Войти

Александр Филимонов: «Однажды я забил гол ударом через все поле»

«Спорт-Экспресс», 15.12.1997

Прошедший сезон можно смело назвать лучшим в карьере Александра Филимонова. 24-летний голкипер во второй раз стал чемпионом страны, впервые получил приглашение в сборную России. После отъезда за границу Станислава Черчесова (не считая его возвращения на полгода в 95-м), в «Спартаке» наконец-то была снята вратарская проблема. На последнем рубеже у красно-белых появился человек, способный в любой момент выручить свою команду.

– Немногие болельщики знают о том, что ваш отец Владимир Филимонов тоже был футболистом. Наверное, он сыграл главную роль в вашей судьбе?

– Отец, безусловно, оказал огромное влияние на мое будущее. С ранних лет я ездил с ним на матчи, жил на базах, поэтому футбольная жизнь со всеми ее радостями и невзгодами знакома мне не понаслышке. Родился я в Йошкар-Оле, а через год мы переехали в Кишинев, где прошло мое детство. Отец четыре года играл за «Нистру», которую тогда тренировал Полосин. Так что ныне покойный Анатолий Федорович знал меня с юного возраста.

– В детстве вы сразу определились со своим местом на поле?

– Нет. Начинал я левым полузащитником, потом играл под нападающими, опорного хава, переднего защитника, последнего. Сменив пять амплуа, я наконец добрался до ворот.

– В комнатах у мальчишек, увлеченных футболом, обычно висят плакаты с изображениями их кумиров. У вас в детстве был такой плакат?

– Нет. Но мне нравилась манера игры таких вратарей, как немец Шумахер и бельгиец Пфафф. Из современных голкиперов мне импонирует голландец ван дер Сар.

– После перехода в «Спартак» вы часто общаетесь с отцом?

– Мы регулярно созваниваемся. Сейчас он работает с дублем «КамАЗа». К сожалению, челнинцы вылетели из высшей лиги, и в следующем сезоне нам будет сложнее встречаться.

– Когда в этом году «Спартак» уступил в Набережных Челнах – 1:2, отец в шутку не поблагодарил вас за пропущенные мячи?

– Напротив, он расстроился за меня. Хотя его команда победила, отец больше переживал за поражение сына.

– Можно ли сказать, что вы встали в ворота по совету отца?

– Скорее вопреки ему. Зная, с каким трудом достается вратарский хлеб, отец хотел, чтобы я играл в поле. Но у меня душа больше лежала к воротам. В детстве я даже собственноручно выкраивал и шил себе перчатки, делал из поролона наколенники и налокотники.

– Сейчас смогли бы все это смастерить?

– При необходимости, да. В случае чего помогла бы жена. Она модельер-конструктор.

– Как ее зовут?

– Вера. Мы познакомились с ней в Йошкар-Оле, куда я вернулся в 1990 году из Кишинева. В то время в Молдавии обострилась политическая обстановка, поэтому нам пришлось сменить место жительства. В Йошкар-Оле я поступил в пединститут, играя за местную студенческую команду. Потом меня позвали в «Дружбу», а чуть позже туда же пригласили отца на должность второго тренера.

– Но уже через год вы вместе с отцом оказались в воронежском «Факеле».

– Здесь я тоже был первопроходцем. В Воронеж меня пригласил Федор Сергеевич Новиков. После моего ухода из «Дружбы» отца моментально сняли с работы за то, что не удержал сына. Но через некоторое время наши футбольные пути вновь пересеклись – в «Факеле». Отец стал помощником Новикова, у которого в 69-м году играл в Йошкар-Оле.

– В 1994-м вы перебрались в «Текстильщик». С чем это было связано?

– Основная причина – желание играть в высшей лиге. «Факел» к тому моменту вылетел даже из первой. Камышин же выбился в еврокубки, и мне хотелось испытать себя на этом уровне. Первый сезон в «Текстильщике» получился удачным – в Камышине меня признали спортсменом года. А вот второй я провел крайне неудачно. К тому же нам по нескольку месяцев не выплачивали зарплату, и в команде начались брожения. Многие, не видя перспектив, играли спустя рукава. Сейчас, по прошествии времени, жалею о том, что неправильно повел себя в той ситуации. Все-таки нужно было делать свое дело, невзирая на обстоятельства.

– Тот состав «Текстильщика» стал постепенно расползаться по разным клубам. Какие предложения были у вас?

– В середине 1995 года меня приглашал «Ротор». Но я сказал, что до конца чемпионата из Камышина никуда не уйду. Осенью звали в «Спартак», московское «Динамо» и «Аланию». После того как с этими клубами ничего не вышло, мной заинтересовалось «Торпедо». С торпедовцами я побывал на двух предсезонных сборах, но именно тогда в клубе начались проблемы с деньгами. А мне очень не хотелось повторения камышинского сценария.

