Алексей Михайличенко: «Поболеем за сборную России»

«Спорт-Экспресс», 18.05.2004

У него уникальная футбольная судьба. Как игрок, был чемпионом трех стран – СССР, Италии и Шотландии. Как тренер, сменил у штурвала киевского «Динамо» великого Валерия Лобановского, выиграл чемпионат Украины и сейчас претендует на повторение этого успеха.

ОБРАЗОВАНИЕ В ДУБЛЕ

– Алексей Александрович, когда-то вы, помнится, сказали, что реализовали себя как игрок только на 60 процентов. Довольно странное признание в устах одного из самых удачливых – если судить по количеству завоеванных титулов – футболистов из экс-СССР. Не сильно поскромничали?

– Цифра, конечно, условная, однако, по сути, отнюдь не лукавая. Исхожу из того, что любая игра, даже самая удачная по счету на табло для каждого отдельно взятого футболиста, – лишь частичная реализация собственных возможностей. После финального свистка всегда находится место чувству неудовлетворенности собой: там промахнулся, здесь недоработал… По крайней мере у меня было именно так. И это только конкретный матч, а что уж говорить о карьере в целом, где раскрыться стопроцентно мешают травмы, иные невзгоды.

– В вашем случае к «иным невзгодам» можно присовокупить, скажем, долгое пребывание в дубле киевского «Динамо»?

– Не думаю. Всегда трезво оценивал ситуацию и свои возможности. Другое дело, если бы провел эти несколько лет не в дубле ведущего украинского клуба, а в основном составе какой-то другой команды, то, быть может, быстрее бы заявил о себе. Но, во-первых, такую гипотезу уже никак не проверишь, а во-вторых, динамовскому дублю тех лет был присущ «знак качества», и я не считаю, что где-то на стороне получил бы лучшее футбольное образование, чем в «Динамо».

ПРАВИЛО МЭТРА: НЕ ВНУШИТЬ, А ОБЪЯСНИТЬ

– Еще одно ваше признание из прошлого: «Футболу меня научил Бышовец, большому футболу – Лобановский». Все бы ничего, если не знать, что эти два человека считались едва ли не антагонистами в тренерском деле.

– Да, у них во многом разные взгляды на футбол, принципы работы. Но дискомфорт, который я ощутил, когда после семи лет занятий в футбольной школе у Бышовца оказался в дубле киевского «Динамо», вовсе не был связан с различиями в методике работы двух тренеров. Переход от юношеского к взрослому футболу оказался непростым в физическом плане. Предстояло сначала окрепнуть, что называется, стать мужиком. А потом уже проще. Работать с Лобановским было настолько интересно, что если ты понимал, ради чего все это делается, то любые трудности, связанные с нагрузками, уходили на второй план. Ты как бы переставал их замечать.

– Говорят, среди многих тренерских добродетелей Лобановского чуть ли не главным было умение внушить футболисту, что делать нужно именно так, а не иначе…

– «Внушить» в данном случае совсем не то слово. Оно невольно ассоциируется с гипнозом, зомбированием. Другое дело – объяснить, растолковать, превратить футболиста в союзника, реализующего тренерские идеи. Здесь Лобановскому действительно не было равных. Каждое движение на поле, каждый маневр выполнялся нами осознанно. И главным было – делать не то, чего, возможно, требует в данный момент твое собственное «я», а то, что необходимо команде.

КОМАНДИРОВКА ПО-СОВЕТСКИ

– Недавняя победа «Милана» в чемпионате Италии вызвала вполне законный всплеск гордости на Украине, поскольку одним из главных творцов этого успеха оказался Андрей Шевченко. Но уже далеко не все, наверное, помнят, что первым украинским футболистом, выигравшим в 1991 году «скудетто», были вы. Какими судьбами оказались тогда в «Сампдории»?

– Спросите что-нибудь полегче… Даже сегодня, по прошествии солидного времени, вряд ли сумею это толково объяснить. В общих чертах дело выглядело так: после чемпионата мира 1990 года (мне самому, к сожалению, из-за травмы плеча в нем поучаствовать не довелось) на Западе возник большой интерес к футболистам из СССР. Благодаря горбачевской перестройке шлюзы открылись, и уже ничто никого не сдерживало.

