Борис Копейкин: «Я чувствовал, что вернусь»

«Футбол», 02.1994

В конце 1992 года неожиданно прервалась четвертьвековая армейская биография Бориса Копейкина, в прошлом лидера атак ЦСКА (223 матча, 71 гол), с 1989 года работавшего первым помощником главного тренера команды, не последнего человека в создании нового чемпионского имиджа клуба спустя более двух десятилетий. Начало 90-х годов ознаменовалось для ЦСКА новым взлетом к заоблачным футбольным вершинам. Золотые медали последнего первенства СССР, Кубок СССР в том же 1991 году, сенсационная вслед за этим победа над одним из сильных футбольного мира сего – испанской «Барселоной» и выход в Лигу чемпионов. Ко всем этим достижениям популярного армейского клуба в значительной степени приложил руку и Борис Аркадьевич Копейкин, хотя и находился он в тени главного тренера, которому обычно достаются, и надо сказать, по справедливости, все лавры: сначала Павла Садырина, потом Геннадия Костылева.

Поэтому «дембель» Копейкина показался достаточно внезапным. Не менее загадочным стало и его возвращение в клуб спустя каких-то девять месяцев, причем уже на роль главного, а не второго тренера, несмотря на то, что возглавляемый Копейкиным магнитогорский «Металлург» в первой лиге к тому времени обретался в нижней части турнирной таблицы. Чего, казалось, было бы проще руководителям ЦСКА назначить Копейкина на первую роль сразу, не прибегая к уральской «ссылке».

За разъяснением этой достаточно путаной ситуации резонно было обратиться к ее главному персонажу Борису Копейкину.

– В августе 1992 года тогдашний главный тренер ЦСКА Павел Садырин возглавил сборную России. Своим преемником он назвал Геннадия Костылева, много лет успешно работавшего с юношескими сборными СССР.

– Однако нередко в таких ситуациях вакантное место главного тренера достается его первому помощнику. И вы, проработав с Садыриным весь отведенный ему судьбой срок в ЦСКА, наверное, рассчитывали занять его пост?

– Я был готов к тому, что останусь вторым. Павел Федорович побеседовал со мной на эту тему, объяснил свое решение тем, что через руки Костылева в юношеских сборных прошла добрая половина цеэсковского состава и ребята привыкли к его методам работы. Меня он попросил помочь новому главному войти в команду, в клуб, освоить нашу армейскую специфику. И я согласился.

– А спустя четыре месяца вас уже почему-то не оказалось и на второй роли.

– В декабре 1992 года приказом министра обороны я был уволен в запас. Тогда многим цеэсковцам в связи с выслугой лет пришлось снять погоны, Виктору Тихонову, Виктору Мурашко, например, всего в списке человек 60 набралось.

– Но Тихонов, Мурашко, переодевшись в штатское, остались, тем не менее, при своих должностях, а вы…

– А я вдруг стал безработным.

– Возможно, стоило пойти к Костылеву, к президенту клуба Мурашко и как-то объясниться.

– Зачем? Я подошел к этой ситуации, если хотите, философски. Понял, что у Костылева свой подход к делу. Он – главный, ему определять, как работать и с кем. Да и мне с ним в ЦСКА стало не так комфортно, как прежде. В отличие от Садырина, Костылев почти все замыкал на себя. А Павел Федорович – человек широкий, искренний, делился со всеми своими знаниями, опытом. На тренировках он никогда не выступал сторонним наблюдателем, мэтром, всегда находился в гуще событий и нас, своих помощников, активно вовлекал в учебный процесс, полностью нам доверял. С ним было интересно, и от него мне, как тренеру, немало перепало. Я даже решил, что амплуа второго уже перерос, пора бы попробовать себя в роли главного.

– И попробовали… в магнитогорском «Металлурге». Чего вы там добились?

– А чего можно добиться, когда принимаешь неукомплектованную команду за две недели до начала сезона?

– Стоило ли тогда столь поспешно бросаться головой в тот омут?

