Андрей Канчельскис: «Когда выигрываешь, интересно везде»

«Спорт-Экспресс», 23.05.2003

«Кировоград, Харьков, Киев, Донецк, Манчестер, Ливерпуль, Флоренция, Глазго, Саутгемптон – вот она, моя география, изученная не за партой по учебнику, а, что называется, в естественных условиях, где каждый урок начинался на зеленом прямоугольнике поля, не таком уж большом, если смотреть на него с трибуны, но поистине бескрайнем, если окажешься в центре». Так написал в книге «Моя география» один из лучших российских полузащитников 90-х.

ЗА ШАХМАТНОЙ ДОСКОЙ С ПРИНЦЕМ

– Какими судьбами в Москве?

– Здесь квартира, друзья, знакомые. Приезжаю пару раз в год. Сейчас прибавились заботы, связанные с публикацией книги. Одна уже выходила, когда играл в «Манчестер Юнайтед». Теперь решили выпустить вторую, на русском.

– А чья была идея написать первую?

– Руководства «МЮ». У меня-то в 25 лет и мыслей таких не было. Настояли. Тираж в 30 тысяч разошелся мгновенно. А за перевод на английский отвечал Джордж Скэнлон. Известная личность. Хорошо говорит по-русски, помогал большинству наших клубов, приезжавших в Англию.

– В Москву вы приехали чуть раньше, чем собирались. Наверное, были не прочь продолжить борьбу за чемпионство в Саудовской Аравии?

– Пробиться в плей-офф не удалось – чересчур много очков растеряли на старте. Незадолго до моего приезда зимой убрали колумбийского тренера, пару недель потрудились с румыном Балачи – уволили и его. А вот с приходом голландца Ада де Моса «Аль-Хилаль» выиграл шесть матчей из семи и завоевал Кубок страны, что дает право сыграть в следующем розыгрыше азиатской Лиги чемпионов.

– Сильно отличается тамошний футбол от европейского?

– В организации и игровой дисциплине – да. Как только де Мое решил эту проблему, пошли результаты. Не сказал бы, что матчи проходят в медленном темпе, скорости приличные. В восемь вечера, когда играли, жара уже спадала – градусов 25-26. Хотя во время последней встречи зашкаливало за 35.

– Недавно появилась информация, что контракты с вами и с камерунцем Суффо продлены не будут.

– Накануне отъезда разговаривал с принцем Абдуллой – владельцем и президентом клуба. У него претензий не было. И агента моего, Шандора Варгу, благодарил. По словам принца, де Моc продолжить работу со мной не прочь. Но если по каким-то причинам не буду играть за «Аль-Хилаль», все равно останусь в этой стране – в другом клубе…

– Интересно играть в далеко не самом сильном чемпионате?

– Когда выигрываешь, интересно везде. Последними победами мы и болельщиков привлекли на трибуны, а то поначалу они пустовали. После Англии неуютно. Доступ на стадион, кстати, разрешен лишь мужчинам. В Эмиратах, Катаре, Кувейте женщин пускают, а в Саудовской Аравии это табу даже для членов королевской семьи. За руль дамам садиться тоже запрещено. И ходят они исключительно в черной одежде, с покрытой головой.

– Экзотики хватает?

– Еще бы! Когда настает время молитв, жизнь замирает. Но в нашем районе, где живут около 75 процентов англичан, а также французы и американцы, уклад другой. Свои рестораны, бассейны, в шортах ходить можно. В городе все иначе.

– Вне поля с кем-то из игроков общаетесь?

– Да, но и тут свои законы. В дом они чужаков не пускают. Проводят обычно в специальный шалаш во дворе. Там и телевизор, и еда. Ни жены, ни детей хозяина не видишь. В «Аль-Хилале» я в основном приятельствую с Сами Аль-Джабером. Он неплохо английский знает – играл когда-то за «Вулверхэмптон». На первых порах мне здорово помог… Часто ездил в гости к принцу – мы с ним в шахматы играли.

– На что?

