо взявшего сезонный тайм-аут Романцева, Георгий Ярцев дал всем им шанс. И не прогадал. Тем первым чемпионством Вадим и открыл свой наградной лист, в котором подобных титулов уже шесть. А еще два серебра с бронзой и три выигранных Кубка страны. И, кроме этого, двадцать матчей за сборную России с решающим голом Уэльсу, открывшим нам дорогу на чемпионат Европы в Португалию. Кстати, всего за карьеру Евсеев забил тридцать мячей – на зависть любому.

Согласитесь, что человек, добившийся всего этого, достоин уважения в футбольном мире. По крайней мере никому из тех молодых, с кем он завоевывал первое золото, ничего подобного сделать не удалось. Впрочем, вряд ли стоит их судить за это – у каждого собственная судьба. Свою Евсеев сумел выстроить. На зубах. И прежде всего потому, что никогда не отступал от самого себя, от собственных жизненных принципов, об одном из которых я узнал после истории с незадачливым воришкой. Не отступал ни в неожиданной арендной ссылке в «Торпедо» в девяносто восьмом, ни в двухтысячном, когда рискуя, с болью в душе, уходил в «Локомотив». Ни в сборной, где в каждом матче приходилось доказывать, что ты нужен.

Он и сейчас в разговоре с журналистами нет-нет да и ошарашит заявлением, что и по сей день болеет за «Спартак». И пояснит, что иначе не может, поскольку именно из этой команды вышел в футбольные люди. А такое не забывается. Но при этом обязательно добавит, что «Локомотив» для него – дом родной, за который он всегда будет биться до последнего. Что, кстати, особенно заметно именно в матчах со своими бывшими одноклубниками.

ОРЛЯНКА НА ПЕРЕМЕНЕ

Вот так странно – или, наоборот, правильно – устроен этот Вадим Евсеев, тридцати лет отроду, обожающий дочурку Полину, сумасшедшую езду на черном «Лэндкрузере-100», рыбалку и покер. Да и за словом в карман, как узнала вся теле-Европа после матча в Кардиффе со сборной Уэльса, он не лезет – правду-матку не смущаясь, в глаза привык резать. Вот почему, готовясь к беседе с ним, прекрасно представлял, что оказаться она может непростой, но непременно откровенной и нужной. Причем прежде всего для его команды. Когда договаривались о встрече в редакции, мне бросилось в глаза неважное настроение Вадима. А это с ним случается весьма редко. Впрочем, все было легко объяснимо – в матче со «Спартаком» из Нальчика его удалили с поля. И в следующем, со «Спартаком» московским, сыграть он уже не мог. А такие встречи для него дело принципа. Тем более в непростой для родного клуба момент.

– К азартным играм тяга не пропала? – начинаю я издалека беседу с защитником, прибывшим в «СЭ» сразу же после очередной тренировки в Черкизове.

– Это вы к чему? – удивляется Вадим.

– Да вот неожиданно вспомнил историю о том, как в школе директор заметил на перемене ученика Евсеева играющим с ребятами на деньги в орлянку. После чего динамовский тренер не взял вас на турнир во Францию. А вы, обидевшись, в ответ перешли в «Локомотив». Не случись этого, глядишь, так бы в «Динамо» и по сей день играли.

– Кто знает, кто знает… Чего мальчишкой не натворишь. Было такое. Сейчас об этом с улыбкой вспоминаю, когда в казино иной раз заглядываю. Но это редко случается – по настроению. Могу там долларов пятьсот в неудачный вечер оставить. Большего себе позволить не имею права – семья. Еще на сборах, бывает, в покер, чтобы время убить, поиграешь. А так я по этой части человек не азартный.

– По тому, как вы выглядите на поле, этого не скажешь. Я ведь, грешным делом, считал, что раз футболист в игре горяч, то и в жизни такой же. Характер-то у него один.

