Владимир Нидергаус: «Хочу выпить шампанского из кубка России!»

«Спорт-Экспресс», 06.06.1995

Начинается май и происходит чудо – команда Виктора Прокопенко за пять туров взлетает на четвертое место, а шести матчах (включая кубковый во Владикавказе) забивает 18 мячей и выходит в финал Кубка России! А ее ведущий форвард Владимир Нидергаус, промолчавший весь апрель, в мае забивает 6 голов, делает две результативные передачи, дважды – с «Жемчужиной» и «Ростсельмашем» – становится лучшим игроком матча по версии «Спорт-Экспресса» и вследствие всего этого завоевывает звание сильнейшего российского футболиста мая.

– Если не на четвертое, то уж на шестое-седьмое место мы рассчитывали забраться, – говорит форвард. – Должен же был этот дикий нефарт когда-то закончиться.

– Вы объясняете апрельские неудачи «Ротора» только несчастливым расположением звезд?

– Конечно, нет. Увы, мы неудачно провели последний перед сезоном тренировочный сбор в Германии. Забивали соперникам из пятого немецкого дивизиона столько, сколько захотим, – и расслабились. Сытость – даже по части голов – до добра не доводит, вот и подумали грешным делом, что так же начнем чемпионат – легким аллюром. Не тут-то было.

– Беспомощно тогда выглядело грозное волгоградское нападение – гол в пяти (считая кубковую игру с «Торпедо») матчах.

– Вроде и ребята были те же, и играть никто не мог разучиться – но не представляли мы собой единого целого. Одиночные вспышки были – но и только.

– Кто в этом виноват – вы сами или тренеры?

– Только мы сами. К тренерам ни у меня, ни у других игроков не было никаких претензий – они делали все, что могли. И мы же сами должны были развязать этот гордиев узел, что-то решить. И после поражения от «Черноморца», уже в мае, сели сами и по-мужски, без обиняков, поговорили. И какое-то облегчение наступило после этого откровенного разговора, и постепенно все пошло на лад. Не то чтобы мы стали друг с другом целоваться, но атмосфера стала рабочей, профессиональной.

– Не было ощущения, что в дни неудач под вопрос встала судьба Прокопенко?

– После той же игры с «Черноморцем» он сам завел разговор. Сказал: «Уже несколько десятилетий в Волгограде тренеры работают по году-полтора. Может, мне не стоит дожидаться и этого срока? Скажите, если это так». Мы и хором, и каждый по отдельности сказали – Евгеньевич, вы тут ни при чем. Фактически он спросил нас о доверии, и мы ему это доверие высказали.

– А сами вы в каком состоянии ощущали себя в «черном апреле»?

– Физически был готов нормально. А в игре начиналась какая-то мистика – иду в обыгрыш, когда надо обострять, бью, когда надо отдать пас, пасую, когда позарез нужно бить. В первом матче с Нижним Новгородом был классный момент для удара, а я начал мяч под себя убирать – и нет момента.

– В такие периоды у форвардов возникает ощущение, что они разучились забивать.

– И у меня такое было. Я думал: а может, все твое забивное умение, чутье пропало? Может, это конец? Неуверенность в своих силах росла от матча к матчу.

– А как в семье относились к вашим неудачам? Жена пыталась как-то успокоить?

– И моя Лена, и жены остальных ребят сделали очень многое, чтобы команда пришла в себя. Они понимали наше состояние, взяли на себя практически все заботы по дому, чтобы мы могли отвлечься, подумать о том, как выходить из положения.

– И лично вас прорвало 9 мая – с «Жемчужиной». В таких случаях первый гол не забивавшего долго форварда – результат стечения обстоятельств.

– Это был фантастический фарт! Мне дали пас в штрафную, я плохо обработал, мяч отскочил к защитнику, и он, выбивая его в поле, угодил мне в коленку и от нее – в ворота! Ни защитник, ни Крюков, ни даже я в первый момент не поняли, что произошло. А когда я осознал, что забил первый свой гол в сезоне, будто груз с плеч упал. И я первый раз за все чемпионаты России сделал хет-трик. Быть может, не было бы этого случайного гола – и мы не разговаривали бы по столь приятному поводу.

– «Ротор» тогда одержал первую победу – и сразу 7:0. Атмосфера праздника, что ли, сказалась?

– И она тоже. Не исключаю, что если бы игра, как и предполагалось, состоялась в Сочи, мы бы не смогли так сыграть. А в тот день перед игрой наш президент Владимир Горюнов сказал: «50 с лишним лет назад Сталинград был переломным моментом в войне. То же сейчас и у нас. Последнее место. Отступать некуда. Позади Волгоград!» И так нас эти слова завели, что мы вышли на игру с каким-то невероятным настроем.

– И полные трибуны помогли?

