За себя и за всех

«Футбол-Хоккей», 1967

– Юрий, откровенно. Не жалеете ли о том, что когда-то избрали себе такую сложную да и опасную должность?

Вратарь сборной СССР и ташкентского «Пахтакора» Юрий Пшеничников ответил не сразу. Задумавшись, потер большим пальцем подбородок, пристально посмотрел мне в глаза, словно стараясь разгадать, нет ли тут подвоха. И только потом, вздохнув, начал говорить:

– Вопрос уж больно неожиданный. Как гол с тридцати метров. Знаете, в разное время я бы на него по-разному ответил. И каждый раз честно. Сколько раз, уходя с поля травмированным, я клял себя за то, что стал вратарем. Конечно, полевые игроки тоже получают травмы, ушибы. Но вратарю чаще, чем кому бы то ни было, приходится бросаться под ноги. Главное – достать мяч, о синяках и боли в такие минуты не думаешь. Но досада, как это ни странно, быстро проходит. От твоего решительного броска или своевременного выхода из ворот зависит иногда судьба матча, судьба команды. А это воодушевляет. Нет, что и говорить, вратарь – превосходная должность!

– А как же опасность?

– А разве о ней думаешь? Альпинисты, мотогонщики постоянно на грани риска. А хоккеисты, то и дело применяющие на громадной скорости силовые приемы?.. Футбол, я считаю, в еще большей степени игра мужская. Вот и нужно быть мужчиной вратарю!

Ну, а травмы, как правило, случайны, никто с умыслом не нападает на нас, вратарей. В борьбе иногда просто бывают издержки азарта…

– Как вы начинали? Пришли и сразу встали в ворота?

– Иногда слышишь: он случайно стал нападающим либо защитником… Вратарем, мне кажется, стать случайно нельзя. Нужно с детства полюбить это занятие. Я сразу начал играть в воротах. Сначала в школе, а затем в ремесленном училище. Мне повезло: со мной занимались добрые и настойчивые тренеры. До 1960 года выступал в ташкентской команде класса «Б» «Трудовые резервы». С признательностью вспоминаю тренеров этой команды Савелия Семеновича Сафронова и Василия Никитича Волкова, никогда не забываю о своем первом наставнике Леониде Ивановиче Янсоне. Именно он, когда я, сетуя на горькую долю вратаря, порывался бросить это дело, поддерживал, вдохновлял, и мне всегда было как-то неловко жаловаться. Но, положа руку на сердце, скажу: мне жаль ребятишек, которые тренируются на плохих полях. Вратарей растить трудно, не каждый может выдержать. Значит, надо особенно бережно относиться к юным.

И кроме того, вратаря, как и любого футболиста, делает команда. «Пахтакор» мне в этом отношении помог. То, что я заслужил право быть в составе сборной, – заслуга «Пахтакора», моих тренеров. А мне, да и всем ташкентским футболистам, надо сказать, в этом отношении повезло. С командой работали Л. Ольшанский, А. Келлер, Г. Качалин, А. Абрамов, Б. Набоков, М. Якушин, Б. Аркадьев. Одно перечисление этих фамилий говорит о многом. И каждый из этих тренеров что-то дал и мне.

– Как и чему вы учились у знаменитых вратарей?

– У любого классного вратаря своя, особая манера, свои приемы. Нам следует учиться друг у друга, но не обезьянничать. Нужно подмечать самое рациональное в технике игры того или иного вратаря и прикинуть, применимо ли это для тебя. Особенно помог мне Лев Иванович Яшин. Это человек душевно щедрый. Сколько отличных советов он дал мне! Как внимательно относился ко мне, когда на тренировках я старался освоить новый прием! Он не жалел времени, был терпелив. Это Яшин помог мне в полной мере освоить выбор позиции, игру на выходах, руководство обороной.

Немало перенял я и у Анзора Кавазашвили. Если можно взять мяч без падения, Анзор не станет демонстрировать эффектный бросок. Когда же нужно, он без всякой робости бросится в ноги нападающему.