– Так-то оно так, но проявляться он может по-разному. К примеру, дома я всегда спокойный, выдержанный. А вот на дороге могу вспылить, не сдержаться. Особенно, когда помоложе был. Помню, как-то по Ярославке ехал и вдруг меня на полной скорости подрезала иномарка – чуть в кювет не улетел. Не поленился, догнал обидчика, прижал к обочине. Он сидит, не выходит, двери на замок. Ну я от злости ему рукой стекло и разбил.

– Не боялись на какого-нибудь «крутого» нарваться?

– В тот момент об этом даже не думал – все внутри кипело. Ведь из-за этого лихача чуть не перевернулся. Потом, правда, быстро остыл и даже пожалел о той вспышке.

– А вообще вы по натуре человек отходчивый?

– Сейчас уже могу сказать, что да. А прежде заводился буквально с пол-оборота. Догадывался ли об этом динамовец Короман, не знаю. Но в одном сезоне он меня в двух матчах просто достал – то локтем зацепит, то за майку придержит, то на ногу наступит. Обошлось тогда без скандала. После игры он протягивает мне руку Я ему, естественно, тоже. Вдруг серб отдергивает ладонь и начинает меня по-своему материть. Тут уж я не сдержался и прямиком за ним с кулаками в динамовскую раздевалку. И если бы по дороге меня кто-то не остановил, дров бы мог наломать прилично. Когда успокоился, первое, о чем подумал: и чего сдуру кипел, что хотел доказать?

– Доказывать вам, по-моему, не привыкать.

– Абсолютно точно. Причем процесс этот для нашего брата постоянный. Как говорится, такова футбольная жизнь. К слову и сейчас тем же самым занимаюсь.

ПРОВЕРКА БЫСТРОВЫМ

– Интересно, кому же и что должен доказывать сегодня Евсеев в «Локомотиве», где выступает без малого шесть лет и считается одним из ведущих игроков?

– Новому тренеру, новым партнерам. Стараюсь доказать, что имею право на их доверие, наместо в составе.

– А что, в отношении вас у кого-то появились сомнения?

– Ни в коей мере. Просто меня лично нынешняя обстановка мобилизует, заставляет работать еще собраннее. Семину с Эштрековым мне только на первых порах пришлось доказывать, что, приглашая меня, они не ошиблись. Но это вовсе не означало, что, завоевав их доверие, можно было сбросить обороты и успокоиться. А сейчас я обязан добиться того, чтобы в меня поверил и Муслин.

– Его требования сильно отличаются от тех, которые предъявляли футболистам Семин и Эштреков?

– Я этого не почувствовал. Славолюб отдает предпочтение стилю, который очень напоминает спартаковский конца 90-х – с использованием стеночек, забеганий, скоростными атаками в два-три паса.

– Это вы об организации наступления говорите. А по какому принципу он выстраивает оборону?

– Здесь Муслин делает ставку на четырех защитников и дает им задание действовать так, чтобы между ними и средней линией не было разрыва. По его замыслу, это должно создавать преимущество в середине поля, что дает возможность навязывать сопернику свою тактику. При Семине использовалась иная схема – в три или пять защитников, в зависимости от обстоятельств. Но плотность между обороной и полузащитой тоже была обязательным условием.

– Вроде бы все грамотно и разумно выстраивает Муслин в обороне «Локомотива», но почему же тогда команда так много пропустила в первых турах?

– Большинство голов нам было забито со стандартов. Так случилось в матчах с «Крыльями», в кубковом с московским «Спартаком», дважды со спартаковцами из Нальчика. Пропускаем – и сломя голову бросаемся отыгрываться. Отсюда и провалы в обороне. Причем ошибаются все: кто-то кого-то не подстраховал, кто-то вовремя не вернулся назад, кто-то не доработал. Образуется цепь общих ошибок, которая и приводит к неприятностям. При Семине игровая дисциплина была повыше. И главным девизом было прежде всего не пропустить. Кроме того, на тренировках немало внимания уделялось тому, как вести себя при розыгрыше противником стандартных положений, просчитывались различные варианты, использовались какие-то хитрости.

