Олег Протасов: «Евро-88 – самое яркое событие в карьере»

«Спорт уик-энд», 27.07.2003

Известный форвард вспоминает о времени, когда защищал честь сборной СССР на ЧЕ-88 и ЧМ-90. И не только…

Лобановский любил, чтобы «сборники» играли в «Динамо»

– Некоторые футболисты киевского «Динамо» отрицательно относились к методу работы Эдуарда Малофеева. А что можете сказать вы?

– Однажды Эдуард Васильевич кому-то из игроков сказал: «Олег хороший парень, но он меня снял». Но самое смешное, что я тогда был молодым, и мой голос вообще не принимался во внимание. Могу твердо сказать, что он ошибается. А то, что он по-своему смотрел на футбол – это хорошо. Но то, что в сборной в 86-м оказались почти одни динамовцы, считаю, было логично. Киевляне тогда были на подъеме.

– В те годы для футболистов не создавались такие условия, как сейчас. Что руководило вами? Идея?

– Видимо да. Другое дело, насколько мы в нее верили. Но… тогда мы были счастливы, поскольку наслаждались футболом, успехами, и радовались гонорарам, которые нам за это платили. Не стоит забывать, что относительно других людей мы жили в идеальных условиях, хорошо зарабатывали, получали машины, которые могли перепродавать дороже и зарабатывать на этом, нам предоставляли квартиры. По меркам Советского Союза мы жили очень хорошо, и жаловаться не на что.

– Что вы чувствовали в тот момент, когда вас позвали в «Динамо» (Киев)? С одной стороны, эта команда была из той категории, от которой не отказываются, но с другой – «Днепр» тоже вел борьбу за золотые медали.

– Валерий Лобановский, когда позвал нас с Геной (Литовченко. – Прим. В. Ф.) в «Динамо», сказал буквально следующее: «Если вы хотите играть в сборной и хорошо подготовиться к чемпионату Европы, необходимо, чтобы вы со мной тренировались». И это был не тонкий намек, а прямое пожелание. Понимаю, ему хотелось нас контролировать – Валерию Васильевичу нравилось, чтобы кандидаты в сборную готовились в его клубе и под его надзором. Ну и к тому же это было киевское «Динамо», где мы сами хотели играть и прогрессировать, поэтому и отправились, как считали, в лучшую команду страны.

– Как к этому отнеслись в Днепропетровске?

– Был страшный шум, который подняла пресса: мол, забирают явных лидеров команды, которая борется за чемпионство. Можно понять и Днепропетровск, поскольку нас там любили, а мы любили своих болельщиков. Но хотелось прогрессировать.

– Какое впечатление произвел тогда Валерий Васильевич?

– Он всегда держал дистанцию от игроков, и с ним близкий контакт был невозможен. Да, были индивидуальные собеседования, где ты понимал, что он о тебе все знает и тобою интересуется. У нас действительно создалось впечатление, что это тренер № 1, у которого есть чему научиться. Когда ты работал с ним, чувствовал, что с ним можно побеждать.

После матча с Голландией не знал, куда себя деть

– Какое впечатление оставил чемпионат Европы?

– Это для меня было самым ярким событием в карьере. Мы подошли к этому турниру в прекрасной форме. Хотя в первом матче голландцы, несмотря на нашу победу, давили так, что после игры я понял: в жизни так никогда не уставал. Опекавший меня Райкаард потом мне говорил: «Олег, ты для меня нападающий № 1 по сложности». Мне же такого защитника пришлось таскать весь матч, а это постоянная борьба, единоборства. Я всю ночь не мог сесть, не знал, куда деть себя от усталости.

– Однако той победы было мало. Надо было брать очки с Ирландией, и неизвестно, как закончилась бы игра, если бы не ваш гол за десять минут до конца матча…

– Должен сказать, что Ирландия была хорошей командой. Да и мы, видно, находились не в лучшем состоянии. В итоге вышла ничья, от которой, помню, тогда все еще расстроились, поскольку переживали за нашу дальнейшую судьбу, ведь впереди была Англия, которую надо было обыгрывать, и мы не были уверены в дальнейшем успехе. Но матч получился, мы переиграли соперника, забили быстрые голы, и у нас буквально все получалось.

– Но самый выдающийся поединок на том чемпионате – полуфинальный против итальянцев…

– Это был великий матч, от которого мы получили огромное удовольствие, в том числе и от тактики, которую тренеры разработали и смогли воплотить в жизнь. Мы были просто счастливы. Все говорили тогда об игре в исполнении сборной СССР как о футболе будущего.

– А какие мысли были накануне полуфинала?

