Капитан на все времена

«Спорт-Экспресс», 19.03.2004

В конце 91-го, когда Советский Союз доживал последние дни, в одной донецкой квартире держали семейный совет. 22-летнего полузащитника «Шахтера» Виктора Онопко звали в «Спартак». Ехать ли в неизвестность – ведь из Донецка, как показал Андрей Канчельскис, можно попасть и в «Манчестер Юнайтед»?

Домосед Онопко проголосовал… против отъезда. Жена Наталья – за. Все решил голос тестя, известного футболиста и арбитра Виктора Звягинцева. Олег Романцев, которому молодой игрок запал в душу во время матча «Шахтер» – «Спартак», убедил его: для семьи такой переход – благо.

Сегодня невозможно поверить, что тот вечер мог оставить «Спартак» без капитана первой половины 90-х, а сборную России – без рекордсмена по числу проведенных матчей.

Ловлю себя на странном ощущении, что пишу историческую зарисовку, а не заметку о действующем капитане сборной и «Сатурна». Он закрывал Гуллита и Раша, комбинировал с Черенковым и Родионовым. В разудалые 90-е, когда щепки футбольных судеб летели во все стороны, когда лучшие наши игроки кочевали по Европе и в большинстве своем оказывались не способны доиграть до тридцати, Онопко считали мамонтом, лишь по недоразумению дожившим до нашей эры. Пока не поняли простую истину: у профессионализма и порядочности возраста нет.

Сейчас, когда соперники наших клубов и сборной с комфортом селятся в «Балчугах» и «Софителях», трудновато представить обстановку вокруг первого матча в истории национальной команды России – с мексиканцами в августе 92-го (Онопко в нем, разумеется, участвовал). Соперники во главе с легендарным Менотти наутро после прилета сбежали в шереметьевский «Новотель» из «Ленинградской»: не вынесли полчищ тараканов и отсутствия шампуня. Сколько же времени с тех пор прошло!

А Онопко – остался.

Остался человек, дважды подряд признанный лучшим игроком России. Остался игрок, ставший жертвой в полуфинале Кубка кубков-93 «Антверпен» – «Спартак», арбитр которого Монтеро Коррадо, видимо, был старшим братом своего соотечественника Кортеша Батишты. После совещания с лайнсменом (не находите общего?) португалец обвинил Онопко в насилии над корчившимся на газоне Чернятински. Позже выяснится, что потолкался с бельгийцем Андрей Иванов. Но Онопко был удален, пенальти (мяч находился в центре поля!) назначен, и «Спартак» лишился финала на «Уэмбли». Где должен был сыграть с «Пармой» Невио Скалы.

Онопко забил мяч в первом победном матче российского клуба в групповой стадии Лиги чемпионов – «Галатасараю» на «Али Сами Йен». Онопко был капитаном «Спартака», выигравшего шесть матчей из шести в Лиге-95. Онопко участвовал в двух чемпионатах мира, двух чемпионатах Европы и через три месяца, дай бог, сыграет в третьем. Онопко, «пережившего» шестерых тренеров сборной (двоих – по два раза), пытались проводить на пенсию – а спустя полтора года он фантастически играл в Уэльсе. Теперь на его счет не пытаются язвить даже самые циничные журналисты. Такого уважения в нашем футболе давно уже ни к кому не было.

«Спартак-2004 стал бы куда здоровее и крепче, окажись Онопко зимой именно в нем. И такое могло быть – но он дал слово Романцеву. А что такое слово Онопко, стало ясно еще в 89-м. Он заканчивал воинскую службу в дубле киевского «Динамо» и был вызван к Валерию Лобановскому. Мэтр убеждал юношу остаться в Киеве – звезды скоро уедут за рубеж, дорога будет открыта. Но Онопко вернулся в Донецк. Только потому, что, уезжая, пообещал это главному тренеру «Шахтера» Анатолию Конькову.

Романцева в «Сатурне» больше нет – но есть Борис Игнатьев, у которого Онопко выступал и в молодежной, и в первой сборной. И уже в стартовом туре чемпионата забил «Крыльям» мяч, сделавший бы честь любому Сычеву с Кержаковым. Мальчишкам, которые еще, наверное, не осознают своего счастья – рядом с каким капитаном им в сборной удалось оказаться.

Всего год назад мы горевали, что в легионерскую пору ветераны в российском футболе стали не нужны. Предположи тогда зимнюю схватку за 34-летнего игрока между «Сатурном», «Крыльями», «Спартаком» и «Аланией» – кто бы поверил?

Но разве могло быть иначе, если однажды в нашу редакцию пришло письмо из Липецка, в котором читатель рассказал, что для его сына «СЭ» стал в прямом смысле азбукой. И первое слово, которое ребенок смог прочитать сам, было – «Онопко».