– Ощущение, когда мы увидели, что стадион – и это при наших неудачах – почти полон, напомнило мне мгновения перед домашним матчем с «Нантом». Когда 40 тысяч тогда заревели, я сказал ребятам: «Вот увидите, обыграем мы их сегодня, пусть они ничего в своей Франции и не проигрывают». Так же и теперь было.

– Ощущение – это понятно. Но вот счет – 7:0?!

– После четвертого гола «Жемчужина», неплохая в принципе команда, сломалась. Так же, как мы сломались во втором туре в Екатеринбурге – кстати, это сравнение мне пришло в голову во время игры. «Уралмаш» добивал, образно говоря, нас лежачих – мы то же сделали с «Жемчужиной». Она просто попалась нам под горячую руку.

– Вы, немец по национальности, стали триумфатором 9 Мая. Никто по этому поводу не подкалывал?

– Такое бывало несколько лет назад; когда я играл в «Кайрате». Был там начальник команды, который 9 Мая обязательно звонил и начинал подшучивать. Я же ему отвечал тем, что звонил 22 июня в четыре часа утра. Конечно, все это было в шутку. Я такой же россиянин и испытываю то же чувство гордости, когда кладу венки к Мамаеву кургану. Я отдаю долг памяти людям, которые мне дали жизнь так же, как остальным. Ведь даже Гельмут Коль прилетал на 50-летие Победы!

– А команда 9 Мая перед игрой посещала какие-то торжественные мероприятия?

– Весь город был запружен народом, поэтому 9-го – нет. Но 8-го и руководство, и ребята пошли к недавно реконструированному монументу, находящемуся буквально в 50 метрах от нашей базы. Были приглашены ветераны, сражавшиеся за полуразрушенный дом, который там стоит, и мы все вместе возложили венки. Вообще Владимир Дмитриевич Горюнов очень трепетно относится к этому празднику и каждый год приглашает ветеранов, сражавшихся за места, где стоит сейчас наша база, кормит, поит их. И команде эти святые чувства передаются.

– Вернемся к футболу. Любопытно, что оба эти месяца вы шли шаг в шаг с другим лидером команды – Олегом Веретенниковым: апрель фактически завалили, в мае же развернулись на полную катушку.

– В апреле на многочисленных собраниях команды начальство неоднократно предъявляло нам справедливые претензии. Если мы лидеры, если и руководство клуба относится к нам как к лидерам, со всеми вытекающими отсюда последствиями, то мы должны вести за собой. В конце концов, мы это почувствовали, и прорвало нас одновременно – по три мяча с «Жемчужиной». И понеслось.

– Не совсем. Ведь после «Жемчужины» был ушат холодной воды в Новороссийске.

– После того как «Черноморец» проиграл три матча дома, а мы разгромили «Жемчужину», мы не сумели психологически подготовиться к игре. Новороссийцы больше хотели выиграть, и выиграли. Несмотря на такой настрой, у нас было три великолепных момента – у Веретенникова, Бурлаченко и у меня.

– Вы за шесть минут до конца забили гол престижа и почти тут же заработали красную карточку. Что стряслось?

– Забиваю, несемся отыгрываться. Передо мной, в метре, защитник, со своей половины поля следует пас ему за спину. Опережаю его, обрабатываю мяч, напрашивается острое продолжение. Боковой судья не «зажигает» флажок, но главный свистит – офсайд. И тут сказалась старая моя болезнь – несдержанность. Психанул, пнул мяч – и увидел перед собой второй «горчичник» и красную. С себя вины не снимаю – подвел команду…

– Такой характер?

– Ничего с собой поделать не могу. Сколько раз слово себе давал, зарекался такими вещами заниматься – эмоции в игре перехлестывают. Мне было страшно обидно – ведь из-за этой глупости я пропускал кубковый матч во Владикавказе.

– После игры в Новороссийске Прокопенко, насколько знаю, предложил заезжать на предматчевые сборы не за сутки, а за двое суток до игры?

– Было такое предложение – с целью навести порядок по части состояния игроков. Контролировать вес, давление, спать ложиться вовремя. И не были мы вроде против, но в самом конце собрания Саша Царенко встал и попросил дать перед игрой во Владикавказе последний шанс. Мы им воспользовались и, считаю, заслуженно вышли в финал. Пишут, что нам повезло, но это не так. Мы просто больше хотели выиграть, сыграли один из лучших своих матчей. Ребята чуть завелись после прогноза «Спорт-Экспресса», в котором нам давалось шансов меньше чем трем другим полуфиналистам. А повезло нам в другом матче, с московским «Локомотивом», когда все решил рикошет за 10 минут до конца.

– Вы ездили с командой во Владикавказ?