Но многое, увы, решалось еще по-советски – было окутано тайной, какими-то недомолвками. Поэтому целостного восприятия перехода в «Сампдорию» как начала нового этапа в жизни моя память не сохранила. Сегодня сказали: «Собирайся!», назавтра вручили паспорт с визой, билет на самолет – и вперед! Все произошло настолько внезапно и буднично, что я с партнерами по «Динамо» как следует не попрощался и даже не могу теперь точно вспомнить, когда сыграл последний матч за свой родной клуб.

– «Сампдория» такой же родной не стала?

– По большому счету нет. Сам переезд в незнакомую страну потребовал огромной внутренней ломки. Возможно, это нескромно звучит, но мы тогда действительно оказались первопроходцами, открывавшими неведомый мир. Стремясь к нему приспособиться, на первых порах слепо копировали каждый шаг «аборигенов». Это касалось буквально всего – от собственно футбола до мелочей быта. Да еще с полгода я проходил в «глухонемых», пока хоть немного не освоил итальянский язык. Хорошо еще, что «Сампдорию» тогда тренировал югослав Вуядин Бошков, который мог пару слов сказать по-русски.

– Кто были ваши партнеры?

– «Сампдория» располагала завидным подбором игроков – Виалли, Манчини, Серезо, Верховод, совсем молодые еще Пальюка, Ломбардо… И наше чемпионство не было неожиданным, свалившимся с неба. Достаточно сказать, что мы обыграли тогда и дома, и в гостях «Интер», «Милан», «Наполи», лишь очко отдали в Турине «Ювентусу». Так что все вышло по справедливости.

В ГЛАЗГО – ПОЧТИ КАК В КИЕВЕ

– Если все так удачно складывалось, почему же вы, имея на руках трехлетний контракт с «Сампдорией», покинули итальянский клуб сразу после чемпионского сезона-90/91?

– К сожалению, командного успеха не всегда достаточно, чтобы ты полностью себя с ним идентифицировал, что ли. Да, я провел в чемпионате больше двух десятков матчей, честно заработал медаль (их, кстати, в Италии федерация не вручает, а клубы сами для себя заказывают у медальеров, поэтому эти награды носят не столько спортивный, сколько памятный смысл). Однако собой остался недоволен. Чувствовал, что не сыграл и вполовину своих способностей.

– Что помешало?

– Во-первых, травмы, полученные еще в «Динамо» и сборной. Они лишили возможности полноценно готовиться к сезону. Начал играть, можно сказать, с листа – и это в итальянском чемпионате, где интенсивность матчей, плотность календаря чрезвычайно высоки. Без должной физической базы к концу сезона чувствовал себя «пустым».

Во-вторых, стиль игры «Сампдории» заметно отличался от стиля киевского «Динамо»: привычного для себя акцента на командные действия я не обнаружил, зато было много персональной игры, строго регламентированной тренерской установкой. Ну, а в-третьих, я не видел заинтересованности самой «Сампдории» в том, чтобы футболист Михайличенко остался в клубе. Никому не было дела до моих проблем, поэтому я счел за благо на всем этом не зацикливаться, а просто сменить обстановку. Предложение от «Рейнджерс» поступило как раз вовремя.

– Какие соображения превалировали, когда вы сказали шотландцам «да», – спортивные или меркантильные?

– В 28 лет футболист уже имеет право быть меркантильным и отдавать себе отчет в том, что четырехлетний контракт, который предложил «Рейнджерс», привлекательнее, чем только два года, остававшихся у меня в «Сампдории». Уже не хотелось ничего и никому доказывать. Хотелось просто играть – в меру того, что отпущено Богом.

– И как вам игралось в Шотландии?

– Замечательно! Это были лучшие годы в моей легионерской жизни. Атмосфера в команде чем-то напоминала киевское «Динамо» – такая же открытая, дружественная. Даже языковая проблема, с которой снова столкнулся, не отравляла ощущения уюта и комфорта, которые я испытывал в Глазго как на поле, так и за его пределами.

