Виктор Онопко: «Зарабатываю на машину»

«Спорт-Экспресс», 05.10.1995

Признаться откровенно, я был сильно удивлен, когда полтора года назад, в марте 94-го, после матча в холодном Ставрополе не я, новоиспеченный пресс-атташе команды, а ее капитан Виктор Онопко первый в раздевалке протянул мне руку: «С победой!» А потом я обратил внимание, как он обошел всю раздевалку и пожал руку каждому: будь то человек из руководящего состава или игрок. «Я всегда считаю своим долгом поблагодарить каждого, кто в той или иной степени причастен к успеху команды», – признался мне Виктор.

Я вспомнил этот эпизод вчера, когда на подмосковной базе в Тарасовке уже у меня был повод поздравить Виктора.

– Спасибо, – ответил он. И тут же недоуменно пожал плечами: – А с чем вы меня поздравляете?

– «Спорт-Экспресс» назвал вас лучшим российским игроком сентября. Это для вас неожиданность?

– Пожалуй. Дело в том, что я никогда не ставлю перед собой цели во что бы то ни стало быть лучшим в команде. В том или ином матче или в каком-то турнире. Я играю так, как позволяет в данный момент здоровье.

– Однако согласитесь: все-таки приятно, когда ваши усилия не остаются незамеченными.

– Не скрою: очень приятно. И когда отмечают хорошей оценкой в матче и когда признают, как вот сейчас, игроком номер один месяца. Такому событию радуются и в семье, и в кругу близких друзей. Об этом и болельщики начинают говорить друг с другом. Но, повторяю, подобной цели я перед собой никогда не ставлю. Я знаю, чего стою. Со временем научился себя оценивать. Кстати, если я играю в такой команде, как «Спартак», и в сборной России, значит, хотел бы кто-то этого или нет, но чего-то я стою.

– И в состоянии сравнить себя с остальными участниками российского чемпионата?

– За четыре года я достаточно близко познакомился со всеми командами и с подавляющим большинством игроков. И, между прочим, в нынешнем сезоне никаких открытий в этой связи для себя не сделал.

– Но, может быть, такой игрок, как Олег Веретенников, все-таки и есть открытие, по крайней мере, российского первенства?

– Хороший футболист. Он мне нравится. Много забивает. Но ценность представляют те его голы, которые даются с трудом. Например, такой, как в ворота «Манчестер Юнайтед».

– Если бы у вас спросили: кто, по-вашему, лучший игрок первого месяца осени, что бы вы ответили?

– Я не видел все команды. Ну, а из «Спартака», по-моему, этого звания заслуживает целая группа футболистов. Например, Хлестов, Никифоров или Цымбаларь. Надежно стоял в воротах Черчесов. Здорово сыграл в нападении Юран. Что ни гол, то решающий! Пусть не обижаются на меня футболисты других клубов. Они, в силу понятных всем обстоятельств, не могли попасть в поле моего зрения. Ну, а из тех, с кем мы играли, выделить кого-то тяжело. А потом, я сужу о классе игрока по матчам еврокубков или за национальную сборную.

– В таком случае нельзя было пройти мимо победы «Локомотива» над «Баварией» в Мюнхене.

– Увы, этой игры, так же, как двух матчей «Ротора» с «Манчестером», мне посмотреть не довелось. Зато владикавказцы в матче против «Ливерпуля» понравились. Именно командной самоотдачей. А вот московское «Динамо» с «Араратом» в Ереване по телевизору поздно показывали. Я в это время уже спал.

– Значит, вы ложитесь прежде, чем наступает полночь?

– Обычно в половине двенадцатого я уже сплю.

– И давно на таком строгом режиме?

– Давно. Правда, иногда из режима выбиваюсь. Не могу быстро заснуть после матча. Или возвращаемся, например, с Фарер, а у нас разница три часа. И не сразу перестроишься. А потом, позже лег, значит, позже встал. Я же стараюсь вставать пораньше. Дел много накапливается. И с детьми хочется повозиться.

– Похоже, у вас отбой в семье одновременно с детьми?

– По-разному бывает. Когда сын, а ему 2 года 8 месяцев, меня долго не видит, то очень скучает и не ложится спать до 12. А потом залезает ко мне в постель, и мы вместе засыпаем.

