Александр Тарханов: «Жена считает меня деспотом»

«Спорт-Экспресс», 09.1995

Этот разговор с Александром Тархановым состоялся после матча его команды с московским «Локомотивом». Казалось бы, главному, тренеру и президенту ЦСКА в тот момент должно было быть не до журналистов – армейцы уступили 0:1, не забив пенальти. К счастью, я ошибся. И был приятно удивлен тем радушием, с каким известный в прошлом футболист встретил корреспондента «Спорт-Экспресса». Встретил и откровенно ответил на все вопросы, хотя, по его же собственному признании», в жизни он человек скрытный. Теперь, после нашего разговора, мне трудно в это поверить.

МЕЧТАЛ ПОПАСТЬ В «СПАРТАК» К БЕСКОВУ

– Откуда вы родом?

– Из Казахстана. Но еще в детстве переехал в Красноярск, где, кстати, и познакомился с Олегом Романцевым. Мы стали друзьями. В 75-м году меня пригласили в «Спартак», но… Я был уже в армии. Как-то на первенство Вооруженных сил прибыл из ЦСКА Бубукин. Посмотрел. Уехал. А вслед за ним уехал и я – меня перевели в главный армейский клуб страны.

– Что ж, тоже не самый плохой вариант.

– Все равно жалею, что не попал в «Спартак» к Бескову. А в ЦСКА постоянная чехарда с тренерами, армейская система – все это давило.

– Быстро адаптировались к Москве – или у вас так и осталась душа провинциала?

– Знаете, я без труда привыкаю к новым местам. Был в Ростове – он мне нравился, играл в Одессе – полюбил и этот город. В принципе приятнее жить в не очень больших городах. Это мне ближе.

– То есть как у Розенбаума: «Никогда Москва не станет родной»?

– Да я и не чувствую, что в Москве живу: дом, база, клуб – больше практически нигде не бываю, ничего не вижу. Правда, одно изменение заметил – дороги стали лучше.

– Интересна такая однообразная жизнь?

– Ну что тут поделаешь. Душа без футбола и дня не может. Вот уехал я после игры с московским «Локомотивом» на дачу, ночь прошла, и все, не могу, в клуб опять тянет.

– Это уже болезнь.

– Да, болезнь, я и не скрываю.

– А есть какая-то вакцина от этой болезни?

– Наверное, еще большая порция футбола.

– Оригинально. А не тянет, к примеру, в театр сходить?

– Когда был игроком, очень любил театр, тем более сами знаете, какие в Москве актеры. Сейчас нет времени, да и душевных сил на что-то иное, чем футбол.

– Эта оторванность от остальной жизни не накладывает отпечаток на характер, не мешает жить?

– Оторванность в чем? Только в том, что почти никуда не хожу. А общения много, есть друзья не только из футбольного круга. И футбол никогда не надоедает. Ре-е-едко-редко хочется все бросить, куда-то уехать. Но день-другой передохнешь – и опять начинается сумасшедшая футбольная жизнь.

– Знаю, что в бытность игроком вы частенько конфликтовали с руководством. Почему?

– По гороскопу я – Дева. Вероятно, от этого такой неуступчивый характер. Если рядом нормальный человек – я нормально разговариваю, а если высокомерный, подлый, выслуживающийся субъект – начинаю кипеть. И тогда тем, кто меня знает, понимает, лучше отойти в сторону.

Раньше в наши дела частенько вмешивались, и в любых ситуациях, несмотря на погоны, на должность, я говорил то, что думаю. Наверное, это тоже минус. Много раз из-за своей прямоты страдал.

– Трудно с таким характером подчиняться?

– Есть люди, которым невозможно подчиняться. Я сам люблю дисциплину, но остро реагирую на несправедливость.

– Например?

– Ну вот в 81-м году Базилевич, тренер ЦСКА, по-моему, безосновательно заподозрил полузащитника команды Аджема в том, что тот якобы отдал игру с «Днепром». И наказал его. Я заступился, хотя и понимал, что сам могу пострадать.

– Помнится, ушли вы из ЦСКА тоже из-за конфликта.