В спортивном плане особенно плодотворными были первые три года в «Рейнджерс». Потом начались травмы, операции. Но даже невзирая на то, что я уже не мог играть в полную силу, по истечении официального срока трудового соглашения главный тренер Уолтер Смит (сейчас он работает ассистентом у Алекса Фергюсона в «Манчестер Юнайтед») предложил задержаться в команде еще на год.

– Со своими соратниками по выступлениям в Италии и Шотландии какие-то связи поддерживаете?

– Три года назад летал на празднование 10-летия победы «Сампдории». Снова все вместе вышли на поле, сыграли товарищеский матч. В Лондоне встречался с Виалли, когда он за «Челси» выступал.

– Знаю, что у вас в Лондоне дом остался – как память о британском периоде карьеры. Он хоть под присмотром?

– Там сейчас хозяйничает старший сын Алексей. Он учится в Лондонском университете.

ЕВРО-88 МОЖНО БЫЛО ВЫИГРАТЬ

– Как ни памятны для вас легионерские сезоны, думаю, не станете оспаривать того очевидного факта, что свои лучшие матчи все же сыграли дома – в футболках киевского «Динамо» и сборной СССР. При этом 1988 год стоит особняком. Олимпийский чемпион, вице-чемпион Европы, наконец, лучший футболист Союза… Голова не кружилась?

– Да ее, голову, в 88-м поднять было некогда – настолько насыщенным получился сезон. Олимпийская победа в Сеуле была вполне закономерной – мы имели по-настоящему сильную команду, которая сыгрывалась два года.

– А европейское серебро можно было переплавить в золото?

– Не люблю рассуждении типа «мы бы им дали, если бы они нас догнали», но в данном случае это абсолютно взвешенная оценка: взойти на европейский трон для той сборной СССР было вполне посильной задачей. У меня дома за многие годы накопилась солидная футбольная видеотека, однако финальный матч с голландцами почти никогда не смотрю: не потому, что помню каждый эпизод той игры наизусть, – просто до сих пор обида гложет.

– Обида на голландцев или на себя?

– Голландцы превзошли нас за счет своей звездности, если так можно сказать. Таких ярких индивидуальностей, как ван Бастен, Гуллит, Райкард, у нас на тот момент не было. Что касается организации командной игры, то здесь сборная СССР, пожалуй, имела превосходство над всеми соперниками по турниру. Нам немного не повезло в том, что со сборной Голландии пришлось встретиться дважды – в групповом турнире и в финале.

– Но в группе вы же ее обыграли…

– Обыграли – и как бы заранее раскрыли свои карты. Лобановский предвидел агрессивность сборной Голландии и поэтому решил сыграть от обороны, на контратаках. Даже забивной Беланов оттянулся в том матче довольно глубоко назад, а на острие атаки остался один Протасов. И эта тактика сработала.

В финале же голландцы, наученные горьким опытом, отдали сборной СССР инициативу, а в контрвыпадах умело воспользовались нашими ошибками. Особенно обидным получился промах, в результате которого Гуллит открыл счет. Выход из своей штрафной, когда оттуда выносится мяч и нападающие соперника, таким образом, остаются в офсайде, мы отрабатывали на тренировках и в матчах тысячу раз. А в тысячу первый, который пришелся на игру с Голландией, ошиблись – один футболист не вышел, и Гуллит тут же нас наказал. Потом Беланов пенальти не забил, дальше Демьяненко мячом в стойку попал. А ван Бастену, наоборот, удался его «гол века» в ворота Дасаева.

– Правда, что перед финальным матчем Лобановский провел анкетирование в команде: футболисты должны были ответить на вопрос, готовы ли они прессинговать на протяжении всей игры?

– Анкет как таковых не было. Васильич просто побеседовал на эту тему с каждым в отдельности, что называется, с глазу на глаз. Да и было это не перед финалом, а чуть раньше – накануне полуфинального матча с Италией.

