Погонщик Марио Загалло

«Спорт-Экспресс», 11.05.2000

В 1960-м году, во время первого розыгрыша Кубка Европы по футболу, он был лучшим защитником в составе сборной СССР. И оказался единственным ее неудачником. На следующий день после провального матча в российском чемпионате нынешняя динамовская звезда подъехал к стадиону на новеньком «Мерседесе» и в приподнятом настроении, не обращая внимания на беседовавших неподалеку ветеранов клуба, направился в офис. Владимир Кесарев окликнул форварда, подошел и нерешительно, словно вспоминая о чем-то, обратился к нему: «Знаешь… Если бы я в свое время играл против тебя и таких, как ты, звание заслуженного на десять лет раньше получил бы».

ИЗ-ЗА СТОЛА ПОД НОЖ

Марсельская жара стала допекать сразу после подъема. И появившееся во время завтрака недомогание Кесарев списал на утренний зной. Но резкая боль в боку заставила доктора сборной вызвать «скорую». «Острый приступ аппендицита, срочно – на операцию», – был приговор врача. До полуфинального матча Кубка Европы с чехами оставалось меньше двух суток. «Что же мне теперь делать без лучшего защитника?!» – схватился за голову главный тренер сборной Гавриил Качалин. Но подойдя к карете «скорой», в которую закатывали носилки с его главной надеждой в обороне, ободряюще похлопал Кесарева по плечу: «Не волнуйся, все будет в порядке».

На операционный стол футболист угодил прямиком из салона «скорой», а следующим вечером уже наблюдал за победой своей команды над сборной Чехословакии – 3:0.

– До сих пор помню поименно тех, кто за два дня поставил меня на ноги, – рассказывает московский пациент марсельского госпиталя 40-летней давности. – Профессора Гамбарелли, анестезиолога – доктора Жекино, медсестру Луизу до сих пор считаю настоящими волшебниками. Уже в Париже поехал в наше посольство. Там по моей просьбе собрали по пакету традиционных русских сувениров – водка, икра, шоколад, папиросы… И отправили моим эскулапам. Когда вернулся в Москву, наш знаменитый доктор Нина Даниловна Граевская таскала меня по разным клиникам, как экспонат, у которого после операции аппендицита практически отсутствует шов. Самочувствие у меня на второй день после операции было – хоть на поле выходи.

– В прямом смысле?

– Если и преувеличиваю, то самую малость. Тогда, я вам скажу, железный народ был. Вот хотя бы случай из той же европейской кубковой эпопеи. По окончании первой тренировки в Марселе игроки попросили Качалина провести хотя бы 20-минутную двусторонку. А он в ответ: «У нас одного игрока не хватает для двойного комплекта». Тогда руководитель делегации Андрей Петрович Старостин решил нас поддержать: «Если вы не возражаете, то я могу сыграть центрального защитника». И обращаясь к центрфорварду Виктору Понедельнику, добавил: «Только уж прошу не пищать». И что вы думаете – Старостин в свои 53 года полностью закрыл, начисто выключил Витю из игры. Можете спросить самого Понедельника. Конечно, 20 минут – не 90, но мы любовались тем, как спокойно и ловко Старостин играл в отборе, в прыжках, отдавал пас в одно касание.

– Как и предсказывал Качалин, все оказалось в порядке: и вас моментально поставили на ноги, и сборная выиграла Кубок Европы.

– Я и сам был уверен, что заменивший меня на правом фланге обороны Гиви Чохели справится. Это был нетипичный грузин – спокойный, хладнокровный, уравновешенный. Ему немножко недоставало опыта, но это же дело наживное. И Гиви действительно не подкачал.