– Выбора-то у меня не было. К тому же Магнитогорск расположен неподалеку от моего родного Челябинска. Подумал: переберусь поближе к родителям, они уже не молоды, сыновняя поддержка им не помешает.

Да и цель престижная перед «Металлургом» стояла – попасть в семерку сильнейших центральной зоны, то есть на сезон 1994 года остаться в первой лиге. Но, познакомившись с командой, я понял, что задача эта для нее непосильная. Пригласил пять человек из дубля ЦСКА, что помогло поддержать хоть какой-то уровень…

– У самих же армейцев турнирные дела в то время складывались из рук вон плохо, команда буквально хваталась за соломинку, спасаясь от провала в первую лигу. Если откровенно, вы тогда ждали вызова в Москву?

– Не то слово. Я жил этим ожиданием, даже в контракте с «Металлургом» сделал оговорку: если позовут обратно в ЦСКА, сразу уеду. Было у меня такое предчувствие.

– И вот в августе оно материализовалось. Так уж повелось, что первый матч под руководством нового тренера команды обычно выигрывают. А ЦСКА…

– …Проиграл «Ростсельмашу» (2:3), да еще на своем поле.

– Однако, возвращаясь в раздевалку под свист болельщиков, вы выглядели абсолютно спокойным, ни один мускул на лице не дрогнул. Зато в душе, наверное, все кипело?

– Нет, я и вправду хладнокровно перенес этот ушат холодной воды. Двухнедельный сбор в Германии, предшествовавший матчу, команда провела без меня. И хотя перед игрой удалось побеседовать с футболистами, но общего представления, чем команда занималась на сборе, какой состав наигрывался, не имел. Первый блин испек, можно сказать, вслепую. Из Магнитогорска я следил за ЦСКА урывками – с помощью телевидения и прессы. И сразу поставить диагноз недуга команды был не в силах.

По себе знаю, что после сборов удается обычно первый матч, а в следующем наступает спад. И хотя спустя четыре дня мы победили ставропольское «Динамо» (2:0), играли-то еще хуже, к концу матча команда просто встала. Теперь у меня оказалось достаточно времени, чтобы определить болевые точки коллектива. Задачей №1 стало наладить дисциплину и подтянуть команду функционально.

– У вашего предшественника вопрос дисциплины – игровой, трудовой, бытовой – тоже стоял на первом плане, он хотел даже освободить из команды главных бузотеров, да не позволили ему. Ваши же методы со стороны могли показаться прямо противоположными. Например, находившегося на грани отчисления Бушманова вы произвели в капитаны команды. Или это коллектив так решил?

– Нет, это я его назначил. А коллектив поддержал. Бушманов – футболист с характером, задатками лидера, такие ведь в особой цене. Да, он – не ангел. Но его прошлогодние выходки стали лишь отзвуком общего неблагополучия в команде, которое то и дело вырывалось наружу в самых разных своих проявлениях.

– Что вы имеете в виду?

– Например, эпизод, когда накануне финального матча на Кубок России руководство ЦСКА решило отстранить Костылева от работы, а команда его отстояла.

– Но это же свидетельствует в пользу тренера?

– С одной стороны – конечно, но с другой, когда футболисты вдруг осознают, что могут вершить дела в команде, это, что ни говорите, сказывается на их требовательности к самим себе. Психология здесь, возможно, подсознательная, такова: мы выручили тренера и теперь можем рассчитывать на поблажки с его стороны.

– Вы хотите сказать, что после того эпизода Костылев вынужден был идти у игроков на поводу?

– И в мыслях такого не держу. Не тот он человек, чтобы на поводу у кого-то быть. Просто, вероятно, его требования зачастую игнорировались футболистами. И так, как раньше, он уже не мог их приструнить.

– И эта доля «укротителя» выпала вам?

– «Набрасывать узду, обламывать рога» мне никому не пришлось. У меня и раньше был хороший контакт с игроками, возобновить его не составило большого труда. Тем более что ребятам и самим порядком уже надоела вся эта кутерьма, расхлябанность, они понимали, что водоворот неудач затягивает ЦСКА на дно таблицы, и, тем не менее, все равно катили туда, как бы по инерции.