– Не знаю, как братик, но уж, наверное, маленькая Женя, которой пять недель, родителям спать не дает…

– Я сплю в другой комнате. Но и Наташе Женечка особых хлопот не доставляет. У наших детей крепкий сон. Как и у меня.

– Вы вообще, исключая футбольное поле, по-моему, невозмутимый человек. По крайней мере, я никогда вас не видел на кого-то разозлившимся.

– Вы правы. Я от природы очень спокойный. Приезжаю на базу – и давление неизменно 120 на 70. А пульс 40. И это после того, как мотался по городу, а потом совершил непростую поездку в 40 км по забитому машинами Ярославскому шоссе.

– Любопытно, а какой пульс у других игроков «Спартака» после приезда на базу?

– 70, 80. Это просто от организма зависит.

– А после матча какой у вас пульс?

– Не знаю, ни разу не мерил.

– И все-таки: после какой сентябрьской игры ваш пульс бился учащенно?

– После обоих матчей в Лиге чемпионов. Особенно после последнего в Москве против «Легии». Игра нам давалась. И счет был 2:0, и ничего опасного нам не грозило. И вдруг пропустили гол, и какое-то непонятное замешательство. Мы выиграли, но все равно после игры было как-то не по себе.

– Команда сделала для себя какие-то выводы?

– Безусловно. И Иваныч (Олег Иванович Романцев. – Прим. Л. Т.) говорил, что независимо от счета нельзя отключаться, хоть на мгновение выбиваться из ритма игры, позволять себе передышку. Не знаю, может быть, под занавес сезона силенок не хватает. Ведь примерно та же самая история произошла в воскресенье в матче с «КамАЗом». Другое дело, что у «Легии» класс повыше, чем у челнинцев. Но все закончилось для нас благополучно.

– Кстати, многие команды жалуются на усталость из-за плотного календаря.

– Если уж многие жалуются, то что тогда спартаковцам говорить. Если я начну перечислять все матчи за сборную и за клуб, в которых они задействованы, то на это полгазетной полосы уйдет. И тем более, когда силы к концу матча на исходе, надо более ответственно подходить к каждому эпизоду. Тогда не повторится концовка с «Легией».

– А кто вам понравился больше: «Легия» или «Блэкберн»?

– «Блэкберн».

– Понимаю, это все-таки чемпион Англии, а не Польши.

– Не в этом дело, хотя уровень английского футбола выше польского. И даже не в том, что с «Блэкберном» мы играли на выезде, а с «Легией» дома. Просто «Блэкберн» мне показался более мастеровитым, более интересным.

– Зато и тренер англичан Харфорд, и тренер поляков Янас сошлись во мнении, что Онопко – один из самых надежных и неординарных игроков в Европе. А англичанин к тому же по объему работы еще до игры сравнивал вас с Беккенбауэром.

– Я слышал об этом, но до Беккенбауэра мне еще ох как далеко. Он единственный в своем роде. У меня только одно перед ним преимущество: Беккенбауэр как игрок уже закончил, а я еще играю…

– И, значит, у вас есть возможность поднять свою планку?

– Конечно. У футболиста много качеств, которые можно развивать в любом возрасте. На протяжении всей карьеры. Скажем, Барези из «Милана». Сколько играет, столько не перестает удивлять. Потому что работает и прибавляет. Потому что не опускается ниже определенного уровня. У любого игрока любой команды должно быть стремление стать лучше, чем он есть. Тогда он будет расти. А если футболист посчитает, что он в порядке, начнет обижаться на ребят или на тренера, – пиши пропало. Этот футболист будет деградировать у вас на глазах.

– В вашей практике есть такие примеры?

– К сожалению, есть. И в сборной, и в клубе подобное случалось с людьми. Помню, в нашей луганской «Заре», где я делал первые шаги в футболе, были игроки, которые не вылезали из юношеских сборных. Полмира объездили. А какая у них была экипировка! И на экзаменах в школе или в институте им делали поблажки. Но где большинство из них сейчас – тех, кто вроде был одареннее меня, – никто не знает. А все потому, что им в жизни ничего не надо было, кроме того, что они уже достигли.