– Дело было так. Перед чемпионатом 1984 года я получил травму. Долго лечился, а ЦСКА в это время стал валиться. Тренер ЦСКА Морозов попросил помочь команде, и я, не до конца восстановившись, вышел на поле. В конце концов, команда все-таки вылетела из высшей лиги. Начали искать крайнего. Нашли. Тарханова. Стали прилично давить: мол, пора тебе заканчивать с футболом. А на меня бесполезно давить – себе во вред. Я просто начал с ними «бороться». Естественно, сразу был обвинен во всех грехах. В конце концов, меня даже вызвали на партийную комиссию и объявили выговор. Смешно. Все эти краснокожие книжицы были для меня не столь важны. Но принципа ради я подал апелляцию в вышестоящую организацию. Пришел. Сидят полковники, генералы, Герои Союза. Я начал что-то объяснять, они в ответ такую ахинею понесли, что я не выдержал: извините, кажется, я не туда попал. И пошел, оставив партбилет у них на столе. Меня догнали и сунули партбилет: ты что, Саша, бери, бери.

– И решили закончить?

– Нет, я человек с характером, решил доказать, что рано меня списали. Собрался было в ростовский СКА – они тогда в высшей лиге играли, – но туда не пустили. Тогда уехал я в Одессу, в СКА. Отыграл там год. И доказал. Сняли с меня все обвинения, выговоры и допустили до большого футбола. Так я оказался в ростовском СКА. В 1986 году отыграл полностью, а на следующий год решил закончить. Устал эмоционально. Поступил в школу тренеров.

– В те времена у ЦСКА была прекрасная возможность для комплектования – «служба» в армии. Почему же этим преимуществом так и не смогли воспользоваться в полной мере?

– Наверное, лучше бы такой возможности и не было. Потому что собирали игроков часто против их воли. Год человек отыграет – а на второй уже начинает подыскивать себе другую команду. И, главное, собирали разных, неподходящих друг другу по стилю футболистов, – поэтому-то и игры не было. При Базилевиче вроде бы что-то начало вырисовываться, но он был не очень порядочным человеком.

– А что вы понимаете под словом «порядочность»?

– Это когда то, что ты думаешь, то и говоришь. Лучше горькая правда в глаза, чем шептание за углом, доносы и т. п. Пару раз я ловил на этом Базилевича, и сразу у меня по отношению к нему возникло какое-то неприятие.

– Категоричность никогда не подводила вас в жизни?

– Было, было такое. Случалось, и я не всегда справедливо относился к людям. Но для меня пример здесь – Сергей Шапошников, который в разное время тренировал ЦСКА, он тоже был вспыльчивым человеком. Бывает, «напихает» какому-нибудь игроку – и видит, что не прав. И, когда остынет, идет и извиняется. Я тоже, когда виноват, не боюсь подойти и признаться в этом, пусть мне этот человек даже в сыны годится.

– Наверное, с нынешним поколением не так просто. Раньше мало кто пытался «качать» права – общество было другое. Сейчас же футболистам, как говорится, палец в рот не клади…

– Мне кажется, сейчас полегче. Есть контракт, есть штрафы, есть премии. С помощью этого и можно воздействовать на некоторых игроков.

– Чем жестче дисциплина, тем больше искус ее нарушить. Вы согласны?

– Дисциплина не должна быть палочной: шаг влево, шаг вправо – расстрел. Нужен нормальный порядок, как, например, в нынешнем московском «Спартаке».

– При этом тренер должен быть психологом. Так?

– В первую очередь.

– У вас не было желания профессионально овладеть этой специальностью?

– Лучший учитель в этой науке – жизнь. Хотя в школе тренеров мы уделяли спортивной психологии достаточно внимания.

– Надо быть искусным знатоком души человека, чтобы вылечить футболиста от «звездной» болезни. И вообще, как вы, будучи игроком, прошли через это?

– Может, потому, что рос несколько в другом мире, более сложном, я не был заражен этой хворью, Да и родился я в провинции. А люди с периферии часто более открыты, в них меньше высокомерия. Там же растешь в другой атмосфере, далеко не в стерильной обстановке, и если будешь на других смотреть свысока, быстро поставят на место.