– Вы сами как оцениваете свое нынешнее игровое состояние?

– К сожалению, назвать его близким к идеальному пока не могу. Из-за травмы колена предсезонная подготовка вышла скомканной и укороченной. Но двадцать – двадцать пять дней работы по программе Муслина, под руководством Заура Хапова, помогли довольно быстро не только восстановиться, но и набрать неплохую форму. Это я почувствовал еще на разминке перед кубковым матчем со «Спартаком» – бежалось легко, легкость ощущалась. А опека Быстрова в той встрече стала отличной возможностью проверить свое состояние. По общему мнению, то была пока моя лучшая игра. Да я это и сам почувствовал хотя бы по тому, что грубых ошибок в ней не совершал. И ушел Быстров с поля без гола.

«ТЕПЛЫЕ СЛОВА»

– Зато немало промахов во встрече со «Спартаком» из Нальчика допустил ваш партнер по обороне Бикей. Чья была идея отправить его в дубль?

– Муслина. Подобные решения вправе принимать только главный тренер. Конечно, ребята и сами могут высказывать мнение по поводу того, кто как играл. Но на решение руководства это никакого влияния не оказывает и оказывать не может.

– В то же время сам Муслин сказал, что только Лоськову, Пашинину, Маминову и Евсееву дано право после матча оценивать игру команды в целом и кого-то в частности. Часто им пользуетесь?

– По-разному. Все зависит от обстоятельств, результата, а значит, и настроения. Наверное, Славолюб считает, что мы, как наиболее опытные игроки, имеем на это больше права, чем остальные. Думаю, подобное существует не только в «Локомотиве».

– Пользуясь такой привилегией, обидеть кого-то можете?

– Сгоряча всякое бывает. Можете себе представить, в каком состоянии все мы находились после домашнего поражения от спартаковцев Нальчика. Нервы же не стальные. А что чувствовала команда по окончании матча с «Монако», в котором Обиора, выйдя один на один с вратарем, пожадничал и не отдал мяч находившемуся в убойной позиции Парксу? Забей мы тогда – имели бы перед ответной встречей не один, а два мяча в запасе. И шансы пройти в четвертьфинал были бы уже повыше. Семин тогда Обиоре по полной программе все высказал. Ну и я еще пару «теплых слов» добавил. А сейчас что легионерам скажешь, если ни ты их, ни они тебя не понимают?

– Может, именно это обстоятельство и создает в коллективе ту напряженную, как поговаривают, обстановку?

– Да никакая она не напряженная. Незнакомая – это точно. В команде впервые оказалось сразу столько легионеров. Если раньше их было три-четыре, то сейчас пришли сразу одиннадцать! Добавьте сюда совершенно новый тренерский штаб. Отсюда и проблемы с взаимопониманием и на поле, и в быту. После шести лет пребывания в команде даже мне многое в диковину. Я не говорю, что такое количество иностранцев плохо. Но определенный дискомфорт это создает.

– А как вам работается с первым в карьере тренером-иностранцем?

– Прекрасно. Интересны его тренировки, акцент в которых делается на работе с мячом. Нравится открытость, общительность Муслина. Услугами переводчика он пользуется только в какие-то сложные моменты или на собраниях. В остальном же мы с ним друг друга отлично понимаем.

– Вопросы дисциплины на собраниях часто поднимаются? Скажем, после поражения от Нальчика был привычный для таких моментов разбор полетов?

– Муслин обошелся без него. Минут семь поговорил об общих и конкретных игровых ошибках, объявил о переводе в дубль Бикея, и мы отправились на тренировку.

– А президент клуба Валерий Филатов и председатель совета директоров Сергей Липатов как-то на то поражение отреагировали?

– Нет. Тем самым еще раз подчеркнув, что полностью доверяют главному тренеру.

