Родился в рубашке

«Спорт-Экспресс», 03.06.2005

При всей внешней успешности Лоськова назвать его баловнем судьбы, мне кажется, ни у кого язык не повернется. Жизнь капитану «Локо» подбрасывала достаточно испытаний – как на поле, так и за его пределами, – однако Лоськов преодолевает их с завидным спокойствием и мудростью тибетского монаха.

Несмотря на свой звездный – по российским, разумеется, меркам – статус, он никогда завышенной самооценкой не страдал. Чего стоит хотя бы его фраза, брошенная в ответ на всеобщие восторги в чемпионском 2002-м, когда Дмитрия по всем без исключения опросам признали лучшим футболистом страны: «В Италию я поехал бы. Да только своих Лоськовых там пруд пруди»…

БОМБА ДЛЯ ПРЕЗИДЕНТА

– Вы давно стали одним из символов «Локомотива». Но все рано или поздно заканчивается. Можете сейчас представить себя в другой команде?

– Не могу. Не тянет меня никуда уходить. Да и контракт еще три года действует.

– Раньше вы часто заключали его с «Локомотивом» на сезон. Хоть раз приходилось сомневаться, что договор будет продлен?

– Нет. С Валерием Филатовым мы неизменно находили точки соприкосновения. Все решалось быстро и четко.

– У вас никогда не было своего агента. Хватало духу на переговорах самому поторговаться с президентом клуба, зарплату себе побольше выбить?

– Есть игроки, для кого это труда не составляет. Однако я к их числу не принадлежу. У меня в подобные моменты слова всегда застревают в горле. Филатов называл свои условия – меня они устраивали, и я их принимал. Мне и в голову не приходило с ним торговаться.

– Даже когда лет пять назад ваш старинный знакомый Александр Шикунов предлагал в «Спартак» перебраться?

– Шикунову отказал не по финансовым соображениям, а потому, что хотел играть в «Локомотиве».

– А ведь в октябре 95-го лишь трагическая гибель президента «Шахтера» Александра Брагина помешала стать вам игроком донецкого клуба. Так ведь?

– С руководством «Локомотива» предметного разговора о переходе тогда не велось. А из «Шахтера» за мной в Ростов приехали люди и вместе с женой Татьяной пригласили в Донецк. Утром нас привезли в загородную резиденцию Брагина. Позавтракали, затем он предложил составить ему компанию на игре дубля. «Нет, лучше отдохну», – сказал я. «Ну и правильно, – согласился Братин. – Вечером поедем на центральный стадион». «Шахтер» там проводил матч чемпионата. Ехать мы с Таней должны были в автомобиле Брагина. Но буквально в последнюю минуту к нему подскочил какой-то человек, и президент «Шахтера» попросил нас пересесть в другую машину. «Мне поговорить надо», – объяснил он.

Это, как позже выяснилось, нас и спасло. К арене подкатили с небольшим опозданием, игра уже началась. Брагин, ярый футбольный болельщик, и его телохранители побежали наверх в гостевую ложу. Пока наша машина припарковалась, прошло несколько секунд. Вышли с женой – и тут раздался мощный взрыв. Бомба была заложена под ступеньки на входе в эту ложу. Мы находились метрах в пятнадцати от него. Повезло, что перед нами стояли два бронированных автомобиля Брагина – от них взрывная волна ушла в сторону. Помимо него погибло пять человек. А если бы мы с ним в одной машине ехали, то, естественно, и на трибуну вместе поднимались бы… Нам сказали, что родились в рубашке.

Меня и Таню уцелевшие охранники сразу отвезли обратно в резиденцию. На следующий день мы давали там показания следователям, а вечером улетели в Ростов.

– О подписании контракта речь уже не шла?

– Конечно, не до этого всем было. Помощники Брагина, правда, успокаивали: «Не волнуйся. Все, о чем вы договаривались с президентом, остается в силе. Мы хотим тебя видеть в «Шахтере».

– Тем не менее возвращаться в Донецк вы, по-видимому, совершенно не стремились?

– История та, чего скрывать, наложила отпечаток. И жена была против. Когда вскоре возник вариант с «Локомотивом», я выбрал московский клуб.

В «ЛОКО» НА УЛИЦУ НЕ ВЫГОНЯЮТ

– В российском чемпионате вы фигура видная. Обидно, что за границей так и остались невостребованы?