– Пока просто так. Перед тем как в первый раз сели за доску, он обмолвился: дескать, у меня ставка за партию – 50 или 100 тысяч долларов. «На такие деньги, пожалуй, играть не буду», – улыбнулся я. Я же не знал, какой у него уровень.

– Ну и кто чаще побеждает?

– Я. Так что теперь, думаю, надо сделать принцу предложение, от которого он не сможет отказаться… Между прочим, в Саудовской Аравии многие принцы спонсируют футбольные клубы. Наш-то Абдулла образованный, в Европу ездит. Недавно знакомился с постановкой дела в «Арсенале». Хочет создать нормальный профессиональный клуб. В процесс определения состава и тактики не вмешивается. В других командах это в порядке вещей. К примеру, в «Аль-Нассре», который собирался приобрести Мостового, принц сидит на скамейке запасных, дает указания, командует заменами.

– Как вы попали в команду к принцу Абдулле?

– Он рассчитывал приобрести опытного полузащитника и нападающего. Рекомендовали меня. Принц мечтал заполучить еще и Батистуту, но тот подписал контракт с «Интером».

– Легионеров много?

– В основном бразильцы. Но из-за неудачных выступлений Бебето и Ромарио к представителям этой страны отношение изменилось к худшему. Ромарио-то отыграл всего три матча, да и повел себя неправильно. Привез своего массажиста, персонального тренера, занимался отдельно от команды. А Бебето после первой же тренировки в «Аль-Иттихаде» заявил, что в Саудовской Аравии слишком жарко. Четыре игры Бебето обошлись клубу в банкет и полтора миллиона долларов…

– Бюджеты клубов сравнимы со средними английскими?

– Реальных цифр никто не называет. Одному Аллаху известно, сколько денег вкладывают в футбол принцы. Местные игроки получают по пять – семь тысяч долларов в месяц – не так мало, если учесть, что ни налогов не платят, ни на одежду особо не тратятся.

«ЮНАЙТЕД» ИЛИ «СИТИ»?

– Перенесемся на полтора десятка лет назад. Как вы из родного Кировограда очутились в Киеве?

– В армию «пригласили». Я еще мальчишкой мечтал о киевском «Динамо». Подсобил Владимир Веремеев, тоже начинавший в кировоградской «Звезде». Два сезона в «Динамо» пролетели быстро. В дубле у нас славная компания подобралась – Никифоров, Онопко, Юран, Заец. Но к «дембелю» стали разъезжаться. Никифоров – в «Черноморец», Онопко – в «Шахтер». Виктор и зазвал с собой. У киевлян в основе еще играли Беланов, Михайличенко, Paц – тяжело было с ними конкурировать. Лобановский ни за что не желал меня отпускать – пришлось просить, чтобы кто-нибудь приехал из Донецка с ним поговорить. Тянулось все это месяца три, но в конце концов переход состоялся.

– Может, стоило остаться? Тем более что великие из «Динамо» скоро разъехались.

– А оказался бы я тогда, в 91-м, в «Манчестер Юнайтед»? Не факт. В Донецке я стабильно заиграл в составе и почувствовал себя раскрепощенно.

– Как вообще из «Шахтера» можно попасть в «МЮ»?

– Мы были на сборах. Главный тренер «Шахтера» Валерий Яремченко вызвал к себе в номер: «Не желаешь попробовать силы за рубежом?» – «Почему нет?» Яремченко рассказал, что мною заинтересовался один английский клуб, но какой – неизвестно. Позже предложили съездить на недельку в Манчестер потренироваться. Летел, гадая, «Юнайтед» это будет или «Сити». Попал на «Олд Траффорд».

– Приметили вас, видимо, в молодежной сборной СССР?

– Не исключено. Как-никак, в 90-м выиграли чемпионат Европы. Потом Бышовец меня и за национальную сборную в Шотландии выпустил, а на том матче присутствовал Алекс Фергюсон.

– Проблемы с разрешением на работу были?

– Английская федерация добро не давала долго. До положенного количества матчей за сборную мне не хватало, кажется, всего одной игры. Как-то договорились.