ЕВРОПЕЙСКИЙ КЛАСС

– Сейчас, по прошествии времени, кое-кто склонен считать, что сборной СССР в 1960 году повезло. Соперники по четвертьфиналу – испанцы от встреч с ней отказались, на решающем этапе попались какие-то чехословаки, югославы…

– Какие-то?… Благодаря Российскому футбольному союзу, спонсорам, нам, ветеранам 60-го довелось побывать на матчах последнего европейского первенства. Так вот, мысленно возвращаясь к тем временам, пришел к выводу, что по напряжению матчи первого розыгрыша не уступали нынешним. А об уровне той нашей сборной можно судить хотя бы по такому эпизоду. На последний наш контрольный матч приехал разведчиком сам Эленио Эррера, тренировавший сборную Испании и миланский «Интер». Мы тогда разгромили поляков – 7:1. После игры Эррера зашел в нашу раздевалку, поздравил всех с победой и заявил: «Вы все спокойно можете играть в лучших испанских и итальянских клубах». А потом отозвал в сторонку Валентина Иванова и о чем-то побеседовал с ним через переводчика конфиденциально.

– Но сборная Испании тогда в Москву так и не приехала. Наверное, оно и к лучшему?

– Какое там к лучшему! Нам очень хотелось сыграть против Ди Стефано, Хенто, Суареса. Вовсю готовились в подмосковных Озерках, на даче, которую за считанные месяцы до этого занимал знаменитый генерал фон Паулюс, получивший разрешение вернуться в Германию. И вдруг за два дня до матча объявляют, что испанцы не приедут, а нас распускают по клубам. Рассказывали, что диктатор Франко потребовал от Эрреры гарантии победы над сборной СССР и, не получив ее (какой нормальный тренер даст подобную гарантию!), запретил команде ехать в Москву. Но и следующие наши соперники оказались не слабее. Чехословацкая сборная практически в том же составе через два года стала серебряным призером чемпионата мира, а югославская не случайно выбила в полуфинале хозяев турнира французов, а затем была раскуплена на корню лучшими европейскими клубами. Мы тогда были одними из сильнейших в Европе, а в 1958 году, дебютируя на чемпионате мира в Швеции, считаю, только по недоразумению не попали в квартет сильнейших.

…В августе 1996 года в гости к нашей сборной пожаловали бразильцы. Тренер команды знаменитый Марио Загалло нервно прохаживался под трибуной стадиона «Динамо» в ожидании начала матча, как вдруг его внимание привлекло вроде бы знакомое лицо. Бразилец стал всматриваться пристальнее, как вдруг услышал: «Вспоминай, вспоминай, как в 58-м в Гетеборге я тебя по полю гонял». Переводчик не успел закончить фразу, как Загалло бросился навстречу улыбавшемуся ему человеку: «Кесарев! Кесарев!»

– Наша сборная тогда проиграла – 0:2, и в связи с этим возникает вопрос, кто кого гонял: вы – левого крайнего нападения бразильцев или он вас?

– Шведское телевидение потом еще долго крутило фрагменты матча Бразилия – СССР, в том числе и тот, когда бразильцы подавали один из своих угловых с правого края, а Загалло пытался освободиться от моей опеки. Телекомментатор насчитал 19 финтов, которые сделал бразилец, так и не добравшись до мяча. Приглашенного в студию Качалина спросили: сколько же надо сделать финтов, чтобы уйти от вашего защитника? «Сколько ни делай, все напрасно», – ответил наш тренер. Если бы с нами были Стрельцов, Татушин, Огоньков, которых вывели из строя отнюдь не футбольные обстоятельства, не уверен, что бразильцам с Пеле, Гарринчей, Диди, Вава, Загалло удалось бы нас переиграть. А тут еще венгерский судья Жолт, явно не испытывавший симпатий к русским после известных событий 1956 года, придумал пенальти в нашем матче с Англией, когда Костя Крижевский столкнулся с соперником в метре от штрафной. В результате – 2:2 – и переигровка, которую мы выиграли – 1:0. Но наши соперники по четвертьфиналу – шведы – в это время отдыхали. Будь мы в хорошей физической форме, наверняка их обыграли бы.