– А что, без согласования с игроками дать установку прессинговать тренер не мог? Или он сомневался в физической готовности футболистов осуществить задуманное?

– Нет, в высоких физических кондициях игроков никто не сомневался, тем более Лобановский. Но приказать – это одно, а почувствовать настрой футболистов – совсем другое. В итоге итальянцы к нашему решительному настрою оказались не готовы.

ЧТО ТАКОЕ «СДАТЬ ИГРУ», ШОТЛАНДЦЫ НЕ ЗНАЮТ

– Если вы с сожалением вспоминаете об утраченном европейском золоте в 1988 году, то что уж говорить, как я догадываюсь, о Евро-92, на котором сборная СНГ даже из группы не вышла…

– Об этом турнире вообще не хочется вспоминать. Пожалуй, самая грустная страница в моей игровой карьере.

– Почему так считаете?

– Потому что это была не команда, а набор игроков, надевших одинаковые майки со странной аббревиатурой CIS вместо герба страны. Развал СССР уже состоялся, и было непонятно, за кого мы играем.

– Вы читали недавно опубликованные в футбольном приложении к «СЭ» откровения защитника Дмитрия Кузнецова о перипетиях того чемпионата?

– Это там, где рассказывается, будто от шотландцев на поле разило перегаром, а Михайличенко и Олег Кузнецов о чем-то с ними беседовали перед игрой и потом еще в раздевалке с Бышовцем пошептались? Читал. Но, как говорится, намека не понял.

– Ну, предположим, вместе с одноклубником по «Рейнджерс» Олегом Кузнецовым вы попросили шотландцев, которые уже вылетели из турнира, «по дружбе» сдать игру, а потом доложили об итогах переговоров Бышовцу…

– Надеюсь, вы шутите? Эти ребята гораздо наивнее, чем мы, воспитанные советским футболом, и что такое «сдать игру» они, уверяю вас, просто не знают! Им ничего не нужно будет в турнирном плане, но они выйдут и все равно станут биться, как черти, в любом состоянии.

Да, мы с Олегом поздоровались и пообщались со знакомыми шотландскими игроками перед матчем, когда вышли, чтобы газон опробовать и шипы подобрать. Или кто-то думает, что перед игрой, скажем, Франция – Испания Зидан и Рауль непременно должны делать вид, что не знают друг друга, иначе рискуют быть заподозренными в сговоре? Между прочим, тогда в Швеции после нашей ничьей со сборной Голландии я предупреждал Бышовца, что за здорово живешь шотландцы никогда не сдадутся.

– А как насчет перегара?

– Я ничего не «унюхал», хотя находился на поле все 90 минут, в отличие от Дмитрия Кузнецова, выходившего на замену. Да и вообще, делать сейчас, спустя столько лет, «открытие», будто мы были разгромлены людьми, находившимися в состоянии похмельного синдрома, – это значит совсем уж себя ни в грош не ставить. По-моему, не стоит заниматься столь откровенным самоунижением. Ради чего это?

ЗА ЛОБАНОВСКИМ ПОШЕЛ БЫ ХОТЬ НА КРАЙ СВЕТА

– В то время, 10-12 лет назад, вы уже представляли свое будущее? Видели себя тренером?

– Не могу так сказать – представлял, видел… Больше того – не знаю, поверите, нет, но это абсолютно откровенно – до сих пор не ощущаю себя уже состоявшимся тренером.

Первые мысли об этой работе стали посещать в Шотландии. Помню, после очередной операции спросил у хирурга: «Как думаешь, сколько мне еще играть?» Он ответил без экивоков: «С годик, пожалуй, еще протянешь, но не больше». А это ой как трудно – сказать самому себе: «Все, старик, хватит, пора заканчивать». Кто долго играл на высоком уровне, тот меня поймет.

– На тренерский мостик киевского «Динамо» вас пригласил Лобановский?

– Да, это был необыкновенный подарок судьбы. Вернуться в новом качестве в родной клуб, да еще к Лобановскому! За Васильичем я пошел бы с закрытыми глазами куда угодно, хоть на край света.

– Когда два года назад его не стало, что вы ощутили?