– Тут все зависит от президента твоего клуба и главного тренера. Захотят продать игрока – покупатель найдется. Говорят, по мою душу предложения какие-то поступали, но руководство, похоже, всерьез их не рассматривало. Сейчас об отъезде рассуждать бессмысленно. Кто купит футболиста, которому 31 год? Если только «Локо» меня вдруг бесплатно отпустит. А это из области фантастики.

Впрочем, я не переживаю. Неизвестно еще, как бы все у меня за рубежом сложилось. Вот мой друг Лешка Смертин говорит, что не может на одном месте усидеть. Он постоянно жаждет новых впечатлений. Я же, наоборот, тяжелый на подъем и во всем предпочитаю стабильность. Коли уж что-то менять – всерьез и надолго. Скакать из команды в команду не по мне. У меня их и было две – «Ростсельмаш» да «Локомотив», с которым, кстати, в России выиграл абсолютно все. Золото, серебро, бронзу, Кубок, Суперкубок… Стоит ли горевать, что не уехал?

– В сборной столь яркого следа, как в «Локомотиве», вы до 2005 года не оставили. Может, с приходом Семина все изменится?

– Сборная и клуб – разные вещи. Кто-то хорошо играет в клубе, а в сборной – не так ярко. Случаются иногда и обратные примеры. Я в «Локо» чувствую себя на поле более раскрепощенно. Все родное, все знакомое. Идет как по накату. А в сборной огромное желание проявить себя мешает. Правильно говорят – надо от простого плясать. И ничего не выдумывать.

– А чем объяснялись нередкие конфликты с Юрием Семиным на заре вашего появления в «Локомотиве»?

– В «Сельмаше» я больше играл на чистых мячах, с упором на атаку. Был освобожден от черновой работы, назад отходил мало. А у Семина столкнулся с абсолютно иным уровнем требований. Вдобавок травмы подкосили. То перелом ноги, то мениск. Года два Юрий Палыч со мной боролся. Спасибо ему и Филатову за то, что вытерпели меня такого. Порой в горячке я порывался собрать вещи и вернуться в Ростов, несмотря на то что умом понимал: скоро все образуется… Господи, как же незаметно время пролетело! Раньше частенько от тренеров слышал: «Дима, футбольная карьера сродни комете. Оглянуться не успеешь – заканчивать пора». Не верил. Теперь убедился, что это действительно не преувеличение. Каждый раз чувствую, что старше становлюсь, едва первые предсезонные сборы начинаются. Елки-палки, думаешь, вроде бы вчера на них носились. А уже, выходит, целый год прошел.

– Вы не боитесь повторить спартаковскую судьбу Тихонова и Цымбаларя?

– В «Локомотиве», полагаю, такое невозможно. В «Спартаке» с футболистами, которые столько сделали для клуба, обходились некрасиво. На базу даже не пускали! У нас, если и выставляют кого-то на трансфер, двери в Баковку никто не закрывает. Пожалуйста, приезжай, тренируйся со всеми, покуда тебе подыскивают новую команду. Здесь никого на улицу не выгоняют. Заметили, наверное, сколько игроков, много лет отдавших «Локо», получили впоследствии работу в структуре нашего клуба?

– Надеетесь, и вам Филатов попозже местечко подыщет?

– Был бы не прочь связать свое будущее с футболом. Правда, в каком именно качестве, не определился.

– Из ваших бывших партнеров по «Локомотиву» связи ни с кем не потеряли?

– Ни в коем случае. В разгар сезона выкроить свободный денек для встречи непросто, но в отпуске непременно пересекаемся. На охоту вместе ездим. Харлачев в Тольятти играет. Чугайнов тренирует юношескую сборную, Черевченко – мальчишек в школе «Локомотива». Смирнов недавно стал спортивным директором «Локомотива» из Калуги – нашего фарм-клуба. Арифуллин занимается бизнесом. Кроме Джанашия, который зимой клуб не нашел, все при деле.

НЕ В ДЕНЬГАХ СЧАСТЬЕ

– Футбола без травм, увы, не бывает. На больничной койке вас когда-нибудь посещали опасения, что не сумеете заиграть на прежнем уровне?