…На банкете после окончания первого розыгрыша Кубка Европы, проходившем в ресторане Эйфелевой башни, к столу нашей команды подошел тогдашний президент мадридского «Реала» знаменитый Сантьяго Бернабеу. Поздравив футболистов с победой, он раздал всем бланки контрактов, предложив самим проставить желаемые цифры. «В «Реале» вы все играть, конечно, не сможете, – пояснил Бернабеу, – но выступать в высшем дивизионе испанского чемпионата достоин каждый из вас. И я постараюсь помочь вам попасть туда». Игроки сборной поблагодарили Бернабеу, но от греха подальше поскорее дружно сдали пустые бланки Андрею Старостину. На этом их испанский трансфер и закончился.

С ЛЕГКОЙ РУКИ УЧАСТКОВОГО

Исходя из нынешних реалий нашего футбола трудно себе представить, чтобы футболист, игравший на первенство города, всего-то через три года был высоко оценен на мировом первенстве. Но в те времена Владимир Кесарев отнюдь не был исключением.

– Детских школ, как таковых, тогда не было, в футбол каждый приходил по-своему. Мне, например, здорово повезло еще тогда, когда попал в группу оголодавших ребятишек, которую наш участковый милиционер в Марьиной роще Хитров зимой 1942 года привел на военный завод с нелепым названием КПГ – имени Коммунистической партии Германии – и попросил: «Дайте им какую-нибудь работу, не то погибнут». На этом КПГ я впервые и приобщился к футболу. Потом играл за соседний завод «Борец» форвардом, много забивал. И вот в 1950 году после одного из домашних матчей на стадионе «Машиностроитель», что располагался на Селезневской улице, подходят ко мне Аркадий Иванович Чернышев, тогда еще не великий хоккейный тренер, но знаменитый футболист, и один из руководителей МГС «Динамо» Владимир Георгиевич Щербов. «Мы слышали, тебе пора в армию призываться, – говорят. – Поиграй-ка у нас». Так я стал игроком клубной команды «Динамо».

Начал, как и недавний тренер «Динамо» Адамас Голодец, с четвертой команды, за которую выступали известные впоследствии хоккеисты Виктор Тихонов, Станислав Петухов, Юрий Крылов, Виталий Костарев… Но мы с Голодцом вскоре добрались до первой команды. И в 1954 году в 1/16 Кубка СССР едва не обыграли мастеров ленинградского «Зенита». Не хватило травмированных Бескова с Трофимовым, которые, закончив в мастерах, играли за нашу команду. Кстати, я – один из доброй сотни крестников Аркадия Ивановича. Правда, почти все они хоккеисты, а из меня он сделал футболиста-защитника, однажды и навсегда переведя из нападения в оборону.

Вскоре Михаил Якушин пригласил быстрого, жесткого, неуступчивого защитника в команду мастеров, и, отыграв сезон за дубль, в 1956 году Кесарев дебютировал в основном составе. А спустя два года – и в составе сборной.

– Как вам удалось в столь сжатые сроки добиться такого признания?

– Работал. И тренеры с нами работали. Меня раздражает нытье многих нынешних тренеров: президент клуба не купил нужных игроков, поэтому за результат они ответственности не несут. Но если ты настоящий тренер, то должен сам воспитывать звезд из подающих надежды.

КЛАССИК

– Видимо, у вас есть пример такого тренера.