Вообще надо сказать, что у нас во все времена были хорошие вратари, всегда молодым было у кого поучиться. Вспомните Акимова, Жмелькова, Трусевича, Идзковского, Хомича, Леонтьева…

И все же молодых вратарей со многими тонкостями игры можно было знакомить более, что ли, организованно. Еще до войны по сценарию М. Товаровского был снят фильм о наших лучших футболистах. Вратаря «играл» А. Идзковский. И сейчас этот фильм многое дал бы молодым футболистам. Было бы хорошо, если бы кто-то взял на себя труд покопаться в архивах и составить нечто вроде киноантологии игры наших знаменитых футболистов, в том числе и вратарей.

– У разных вратарей своя манера настройки на игру. Известно, что Акимов любил перед матчами поспать, Яшин – уединиться, побродить у реки или моря, посидеть с удочкой. Как поступаете вы?

– Я действую по-акимовски. Тоже люблю поспать часика два перед игрой.

– И быстро засыпаете? Не мешают мысли о предстоящей встрече?

– Нет. Говорят, привычка – вторая натура. Мне сразу удается заснуть.

– Вратарь, хотя он и состоит в коллективе, все-таки держится в нем особняком. Ошибся нападающий или защитник – дело поправимое, а если ошибся вратарь, – мяч в сетке. Что вы думаете о взаимоотношениях вратаря и команды?

– Тема обширная. Если коротко, то вот что можно сказать. На плечах вратаря всегда двойной груз ответственности. В эпизодах, когда воротам угрожает опасность, он, разумеется, забывает обо всем и думает только о том, как овладеть мячом. Но в остальное время вратарь, как и зритель, волей-неволей следит за ходом матча, близко принимает к сердцу успехи и неудачи партнеров. Он постоянно в напряжении. Поэтому и расход нервной энергии велик. Думаю, что полевым игрокам в этом смысле легче. Если игра с самого начала не имеет особого психологического подтекста, то они, как это ни странно покажется на первый взгляд, тратя энергию физическую, сохраняют нервную. Разнообразие ситуаций, постоянная занятость мысли, поиски каких-то комбинационных ходов, ежесекундный контроль за своими движениями, связанными с контролем над мячом, разгружают их нервную систему. И потом, футболист, даже самый прозорливый с точки зрения тактики игры, никогда не представляет себе картину игры так объемно, как ее видят вратари, тренеры, зрители. Естественно, и переживаем мы за все так же «объемно». Вот почему между вратарем и командой всегда проходит некая разделительная линия. Линия, конечно, условная, но от этого нам, вратарям, не легче.

– Случалось ли вам пропускать обидные голы?

– Однажды, в Ростове, за две минуты до конца встречи при счете 1:1 я пропустил гол. Очень обидный. «Стенка» была поставлена правильно: закрыла левый угол. Я занял нужную позицию. Но в момент, когда Олег Копаев сильно пробил, подрезав мяч, один из наших защитников пригнулся. Вижу такое дело – бросаюсь наперехват. А мяч в самый последний момент угодил защитнику в плечо и юркнул в тот угол ворот, где я только что стоял. Ну, не обидно ли? Можете поверить, что за оплошность мы, вратари, подолгу казним себя.

– Есть ли разница, когда выступаешь за клуб или за сборную страны?

– Хорошо играть надо и там, и там. Но разница, конечно, есть, и большая. Игра за сборную особенная. Невольво как-то подтягиваешься. Стараешься в таких матчах показать все, на что способен. Легче или труднее? Не знаю даже, как ответить. И легче, и труднее. Играя за сборную, знаешь, что впереди у тебя надежные, отборные защитники. Уверенность в них помогает и самому быть уверенным.

– Подумываете ли о тренерской работе?

– Не знаю. Сложная работа, да еще и неблагодарная. Футбол – игра, зрелище, арена испытания спортсменов, – к великому сожалению, находится в плену турнирной арифметики. Руководители клубов и так называемые меценаты после каждого потерянного очка душу из тренеров вынимают.

Я с уважением отношусь к игрокам, которые становятся тренерами. Но и сочувствую им: слишком уж часто приходится видеть, как тренеры достают из кармана валидол! Тренеры – я имею в виду честных людей – всей душой верны футболу, но, несмотря на это, слишком часто и без достаточных оснований их судьбу решают без них самих.