– Вы уже тогда сотрудничали с Шандором Варгой?

– Нет, иначе из «МЮ» бы не ушел. Жаль, не познакомился с ним раньше.

– А кто был до него?

– Григорий Есауленко. Но он не был моим официальным агентом. Скажем так – помогал.

– Дебют свой в Англии не забыли?

– Играли с «Кристал Пэлас» на выезде. Шла подготовка к финалу Кубка кубков, половине игроков дали отдохнуть. И «Пэлас» нас затоптал – 0:3. У меня голова шла кругом. Футбол абсолютно другой. Игра реактивная, все носятся по полю как угорелые, катятся в подкатах. Я не знал, что делать, куда бежать. Ну, думаю, попал!

ФЕРГЮСОН ГОТОВ БЫЛ ИЗВИНИТЬСЯ

– Язык быстро выучили?

– Мог и быстрее, если бы не познакомился со Скэнлоном. Безмерно ему благодарен: он везде был со мной – на игре, в раздевалке, на скамейке запасных, в любое время дня и ночи готов был прийти на выручку нашей семье. Но общались-то с ним по-русски…

– А знакомство с Бекхэмом помните?

– Честно говоря, в душу мне он тогда не запал. Ну появился какой-то мальчик, но ничем особым не выделялся.

– Получается, уйдя из «МЮ», вы открыли ему дорогу?

– Так все говорят. Думаю, не покинь я «МЮ», он бы не играл. Да и Фергюсон не раз подчеркивал: «Если бы Андрей остался, он бы всегда был в составе».

– Зачем же уехали?

– Эх, будь у меня нормальный агент, подсказал бы, как вести себя… Фергюсон однажды в запас упрятал – а я вспылил. Плюс двойная грыжа замучила, а в клубе почему-то не верили, считали, симулирую. В общем, одно на другое наложилось… Хотя Фергюсон даже готов был передо мной извиниться, сам об этом сказал. Но я молодой был, упертый, пошел на принцип. Первое время Фергюсон таил на меня обиду. А недавно встретились – руки пожали, поговорили.

– Вы пришли в «МЮ» одновременно с Гиггзом?

– Верно, и до сих пор дружим. Хороший парень. Скромный, без пижонства.

– А каким остался в памяти Кантона?

– Неистовый француз, лидер на поле. А в жизни – очень спокойный, любит одиночество. Три-четыре дня жил с семьей, а потом столько же – в гостинице. Уединялся, писал картины.

– Для крайнего полузащитника вы забивали немало, причем в отличие от Бекхэма не со штрафных.

– Команда была отличная. А какие форварды! Марк Хьюз! Энди Коул! А под ними – Кантона. Он внес свежинку в нашу игру. Мог и острый пас отдать, и сам забить. Фергюсон предпочитал атакующий футбол, с упором на фланги. В те годы в Англии мало кто так играл.

– Что такое предматчевый сбор в «МЮ»?

– Если играли в Манчестере, собирались на стадионе в 11.45 в день матча. Обедали, причем еду мои партнеры уплетали за обе щеки. Огромные куски курицы, большие порции – нормально. Чаем запили, телевизор посмотрели, гетры, майки натянули, размялись – и вперед! Первый месяц я вообще не мог жить по такому графику. И ел мало – непривычно как-то было за три часа до игры желудок набивать. К слову, в «Рейнджерс» перед домашними матчами мы тоже в это время обычно на стадионе собирались. Но там ребята на еду особо не налегали – так, салатик какой-нибудь возьмут.

– Какая кухня – ваша любимая?

– И думать нечего – итальянская. Но только в Италии. А дома я наши блюда уважаю. Все как полагается: борщ, картошечка жареная – правда, без рюмки водки…

– Предложи вам начать все с нуля – снова бы выбрали английский футбол?

– Скажу так. Большое внимание ему уделял Лобановский. Он часто ставил кассеты с записями матчей, приводил в пример англичан. Ценил их бойцовские качества и способность сражаться до последней минуты, даже проигрывая – 0:3. Возможно, с тех пор я и увлекся английским футболом. Но и итальянский чемпионат нравится. Я хотел там играть, но не повезло. Две травмы за сезон, да и тренер поменялся. Останься Малезани в «Фиорентине», полагаю, и я бы оттуда не ушел.