– И не один, но классическим примером для меня навсегда остался Михаил Якушин. Состоявшихся игроков он приглашал редко. Яшин, Борис и Юрий Кузнецовы, Соколов, Царев, Мамедов, Федосов, Шаповалов, Рыжкин, Численко и еще добрая дюжина футболистов стали мастерами в его руках. А как он работал! При нем в обычай вошли двухразовые, а иногда и трехразовые тренировки. А ведь был еще и дублирующий состав, который тоже не ускользал из-под зоркого ока тренера. Сложите шесть часов работы с главной командой с еще шестью – с резервной – это же каторжный труд. При этом он проводил еще и индивидуальные занятия, разучивая с теми или иными футболистами какие-либо трудноподдающиеся элементы, или нарушителей режима лишний часок гонял. Бывало, заканчивается тренировка, Якушин командует: «Теперь – в раздевалку! А Федосов, Шаповалов, Глотов – задержитесь». Ясно, ребятки не вовремя пивка попили.

– И часто такое случалось?

– Редко. Нарушая режим при якушинских нагрузках, недолго было и в ящик сыграть. Трехразовые занятия – это не шутка. На сборах в Гаграх или Леселидзе находились по 40 дней без перерыва, к вечеру еле до койки доползали. А сейчас футболисты выедут за границу деньков на 12 и уже плачут: «Домой хотим».

– Якушин был на редкость язвительным человеком. Его колкости не обижали игроков?

– Что вы, наоборот! Михаил Иосифович умел найти подходящие слова для каждой конкретной ситуации. Тот же матч с бразильцами на чемпионате мира-58 мы начали нервно, неточно пасовали. И вот соперник перехватывает мою передачу, и тут же слышу с тренерской скамейки знакомый голос (Якушин тогда помогал Качалину в сборной): «Вовочка, Вовочка! Куда же ты пасуешь? Мы же в красном играем!» И не поверите, сразу почувствовал себя в родной стихии, успокоился.

– В 50-е годы считалось, что лучший подбор игроков у «Спартака» (сборная СССР – олимпийский чемпион Мельбурна, например; более чем наполовину состояла из спартаковцев), но чемпионом чаще становилось «Динамо».

– Кем это считалось? Оборона сборной чаще всего полностью была динамовской – я, Крижевский, Борис Кузнецов, Царев, в воротах – Яшин. Играли за сборную и наши форварды Шабров, Федосов, Мамедов, Рыжкин, Юрий Кузнецов, позднее – Численко, Короленков. Мы брали классом, уровнем взаимопонимания, спартаковцы – импровизацией. В конце 50-х годов динамовскую оборону называли непроходимой. Яшин даже в шутку выговаривал нам: «С вами, черти, играть – мяч ловить разучишься». И действительно, случались матчи, в которых мы специально откатывали мяч назад Льву – разогреть его.

И, конечно, сказывалась стратегия Якушина. Не знаю, кто из нынешних тренеров способен видеть на несколько ходов, заглядывать на месяцы вперед. Однажды, не помню уж в каком году, произошел такой случай. Возвращаемся мы, пятеро или шестеро игроков «Динамо», из сборной подуставшими, даже близко к оптимальной форме себя не чувствуем. На следующий день – двойные нагрузки, потом – еще. Как ни уважали мы Якушина, а тут, не сговариваясь, решили, что у старика крыша поехала. «Михаил Иосифович, куда же вы так нас грузите? – взмолились. – Мы же в завтрашней игре ног таскать не будем». А он в ответ: «Ничего, ничего, ребятки, потерпите». Очередной матч мы, конечно, проиграли, потом был какой-то перерыв, и в следующей игре вся команда уже летала по полю, разнесла не помню уж кого в пух и прах. Якушин довольный вошел в раздевалку. «Вот видите, ребятки, не зря горбатились», – говорит. «А предыдущий-то матч мы проиграли», – возражаем ему. «По вашему состоянию я понял, что его не выиграть ни при каких обстоятельствах. Поэтому и готовил вас к этой встрече и к тем, что предстоят», – был ответ.

УНИКАЛЬНЫЕ РУКИ

– Были случаи, когда футболисты возражали Якушину?

– Тот, что я вспомнил, скорее всего единственный. Хотя Яшин однажды, когда Михаил Иосифович собрался перевести меня с фланга в центр обороны, запротестовал. «Никто из защитников так здорово не открывается на фланге», – аргументировал он. И Якушин с ним согласился.