– Нет. Самая жуткая травма у меня была в третьем классе. Гулял во дворе возле карусели, с которой сорвался мальчик и врезался в меня. В результате – двойной открытый перелом голени. Месяц с аппаратом Илизарова ходил. Помню, увидел в «скорой» снимок своей ноги – не по себе стало. И все-таки ребенок не осознает до конца всю сложность ситуации. Я был уверен, что проваляюсь чуть-чуть дома – и снова буду мяч гонять. В детстве обычно все быстро заживает, поэтому восстановился сравнительно легко. Раньше, к слову, я не придавал большого значения разминке. Выбегал на поле, тут же хватал мяч – и давай долбить по воротам. Отмахиваясь от «стариков», которые говорили: «Зря так делаешь. Мышцы не разогрелись – запросто надрыв или растяжение можешь схлопотать». Все почему-то на своих ошибках учиться предпочитают. Нынче я, пока хорошенько не разомнусь, к мячу не прикасаюсь. Советую это и молодым, но реакция аналогичная той, что была у меня десять лет назад.

– В плохую погоду старые болячки дают о себе знать?

– Нет. В основном этим мучаются те, кому часто колени оперировали. У меня другая напасть – после перелома правая нога стала на пару сантиметров короче левой. Из-за этого спина и пах разболелись. В Германии изготовили специальные стельки. Для равновесия. С тех пор без них не хожу и не играю. Ежегодно заказываю новый комплект.

– Помогает?

– Еще как! Проблемы начинаются разве что на искусственных газонах. Потому отношение к ним у меня резко отрицательное. Соорудили бы все клубы такое же поле, как на «Локомотиве», – вот было бы здорово! Им же самим приятно играть будет. А то на наших огородах каждая весна и осень у нас превращаются в издевательство над футболом.

– Деньги сделали вас счастливее?

– В какой-то степени – безусловно. Но не все измеряется ими. В молодости денег было мало, однако не скажу, что чувствовал себя менее счастливым. Сейчас стараешься побольше заработать не столько для себя, сколько для детей. Чтобы дать им хорошее образование, чтобы они ни в чем не нуждались. У меня два сына. Антону четыре года, Богдану – два.

Футболу помимо материального достатка я благодарен за то, что позволил состояться мне в этой жизни. И еще в трудные минуты он помогает не падать духом. В 2000 году я потерял старшего сына. Травму он получил при родах и прожил всего месяц. Тяжело было. Очень тяжело… Но в игре, на тренировках невольно отвлекаешься от мрачных мыслей. Нет, ты ни о чем не забываешь, так как забыть это невозможно. Просто стараешься не впадать в отчаяние, а шагать дальше. Ибо жизнь продолжается.

Эти же слова мне сказал нынешней весной Семин после того, как я похоронил отца. Он умер внезапно, в 58 лет. 19 марта мы сыграли в чемпионате с «Москвой», а на следующее утро раздался звонок из Кургана. Я спал, трубку сняла жена. Она и сообщила новость. Состояние было шоковое. Я не знал, что мне делать. Не хотел никого видеть, ни с кем разговаривать… Безумно признателен Семину и нашему доктору Александру Ярдошвили, которые, чтобы поддержать меня, полетели со мной на похороны в Курган. А у сборной начиналась подготовка к матчам с Лихтенштейном и Эстонией. Тогда Семин и произнес эту фразу: «Жизнь продолжается. Не думай ни о чем – поезжай в сборную».

– Почему вы до этого давно в родном Кургане не были?

– Отпуск слишком маленький получался – сезон-то из-за еврокубков завершали в середине декабря. Чаще родители ко мне в Москву наведывались. Мама и в эти дни у меня. Честно говоря, стыдно, что мало внимания им уделяю. Кажется иногда, совсем недавно по телефону разговаривали, а позвонишь – и оказывается, что времени-то прошло предостаточно. Потом, теряя кого-то, начинаешь себя корить и осыпать упреками.

К МЕДВЕДЮ НЕ ГОТОВ

– В игре решения вы принимаете молниеносно. А в жизни?

– В этом смысле я тугодум. Долго советуюсь с женой, друзьями, теми людьми, мнением которых дорожу. Пытаюсь придерживаться пословицы: семь раз отмерь – один отрежь.

– У вас есть вредные привычки?

– А у кого их нет? Помните шутку Фоменко: трудно избавиться от вредных привычек, особенно если они вам нравятся. Но в подробности читателей посвящать не хотелось бы.