– А в Испании не было желания поиграть?

– Ничего не имел против. И страна чудесная, и чемпионат. Как-то разговоры на эту тему возникали, но в Европе грянул экономический кризис, и все заглохло. Когда закончился контракт с «Рейнджерс», почти не сомневался, что найду себе команду в английской премьер-лиге. Но год назад таких, как я, свободных агентов, в одной Великобритании насчитывалось 400 человек!

ОКРОВАВЛЕННЫЙ БОТТИЧЕЛЛИ

– А что за детективная история произошла несколько лет назад у вас дома во Флоренции?

– Неделя, как туда вселились, возвращаюсь с тренировки – кругом полиция, все оцеплено. Едва домой пропустили. Оказалось, соседа до смерти забили бейсбольными битами. Долг он кому-то не отдавал – миллиардов 30 или 40. Лир, разумеется… Окно комнаты, где нашли беднягу, аккурат напротив нашего. У него там много полотен знаменитых мастеров было. Так убийцы ножом порезали и облили кровью картину Боттичелли. Неизвестно, совпадение это или нет, но есть легенда, согласно которой 300 лет назад в Италии убили человека, а потом висевшую у него на стене картину Боттичелли тоже порезали и кровью окатили.

– Не страшно вам потом было в этом доме?

– Да нет, у меня-то Боттичелли не было… Хотя одному, без семьи, откровенно говоря, там порой становилось жутковато. Тем не менее переезжать мы никуда не захотели. Дом-то этот с таким трудом нашли: место потрясающее, на холме, вся Флоренция как на ладони. Один из самых красивых городов мира.

– А чем вас Глазго прельстил в 98-м?

– Просто «Рейнджерс» предложил за меня «Фиорентине» больше всех. Кроме шотландцев мною интересовались «Ньюкасл», «Мидлсбро», который Брайан Робсон тренировал. Мы были знакомы по «МЮ», где успели вместе поиграть. Он два раза меня к себе приглашал – сначала, когда я из «МЮ» уходить собирался, потом уже из «Фиорентины». Но «Мидлсбро» за меня 4,5 миллиона фунтов давал, а «Рейнджерс» – на миллион больше.

– Вашего мнения никто не спрашивал?

– В принципе можно было не соглашаться. Но «Рейнджерс» тогда входил в пятерку лучших команд Великобритании. Регулярно в Лиге чемпионов играл, другой вопрос – как… Однако все равно с «Ньюкаслом» и тем более «Мидлсбро» не сравнить. Кстати, в тот момент я стал самым дорогим приобретением «Рейнджерс» в истории. И первое время все у меня в Глазго было нормально.

– Пока главным тренером не назначили Дика Адвоката?

– Проблемы начались не сразу, а на второй сезон, когда президент клуба неожиданно предоставил голландцу неограниченные полномочия. И тот начал скупать земляков, которых, естественно, выпускал в основе. Но результаты пошли на убыль. Адвокат запаниковал – то тактику поменяет, то состав перекроит. Голландцы Риксен и Контерман, на которых в общей сложности было потрачено 7 миллионов фунтов, смотрелись слабо. Шотландская пресса недоумевала: как умудрились купить за такие деньги столь посредственных игроков…

– С Риксеном, говорят, вы однажды на тренировке сцепились?

– Было дело. Вообще-то он неплохой малый, и сейчас у нас нормальные отношения. А в тот раз Риксен слишком грубо сыграл в нескольких эпизодах. Не только против меня, но и против Альберца, еще кого-то. Я голландцу ответил. Он тоже не сдержался. Ну я и дал ему сразу по лицу. Адвокат бросился нас разнимать, но с поля почему-то удалил лишь меня. Риксен же как ни в чем не бывало продолжил тренироваться. После этого наши отношения с Адвокатом вконец испортились.