– И вы сумели рвануть стоп-кран?

– Представьте себе, с момента возвращения ни к кому претензий по части дисциплины, режима у меня нет. Я же оказался в команде новым человеком только формально, а практически мы были с игроками свои люди. А если у тренера нормальные, уважительные отношения с футболистами, с его переходом на более высокую ступень проблем возникать не должно. Самый яркий пример тому – Адамас Голодец, вечно второй в «Динамо». Чаще, чем кому-либо, ему приходилось подхватывать по ходу сезона бразды правления, и ни разу он не пустил карету вразнос. И в прошлом сезоне после ухода Валерия Газзаева Голодец уверенно привел «Динамо» на пьедестал почета.

– И все-таки вас не пугало такое перевоплощение в ЦСКА, где главный тренер раньше не мог чувствовать себя полностью самостоятельным, оставаться неподвластным влиянию болельщиков из высшего генералитета.

– Возможно, раньше так и было, но я за полгода работы никакого давления сверху на себе не испытал. Наши шефы из министерства обороны – частые гости на трибуне стадиона. Тем не менее, их так называемое влияние ограничивается всего лишь поздравительными визитами в раздевалку в случае победы команды.

– Однако вы наверняка отдаете себе отчет в том, что роль спасателя ЦСКА для вас не главная, временная. Ведь для армейского клуба с его традициями любое место у подножия пьедестала почета считается провалом.

– Контракт со мной был заключен до конца прошлого года. И требовался от меня минимум, чтобы команда осталась в высшей лиге. С условиями нового контракта я пока не знаком, но, полагаю, целью нашей в очередном сезоне станут европейские кубки. Другого просто не дано.

– И немудрено. Потенциал-то каков! На недавнем турнире московских команд армейцы играючи победили «Локомотив» и «Торпедо», удивив, прежде всего, легкостью, непринужденностью, хорошим взаимопониманием, словом, выиграли турнир не случайно. Откуда все это взялось после тяжелого, изнурительного осеннего марафона, очки, по ходу которого добывались командой с превеликими усилиями? Ведь зимой футбольная трава не растет.

– Все это у команды было, не хватало только свежести. Вероятно, Костылев справедливо сетовал на усталость игроков. Из-за участия в турнире Лиги чемпионов год назад их законный отпуск сократился до 10 дней. Я посчитал: в среднем каждый из футболистов провел тогда за сезон порядка 52 матчей. В принципе это норма. Но не для такой молодой команды, как наша: опыта мало, распределять свои силы на весь сезон, точно определять свое игровое состояние еще не научились. Добавьте сюда отсутствие порядка в команде, и все станет ясно.

По окончании минувшего сезона команда получила компенсацию за прошлогодние мытарства, отдыхала 40 дней. И ребята уже просто изголодались по футболу…

– Вероятно, все-таки не только соблюдением правил внутреннего распорядка объясняется обозначившийся перелом в игре ЦСКА, но, возможно, еще и какими-то тактическими изменениями, перестроениями?

– Я не изменил ничего. Еще при Садырине у нас сложился нынешний комбинационный, атакующий стиль, общих принципов которого придерживался затем Костылев. Мне он тоже по душе. Тем более что и футболисты все это время подбирались именно под такую манеру игры.

Единственная перестановка, на которую я пошел, – поменял местами Машкарина и Бушманова. Первый из них, игравший задним центральным защитником, в перспективе подходит для этой роли. Но еще слишком молод. На позиции чистильщика должен выступать настоящий, умудренный опытом хозяин своей штрафной площади. Бушманов, игравший центральным полузащитником, – постарше, поопытнее и потому на сегодняшний день понадежнее.

– Тем не менее в новом сезоне вы вернули на эту позицию, можно сказать, из футбольного небытия, опытнейшего Дмитрия Быстрова, на которого в прошлом году было даже заведено уголовное дело.