– Пиво и раки частые гости на вашем столе?

– Уже нет. Последние лет пять в течение сезона я вообще от спиртного отказался. В том числе от пива. Это в Ростове после каждой игры был почти закон – пиво, раки, еще что-нибудь. Как заработки в футболе выросли, отношение игроков к режиму сильно изменилось. Это не только выпивки касается. К примеру, в наших контрактах с «Локомотивом» записано, что мы не должны питаться в заведениях «фаст-фуда» – гамбургерами, хот-догами, шаурмой.

– Если увидят там – оштрафуют?

– Разумеется. Так увидеть еще надо… Я в «Макдоналдс» заглядываю крайне редко. Кроме мороженого, себе ничего не покупаю.

– О вашем увлечении охотой известно, по-моему, всем, кто имеет какое-то отношение к футболу…

– Да, она меня захватила сразу. Будь моя воля – на охоту гораздо чаще выбирался бы. Увы, сезон короткий. Весной и осенью на уток поохотиться можно. А о крупном звере забываешь до зимы.

– Не жалко животных?

– Когда видишь, как на тебя бежит кабан, в крови прибавляется столько адреналина, что о жалости не думаешь. Понятно, у меня ружье, и шансы завалить зверя выше, но не забывайте, что и он способен меня достать. На охоте все просто: либо ты его, либо он тебя.

– Вы меткий стрелок? Где-то тренируетесь?

– В тир не хожу, по тарелочкам на стенде палил всего раз. Для меня стрельба не самоцель. Зимой за всю охоту у тебя может быть всего один-два выстрела. А то и вовсе ни одного. Не это главное. В охоте важен не результат, а процесс. Приятно побродить по зимнему лесу.

– Мечта охотничья у вас есть?

– Друзья не первый год зовут на Камчатку – на медведя. Но это чертовски опасно. Медведь намного более умное и хитрое животное, чем тот же кабан или косуля. Для такой охоты я не созрел.

– В «Локомотиве» в последнее время кого-то приобщили к ней?

– Евсеева и Бузникина, которые также купили себе ружья. С Вадиком мы уже дважды в лес ездили – на кабана и на уток. Ему очень нравится.

– Кто ваш самый близкий друг?

– Такого нет. Есть круг друзей, с которыми общаюсь. Это ребята из «Локомотива» плюс Смертин, Титов, Акинфеев, Семак. Из тех, кто не имеет отношения к футболу, у меня хорошие отношения с Мишей Шацем, хоккеистом Сашей Карповцевым, солистом «Дискотеки Аварии» Лешей Серовым. Леша часто приходил на матчи «Локомотива». Недавно с ним произошла беда. Угроза жизни, слава Богу, миновала, но, сколько он пробудет в Склифе, неизвестно.

– А где вы познакомились с Шацем, Карповцевым, Серовым?

– С Шацем – в Милане после матча «Локомотива» с «Интером». Мы в гостинице в одном ресторане сидели. А поболеть за российскую сборную на чемпионате Европы в Португалию Миша отправился в компании Серова, Карповцева и Петкуна. Жили они неподалеку от нашей базы. У нас там были выходные, мы созванивались и встречались на пляже. С той поры общаемся.

…В этот момент открылась дверь, и в номер на базе в Бору вошел сосед Лоськова – Алексей Смертин. Памятуя об увлечениях полузащитника «Челси» мотоциклами и парашютом, я спросил Дмитрия, что он думает об этом экстремальном отдыхе.

– На мотоцикле я бы прокатился, – без промедления ответил Лоськов. – Только не на «Харлее», как Леша, а на спокойном «чоппере». Как говорят байкеры, на нем едешь медленно, зато громко. С парашютом тоже было бы интересно прыгнуть. Но это я здесь так говорю. А в самолете, может, передумал бы.

– Э-э нет, – с видом знатока отозвался из угла Смертин. – Там балласт не перевозят. Раз подняли в воздух – все, пиночком под зад, и лети, дорогой, раскрывай парашют…

Смертин добавил, что пришел с обеда. Лоськов взглянул на часы и понял: в столовую он безнадежно опоздал. Пришлось извиняться за то, что оставил капитана «Локомотива» голодным.

– Пустяки, – невозмутимо повел он плечом и улыбнулся. – Зато на взвешивании буду как огурчик!