– Часто вам на поле доставалось?

– Травмы стороной обходили. Но нет таких футболистов, которые были бы здоровы полностью. И у меня сейчас иногда колено побаливает, спина. В принципе в профессиональном спорте люди и не могут быть здоровыми.

– Нынешнее поколение футболистов за год зарабатывает столько, сколько вы получили за всю игроцкую жизнь. Не завидуете?

– Я при деле, может, поэтому таких чувств нет. В принципе, конечно, обидно за ветеранов, которые в свое время играли не хуже. Но таковы раньше были принципы – не мог футболист получать больше генерала.

– Тренер и футболист – две профессии. Какая интереснее?

– Трудно сравнить. На любом месте бывают моменты приятные и не очень.

– Переход в тренеры дался легко?

– Я быстро убил в себе игрока – это для тренера самое главное – и стал смотреть на футбол уже именно с тренерских позиций.

– Почему вы не захотели сделать карьеру военного? Это ведь не требовало каких-то усилий.

– Ко всем званиям я относился очень спокойно. От младшего лейтенанта до лейтенанта переходил лишних полгода. И так каждый раз. В итоге демобилизовался капитаном. Я во всем – гражданский человек. Поэтому мне очень нравится, что нынешнее армейское руководство общается с нами неформально, как с коллегами. Нет никакого давления.

– А если бы было?

– Два года назад начальник команды Виктор Мурашко приглашал меня в ЦСКА. Я знал его характер, поэтому сказал: если я приду, через месяц кто-то из нас из команды уйдет.

– И позже, возглавив ЦСКА, Мурашко вы «убрали».

– Не я, а жизнь убрала.

РОМАНЦЕВЫМ? В ОГОНЬ И ВОДУ

– Романцев пригласил меня в московский «Спартак» в 1992 году. Я тогда тренировал ташкентский «Пахтакор», где были такие игроки, как Шквырин, Пятницкий, Касымов, Касумов, Ковтун, Бондарь.

– Не сомневаюсь, размышляли вы недолго.

– Олег Иванович звал в «Спартак» еще в 89-м году. Но тогда я решил поднабраться опыта.

На этот раз долго не думал. Хотя к другому человеку я, наверное, вторым не пошел бы. А у него такой характер, что ты не чувствуешь себя вторым, третьим, – тебе всегда найдется работа. Особенно мне нравилась атмосфера в «Спартаке». Приходит новый футболист в команду – и к нему относятся как к равному, будто он здесь уже сто лет играет. Никто на правах «старейшины» не позволит себе косого взгляда, неучтивого тона. Хотя поначалу что-то подобное было. Собрали мы как-то игроков на базе, Олег Иванович и говорит: что-то у нас тихо, все по комнатам разбежались, надо поправлять. Потом потихоньку база ожила, и эта атмосфера до сих пор сохраняется.

– Не могу понять, как два совершенно разных по характеру человека уживаются друг с другом?

– Вы просто ни разу не видели Романцева в компании: он очень веселый, общительный, эрудированный человек. Незаменимый тамада.

– Когда уходили в ЦСКА, не было угрозы вашим отношениям?

– В тот момент я его практически одного оставлял, перекладывая ту часть работы, что делал. Но такого разговора типа: если уйдешь – обидишь – не было. Романцев понимал, что карт-бланш дают не каждый день. Он разумный человек.

– Говорят, что многие идеи в «Спартаке» исходили от вас.

– Это не так. У меня были какие-то идеи. Я отвечал за технику и за работу с вратарями, за селекцию. Все остальное было полностью на плечах Романцева.

– Не поверю, если скажете, что взгляды Романцева и Тарханова на футбол полностью совпадают. Ведь тогда получается, что «Спартак» и ЦСКА должны показывать одинаковую игру.

– И правильно не верите. У нас есть общий, объединяющий фундамент, но здания на этом фундаменте мы теперь строим разные. Вообще мне ближе южноамериканский вариант, построенный на технике. Это и интереснее, и зрелищнее, и, наверное, перспективнее.