– Выход туда уже был успехом, но лично я хотел сыграть еще и в финале. Я помню, что, когда смотрели другой полуфинал ФРГ – Голландия, большинство наших ребят радовались, когда победили «оранжевые». Но я уже догадывался, что во втором матче мы не сможем их обыграть, говорил, что если и проиграть, то лучше хозяевам чемпионата – немцам. Мне кажется, что голландцы все же были тогда сильней.

С Кузнецовым могли взять и золото

– Многие сходятся во мнении, что главная причина неудачи в финале – дисквалификация Олега Кузнецова.

– Я в этом по-прежнему уверен. Первый же контакт Кузнецова с нападающим – и бельгийский арбитр наградил Олега карточкой. Бенилюкс – это почти одно государство, и нас судил человек из той же страны, которая могла нам противостоять в финале. Видимо, боялся, что у него не будет другого шанса. Я в этом просто уверен. Для нас Олег был столпом обороны. А тем более против тех нападающих, которые играли за Голландию, надо было иметь Кузнецова. И когда Алейникова поставили опекать ван Бастена, это уже было не то.

– Тем не менее сложилось впечатление, что сборная СССР вышла на финал с мыслями, что нас за поражение не осудят…

– Может, это и так, но все же мы надеялись и верили. Помню, как волновались. Да, мандраж предстартовый был, это запомнилось. Но мне кажется, что у голландцев был лучше подбор исполнителей.

– Что же помешало сборной СССР выступить хорошо на чемпионате мира два года спустя?

– Не только игроки, но и тренерский штаб допустил ошибку, потому что был уверен в том, что команда будет более свежей к матчу с румынами. Помню, как нас подводили к тому матчу и тренировали – а мы были очень уставшими. Тренерский штаб рассчитывал обыграть Румынию, зацепить ничью с Аргентиной и обыграть Камерун. После этого мы могли выйти из группы и только затем выйти на пик формы. А оказалось, что мы не смогли сделать этого. Нам не хватило свежести.

С Бышовцем не сработались

– Вы оказались одним из немногих футболистов, которого оставил в своей сборной Анатолий Бышовец. Насколько трудно было вписаться в его модель игры?

– Дело в том, что я не очень разобрался в его характере и методах работы. К тому же я очень мало с ним провел рабочего времени. Он мне сам сказал, что ввиду того что я еду в Грецию, ему теперь трудно на меня рассчитывать, поскольку я отправляюсь не в лучший чемпионат. Это был его взгляд. Мне непонятно было другое: если я подхожу как футболист, какая разница, где я играю?

– То есть вы фактически не верили, что поедете на чемпионат Европы-92?

– На меня практически не рассчитывали. Был момент, когда в Италии мы сыграли 0:0, у меня был прекрасный момент, и мы могли вообще похоронить итальянцев. Я промахнулся, но тренеры расстроились, сказав, что Олег уже не тот, не может забить. Могу лишь сказать, что Лобановский в меня всегда верил, даже в тяжелые минуты.

– Действительно ли стоило уезжать в Грецию летом 1990 года?

– Я не жалею ни о чем. Олег Блохин нас тогда позвал, предложил сыграть за «Олимпиакос», чтобы через него уехать в более солидный клуб. А нам хотелось попытать счастья за границей, заработать какие-то деньги. И я об этом не жалею. У меня интересная работа, жилье, дом построил, дети в школу ходят. Я прекрасно себя чувствую.

– Что вы чувствовали с распадом СССР?

– Я наблюдал за этим со стороны и понимал те процессы. Когда все шло к свободе, демократии, я только радовался. Сейчас же должен сказать, что мы зря развалили страну, потому что все объединяются, чтобы быть сильным. Чемпионат СССР был мощным, да и можно ли сравнить сборную СССР со сборными России и Украины?

– После распада СССР вы оказались в числе тех футболистов, кто принял решение играть за сборную Украины. На чем основывалось это решение?

– Так меня в сборные других республик не звали. Тогда слишком низко ценили греческий чемпионат. А в украинскую команду позвали всего один раз, когда был конфликт в сборной и не играли основные футболисты. Базилевич попросил приехать и помочь. Как я мог отказаться? А потом посчитали, что нет смысла вызывать Протасова.

– Какие-нибудь связи с Украиной у вас остались?

– В современном мире очень легко поддерживать связи. Сел в самолет и полетел. В Киеве у меня друзья, с которыми я играл за «Динамо». Мы все находимся в прекрасных отношениях, и рады каждой встрече. Было несколько матчей ветеранов сборной СССР. Ожидаю еще подобных. Надеюсь, что-нибудь похожее организует «Днепр» к 20-летию своего чемпионства. А то я в своем городе уже столько времени не был…