– Уверен, что случившееся с Быстровым стало для него жестоким уроком, который он не забудет до седых волос. В ЦСКА он старожил, много для команды сделал, и сейчас она нуждается в нем. А еще больше – он в ней, чтобы опять найти себя в этой жизни. Мы даем Дмитрию шанс. И пока к нему по части дисциплины никаких претензий.

– А вы не опасаетесь присутствия в команде «группы риска», может быть, немногочисленной, и все-таки?

– Нет. Опыт подсказывает мне, что в любой команде любители «расслабиться» были, есть и будут. Поэтому вопросы, как мне кажется, лежат в иной плоскости: сколько, когда, где и с кем? Если ответы на них удовлетворительны, особых проблем в команде не возникает.

– Однако может показаться странным, что вы прощаете таких грешников, как Быстров, и одновременно с легким сердцем отпускаете, например, в «Спартак» других старожилов клуба Колесникова и Масалитина.

– У обоих закончились контракты, они – птицы вольные. Хотя, не скрою, мы на них рассчитывали. Колесников, несмотря на потерю скорости, был нужен команде. После своего возвращения я пытался «реанимировать» его. Однако он вдруг ударился в амбицию, стал требовать места в составе, хотя не был готов, пропускал тренировки… Ну, что тут скажешь… Обидно, ведь он цеэсковец чуть ли не с младенческого возраста. А что поделаешь?

И он, и Масалитин были на заметных ролях в нашем чемпионском составе, а теперь напрягаться с молодежью, брать на себя лишнее им стало вроде бы невмоготу. Масалитин раз пять или шесть пытался устроиться в зарубежный клуб, но безуспешно. Ему хочется поиграть в компании мастеров, видно, не может забыть своих прежних ассистентов, с подач которых он много забивал. Не хватает терпения подождать, помочь вырасти новому поколению ЦСКА. Что ж, желаю ему удачи. Может быть, она вернется к нему в «Спартаке»?

– «Спартак», «Динамо», «Локомотив» при подготовке к новому сезону привлекают в свои ряды, просматривают уйму новых игроков. Приобретения ЦСКА гораздо скромнее. Почему?

– Я же говорю, что наша команда и так достаточно перспективна. У нас ведь только в молодежную сборную 10 кандидатов, а есть еще и претенденты на место в олимпийской, юношеских сборных. Для многих ребят уже пришла пора раскрываться по-настоящему, становиться «мужиками». Полтора года о ЦСКА говорили как о команде будущего. Хватит, пора переходить в настоящее время.

– В ряду прошлогодних матчей ЦСКА один особенно взбудоражил футбольную общественность, прессу – во втором круге с «Динамо». Многие посчитали, что команды заранее договорились на ничью. Не ожидаю услышать от вас ответа: «Так и было», но…

– И не услышите, потому что «так не было». Да, последние минут 20 игра напоминала сюрпляс в велогонках на треке. Но и для нас, и для динамовцев очко в тот день было на вес золота: им его в итоге хватило для призовой тройки, нам – чтобы зацепиться за берег высшей лиги. Своих ребят мы настраивали только на победу. Но когда удалось сравнять счет, и очку были рады. Динамовцы, видимо, тоже нас опасались, а тут еще Сергеев их напугал, оказался в голевой позиции, но запустил мяч на 30-й ряд, наверное. Слышал мнение, что он нарочно, мол, мяч туда зафитилил. Чего только не наслушаешься! Но вот другой пример. На недавнем турнире московских команд в матче «Спартак» – «Торпедо» Ледяхов с той же позиции бьет под крышу ЛФК, потом Онопко – туда же… А ведь признанные мастера. И турнир такой, что никакого сговора в принципе быть не может.