– Ой ли. «Милан», да и вообще многие итальянские команды, клубы бундеслиги, наконец, наши «Локомотив», «Торпедо» делают упор на «физику», тактику и, как видите, добиваются успехов.

– А кто стал чемпионом мира, а кто взял Кубок чемпионов, а кто лидирует в нашем чемпионате? В ЦСКА пока слишком молодой коллектив, поэтому нет стабильности, нет уверенности в своих силах. Вот в матче с «Локомотивом» нужно было бить пенальти, а ребята боялись. У нас штатные пенальтисты Ульянов или Мамчур. Вижу, Ульянов не очень уверен в себе, посмотрел на Мамчура – тот отвернулся. Да и вообще перед этим матчем все были очень закрепощены. Даже на установку пришли на полчаса раньше, чем обычно. Я все это видел, пытался их успокоить. Не получилось. Плюс ко всему нагрузка на некоторых наших лидеров выпадает очень большая.

– Когда говорят о повышенных нагрузках, всегда хочется спросить: а как же англичане, проводящие до 70 матчей за сезон? Они что – железные?

– Мы же не видим все их матчи. Я как-то один посмотрел – и уже с середины первого тайма стал ждать, когда же он закончится. Так что и они не из металла сделаны. Опять же, в свое время смотрел матч бундеслиги – «Карлсруэ» с кем-то играл. Создалось впечатление, что немцы просто бестолковые, никакого движения.

– Правильно ли я понял, что ЦСКА пока сложно бороться с такими командами, как «Локомотив»?

– Не то чтобы сложно. Просто молодые накануне важных игр не умеют расслабляться.

– Мне-то представлялось, что армейская молодежь, наоборот, слишком легкомысленно относится к футболу.

– Значит, вы были не правы. Ребята любят футбол и стараются заработать здесь в первую очередь имя, а потом уже деньги. И в матче с «Локомотивом» у нас было преимущество, другое дело, что мы его не реализовали.

– Это, по-моему глобальная проблема – не умеют наши клубы в отличие от западных реализовывать моменты.

– Опять же не согласен с таким противопоставлением. Смотрел я игру «Аякс» – «Фейеноорд». Игроки «Аякса» четыре раза выходили один на один и ни разу не забили. В принципе, чтобы забить мяч, кроме мастерства нужно еще и хладнокровие, умение быстро, но без спешки, оценить ситуацию, тогда проблем не будет.

– Представьте, что в следующем году за чемпионство будут бороться «Спартак» и ЦСКА. Каково вам будет обмениваться информацией с тренером главных соперников?

– У нас доверительные отношения, поэтому проблем, уверен, не возникнет.

– Стоичков как-то сказал, что русские команды хорошо оснащены физически и техника у них неплохая. Но если инициатива в твоих руках – о результате можно не беспокоиться, а вот если им отдать инициативу – жди беды. Вы согласны?

– Правильно сказал. Робеем мы в играх против западных клубов. Может, лишь московский «Спартак» пытается сопротивляться…

– К большому сожалению, не всегда удачно. Болельщики каждый сезон с нетерпением ждут Лигу чемпионов – и каждый раз разочаровываются. В чем же причины неудач?

– У «Спартака» были проблемы с вратарями. В очень многих матчах они допускали непостижимые промахи, а ошибок в Лиге не прощают. Чтобы успешно играть в Лиге, надо иметь сбалансированные линии.

– Кстати, в этом году «Спартак» попал в группу с достаточно сильными, но, по мнению многих, «удобными» клубами. С англичанами спартаковцы всегда удачно играют, норвежцы тоже приверженцы британского стиля, с поляками у нас проблем не было. Согласны?

– Честно говоря, всегда боюсь такого отношения – вот, мол, хорошая группа. Англичане-то сейчас уже несколько другой футбол показывают, да и норвежцы, по крайней мере сборная, в лидерах европейского футбола.