– Опустошенность. Полный вакуум в душе, который, казалось, уже ничем не заполнить… Ощущение безысходности, какого-то внутреннего разлома… Сложно на словах передать…

– Футбольного завещания Лобановский не оставил, но его преемником, так сказать, наследником по прямой линии оказались именно вы. Как думаете почему?

– Если бы я знал… Не сомневаюсь, что для отца-основателя современного «Динамо» Григория Суркиса, президента клуба Игоря Суркиса, вице-президента Йожефа Сабо это был трудный выбор. Они в первую очередь хотели сохранить стратегическое направление развития клуба, динамовские игровые традиции, заложенные Лобановским. С таких позиций не столь уж существенно, окажется у штурвала Михайличенко или кто-то другой, – важно было сохранить верный курс. Эти люди рисковали при любом своем предпочтении. Признателен им за доверие и хотел бы как можно дольше за него расплачиваться.

– Хотите того или нет, но вы теперь обречены судьбой на сравнение с Лобановским. Наверное, трудно выйти из тени мэтра?

– Знаете, в подобных рассуждениях все-таки больше лирики, чем реального содержания того, с чем пришлось столкнуться. А реальная задача заключается в том, чтобы сохранить все, как было при Лобановском: это высочайший уровень требований к команде, для которой других мест в турнирной таблице, кроме первого, по-прежнему не существует. Поэтому мне приходится думать не о «выходе из тени», а о куда более прозаических вещах: например, как поддерживать игровую монолитность коллектива, который к тому же становится все более интернациональным.

«ДИНАМО» НУЖНЫ СИЛЬНЫЕ СОПЕРНИКИ

– Вы сами подвели меня к столь актуальному для Украины вопросу о легионерах. С лета будущего года на них вводится лимит – только 8 иностранцев смогут одновременно выйти на поле в составе команды высшей лиги. Вам не кажется такое «мягкое» ограничение несколько формальным?

– Возможно. Но следует опять же реально смотреть на ситуацию, а не витать в облаках футбольного патриотизма: сегодня легионеры играют важную роль и вполне закономерно занимают свою нишу в нашем футболе. Такой клуб, как киевское «Динамо», не имеет права опускаться ниже давно установленных ординаров, одним из которых, в частности, является обязательное выступление в Лиге чемпионов. И пока разваленный в начале 90-х годов детско-юношеский футбол не поднимется с колен в полный рост, мы будем вынуждены приглашать квалифицированных футболистов из-за рубежа.

– А как же ставший уже почти хрестоматийным пример «Днепра», под знаменами которого собраны исключительно отечественные игроки?

– Если это политика клуба, не нам безапелляционно судить, хороша она или нет. Конечно, когда в команде все говорят на одном языке и имеют общую ментальность, легче достичь единства, сплоченности в игре, что «Днепр» в общем-то и доказывает. Но, обратите внимание, он тоже комплектуется не молодыми выпускниками собственной футбольной школы, а приглашает, пусть украинских, однако достаточно известных, состоявшихся уже футболистов. Не думаю, что такие приобретения последних лет, как Венглинский, Мелащенко, Рыкун, стоят дешевле, чем большинство легионеров, приезжающих на Украину.

– Оптимист говорит, что стакан наполовину полон, пессимист – что наполовину пуст. Примерно в таком же ключе оценивают и чемпионат Украины: одни утверждают, что он прогрессирует, другие – топчется на месте. А вам как кажется?

– Отношу себя к разряду оптимистов. С точки зрения турнирной интриги чемпионат Украины стал гораздо более привлекательным, чем это было несколько лет назад. Не сомневайтесь, я искренне заинтересован в том, чтобы у нас были сильными и «Шахтер», и «Днепр», и донецкий «Металлург», и «Черноморец», и «Арсенал», и другие команды. Турнир с предсказуемым исходом никому не нужен, и, может быть, в первую очередь он не нужен именно киевскому «Динамо». Мы хотим серьезной конкуренции, иначе очень сложно готовить команду к еврокубковым испытаниям. Думаю, точно так же рассуждают и тренеры других ведущих украинских клубов.