– Сейчас примеру руководства «Локомотива» последовал и президент РФС Виталий Мутко, доверивший российскую сборную иностранцу – Гусу Хиддинку. Что скажете по этому поводу?

– Согласен с Мостовым, Тархановым и Аленичевым: с этой ролью вполне справился бы и Романцев. Интересно, что, когда он работал в «Спартаке», его в сборную приглашали регулярно. А теперь, когда свободен, в его услугах не нуждаются. Вообще же не дело футболиста обсуждать, кто кого должен тренировать. Все равно будет так, как решат чиновники из РФС или руководство клуба. Скажут работать с Хиддинком – будем работать с ним. Сказали работать с Муслиным – значит, так тому и быть. Я человек дисциплинированный.

РОМАНЦЕВ, ЯРЦЕВ, СЕМИН

– Стало быть, «свой» тренер или «не свой» для футболиста значения не имеет?

– Еще как имеет! Может, потому я при Ярцеве в сборной свои лучшие матчи и провел. Он и Семин мне особенно доверяли. Вот почему таких людей я подвести не могу.

– А что же, Романцев к вам иначе относился?

– Не сказал бы. Я ведь на их с Ярцевым футболе вырос. И не сломайся в свое время Дима Хлестов, может, я так и закис бы в дубле. А Олег Иванович дал возможность заиграть, в себя поверить.

– Что же вы тогда после четырех чемпионских сезонов ушли из «Спартака»?

– Играть хотелось. В сезоне девяносто девятого в команду пришел Юрий Ковтун, и я в основном составе провел только пятнадцать матчей. Ни о каких материальных благах до момента подписания контракта с «Локомотивом» я с Семиным разговоров не вел. Но при первой встрече сразу же сказал ему, что перехожу в его команду только из-за стремления играть. «На каком фланге?» – спросил Юрий Павлович. «На левом», – ответил я. И в двухтысячном году провел двадцать восемь матчей из тридцати.

– Хотите сказать, что ни зарплата, ни премиальные на тот момент вас не интересовали?

– Повторяю, речь о них зашла лишь в последний момент. Деньги в «Локомотиве» в ту пору по сравнению с нынешними временами платили небольшие. А в «Спартаке» я только с девяносто восьмого и стал-то их более-менее зарабатывать. Да и то после того, как «Аякс» в Кубке УЕФА победили. Головскому, Мелешину и мне тогда положили по три тысячи долларов. До этого же мы все получали по четыреста плюс премии. Это при том, что я уже дважды чемпионом России был. И в сборной успел первый матч с Андоррой сыграть.

– Если не ошибаюсь, в девяносто девятом. А вернулись вы в нее три сезона спустя, дойдя потом до финальной части европейского первенства в Португалии. Многие считают, что тот турнир она провалила. В чем, на ваш взгляд, причина?

– Я бы сформулировал иначе – не провалила, а выступила в свою силу. Причин несколько. Не поехали в Португалию Онопко и Игнашевич – те, кто играл в обороне в отборочном цикле. Вынужденный перевод Смертина в линию защиты ослабил середину поля. Алексей надежно связывал оборону с полузащитой. И заменить его Лоськовым и Мостовым, которые лучше действуют в подыгрыше, не получилось. И еще постоянно ощущалось какое-то внутреннее напряжение.

– К конфликту, связанному с Мостовым, как тогда отнеслись?

– Не знаю, почему Георгий Александрович с такой легкостью поверил испанским газетчикам. Может, на него кто-то из эрфээсовского начальства надавил? Но на Колоскова это не похоже. Я про него много раньше неприятного слышал. Но в сборной, когда в ней был, при Вячеславе Ивановиче нам все вовремя и до копейки отдавали. К тому же авторитет его в большом футбольном мире чувствовался во всем. Да и человеком он оказался исключительно тактичным. А вообще-то я в Португалию с большими надеждами ехал. Но оказалось, что все они так и остались в последнем стыковом матче с Уэльсом.