– Кстати, о сборной. Зачем перед матчами со сборными Сан-Марино или Фарер говорить, что нас ждет сильный соперник? Кого обманываем-то? все же прекрасно знают «силу» этих команд.

– Сейчас все умеют играть, а точнее – обороняться. И если в обороне встанут одиннадцать человек более или менее приличного уровня, то любой, даже самой распрекраснейшей сборной разбить этот редут будет трудно. Вот это мы всегда и держим в голове. Нельзя быть заранее уверенным в успехе в матчах даже с такими карликовыми государствами. Думаю, всем понравилась сборная России в матче против финнов – ребята играли там в свое удовольствие и футбол показали классный. Но опять же некоторые делают вывод, что соперник был слаб. Но если это такой слабый соперник, почему же их давно никто так крупно не обыгрывал?

– Еще один вопрос на эту тему. Говорят, что нашей команде очень не хватает Пятницкого и Добровольского. Но уж и не вспомнить, когда мы видели Пятницкого, проводящего несколько матчей подряд на высоком уровне. А Добровольский вообще не может прижиться ни в одном из клубов – везде «тренеры плохие». Разве такие игроки могут быть главной надеждой сборной?

– Начнем с того, что эти футболисты удачно сыграли в матче против греков. От этого мы и отталкиваемся. Что касается Игоря, возможно, он по жизни делает ошибки, ему надо найти свой клуб и там закрепиться. Знаете Эффенберга? Так вот, этот футболист очень высокого мнения о Добровольском.

– В любом случае от этих игроков трудно ожидать стабильности. На чемпионате Европы экспериментировать нельзя, там нужно быть уверенным, что в каждом матче игрок сыграет на все сто.

– Все зависит от подготовки. Ребятам просто нужно набрать форму. Кстати, Андрей, даже если он в неважной форме, всегда найдет возможность отдать за игру хотя бы два отличных паса.

– Но при этом 22 раза идет в ноги соперника…

– Андрей не восстановился после травмы. Когда он в форме – это классный игрок. Не случайно же Пассарелла приглашал его в сборную мира.

ПОСЛЕ МАТЧА НЕ МОГУ СЕСТЬ ЗА РУЛЬ

– Кто посоветовал вам уйти в ЦСКА?

– Я принял это решение самостоятельно, У меня была своя концепция, которую я изложил руководству. Меня выслушали и согласились.

– Сколько вы работали над этой концепцией?

– Настолько давно она появилась, что и не вспомнить. По-моему, все время ее в голове держал.

– А если бы вас попросили кое-что изменить?

– Тогда бы я остался в «Спартаке».

– Умы политиков до сих пор будоражит вопрос: куда делось золото партии? В футбольных кругах вопрос стоял иначе: куда делось «золото» ЦСКА – деньги от Лиги чемпионов, от продажи игроков? Вы разобрались в этом?

– За компенсацию от перехода игроков мы сейчас судимся и в Испании, и в Чехии, кое-что взяли. Бывшие руководители – это не вина их, а беда – неразумно подошли к этому богатству. Получив огромные деньги – несколько миллионов долларов, впали в эйфорию: мол, этого надолго хватит. Потом, видя, что деньги кончаются, стали их беречь, правда, странным образом – игрокам премии не выплачивали. Сейчас все более продуманно.

– У футбольного клуба много собственности?

– Недвижимость есть у общества ЦСКА, а мы ею пользуемся. Сейчас вот при поддержке Министерства обороны и лично министра, который любит футбол, хотим сделать нормальный, современный стадион на Песчаной.

– Около манежа ЦСКА до сих пор существует «барахолка». Вас это не раздражает?

– От этого никуда не денешься, как-никак это дополнительный источник финансирования. Надо же содержать огромный комплекс. В любом случае это прерогатива общества ЦСКА. А мы – самостоятельная организация, у нас свои проблемы.

– В какой форме строите сотрудничество с учредителями – Министерством обороны?

– Сейчас, слава Богу, никто не говорит о том, как играть, какую тактику избирать; кого ставить. Взаимоотношения чисто деловые, и я бы сказал – дружеские.