В этой связи я вспоминаю первый дополнительный матч ЦСКА – «Динамо» за звание чемпиона СССР 1970 года. Могла ли в нем идти речь о каком-либо сговоре? Конечно, нет. Но и мы, и динамовцы вышли на поле, словно в оковы закованные, чуть ли не все 120 минут «выстаивали» нулевую ничью. И только на следующий день нашему тренеру Валентину Николаеву удалось встряхнуть, «разбудить», расшевелить команду. И динамовцы оказались под стать, потому и встреча выдалась такой результативной – 4:3 в нашу пользу.

– В своей работе вы, наверное, используете тот чемпионский опыт ЦСКА, и из тренерского наследия Николаева что-то взяли на вооружение.

– Ничего не взял, при всем моем уважении к авторитету этого заслуженного в футболе человека. Просто тогда мне было 24 года, играл от души, в свое удовольствие, забивал, радовался жизни, тому, что попал в такой популярный клуб, что окружен вниманием болельщиков, и совсем не думал о будущем. Мальчишка, да и только.

– Когда же вы «повзрослели»?

– Когда стукнуло 28. Этих магических цифр тогда многие боялись, потому что после них на футболиста навешивался ярлык «ветеран». Все равно как «волчий билет». Играть приходилось с постоянной опаской, что не сегодня-завтра тебя вызовут «на ковер» для оглашения приговора.

– И как скоро вызвали вас?

– Едва 31 год исполнился.

– Но ведь такой приговор подлежит «обжалованию», в футболе свет клином на ЦСКА не сошелся, есть и другие приличные команды.

– Для меня, военнослужащего, существовали только армейские – СКА из Ростова-на-Дону, Хабаровска… И хотя сил еще было невпроворот, но после ЦСКА футбольная жизнь мне уже нигде была не мила, тем более в первой лиге. Отправился в Южную группу войск, наша команда играла по 4-й лиге чемпионата Венгрии, постоянно выигрывала турниры, но по положению выход наверх ей был заказан. Там я стал играющим тренером, хотя по-настоящему не считал эту профессию своей, пока не прошел школу Павла Садырина.

– Но сейчас некоторые игроки сборной России сомневаются в компетентности Садырина.

– Мне это непонятно. Возглавляемые Садыриным команды добивались наивысших результатов в чемпионате и розыгрыше Кубка страны. Это же лучшая характеристика тренера.

– Однако есть мнение, что он только «клубный» тренер, а для сборной не подходит.

– Разве хоть один тренер попал в сборную, минуя клуб? И Качалин, и Симонян, и Николаев, и Лобановский пришли к руководству сборной из клубов. И потом, существуют ли вообще такие понятия «клубный тренер» и «тренер сборной»? В ЦСКА Садырин показал себя отличным стратегом, тактиком и психологом, не говоря уже о постановке учебно-тренировочного процесса. То есть проявил все те качества, которые отличают настоящего тренера. Или, может быть, в сборной требуется что-то другое? К стилю, к содержанию игры чемпионского состава ЦСКА-91, а значит и к футбольному вкусу тренера разве были у кого-то претензии? Каких качеств не хватает Садырину для того, чтобы возглавлять сборную? На этот вопрос я, например, затрудняюсь ответить.

– На футбольном поле выдержка никогда вам не изменяла. Например, с поля вас удалили только раз, когда вы ответили на грубость бакинца Кулиева в последнем календарном матче того знаменитого чемпионата 1970 года с «Нефтчи».

– Это была даже не ответная грубость. Кулиев, проиграв позицию, схватил меня рукой за лицо, начал давить на глаз, а я резко отбросил его руку.

– И этим схлопотали себе дисквалификацию на дополнительный матч с «Динамо», участвовать в нем не имели права. Но… участвовали же. А ведь с ЦСКА в отсутствие его ведущего форварда динамовцы наверняка управились бы за один день. Как же «то вас реабилитировали?

– Выручил главный тренер сборной СССР, которой вскоре предстоял отборочный матч чемпионата Европы. Он заявил, что отсутствие серьезной игровой практики непременно скажется на моей готовности в сборной.

– Кто же возглавлял сборную?

– Валентин Николаев, он был тогда един в двух лицах.