Олимпийский чемпион, оставшийся без золотой медали

«Советский Спорт», 29.12.2000

В канун Нового года олимпийскому чемпиону по футболу Владимиру Алексеевичу Рыжкину исполнится 70 лет. «Советский спорт» поздравляет прославленного футболиста с днем рождения. Желает крепкого здоровья. Незадолго до юбилейной даты с Владимиром Рыжкиным встретился наш корреспондент.

– Владимир Алексеевич, какое настроение в 70 лет?

– Хорошее. Хотя и не тот возраст, когда больше радуешься, чем печалишься. Наоборот, чаще задумываешься уже над вопросом, а есть ли жизнь в другом мире. У меня, слава Богу, серьезных причин жаловаться не только на прошлое, но и на настоящее нет – физически чувствую себя хорошо, у нас с женой Анной Никитичной выросли сын и дочь, которые подарили нам четырех внуков. Вдвоем живем в двухкомнатной квартире на Кутузовском проспекте. Полетал, поездил по белу свету столько, что даже профессиональные туристы могут позавидовать.

– Да, дипкурьером вы действительно много километров налетали.

– Специально записи не вел, но за долгие годы работы дипкурьером земной шарик облетел несколько раз – во всяком случае, побывал во всех странах, с которыми СССР имел тогда дипломатические отношения, причем во многих бывал неоднократно.

– Дипкурьером вы стали после окончания игровой карьеры. А как эта карьера сложилась полвека назад? Почему вы, играя в знаменитой «команде лейтенантов», все-таки стали динамовцем?

– Начинал-то я играть в московском клубе завода «Серп и молот», но когда был призван в армию, то попал в минский окружной Дом офицеров. В 1951 году в первенстве Вооруженных сил на меня обратил внимание один из тогдашних тренеров ЦДСА Константин Лясковский, и вскоре меня перевели в главную армейскую команду. Правда, в ней я поиграл всего год, поскольку после Олимпиады в Хельсинки ЦДСА был расформирован. Всех футболистов, выступавших в трех армейских клубах, собрали в Калинине, где тогда базировался спортивный штаб Московского военного округа. Через год меня пригласил начальник и сказал, что мною интересуется московское «Динамо», и спросил, не хочу ли я перейти в эту команду. Я ответил, что хочу прежде всего демобилизоваться. Меня успокоили, что если я соглашусь играть в «Динамо», то другие проблемы меня не должны волновать. Я, естественно, согласился и отыграл в динамовской форме девять сезонов, завоевав в общей сложности шесть медалей – три золотые, две серебряные и одну бронзовую. Кроме того, в 1953 году мы выиграли и Кубок СССР.

– Вы участвовали в Олимпийских играх в Мельбурне, однако золотую медаль так и не получили?

– Увы, тогда были драконовские правила – медали получали только участники заключительных матчей, а я выступал в трех предыдущих встречах, но в финале тренеры отдали предпочтение спартаковцам, и в результате без золотой медали остался не только я, но и торпедовцы Эдуард Стрельцов, Валентин Иванов. Наши руководители утешали нас, что, мол, когда вернемся в Москву, то на Монетном дворе отольют медали тем чемпионам, кому они не достались в Мельбурне. Но, видимо, нужного материала у нас в стране не нашлось. Правда, в другом плане нас не обманули: на теплоходе «Грузия», во время плавания из Мельбурна во Владивосток, тогдашний председатель Спорткомитета СССР Романов вручил всем удостоверения и значки заслуженных мастеров спорта, а по возвращении домой я получил двухкомнатную квартиру на Кутузовском проспекте.

– А как вы стали дипломатическим курьером?

– Клуб «Динамо», как известно, был создан по инициативе Дзержинского и, естественно, имел прямое отношение к службам безопасности. Разумеется, всех нас тщательно и долго проверяли и мы в целом считались «хорошо подкованными» идейно. Не случайно и до меня, и позже дипкурьерами в Министерстве иностранных дел работали динамовцы Георгий Рябов, Владимир Шабров, Юрий Вшивцев, Владимир Савдунин.

– В чем заключались ваши обязанности?

– Доставлять дипломатическую почту в наше посольство.

– Тяжелая была работа?

– Иногда просто изнурительная. Случалось, что в полетах мы проводили чуть ли не по 24 часа в сутки, – ведь часто мы доставляли почту сразу в несколько посольств – прилетали, скажем, в Каир, сдавали все необходимые документы и летели дальше в Найроби, а оттуда еще южнее.

– Спортивная закалка выручала, наверное?

– Безусловно. Кроме того, в Москве у нас обязательно были спортивные занятия – мы бегали, занимались борьбой, стреляли.

– Слышал, что партнеры у дипкурьеров всегда разные. Это так?

– В отделе нас было сто человек, но вместе редко кто летал хотя бы по два раза, и делалось это во избежание возможных сговоров между дипкурьерами, во всяком случае, так считали наши руководители, опасавшиеся нежелательных эксцессов.

– А с кем-нибудь из динамовцев вам довелось побывать в совместной командировке?

– Только с Владимиром Савдуниным. Да и то случайно – мой напарник неожиданно заболел и его заменил Савдунин. Любопытно, что мы летали с ним в Австралию, где в это время товарищеские матчи играли динамовцы. И мы встречались с ними.

– А во время командировок вы имели возможность не просто отдохнуть в чужой стране в нашем посольстве, но и познакомиться с городом? Или вас, подобно секретным агентам, прятали от местных спецслужб?

– Во-первых, прятать нас от тех, кто мог спокойно установить за нами слежку еще в самолете, было просто бессмысленно. Но главное, мы же были не разведчиками, а дипломатическими курьерами, и в наши обязанности, повторяю, входило не добывать информацию о чужой стране, а только доставлять дипломатическую почту в посольства. Кстати, такие же службы есть во всем мире, и того, что задолго до нас произошло с воспетым Маяковским дипкурьером Нетте, ни со мной, ни с кем-то из моих друзей не случалось.

– Как вам живется после выхода на пенсию?

– А какой может быть жизнь пенсионера в России? Тяжелой, конечно. Когда выходил на пенсию, казалось, что старость мне будет в радость, а получилось наоборот.

– Но дипкурьеры, наверное, неплохо зарабатывают?

– Ну в целом-то, наверное, и неплохо. Тогдашняя зарплата у дипкурьеров была небольшой, но зато мы получали суточные в валюте, что и вселяло надежду на обеспеченную старость. Однако после нескольких «обвалов» все мои сбережения растаяли, как масло на горячей сковородке, и сегодня я вынужден жить так же, как и многие россияне, только на пенсию.

– А ваш бывший одноклубник Анатолий Коршунов, который помогает многим заслуженным ветеранам спорта, вам помощь не оказывает?

– Я много наслышан от друзей о помощи со стороны Анатолия Коршунова и сожалею только, что не вхожу в его «команду».

– На днях я встречался с Анатолием Коршуновым и сказал, что собираюсь писать о вас. Он вспомнил, как в 57-м году во время поездки динамовцев в Южную Америку, в Монтевидео, в матче с чемпионом Уругвая «Насьоналем» он, выйдя на замену, сделал вам голевую передачу, и в результате динамовцы спаслись от поражения.

– Я припоминаю этот матч. Более того, тогда тренеры хвалили только меня, а о заслуге Коршунова они почему-то и не вспомнили на разборе игры. Теперь же я думаю, что лучше бы Анатолий Александрович вместо того голевого паса сделал мне сегодня другую передачу, денежную. Шучу, конечно.