– И тут судьба повторно свела вас со «Спартаком»?

– Именно судьба. Я приехал в ПФЛ на Солянку. Нужно было решить один вопрос по моему контракту с «Текстильщиком». В этот же день заявлялся «Спартак». К моему счастью, в одном из кабинетов я случайно пересекся со спартаковскими представителями – начальником команды Жиляевым и тренером Покровским. Они мне дали номер телефона вице-президента клуба Есауленко. Один звонок – и через два дня я уже стал спартаковцем. До начала чемпионата России-96 оставалась всего неделя…

– В «Спартаке» вы стали двукратным чемпионом страны. А был ли в вашей карьере эпизод, который до сих пор не дает вам покоя?

– Когда говорят о том, что «Спартак» никак не может выиграть Кубок, сразу вспоминаю прошлогодний финал. Пять минут до конца основного времени – и злополучный удар Дроздова. Мне не хватило каких-то сантиметров, чтобы дотянуться до мяча.

– Приведу не очень лестный для вас факт: по числу карточек вы – рекордсмен среди российских голкиперов. (Кстати, Филимонов оказался уникальным собеседником. По крайней мере, мне впервые пришлось разговаривать с футболистом, который наизусть знает, сколько игр он провел в высшей лиге и сколько голов пропустил. Все свои желтые карточки он посчитал в уме за считанные секунды. – Прим. A. M.)

– Знаю: получается, 7 желтых карточек и 1 красная.

– Не многовато ли для вратаря?

– Многовато. В основном все мои карточки – за разговоры с судьями. Не могу сдержаться, когда происходит вопиющая несправедливость. К примеру, в этом году в игре с московским «Локомотивом» судья Иванов придумал липовый пенальти. Я возмутился и тут же схлопотал «горчичник».

– А есть ли смысл спорить с арбитром, ведь он все равно не изменит свое решение?

– Не изменит, но в будущем задумается, стоит ли давать пенальти за подобные «нарушения». Хотя бывают и другие случаи: начнешь спорить с судьей, а он после этого тебя еще больше «душить» начинает. Здесь все зависит от конкретного человека.

– В этом году в «Спартаке» появился тренер, который специализируется на работе с вратарями. Что изменилось в жизни спартаковских киперов с приходом Юрия Дарвина?

– Вратарь – особая фигура в команде. Любой, даже самый высококлассный тренер, если он никогда не стоял в «раме», не может знать все вратарские нюансы. Другое дело, когда ты работаешь со специалистом, который может объяснить тебе все до мельчайших подробностей. Возможно, кому-то эти тонкости покажутся мелочами, но ведь футбол и состоит из этих самых мелочей.

– Вспомните вашу первую встречу? С чего она началась?

– С разминки. Без лишних слов мы взялись за дело. Кстати, Дарвин и мой отец в начале 70-х выступали за сборную РСФСР.

– Начиная со следующего сезона в чемпионате России вступит в силу новая трактовка правил игры вратаря. (Не делать более 4 шагов с мячом, на ввод которого дается голкиперу не более 6 секунд. – Прим. А. М.) Вы уже перестроились на новый лад?

– Да. В российском чемпионате я уже старался так играть, поскольку «Спартак» участвовал в еврокубках.

– Все отмечают, что вы значительно прибавили по сравнению с прошлым годом. Сами ощущаете разницу?

– Ощущаю. Но по поводу сезона-96 имею собственную точку зрения. Мне кажется, что в прошлом году журналисты и специалисты временами совершенно неоправданно критиковали мою игру. Между тем тогда я пропустил меньше, чем сейчас.

– Вы знаете такого вратаря, как Чилаверт?

– Да. Этот парагваец регулярно исполняет пенальти и неплохо бьет штрафные.

– И как вы к этому относитесь?

– Нормально. Если вратарь выполняет стандартные положения, значит, команде это нужно. Если бы за сборную Парагвая играл Хесслер или Дель Пьеро, то тренер вряд ли бы стал выдергивать Чилаверта из ворот.

– Но многие упорно твердят, что не дело вратаря исполнять штрафные или пенальти. В этом смысле вы консерватор?

– Отнюдь. Манеру игры Чилаверта я не осуждаю. Если вратарь забивает голы, принося пользу команде, то почему этому нужно противиться? К тому же зрителям нравятся проделки парагвайского голкипера.

– А как бы вы себя чувствовали на месте вратаря, которому Чилаверт бьет штрафной?

– Провокационный вопрос. Наверное, я бы почувствовал себя не в своей тарелке. Наверняка мелькнула бы мысль о том, что пропустить гол от своего коллеги более зазорно, чем от любого полевого игрока.