– Не скрою: вы достигли многого…

– Многого, но далеко не всего, к чему стремился. Считаю, что и в спортивной, и в семенной жизни может быть еще лучше. Хочу, чтобы дети росли здоровыми и в достатке. Впрочем, все тут взаимосвязано. Если хочешь, чтобы в семье все было хорошо, ты обязательно должен работать, радуя себя и близких. Будь то завод или команда. Правда, как ты работаешь на заводе, известно ограниченному кругу людей, а футбол смотрит весь мир. И твою работу, без преувеличения, оценивают миллионы. И тут никакой халтуры быть не может. И никакой подлог недопустим. Правда, это мое мнение. Может быть, кто-то считает по-другому. А кроме того, в футбол по блату устроиться нельзя. И по телефонному звонку тебя не повысят. Тут – по крайней море так происходит почти во всем мире – побеждает тот, кто сильнее.

– Словом, я понял, что у вас есть к чему стремиться.

– Еще бы! Кроме всего прочего, надо на новую машину зарабатывать.

– А что, ту, которую у вас похитили около дома, до сих пор не обнаружили?

– К сожалению, нет. Кстати, ту тарелку украинского борща, которую я с аппетитом поглощал дома в то время, пока кто-то угонял мой автомобиль, можно смело занести в Книгу рекордов Гиннесса. По-видимому, это самое дорогое первое блюдо в мире.

– Вы человек спокойный, но до сих пор не смирились с пропажей?

– Я смирился, а жена еще нет. Правда, когда вижу на шоссе «Мицубиси-Паджеро», сердце немножко ноет.

– Не будем о неприятном. Расскажите лучше о последних событиях. Вот сегодня вы должны были играть с «Асмаралом» на Кубок. Когда и при каких обстоятельствах узнали, что игры не будет?

– Во вторник вечером, как обычно накануне матча, заехали в Тарасовку на сбор, провели тренировку. Она, правда, была более интенсивной, чем всегда накануне игры. А потом Романцев сказал, что можно ехать домой, а завтра у нас будет две тренировки. Для всех две, кроме «сборников». Я сначала ничего не понял, не мог себе представить, что кубковую игру могут отменить.

– А когда поняли, вздохнули с облегчением? В игре ведь всякое бывает…

– Я привык к плотному графику матчей. А здесь к тому же все ребята были в строю и все могли играть. И Никифоров, и Юран, и Кечинов, пропускавшие матч с «КамАЗом» из-за дисквалификации. И Пятницкий, который поправился после простуды. Я люблю, когда на тренировке много народу. Меня радует, что все в сборе, От этого даже настрой на игру повышается.

– Выходит, вас не пугает конкуренция?

– Ни в коей мере. Наоборот, я доволен тем обстоятельством, что у нас сейчас почти такая же конкуренция, как несколько лет назад, когда я пришел в «Спартак» из «Шахтера».

– Если уж в «Спартаке» конкуренция велика, то что тогда говорить о российской сборной.

– Если уж речь зашла о сборной, то признаюсь: я всякий раз с нетерпением жду того дня, когда мы соберемся перед матчем на базе в Тарасовке. Приезжают легионеры. От них узнаешь новости. У них другие взгляды, иные шутки, чем у нас. В общем, атмосфера какая-то другая. Но такая же доброжелательная, как в «Спартаке».

– 6 октября вы снова соберетесь вместе, чтобы готовиться к предпоследнему отборочному матчу чемпионата Европы с греками. На что могут рассчитывать болельщики?

– На хорошую игру и на победу. Мы постараемся не огорчить тех, кто придет этим вечером в Лужники.

– Ну а матч «Спартака» в Лиге чемпионов с «Русенборгом» подавляющее число поклонников красно-белых будут смотреть по телевизору. Как вы думаете, их бы устроила ничья в гостях?

– Не знаю, как их, но «Спартак» в каждом матче стремится к выигрышу. И игра с «Русенборгом» не будет исключением. Правда, за исключением нескольких эпизодов я не видел игру нашего соперника. Видел только на карте, что Тронхейм, где мы будем играть, находится на севере Норвегии.

…В этот момент мы попрощались с Виктором Онопко. И я подумал, что было бы хорошо, если бы вот так же поздно вечером 18 октября в далеком северном Тронхейме у нас был бы повод пожать друг другу руки. Сразу после матча, в раздевалке стадиона, где «Русенборг» будет принимать своих соперников.