Как дела? Владимир Пономарёв

«Спорт-Экспресс», 11.02.2005

– Что главное в жизни у пенсионера? Конечно, семья и здоровье. У меня с этим проблем нет. Веду спортивный образ жизни. В футбол, правда, врачи мне играть запретили, так что я с зеленого поля перебрался на теннисный корт. Пять раз в неделю беру в руки ракетку! Регулярно участвую в соревнованиях, которые устраивает наш своеобразный VIP-клуб. Под Новый год занял третье место в парном турнире вместе с генерал-лейтенантом прокуратуры Афанасием Кимом.

– 18 февраля вам исполнится 65 лет. Готовитесь к юбилею?

– Никакого торжества устраивать не буду. Поначалу хотел было собрать друзей в собственном кафе, но потом передумал. Ничего ведь нового не услышу – все тосты уже были произнесены на 60-летии. Лучше с родными в ресторанчике посидим, поговорим. Куда приятнее!

– Друзья называют вас заядлым дачником.

– Действительно, люблю летом покопаться на собственном огороде, что на Клязьминском водохранилище. Выращиваю в основном травку: петрушку, укроп, сельдерей. Большая часть урожая, правда, на грядках так и остается.

– Родной ЦСКА из-за любви к огороду не забываете?

– Что вы! Хожу на все московские матчи вместе с другими ветеранами. В случае успеха, как правило, «сочиняем» мероприятие. Да и после поражений, не пообщавшись, не расходимся. Про сборную России тоже не забываю.

– Какое впечатление оставил последний матч с итальянцами?

– Весьма удручающее. Хуже игроков в нашей национальной команде никогда не видел. Играют на редкость стихийно – ни мысли, ни куража. Вышел во втором тайме Аленичев, который вроде бы может мяч подержать, но и он большинство передач назад отдавал. А где, спрашивается, острота? И все это на фоне итальянцев, у которых, по-моему, весьма средняя команда. Даже клубные команды Португалии смотрятся интереснее, я уже не говорю про немецкие и английские.

– В чем причина нашей плохой игры в обороне?

– Футболисты не мыслят на поле. Тренер не всегда до матча может правильно оценить манеру действия нападающих соперника. Поэтому защитники должны сами присматриваться к своим подопечным, делать выводы. А наши и на перехвате не играют, и держат так, что у форвардов много пространства остается. Такое впечатление, что игра в футбол для россиян – не открытая, а закрытая книга. Или написанная на чужом языке. Евсеев, конечно, выделяется на фоне остальных, но только за счет отчаянности. Не поймешь, то ли соперников убить хочет, то ли себя.

– А почему по окончании карьеры вы сами не стали тренером?

– Предложения были, но только от взрослых команд. А мне так надоело жить в разъездах, что решил осесть на одном месте и пошел служить по армейской линии. Вот если бы мне с детьми предложили поработать, наверное, согласился бы.

– В чемпионатах СССР вы забили всего один гол, хотя всегда славились подключениями в атаку. Почему так мало?

– Мне жутко не везло. Бывало, ударишь и думаешь: все, теперь-то уж точно забил. Ан нет: то вратарь вытащит, то защитник чудом успеет ногу подставить. Но свой единственный гол в ворота «Динамо», которые Пильгуй защищал, я никогда не забуду. Ведь тем самым вернул бело-голубым должок: за год до этого в матче с ними «отличился» автоголом. Тоже единственным в карьере.

– Семья у вас спортивная?

– Жена – бывшая фигуристка, потом выступала в ледовом цирке. А сын окончил Институт стран Азии и Африки МГУ, знает несколько языков. Хотел, чтобы он футболом занимался, но не вышло. Это потому, что футбольная наследственность в третьем поколении уже не передается, – я ведь сын заслуженного мастера спорта. К такому выводу мы пришли вместе с Владимиром Федотовым. Его сын Гришка тоже с мячом не шибко дружил.