– Кстати, армия во всех государствах «бессмертна», значит, бессмертен и футбольный клуб ЦСКА?

– Вы правы. Что бы в стране ни случилось, какие бы финансовые реформы ни проходили, армия всегда нас поддержит. Сейчас мы практически полностью обеспечиваем себя сами. Но если возникнет необходимость, уверен, армия нам поможет.

– Ни в одной западноевропейской стране у армии нет своих профессиональных клубов. А у нас есть. Это нормально?

– Сложно сказать. У нас свои традиции. Хотя может случиться, что в будущем найдется человек, который захочет выкупить армейский клуб. Наверное, когда-нибудь все команды придут к этому.

– Все-таки трудно представить, что армейская команда может быть по-настоящему профессиональной. В Вооруженных силах четкая иерархия. То есть всегда может прийти человек в погонах и дать «ценное» указание.

– Пока я здесь – это невозможно. Да и нет сейчас желания у генералов «порулить». Понимают люди – футболом должны заниматься профессионалы. Кстати, в ЦСКА почти нет военнослужащих. В этом году «служат» только Плотников и Лебедь – возраст подошел.

– У вас две должности – главного тренера и президента клуба, но «в одну телегу впрячь неможно коня и трепетную лань». А как же это удается вам?

– Вы думаете, здесь есть что-то карьерное? Ни капли. Если бы меня интересовало кресло президента – я бы в нем и остался, а работу тренера забросил. Просто сложилась такая ситуация, что я не мог доверить финансовые вопросы другим людям. Нужно было навести порядок. Сейчас работают люди, которым я верю, и финансы почти полностью лежат на моем заместителе.

– В прошлом году, принимая команду, вы были настроены оптимистично, надеясь все быстро поправить. Почему же быстро не получилось?

– Не знал подводных течений, не знал о взаимоотношениях игроков, в общем, делал заявления, опираясь только на фамилии. А когда окунулся в работу, понял: пахать здесь не перепахать. Когда я принял команду, в ней было несколько группировок. И перед началом этого сезона что-то подобное еще проглядывало. Но сейчас, тьфу-тьфу-тьфу, вроде бы все почувствовали себя единой командой. Поэтому только на данном этапе начинает вырисовываться игра, определяться состав.

– В начале сезона ЦСКА стал терять очки. Какие чувства вы испытывали?

– Никакой растерянности не было. Я же понимал, в чем причина этих неудач, – чемпионат мира для юниоров, с которого наши ведущие игроки вернулись истощенными, сверхнагрузки на лидеров команды, привлекаемых в различные сборные. Но я был уверен, что во втором круге команда должна выступить лучше. Так оно и получается.

– Многим нравится ваша команда, но порой лидер ЦСКА Владислав Радимов ведет себя и по отношению к судьям, и по отношению к соперникам не лучшим образом. Вы понимаете, что это портит имидж клуба?

– У Владислава очень тонкая душа. Вот вам пример. После матча с «Динамо» он пришел в раздевалку и… расплакался, хотя мы и выиграли ту игру. А расстроился он так потому, что на ровном месте получил желтую карточку – ударил по мячу после свистка – и из-за этого вынужден был пропустить две игры. Я знаком с его мамой, и она сказала, что у него с детства такой характер. Так что никакой «звездной» болезни у него нет.

– Ну как-то же надо его менять.

– Все время себя в пример привожу – я за всю футбольную жизнь не получил ни одной желтой карточки.

– Этого, каюсь, не знал. Неужели ни разу не ставили вам «горчичник»?

– Эта напасть как-то стороной обошла. Старался оставаться на поле джентльменом.

– И все-таки, когда мы увидим в Радимове не мальчика, но мужа.

– Он сейчас женился.

– Браво. А если серьезно?

– Думаю, и как мужчина он скоро состоится – ему всего 19 лет. Есть время. Вообще-то многим в нашей команде, Хохлову, например, и не только, предстоит стать настоящими мужиками. Но больше всего я переживаю за Владислава. Он сейчас находится примерно в той же ситуации, что в свое время Федор Черенков. Организм может не выдержать этих перегрузок. Он не успевает восстанавливаться, устает головной мозг, может, поэтому и срывы бывают. Он сам признается, что не всегда в состоянии себя контролировать.