В ПОРТУГАЛИИ ВСЕМ ПРИДЕТСЯ ТЯЖЕЛО

– Интересно, что думает вице-чемпион Европы-88 по поводу Euro-2004, который скоро начнется в Португалии?

– Если ждете прогнозов, то я их не делаю. По одной простой причине: команды, которые успешно прошли отборочный цикл, могут так «мимикрировать», что в Португалии их никто не узнает. В преддверии чемпионата Европы-92, помнится, мы встречались в контрольном матче со сборной Дании. Сыграли 1:1, и при этом наши соперники ну никак не походили на будущих чемпионов Европы! Собственно, благодаря чудесному превращению датчан на стадионах Швеции, куда они в последний момент приехали вместо югославов и в блестящем стиле выиграли титул, тот товарищеский матч и запомнился. Так что лучше обойтись без прогнозов.

– За кого будете болеть, тоже не скажете?

– Почему же, скажу: мои симпатии будут на стороне сборной России. Все-таки что-то свое, близкое, родное… Многих российских футболистов знаю, слежу за ними. А шансы успешно сыграть у команды Георгия Ярцева примерно такие же, как и у большинства других сборных. Французов, итальянцев и испанцев считают фаворитами, но доказать это на поле им будет очень непросто.

– Португальцев к числу фаворитов не относите?

– Для них как хозяев турнира, да еще в обстановке колоссального ажиотажа, окажется приемлемым только один исход, – догадываетесь какой. Однако чемпионами они, скорее всего, не станут – ответственность за результат задавит. Впрочем, стоп! Это уже начинает походить на прогноз.

ПУСТЬ КТО-ТО СЪЕСТ МЕНЯ НА ДЕСЕРТ!

– Примерно год назад я побывал в гостях у Светланы Лобановской – в динамовском ресторане под Киевом, где она хозяйничает вместе с мужем. Там попробовал десерт «Лесик»…

– Ну и как?

– Вкусно.

– Мне тоже так показалось. Супруга, Инна, даже рецепт записала. Когда Света Лобановская – а это было еще при жизни отца – открывала «Таверну «Динамо-home», она придумала немало «футбольных» блюд, в том числе – с нашего разрешения – связанных с именами динамовских игроков разных поколений. Строго говоря, «авторское право» на это мое прозвище – Лесик – принадлежит Вадику Тищенко и относится к тем далеким уже временам, когда мы вместе выступали за дубль киевского «Динамо». (Олимпийский чемпион Сеула Вадим Тищенко сейчас работает в тренерском штабе «Днепра». – Прим. Ю. Ю.) С тех пор меня так иногда называют самые близкие люди. Но если кто-то, даже не зная этих подробностей, просто «съест меня» на десерт – на здоровье!

– Хорошо, а нынешнее поколение динамовцев знает, кто их тренирует? Я имею в виду, конечно, не юношеское прозвище и название десерта, а футбольные титулы Алексея Михайличенко.

– Думаю, знают не многие. Другие, возможно, просто догадываются, что их тренер неплохо играл в футбол. Не кокетничаю, говорю как на духу: мне совсем не нужно, чтобы они это знали. Потому что не стоит оглядываться назад. По-моему, для человека гораздо ценнее другое: с обретенной когда-то в прошлом верой в собственные силы продолжать достойно жить сегодня, сейчас.

В этой связи, пожалуй, расскажу вам напоследок забавную байку, в чем-то даже схожую с притчей. Сам я ее услышал несколько лет назад в Лондоне.

Встретились на футбольном матче с участием «Челси» два пожилых человека. Один – бывший игрок этой знаменитой команды, блиставший на поле лет эдак 30-40 назад, второй – болельщик «Челси» примерно с таким же стажем.

– Сэр, – обращается ветеран-болельщик к своему соседу по трибуне ветерану-футболисту, – интересно, как сыграла бы команда вашего поколения с нынешним «Челси»?

– Мы выиграли бы – 1:0.

– Всего 1:0? Так скромно?

– Понимаете, возраст, сэр, возраст…