– И вскоре вас сослали в дубль?

– Беседовали как-то с глазу на глаз. «Завтра поедешь, сыграешь за дубль», – сказал Адвокат. «Почему? – удивился я. – Готов играть за основной состав». – «Нет, ты не в форме». – «Как, ведь неделю назад я провел за «Рейнджерс» весь матч?!» Но Адвокат по-прежнему настаивал на том, чтобы я отправился в дубль. Я наотрез отказался. «Ладно, – пожал плечами тренер, – Но у тебя будут проблемы».

– Обещание сдержал?

– Да. Меня оштрафовали на двухнедельный оклад, и месяц после этого я тренировался с молодежной командой «Рейнджерс». Но переживал не особо. По крайней мере подтянул физические кондиции. Тренировки Адвоката этому не слишком способствовали… А когда осенью «Рейнджерс» играл с московским «Динамо» в Кубке УЕФА, Адвокат в последний момент отцепил меня от поездки в Москву. Уверен, не случайно.

– Как бы выглядела символическая сборная из тех футболистов, с которыми в разное время вам довелось выступать в одной команде?

– Ох, тяжело ответить. Я ведь со столькими звездами поиграл – Кантона, Гиггзом, Брайаном Робсоном, Хьюзом, Батистутой, Руем Коштой… Но в ворота точно поставил бы Шмейхеля. Признаться, в жизни не встречал лучшего голкипера. Странно, что Фергюсон в «МЮ» не слишком его жаловал. Кроме того, у датчанина не сложились отношения с Роем Кином, который стал капитаном клуба. Во многом из-за этого Шмейхель и покинул Манчестер…

ДО «КЛУБА 100» – 8 ГОЛОВ

– У вас немало медалей и наград. Какая дороже всего?

– Золотая медаль молодежного чемпионата Европы-90. Все-таки мой первый большой успех.

– Вы в курсе, что были номинированы на звание лучшего иностранного правого полузащитника премьер-лиги за 10 лет ее существования? И заняли второе место, уступив Юнгбергу, но обойдя Пойета.

– Да? Не знал. Что ж, приятно слышать.

– А что думаете о «Клубе 100», организованном «СЭ»?

– Прекрасная идея. Я тоже мечтал забить за карьеру 100 мячей. И надежды стать членом вашего клуба не теряю.

– До заветной сотни вам осталось 8 голов. Может, стоит вернуться в Россию?

– Так ведь не приглашают…

– А как же прошлогодний вариант с московским «Динамо»?

– Были какие-то полунамеки, но до переговоров дело не дошло. Хотя я был готов вернуться. Свободный агент, платить за мой трансфер не надо. Квартира в Москве есть. Никаких заоблачных требований я бы не выдвигал. Зарплата да служебный автомобиль.

– И вас не пугали традиционные предматчевые заточения на базе, от которых за границей, поди, давно отвыкли?

– Не вижу ничего страшного в том, чтобы находиться на сборе накануне игры.

– В некоторых клубах российской премьер-лиги «карантин» на базе начинается за два дня до матча.

– Серьезно?! Еще остались такие? Выходит, тренеры, как и раньше, боятся доверять игрокам… Впрочем, это зависит от самих футболистов. Если дают повод, надо действительно запирать их на базе за два дня до игры. И все же, по-моему, это перебор… Помнится, в киевском «Динамо» предматчевый сбор у меня нередко растягивался на четыре дня. Два – с дублем, и два – автоматически с основным составом. Но меня это устраивало. В Конча-Заспе с отличным четырехразовым питанием и телевизором в номере было куда веселее, чем в киевской общаге.

– Кто из игроков вашего амплуа в детстве был для вас образцом для подражания?

– Я еще учился в спортинтернате, когда однажды по телевизору увидел матч сборной Бразилии. Фамилию игрока, который действовал у бразильцев на позиции правого хава, не запомнил. Знаю лишь, что в сборную его вызывали не часто. Но в тот вечер он меня потряс! Такую фантастическую игру выдал, что после этого я для себя твердо решил: буду только правым полузащитником. О чем немедленно сообщил тренеру. Тот, конечно, удивился – ведь прежде я «под нападающими» играл. Но возражений не последовало.