– Я не случайно затронул тему Чилаверта. Вам ведь тоже есть, чем гордиться. В 1991 году, выступая за «Дружбу» во второй лиге союзного чемпионата, вы забили фантастический гол с игры. Расскажите, как это было?

– Мы принимали дома арзамасское «Торпедо». В тот день моросил мелкий дождик, и поле было довольно мокрым. В середине второго тайма, при счете 1:1, наши защитники отпасовали мяч мне назад. Я взял мяч в руки и сильно выбил его вперед в расчете на скорость наших нападающих. Удар получился настолько мощным, что мяч ударился где-то на линии штрафной площади соперника, перелетел через выбежавшего из ворот голкипера арзамасцев и очутился в сетке. Гол! Зрители на стадионе чуть с ума не сошли от восторга, а мои партнеры бросились поздравлять меня, тогда еще 17-летнего, устроив грандиозную кучу-малу.

– Футбольное поле было нормальных размеров?

– Нормальных. Если бы в России все поля были маленькие, я бы каждый раз такие голы забивал.

– Тот матч так и закончился – 2:1 в вашу пользу?

– Да. Я забил свой первый и пока последний гол в жизни. Это было неповторимое чувство, которое мне бы хотелось еще раз испытать. Честно говоря, иногда завидую нападающим, когда они радуются забитому мячу.

– Как вы обычно настраиваетесь на игру?

– В день матча распорядок такой: подъем в 9 утра, завтрак. После завтрака снова ложусь поспать, хотя большинство моих партнеров делает это в «тихий час». Я же после обеда читаю, смотрю телевизор или слушаю музыку.

– Может ли на вас до начала матча повлиять громкое имя соперника?

– Никакой боязни перед звездами не испытываю. Просто отношусь к ним с уважением. Против звезд всегда интересно играть. Но это не значит, что я смотрю на них снизу вверх.

– Даже на такую звезду, как Хесслер?

– При всем желании я не могу посмотреть на него снизу вверх. Только наоборот.

– «Спартак» заслуженно победил «Карлсруэ». Но давайте представим ситуацию, что Ширко не забил бы победный гол, и команды выясняли бы отношения в серии послематчевых пенальти.

– Думаю, мне пришлось бы трудно. В этом плане я, конечно, не такой специалист, как Березовский или Тяпушкин. Пенальти беру не так часто. Поэтому хорошо, что мы успели забить в дополнительное время.

– В Москве против немцев вы вышли на поле в вязанной красно-белой шапочке. Откуда она у вас?

– Спартаковские фанаты подарили ее мне после игры с «Аланией». Эту шапочку я постоянно носил в кармане куртки. Когда играли с немцами, было холодно, и она мне пригодилась.

– Что ж, счастливая примета. Кстати, насколько вы суеверны?

– Стараюсь соблюдать все свои приметы. Но если вдруг что-то не сбудется, это не выбьет меня из колеи.

– Вы любите смотреть спортивные телепередачи?

– В основном мне нравятся игровые виды спорта – НХЛ, НБА, где я симпатизирую «Чикаго Буллз». Чуть реже смотрю теннис, бокс. В детстве же занимался плаванием и легкой атлетикой – бегом на короткие дистанции. Кроссы страшно не люблю бегать.

– Чем предпочитаете заниматься на досуге?

– Люблю книги, особенно исторические романы. Сейчас вот что читаю… (Филимонов показывает многотомник «История России». – Прим. А. М.) Раньше увлекался детективами, но они мне давно надоели.

– По хозяйству можете что-либо сделать?

– В этом плане я мало чем отличаюсь от других футболистов – домашними делами заниматься не люблю. Из еды разве что картошку с тушенкой могу приготовить. (В этот момент сидевшая рядом с Филимоновым супруга сильно удивилась. – Прим. А. М.). Мы это блюдо готовили в общежитии в Йошкар-Оле. И ничего – нормально получалось.

– Вы с женой на базе живете?

– Да. Хотя у нас есть квартира в районе Рязанского проспекта. Недавно сделали в ней ремонт, но по-настоящему вселиться туда пока не можем. Я постоянно нахожусь на сборах, поэтому нам удобнее жить в Тарасовке. А по большому счету для меня не существует такого понятия, как дом. Я привык к жизни футбольного кочевника. Трудно назвать родными города, где я играл, – Йошкар-Олу, Воронеж, Камышин. В этом смысле мне ближе всех Кишинев. Там осталось много друзей, но теперь это другое государство.

– Большинство футболистов как раз предпочитает проводить свой отпуск за границей – на Канарах или в Таиланде. Многие спартаковцы сейчас отправились на Мальдивы. А вы?

– Я не большой любитель разъезжать по заграничным курортам. Мне гораздо приятнее повидаться с родственниками, встретиться и пообщаться со старыми друзьями. Вот это для меня – настоящий отдых.

О ком или о чем статья...

Филимонов Александр Владимирович