– Ту игру можно, наверное, назвать вашим звездным часом?

– Если так можно выразиться, последним из трех самых памятных моментов. До него были еще два матча, в которых праздновал победы и которые навсегда сохранятся в памяти. Это две золотые встречи – с «Аланией» в 1996-м в Питере и с ЦСКА в 2002-м в Москве. Только двоим – мне и Игорю Яновскому – удалось сыграть в обоих. Но он дважды проиграл, а я выиграл. Так что, если кто хочет стать чемпионом в таких встречах – приглашайте Евсеева. Не прогадаете.

– Неплохая шутка. Но вряд ли только из этого исходил Ярцев, ставя вас в состав на первый матч с Уэльсом?

– Ему вообще предшествовали разные события, из-за которых мне пришлось провести игру практически без подготовки. Дело в том, что дочери Полине в Германии предстояла серьезная операция. И я попросил у Ярцева с Симоняном разрешения отправиться туда вместе с семьей. Добро было получено, и в понедельник мы все вылетели в Мюнхен. В среду утром девочку прооперировали. И только за день до матча удалось прибыть на сбор в Тарасовку, где провел только одну предыгровую тренировку «Сыграешь?» – спросил меня после нее Ярцев. «Если доверите», ответил. Конечно, счет 0:0 в той встрече никого из нас не обрадовал. Но для защитника это неплохой показатель. И чувствовал я себя на поле спокойно и уверенно.

– А как же стычка с Гиггзом?

– Да никакой стычки как таковой не было. Просто я резко пошел в мяч, которым он владел. Валлийской звезде это не понравилось. И он ткнул меня локтем в лицо, на что хватило ума и выдержки не ответить.

– Не опасались, что в Кардиффе вам вернут должок?

– Волков бояться – в Уэльс не ездить. А если серьезно, то если об этом думать, то надо только в домашних матчах на поле и выходить. Напротив, то, что в ответной встрече трибуны меня освистывали и весь матч «доставали», только злости добавило. На ней и отыграл два тайма.

– Гол забить тоже злость помогла или это был подарок судьбы?

– Если честно, задания подключаться при розыгрышах стандартных положений в том матче от Ярцева не получал. А тут, когда Гусев пошел подавать, как обожгло – надо рискнуть! Подача вышла классная, и я на мгновение успел опередить защитника хозяев. Забить головой валлийцам, которые сами в этом деле доки, знаете ли, дорогого стоит.

– Да уж, действительно случай редкий.

– В сборной – да. А так из своих тридцати голов почти половину забил именно таким образом. Я когда только в «Локомотив» пришел, Семин после первой тренировки отметил, что у меня удары головой неплохо получаются. И частенько потом повторял: «Ты, Вадик, об этом в игре не забывай. Помогай результативность улучшать». Вот и стараюсь не забывать. «Галатасараю» в Лиге чемпионов так же забил. Так что гол в Кардиффе, можно считать, был запланированным.

– И послематчевое историческое телевыступление на всю Европу – тоже?

– Выплеснул все, что меня переполняло и взвинчивало: бешенство чужих трибун, хамство противника, переживания за судьбу дочери, игровой стресс. Возможно, не те слова выбрал, но в тот момент контролировать себя был не в состоянии. За что потом и извинился.

С «ЛОКО» НАВСЕГДА

– Гиггз – сильнейший из оппонентов, которых вам доводилось опекать?

– Пожалуй, были и поинтереснее. К примеру, Пирес из «Арсенала», который нам в Лондоне в Лиге чемпионов забил. Технарь, каких мало, с мгновенной способностью принимать самые неожиданные решения. Или Висенте из «Валенсии» – молния с потрясающей левой ногой. Роналдо, умеющий сделать гол из ничего. В «Спартаке» мы в этом не раз убеждались. Никогда не знаешь, чего ждать от редкого хитреца Зидана.

