Войти

Дарвину приснился страшный сон

«Спорт-Экспресс», 18.05.1995

Самым ярким впечатлением моего детства стал финал Кубка страны 1981 года. В нем, на мой совсем юный взгляд, свершилась чудовищная несправедливость – игравшие лучше футболисты в красных футболках с буквой «С» в ромбе проиграли другим – с надписью «СКА» на майках. Потрясение было – не передать.

А спустя пятнадцать лет я знакомлюсь с человеком, у которого та игра, а особенно один момент в ней, тоже занозой сидит в памяти…

– Глаза закрою, и вот они – пустые ворота и мяч, летящий прямо ко мне в ноги, нужно только попасть в рамку с 13 метров, – вспоминает защитник «Спартака» тех лет Виктор Самохин. – Ударил я голенью, а не подъемом, как было нужно, – мячик подпрыгнул перед тем, как я к нему приложился. Метра на два выше ворот улетел…

До этого печального для Виктора Самохина события был еще не забитый Александром Мирзояном пенальти – мяч попал в перекладину, а трибуны охнули разочарованно. А еще через полчаса они и вовсе затихли – ростовчане повели 1:0.

– Удар у Андреева получился корявенький, да мяч прямо перед Дасаевым в кочку угодил, после чего через его руки спланировал в сетку. Жутко обидно было после матча. Ведь годом раньше нас так же Соколовский из «Шахтера» дома в полуфинале «похоронил», угодив в «девятку» метров с двадцати пяти.

Потом я еще раз до полуфинала добрался – уже с ЦСКА. Там нас «Металлист» обыграл, в тот год Кубок выигравший. Так и не получилось обладателем этого трофея стать.

Стоп. К победам, поражениям, кубкам, турнирам и чемпионатам мы еще вернемся. Сейчас же начнем с начала.

…На Ширяевом поле в Сокольниках я записался в «Спартак» и своими дальнейшими успехами обязан Михаилу Огонькову – он занимался с нашей группой в школе – и Анатолию Исаеву – еще одной нашей легенде, который работал со спартаковским дублем, где я провел два сезона – 73-го и 74-го годов, разок став серебряным призером. Заодно выступал за сборную Москвы и национальную сборную по своему возрасту.

– И как успехи?

– Ничего серьезного мы не выигрывали, хотя компания наша потом вся заиграла – Костава, Бубнов, Чивадзе, Клементьев, Челебадзе, Боровский…

Дебютировал в основе «Спартака» осенью 74-го в Днепропетровске, когда не смог выйти на поле Ольшанский. Мы выиграли – 4:1, а со следующего сезона, когда Ольшанского призвали в армию, я стал более или менее стабильно выходить на поле в основе. Тогда же пригласили в олимпийскую сборную, но в Монреаль я не поехал, не пройдя «по конкурсу».

– Начало карьеры у вас замечательное. А что же происходило с самим «Спартаком»? Десятое место, четырнадцатое и, наконец, пятнадцатое – здравствуй, первая лига!

– Мне по прошествии лет кажется, что тогда Анатолий Крутиков (главный тренер спартаковцев в обоих чемпионатах 1976 года. – Прим. А. А.) был не готов работать с таким клубом. В итоге из неплохих игроков хорошей команды не сложилось. Не хватило же нам тогда очка – мы проиграли киевлянам в последнем туре, а все московские команды, способные любым иным исходом выручить нас, проиграли.

– И в команду вернули Старостина, ушедшего годом раньше.

Сейчас я понимаю, что значил и значит для «Спартака» Николай Петрович Старостин. А тогда все его призывы и разговоры о спартаковском особом духе воспринимал вполуха. И только уйдя из «Спартака», понял, что да – он существует, этот самый дух.

– А как вам Бесков? Чего только о нем не пишут? Кто же он на самом деле – диктатор, умница, маэстро?

– Бесков – великий тренер. Результаты, которых достигали его команды, – тому подтверждение. А все расставания, которыми так насыщена его спартаковская биография, – это результат того, что некоторые игроки не подходили под его модель игры.

Жесткость же Константина Ивановича – явление нормальное. Главный тренер обязан быть жестким и требовательным. А обязанность игрока – выполнять то, чего от него требует тренер, а не пытаться дискутировать с ним по вопросам тактики, техники, методики. Лично у меня от работы с ним остались приятные воспоминания, и трений не возникало, даже когда он меня не ставил в состав в свой первый год работы. Я молча тренировался и ждал своего часа и в итоге на финише того памятного сезона вернул себе место в «основе».

– Говорят, «Спартак», который затем десятилетие не опускался ниже третьего места, постоянно участвуя в еврокубках и радуя болельщика фирменной игрой, родился именно в тот сезон, проведенный в первой лиге. Так ли это?

– Пожалуй. Причем ключевым для нас стал матч с «Нистру» дома, когда мы поначалу проигрывали 0:3, но в итоге вырвали победу, забив четыре мяча.

Бескову удалось найти сочетание игроков, каждый из которых был личностью, – Дасаев, Романцев, Гаврилов, Ярцев, Черенков, Хидиятуллин. Они стали стержнем команды.

