Дважды рождённый

«Спорт-Экспресс», 21.04.2001

Отправляясь на встречу с одним из лучших защитников нашего футбола конца 70-х – начала 80-х, не думал, что добуду маленькую сенсацию. Впрочем с точки зрения тех, кто серьезно относится к футбольной статистике, не такую уж и маленькую.

О том, что у Мирзояна в этом году юбилей – 50 лет, – я помнил. «Не забыть бы поздравить», мелькнула мысль. Чтобы уточнить, когда именно экс-спартаковец отмечает день рождения, открыл энциклопедию российского футбола и прочитал: «Родился 20 октября 1951 года в Баку». Каково же было мое удивление, когда Мирзоян признался, что юбилей у него 20 апреля! Долгие годы это было тайной, о которой знали только его родные и близкие друзья.

– Получается, справочники надо переписывать?

– Справочники-то переписать можно, а вот мой паспорт уже не перепишешь, – улыбается Мирзоян. – На эту маленькую хитрость я пошел ради того, чтобы лишний цикл провести за юношескую сборную. Для этого надо было «родиться» после августа. В Баку у нас была знакомая девочка-паспортистка. С ней и договорились. Дату она поставила произвольно – 20 октября, искусственно омолодив меня на полгода. Но самое интересное, что в итоге наша хитрость так и не пригодилась: команда того созыва не прошла через сито отборочного турнира. Недавно был на юбилее у Лядина Евгения Ивановича – тренера юношеской сборной, которая в конце 60-х добилась больших успехов. И узнал от него, что я, оказывается, рекордсмен: провел больше всех международных официальных игр за различные юношеские сборные СССР – 50.

– День рождения празднуете два раза в год?

– Один. Всегда отмечали только 20 апреля, а 20 октября у нас в семье было нечто вроде 1 апреля Дня смеха. Мой друг и одноклубник по «Нефтчи» Рафик Кулиев как-то в шутку спросил: «А в октябре кто стол накрывает?» «Ты, конечно», – отвечаю.

НА ГОЛУБЯТНЕ С БАНИШЕВСКИМ

– В Баку вы были обречены стать футболистом?

– Пожалуй, да. Район, где я вырос, назывался Арменкенд (Армянский). Он был расположен неподалеку от Республиканского стадиона, и у нас во дворах царил футбол. Моим соседом был знаменитый нападающий сборной СССР Анатолий Банишевский. Я жил на Пятой Нагорной улице, он – на Шестой, а наши дворы располагались через стенку друг от друга. Толя держал голубей, и мы частенько проводили время не только на футбольных полях, но и на крышах. В футбольную секцию меня повел записывать товарищ, предварительно дав очень дельный совет: «Понимаешь, Саша, ты полненький и высокий. Поэтому когда тренер спросит, кем хочешь играть, скажи, что защитником». Когда всех ребят построили и стали спрашивать, на каких позициях они играют, все, как обычно, оказались нападающими. «А ты кто?» – спросили меня. «Я защитник». Тренер Евгений Иванович Жариков, сам в прошлом защитник, тут же взял меня в команду.

В 1968 году меня пригласили в «Нефтчи», где я успел поиграть с такими футболистами, как Банишевский, Туаев, Маркаров, Семиглазов, Брухтий. С Эдиком Маркаровым мы потом породнились, женившись на сестрах. Поначалу все складывалось неплохо, но в 1972 году «Нефтчи» вылетел в первую лигу. Играть там, откровенно говоря, было неинтересно. К тому же в команде сложилась нездоровая обстановка. Пришли люди, далекие от футбола. Начальником команды был, например, тракторист. Я категорически отказывался играть, и в итоге знакомые перевезли меня в Ереван. Все-таки фамилия у меня армянская (хотя мама – украинка из Донецка). Однако в 1975 году у «Арарата» была уже сложившаяся команда, и мне пришлось отвоевывать место в основном составе. Поначалу знаменитый тренер Маслов придерживал меня в запасе: «Подожди немного, твое время придет. Я тебя обязательно поставлю на матч, и ты отыграешь так, что не возникнет никаких вопросов относительно твоего места в основе». Великий был тренер и педагог. К каждому игроку умел найти подход. Но требования у него были высочайшие. В «Нефтчи» меня никто на весы не ставил, а у Виктора Александровича я сразу 6 килограммов сбросил и почувствовал себя по-другому.