– А Шевченко?

– С ним и Ребровым мы еще в конце девяностых на Кубке Содружества встречались года три подряд. Тогда из них двоих Ребров мне техничнее и интереснее казался. А сейчас, конечно, Шевченко в Европе на первых ролях. Добавил к таланту характер – и футбол получил звезду первой величины. Даже не обладая техникой Роналдинью или феерической скоростью Анри, Андрей – нападающий без слабых мест. Я бы назвал Шевченко форвардом-охотником, опека которого – дело неблагодарное и рискованное.

– Кого смогли бы выделить из российских нападающих?

– Хороши Аршавин с Кержаковым. Как прикрыть их – вечная головная боль. Оба настырные, злые, готовые идти в любые единоборства. На острие опаснее всех Кириченко. Согласитесь, вполне приличный выбор для любого тренера сборной. Эти ребята – проблема для самого опытного защитника.

– А Сычев?

– Ему пока не очень везет одна травма, другая. И свой лучший сезон, уверен, он еще не провел.

– Из легионеров кто нравится?

– Бракамонте из «Москвы» и динамовец Данни – нестандартные, техничные игроки. Аргентинец еще очень хорош в подыгрыше и крайне опасен на втором этаже. Они из тех легионеров, которые делают российский футбол зрелищем.

– А что скажете о тех, кто недавно пришел в «Локомотив»?

– Мне неэтично отвечать на этот вопрос. Пусть оценку их мастерству дают болельщики, журналисты, тренеры. Мое дело – играть.

– В свое время в одном из интервью вы сказали, что сами не прочь поиграть за рубежом. Охота еще не пропала?

– Теперь уже могу уверенно сказать, что потерял к этому интерес. Два года назад у меня заканчивался срок контракта с «Локомотивом». В этот момент поступили предложения из нескольких клубов Англии, Франции, чьи агенты, возможно, видели меня в матчах Лиги чемпионов. Потом пришло приглашение от киевского «Динамо». С одной стороны, интересно было бы поиграть в такой команде, с другой – не хотелось уходить из клуба, где провел столько лет. Встретились с Филатовым, обсудили возможные варианты продолжения карьеры и совместной работы. И я принял решение остаться.

– Президент пообещал улучшить условия?

– Гораздо больше – гарантировал после того, как закончу играть, работу в «Локомотиве».

– В качестве тренера?

– Согласен на любую.

– Выходит, тренерскому делу вы себя в будущем посвящать не намерены?

– Почему? Диплом малаховского института физкультуры у меня есть. Если потребуется и школу тренеров закончу. А там посмотрим. Вообще если тренерством займусь, то попытаюсь в нем кое-что поменять. Например, сделать так, чтобы футболисты не сидели на сборах перед матчами по нескольку дней. Не это в нашем деле решает. Главное – выходить на поле с настроением, когда внутри все кипит и ты рвешься в игру. Кстати, о том же прочитал в очень интересном интервью тренера хоккейного ЦСКА Вячеслава Быкова.

– А к публикациям о себе в прессе как относитесь?

– Раньше переживал, когда, скажем, оценку за игру получал невысокую. Особенно если знал, что сыграл хорошо. Теперь отношусь к этому проще. Однажды, правда, меня задела публикация в одной газете, озаглавленная «Кладбище талантов». Появилась она после моего ухода из «Спартака», и автор отправил нас с Кечиновым и Головским, как «конченных» для него футболистов, умирать на «кладбище». Мол, нигде они уже не заиграют, горемычные. А мы взяли и не сломались. Может, в звезды и не вышли, но играли и доказывали.

– Аленичев сейчас тоже свою правоту в футболе доказывает. Не опасаетесь когда-нибудь оказаться на его месте?

– Дима в футболе уже все, что мог, доказал. А высказался так откровенно потому, что не может врать самому себе. Я тоже считаю, что это самый большой в жизни грех. И очень надеюсь его избежать.