– Нет, из-за приметы. В прошлом году я не поехал на выездную игру с московским «Динамо» – тоже пропускал из-за дисквалификации. И мы выиграли. Поэтому и сейчас не полетел. Но в 12 ночи встречал команду в аэропорту. В дальнейшем постараюсь… Нет, не то что не ездить – не пропускать матчи из-за дисквалификации.

– После Владикавказа и наступил психологический перелом у «Ротора»?

– Думаю, да. Когда я приехал в команду, то тут же почувствовал изменение настроения. Жизнь освежилась, и началась какая-то добрая суета – и на тренировках, и в быту.

– Считается, что Прокопенко – типично кубковый тренер. Так он умеет настроить команду?

– Он прекрасный психолог, состояние того или иного игрока может прочитать по его глазам. А в Кубке главное – это настрой. И вот что еще – в таких играх он всегда угадывает с заменами. Особенно с Сашей Тройниным, который уже несколько раз становился нашей палочкой-выручалочкой. И не только потому, что забивал решающие пенальти, а потому, что играл здорово.

– Как вы относитесь к мнению, что игру «Ротора» значительно оживили молодые игроки, приехавшие с юниорского чемпионата мира, – Кривов, Беркетов, Чумаченко плюс Илюшин?

– Согласен. Они, особенно Беркетов о Кривовым, на глазах возмужали и готовы сейчас играть на самом высоком уровне – вспомните хотя бы игру Беркетова в Москве со «Спартаком». И что радует – ребята не поймали «звезду» и здорово отрабатывают на тренировках.

– А Александр Тарханов говорит, что его сборники приехали из Катара разобранными.

– У наших это незаметно. Все они в хорошей форме и правильно относятся к делу. А если вздумают зазнаться – уже мы не позволим.

– Московскому «Спартаку» вы не сумели забить сами, но помогли это сделать Веретенникову. Но мне в тот момент казалось, что Олег будет прорываться сам – у него был для этого «коридор».

– За три года мы научились с Веретенниковым понимать друг друга с полуслова. И здесь я почувствовал, что он сыграет со мной в «стенку». И ведь второй гол, между прочим, мы тоже забили после того, как сыграли с Верей в «стенку» ион отдал голевой пас Беркетову.

– На выезде вы в этом году забили только «Черноморцу». Вообще существует мнение, что Нидергаус – «домашний» игрок.

– Какая-то доля истины в этом есть. Я больше люблю позиционное нападение, чем контратаки с быстрым отрывом. Мое достоинство – больше техника, чем скорость, я люблю получать мяч в ноги. К тому же на выезде приходится много отрабатывать в обороне, что мне крайне не по душе. Плюс, конечно, психология – дома, как известно, и стены помогают.

– Многие соперники, приезжая в Москву к «Спартаку», заранее вывешивают белый флаг. А «Ротор» не проигрывает красно-белым третий год подряд. В чем секрет?

– Когда мы играем с чемпионом России и с главным тренером сборной, каждый что-то доказывает. Или сопернику, или себе. Доказывает, что периферийная команда может играть не хуже московской. Ни на «Спартак», ни на «Динамо» тренеры нас дополнительно не настраивают, не говорят лишних слов. Называют состав – и в автобус, на игру. Этого достаточно.

– Победа над «Спартаком» породила у команды психологию победителя? Иначе чем можно объяснить сверхуверенный разгром «Ростсельмаша»?

– Отчасти да, хотя о психологии победителя говорить пока рано, команда только-только выбралась из штопора. Тем не менее с Ростовом счет должен был быть крупнее – Девадзе вытворял что-то невероятное. Я в последние минуты носился как заведенный – имел массу моментов; но то штанга, то Девадзе. И на последней минуте добился-таки своего – убрал под себя защитника и пробил в дальний угол.

– Сотый матч Веретенникова не прошел незамеченным?

– Официальных торжеств не было, разве что перед игрой мы играли в карты и слегка подкалывали Олега. А после матча каждый подошел и поздравил его.

– Команда, похоже, вышла на свой прошлогодний уровень. Теперь можно говорить о серьезных задачах?

– В июне нам предстоит очень тяжелый цикл – выездные матчи во Владикавказе и с ЦСКА, финал Кубка, домашние игры с «Торпедо» и «КамАЗом». Когда их пройдем – смогу сказать уже что-то конкретное.

– Верите, что выиграть Кубок реально?

– Уверенность в своих силах есть. Пусть даже и «Динамо», пусть даже и в Москве. Конечно, скажется отсутствие Есипова, но, поверьте, мы отработаем за него. Слишком уж хочется выпить шампанского из Кубка России. Это будет самое вкусно»: шампанское, которое я пил в своей жизни!

– А о сборной задумываетесь?

– Если не вызывают – значит, еще не готов. Можно говорить сколько угодно, получше работать и доказывать своей игрой необходимость ей. Мне кажется, что мой час еще настанет.