– Провокационный вопрос. И тем не менее. Вам не кажется, что любой тренер смог бы создать неплохую команду, имея в составе таких игроков, как Радимов и К°.

– А кто мешал другим? Многие игроки раскрылись-то именно в этой команде.

– Порой создается ощущение, что вы очень легко переносите поражения. И во время игры, и после матча, даже проигранного, кажется, что у вас все время хорошее настроение. Это так?

– Дмитрий Харин в интервью вашей газете рассказал, как к поражениям относятся на Западе – главный тренер заходит после игры и говорит: всё, забыли, впереди много других матчей. Но в принципе это обманчивое впечатление, будто я совсем не переживаю. После игры с «Локомотивом» ночь не спал, искал свои ошибки: может, тактику надо было выбрать иную, по-другому матч начать. В общем, как Олег Иванович не показывает свой веселый характер, так и я не проявляю свои переживания. В какой-то степени я более скрытный человек, чем Романцев. Но душа все время кипит. После игры сажусь за руль – и не могу ехать: все плывет перед глазами. Чтобы прийти в себя, приходится даже периодически останавливать машину.

– Когда же ЦСКА сможет побороться за чемпионство?

– Я не буду давать каких-то широковещательных обещаний. Еще много проблем. Надо создать прочный фундамент – и игровой, и финансовый. Нужно укрепить состав. И работа, с прицелом на будущее, ведется уже сейчас. Молодым ребятам нужен, как говорится, «дядька» на поле, и не один. Надеюсь, прибавят Радимов, Хохлов, Лебедь, Семак, Карсаков, если их подстегнуть как следует.

– С трудом представляю вас с плеткой.

– Вы моих работников поспрашивайте, они вам расскажут, каким я иногда бываю.

– Общаясь с молодыми армейцами, вы, наверное, и сами чувствуете себя молодым?

– Конечно. И не верится, что мне уже 40 лет.

– А могут тренер и игрок дружить?

– Такое редко, побывает. У меня подобные отношения были с Шапошниковым. Но тот, чуть что не так, мог и по ушам дать, по делу, конечно.

– Вы-то хоть раз давали кому-нибудь по ушам?

– Как же без этого. Если бы в отдельных моментах не был жестким, решительным, разве смог отчислить из команды Брошина, Татарчука, Быстрова?

– А в семье часто детей наказывали?

– Не помню такого. Хотя иногда, наверно, и стоило бы. Вообще у меня хорошие дети. Со старшим сыном бывает интересно о футболе поговорить, а младший по моим стопам пошел, и, что радует, характер у него спортивный, злой.

– И все равно вы жертвуете семьей ради футбола…

– Семья ведь тоже привыкает, адаптируется. Может, если б я постоянно дома сидел, то мы и не прожили бы столько вместе с супругой. Жена, правда, до сих пор считает, что я деспот.

– Если вы поругаетесь с домашними, это отразится на вашем отношении к футболистам?

– Я хоть и вспыльчивый, но быстро отхожу. Поэтому футболисты часто просто не замечают моего плохого настроения.

– А если заметят?

– Плохо. Тренера и футболиста всегда связывает, помимо всего, невидимая нить. И если она обрывается – ничего хорошего не получится. Пример. Одно время настроение у меня было неважнецким, я приходил на тренировки и давал упражнения механически, то есть не жил в них. Ребята это сразу заметили и сказали, что им трудно работать на тренировках, когда я в таком состоянии.

– Во время футбольного матча эта нить тоже существует?

– В меньшей степени. Если надо что-то исправить – делаешь это в перерыве.

– То есть вы не большой любитель давать указания во время игры?

– А какой смысл, все равно это почти не воспринимается. Если когда и выхожу к бровке, так это от переизбытка эмоций.

– У ЦСКА тяжелый график на финише. Верите в успех?

– Волков бояться… Цели на этот сезон остаются те же – надо занять место не ниже пятого.