В 1975 году мы взяли Кубок СССР, через год – серебряные медали чемпионата. Меня начали привлекать в олимпийскую сборную. Но затем «Арарат» покатился вниз. К руководству тоже пришли нефутбольные люди, начались интриги, тренеру не давали спокойно работать, строили козни. Даже вспоминать не хочется… Вдобавок на полтора месяца залетел в больницу: в ногу попала какая-то инфекция, чуть не ампутировали.

В 1978 году поступило предложение из «Торпедо», где о моем состоянии не знали. Приехал в Москву, а вместо приглашавшего меня Иванова автозаводцев уже возглавил Сальков. Он сказал: «Тренироваться можешь, но я тебя в команду не приглашал». Квартиру в Ереване я к тому времени уже сдал, а в столице поселился в общежитии на улице Трофимова. Помню, зима в тот год была жутко холодная. Пока доходил до Автозаводской, ужасно замерзал. В «Торпедо» меня все-таки заявили, но в чемпионате я так и не сыграл – не проходил в состав с формулировкой «не годишься». Не гожусь, говорю, так отпустите. Сальков сказал: «Возвращайся либо в Баку, либо в Ереван. В московские клубы мы тебя не отпустим».

ЗОЛОТОЙ ГОЛ В РОСТОВЕ

– Я взял паузу, сделав вид, что уехал на юг, а сам позвонил тренеру Николаю Яковлевичу Глебову, который в свое время звал меня в «Арарат». Тот перезвонил Бескову, и через полчаса я уже разговаривал с Константином Ивановичем по телефону. Он пригласил меня на двустороннюю игру в спартаковский манеж в Сокольниках. Я сыграл за дубль против основы и, видимо, приглянулся. После двусторонки Бесков спросил: «Можешь принести из «Торпедо» заявление о том, что они тебя отпускают?» – «Попробую». Пришел к Салькову: «Уезжаю от вас, только пока не решил куда – в Баку или Ереван. Подпишите, пожалуйста, заявление об уходе в другую команду». Формулировку «другая команда» придумал сам. Сальков без всяких задних мыслей подписал.

– Вновь, значит, пошли на хитрость?

– Да. Но, может быть, это не хитрость, а мудрость. Меня и в «Спартаке» Бесков со Старостиным, когда узнали об истории с заявлением, мудрым прозвали. Там был дружный, молодой коллектив. Атмосферу в нем очень трудно описать словами. Это была такая команда, в которую ты однажды приходишь, проникаешься ее духом и становишься спартаковцем навсегда. Конечно, переход к Бескову – это переход на качественно иной уровень. Его требования заставляли игроков относиться к делу в высшей степени профессионально. Его футбол – целая наука. Когда против тебя выходили играть в «квадрат» такие мастера, как Гаврилов, Черенков, Шавло, можно было умереть на поле, но мяча так и не коснуться.

Спартаковскую игру я поймал почти сразу. В первом матче начинал атаку средним пасом. Но мне дали понять, что Константин Иванович такие передачи не одобряет, и я быстренько перестроился на короткий пас. После ухода из «Арарата» очень хотел доказать, что как футболист чего-то стою. И в 1979 году наша команда выиграла золото. Поначалу о чемпионстве мы не задумывались просто выходили на поле и играли. Но туров за пять-шесть до конца почувствовали, что можем стать первыми. Переломным стал матч в Киеве, где мы одолели «Динамо» – 2:0. В последнем туре в Ростове нас устраивала только победа. Мы выиграли – 3:2, а я забил с пенальти золотой гол. Об этом, кстати, сейчас мало кто вспоминает.