– В игре это было так важно?

– Конечно. Якушин приветствовал неожиданные подключения крайних защитников в наступление, а начинать атаки точным пасом было для нас законом. Как только наш вратарь овладевал мячом, я тут же делал ускорение. Яшин великолепно выбрасывал мяч рукой. И другие вратари могли выбросить на такое расстояние, но у Льва были просто уникальные руки. Он бросал с какой-то подкруткой, благодаря которой мяч не отскакивал от газона, а, вертанувшись на нем, ложился прямо тебе на ход, готовый к работе.

– Те, кто видел Яшина в игре, замечают, что одно из его преимуществ перед нынешними вратарями было в способности ловить, а не отбивать даже самые трудные мячи.

– Да у него руки работали, как амортизаторы. Наш полузащитник Саша Соколов, хоть с виду и щупленький, а хлестанет по мячу – не приведи Господи. Если вратарь и отобьет мяч после его мортиры, шлепок по перчаткам на трибунах слышен. А Лев – прыг в угол, и мяч – бесшумно застревает у него в руках. Работал он, конечно, как проклятый. А характер был – скала.

– Но в 1962 году Яшин едва не бросил футбол.

– После поражения сборной на чемпионате мира 1962 года в Чили на него навешали всех собак, буквально травили – как чуть ли не единственного виновника, и Яшин, решив, что в 33 пора завязывать с футболом, бесследно исчез из команды. Пару недель Льва безуспешно разыскивали, пока его жена Валентина Тимофеевна случайно не проговорилась, в какую глушь он забрался со своей любимой удочкой. Председатель Московского совета «Динамо» Лев Дерюгин с тремя нашими футболистами нашли Яшина, вернули в команду. Тогдашний тренер Александр Пономарев, предвидя обструкцию в отношении Льва московской публики, накрученной прессой, начал ставить его в состав на выезде, где народ был мягче, доброжелательнее. И через год Яшин с блеском сыграл за сборную мира, был признан лучшим футболистом Европы.

ШКОЛЬНЫЕ ГОДЫ – ЧУДЕСНЫЕ

– Хотя вы закончили играть в мастерах в 36 лет, многим показалось, что все равно рановато.

– Наверное, мог еще поиграть сезон-другой. На следующий год в составе сборной ветеранов Москвы выступал в Сочи против мастеров ереванского «Арарата» на празднике Нептуна. Матч закончился вничью – 3:3, а после его окончания возглавлявший тогда «Арарат» Александр Пономарев, тренер Арутюн Кегеян и председатель Спорткомитета Армении на полном серьезе предложили нам с Бобровым продолжить карьеру в их команде. А ведь Всеволоду Михайловичу тогда уже 45 стукнуло.

– Своей тренерской карьерой довольны?

– Наибольшее удовольствие получал от работы с детьми в динамовской школе. Но в конце 1980 года председатель ЦС «Динамо» Петр Богданов командировал меня в вологодское «Динамо», команду мастеров второй лиги. Там у меня заиграл Саша Бородюк, позднее, как говорится, доводил до ума Василия Кулькова, Сашу Уварова, других игроков. Работал в Кашире, Махачкале. Много впечатлений осталось о Якутске. Местное «Динамо» принял в то время, когда главой тамошней администрации был Павел Бородин. До сих пор перед глазами, как летом после дождя специальными машинами там убирают с улиц воду – вечная мерзлота. Но и в этих условиях удалось создать интересную командочку.

В свои 70 Владимир Кесарев – один из самых деятельных в Фонде Льва Яшина и резок в оценках нынешних мастеров футбола, поскольку ему есть с чем сравнивать. «Я играл в великих командах», – говорит он о сборной СССР и московском «Динамо» середины 50-х – начала 60-х годов.