– А в 1979 году вы стали чемпионами Союза…

– Сезон-79 и поныне вспоминается как один удачно закончившийся матч. Особняком стоят три игры на финише – с «Шахтером», киевлянами и в Ростове.

Донецку тогда два гола забил Женя Сидоров, которого могли на матч и не поставить, – научная группа, работавшая с командой, утверждала, что он к игре не готов. Бесков поставил. И оказался прав.

Матчи с киевским «Динамо» всегда выливались в великое противостояние, где решались не только судьба медалей, но извечный вопрос – чей футбол лучше? Ведь у каждого на сей счет было свое мнение. Саму же решающую игру с ростовчанами помню смутно. Была одна мысль – обязаны выиграть! Поверили в то, что мы чемпионы, лишь в раздевалке.

– Тогда же вы и сыграли единственный раз за сборную.

– С немцами, в Тбилиси – несчастливом для спартаковцев городе. Мы проиграли 1:3, я держал Фишера, выступая на месте центрального защитника, хотя всегда играл правым. Немцы тогда показали нам совершенно новый, мобильный футбол. Такие воспоминания о себе оставили еще лишь мадридский «Реал» да «Милан».

А в сборную я входил еще два года, но, постоянно получая вызов на сборы, на поле больше так и не вышел – конкуренты были сильные, да и, наверное, где-то характера не хватило.

– Зато в еврокубках вы наигрались досыта. Скажите, как же команда образца 75-го года, заняв в итоге 10-е место в чемпионате, сумела переиграть дважды «Кельн» – 1:0, 2:0, а затем и «Милан» дома – 2:0, правда, предварительно получив 0:4 там?

– Команда на отдельные игры была способна собраться и сыграть. Матч в Кельне – это девяносто минут, сжатые в одну, чем он разительно отличался от миланского. Те полтора часа вечностью показались, мысль в голове одна – когда же все это закончится. Главный же виновник того разгрома – форвард сборной Италии Беттега, – он-то нашу оборону и порвал. Самое интересное, что перед игрой наш вратарь Юра Дарвин, проснувшись, сказал: «Кошмар какой-то, ребята, снился – будто горим мы 4:0». Сон-то в руку оказался…

А потом в Сочи, в ответном матче, мы едва не забили итальянцам столько же – они решили, что мы обречены, и валяли дурака, за что поплатились, но мало мы их наказали – всего дважды.

Все игры той поры в еврокубках – праздник, который пролетал мгновенно. Печальное воспоминание – игра с «Кайзерслаутерном». Тоже 0:4, и Бригель, который затоптал нашу защиту.

– В ЦСКА вы оказались согласно святой обязанности каждого гражданина – службе в армии?

– Именно так, в 26 лет. Но выхода не было. Переходя к армейцам, я уже особо не надеялся, что когда-то вернусь в «Спартак».

– Там вы честно отыграли четыре сезона, опустившись еще разок в первую лигу. Почему же команда, в которой от имен просто в глазах рябило – Тарханов, Чесноков, Новиков, Круглов, Пономарев, Булгаков, Штромбергер, – имела столь плачевные результаты? Правда, что большинство народа просто «пересиживало» свой армейский срок, валяя дурака?

– Да нет. Такие люди, как Тарханов, Штромбергер, Глушаков, Новиков, играли на совесть. Нас тогда называли «сборная Союза в погонах», что, в общем-то, было верно. Но командной игры у ЦСКА не было.

– После манежного переходного турнира 85-го года, когда ЦСКА не вышел в высшую лигу, вас отправили на пенсию, сослав в ЦСКА-2?

– В переходном турнире нас просто «сплавили». Да что об этом теперь вспоминать…

Юрий Морозов, решив после этого создавать молодую команду, сказал, чтобы я подыскивал себе новое место работы. Тут всплыл вариант со сборной Южной группы войск, располагавшейся в Венгрии, я согласился и, пока оформлялись документы, играл в ЦСКА-2. Там тогда были нынешний технический директор «Торпедо» Жендарев, зенитовец Быстров, барселонец Корнеев, игроки сборных Молдавии и Узбекистана Коссе и Абдураимов, немец Нейштетер… А в Венгрии я провел пять не самых худших лет своей жизни.

В 1990 году командировка моя закончилась, и я вернулся в Москву, в отдел футбола-хоккея ЦСКА. Но бумажки перекладывать было не для меня, и в 1991 году я из армии уволился. И когда получил приглашение от Александра Корешкова, с которым познакомился в «Спартаке», помочь его «Соколу» как играющий тренер, согласился не раздумывая…

– В «Соколе» Виктор Самохин провел только один сезон, в роли игрока, да и тот не доиграл. Почему?

– Желание и силы еще были, но «полетел» мениск. Благодаря операции ходить я теперь могу. Год ушел на восстановление. Тогда мне сильно помог фонд ветеранов московского «Спартака». Перебивался с их помощью, играя изредка за ветеранов. Гонораров за игры хватало, чтобы прокормиться.

А как тренер – я только начинаю…

О ком или о чем статья...

Самохин Виктор Сергеевич