РОКОВОЙ ПЕНАЛЬТИ

Зато другой пенальти, не реализованный в финале Кубка СССР 1981 года в ворота ростовского СКА, помнят все. Сам Мирзоян не любит о нем вспоминать. Но из песни, как говорится, слова не выкинешь.

– Почему человеческая память так устроена, что мой золотой гол Ростову в чемпионате почти никто не вспоминает, а промах в финале Кубка помнят все? У меня даже шутка есть по этому поводу: если бы я тогда забил, сейчас бы обо мне вообще забыли! Кстати, в мае ростовчане празднуют 20-летний юбилей этой победы. И меня на торжества пригласили! Может, звание почетного гражданина Ростова присвоят? Приеду, опять в штангу попаду. (Улыбается.)

– Что произошло в том эпизоде 20-летней давности? Ведь до него вы пенальти исполняли безупречно.

– Я изменил самому себе. При разбеге всегда замечал, в какую сторону двинется вратарь, и бил ему в противоход. А здесь решил пробить впритирку со штангой, причем видел, что в тот же угол прыгает Радаев. Однако чуть-чуть не рассчитал. Видимо, не мой был день.

– Этот пенальти сыграл в вашей карьере роковую роль.

– Да. Тогда я казнил себя и, признав свою вину, попросил дать мне паузу. Молодой был, горячий. Сейчас поступил бы по-другому. Это футбол, в котором никто не застрахован от ошибок, а результат зависит не от одного человека, а от команды в целом. В том финале мы не использовали массу моментов, да и гол пропустили не слишком логичный. К тому же мало кто знает, что до этого злополучного пенальти я пять игр подряд провел на уколах…

Но, как бы то ни было, после того матча отношение ко мне со стороны руководящего штаба «Спартака» изменилось. Я это почувствовал и хотел уйти. Звали в «Днепр» и «Нистру». Однако Бесков меня не отпускал, говорил: «Мирзоян – мое тайное оружие, он молодежь на истинный путь наставляет, в узде держит». Два года играл за дубль, одно время даже тренировал его. До 1984 года протянул, а потом Бесков помог мне поступить в ВШТ.

СПАСИБО АНДРЕЮ ТИХОНОВУ

– Когда закончил ВШТ, год работал старшим тренером в Костроме. Понял, что это дело не для меня. Но вскоре судьба свела меня с Омари Шарадзе, и этот человек настолько мне понравился, что я ввязался с ним в авантюру под названием город Горький. Там уже три года не было футбола. Пришлось создавать команду с нуля. Проблем тысяча: то человек пятьдесят на тренировку придет, а то трое. В конце концов собрали команду. Масляев, Кураев, Горелов, Румянцев, Щукин все под моим руководством начинали.

Но долго в Горьком я не задержался – на второй год сломал ключицу. Перенес четыре операции и с тренерской деятельностью закончил. Занялся ветеранскими делами. Многие бизнесмены любят футбол, а мы, ветераны, можем с их помощью организовывать коммерческие матчи и турниры, зарабатывая себе на жизнь. Но нужна была организация. В 1994 году мы создали Союз ветеранов футбола России, ставший действительным членом РФС. У истоков стояли такие люди, как Нетто, Парамонов, Симонян, Полевой, Ярцев, Бубукин. Солидную поддержку мы нашли в обществе «Спартак», которое возглавляет Анна Алешина.

– Чем занимается союз?

– Прежде всего проводим матчи и турниры ветеранов. В финансовом плане огромную помощь оказывает капитан нашей футбольной команды Андрей Тихонов – полный тезка бывшего спартаковца, а ныне игрока «Крыльев Советов». Один турнир позволяет материально помочь примерно ста ветеранам. Деньги, по нынешним меркам, выходят, возможно, и не очень большие, но вы бы видели, как эти люди рады встрече друг с другом и с любимой игрой! Кроме того, мы учредители детского футбольного клуба «Спартак» в Нефтеюганске. Содержим и свою детскую футбольную школу, в которой занимается около 250 ребятишек и которая выступает в чемпионате Москвы. А день моего рождения мы с Тихоновым хотим отметить, учредив Фонд содействия ветеранам отечественного футбола.