НА ЛАВОЧКЕ

– Как теперь, по прошествии лет, оцениваете знаменитое «письмо четырнадцати»? Это была ошибка?

– Да-а, непонятную мы тогда затеяли игру. Но в то время казалось, что все делали правильно. Конечно, нужно было не ерундой заниматься, а всем вместе ехать на чемпионат мира.

– Почему после своего второго прихода в сборную Олег Романцев перестал вас туда вызывать?

– Остается догадываться. Может, повлияло то, что вице-президентом «Спартака» работал Есауленко, с которым мы уже расстались. «Хватит, – сказал я ему, – таких агентов, как ты, мне больше не надо». А может, Романцев наконец-то определился, на кого из правых хавов делать ставку. И выбрал Карпина. А то раньше он никак не мог решить эту дилемму. Доходило до абсурда – на правом фланге играли вместе: я чуть в оттяжке, а Валера впереди. Но только мешали друг другу. Не понимаю, зачем тренеру нужно было мучить и себя, и нас?

– Как-то в интервью вы обронили: «Романцев отстал от требований современного футбола лет на пять».

– А разве это не видно по тому, как сейчас играет «Спартак»? Романцев – хороший специалист, но он топчется на месте и, на мой взгляд, начал деградировать.

– Общаетесь с партнерами по сборной, которые уже ступили на тренерский путь?

– На днях встречусь с Андреем Чернышовым. А вот до Шалимова никак не дозвонюсь – не берет, похоже, в калмыцкой степи у него мобильный. Но слежу за Игорем и «Ураланом», переживаю за него.

– А с Хариным связь держите?

– Разговаривал с ним еще до Саудовской Аравии. Димка в Лондоне живет. Тренирует вратарей в клубе низшего английского дивизиона, иногда сам выходит на поле.

– Правда ли, что у вас британский паспорт?

– Да, получил в 99-м. У всей нашей семьи двойное гражданство. Жизнь это заметно упрощает. С британским паспортом в отличие от российского виза почти нигде не нужна.

– Сколько лет вашим детям?

– Андрею – 9, Еве – 4.

– Андрей Андреевич по стопам отца пойти не намерен?

– Я не настаиваю. Ему сейчас все интересно – и футбол, и теннис, и регби, и гольф.

– Как у них с русским?

– Нормально. Дома говорим только по-русски.

– Ваш отец литовец, а в чемпионате Литвы играет футболист по фамилии Канчельскис. Родственник?

– Нет, однофамилец.

– Вы немало путешествуете. Любимое место на Земле?

– Лондон. У нас замечательный дом в южной части города. Тихий, спокойный уголок.

– Какие у вас интересы помимо футбола?

– Люблю на корте мяч погонять. Книжки почитать – об истории России или Дюма. К компьютерным играм равнодушен. Интернет для меня вообще темный лес. На досуге играю в карты, шахматы, шашки.

– За границей футболисты тоже в карты перекидываются?

– Да, но всегда на символические деньги.

– Слышали, вы футбольные майки коллекционируете?

– И коллекция у меня внушительная – штук 150. Наиболее ценная – Мальдини, с которым обменялся еще после матча сборных СССР и Италии в 90-м.

– Зарабатывали деньги чем-то, кроме футбола?

– Разве что рекламой. Спортивную форму рекламировал, в Англии – фотоаппараты Canon. 10 тысяч фунтов заплатили.

– Какой вам представляется ваша жизнь, допустим, лет через пять?

– Думаю, буду сидеть на лавочке у кромки поля. Как нынче Чернышов, Шалимов, Колыванов, Чугайнов. Потихоньку готовлю себя к этой профессии. У меня есть конспекты предсезонной подготовки и тренировочного процесса всех команд, в которых играл. Я работал со многими известными тренерами, и от каждого что-то почерпнул.

– А где хотите работать – дома или за границей?

– Позовут в Россию – приеду с удовольствием.