Американская мечта Александра Хапсалиса

«Зеркало недели», 08.1996

Знаете ли вы, что в Соединенных Штатах, а конкретно – в Лос-Анджелесе, есть своя футбольная команда «Динамо»? И, более того, динамовская детская школа, объединяющая больше 70 мальчишек и девчонок разных возрастов? И ее владельцем, а также единственным пока тренером является двукратный чемпион и трехкратный обладатель Кубка СССР?

Немногие бывшие советские футбольные звезды по окончании карьеры перебираются жить в США. В Нью-Йорке обосновался экс-киевлянин Виктор Каневский, в Лос-Анджелесе – ереванец Левон Иштоян. И там же – бывший игрок киевского и московского «Динамо», чемпион Союза 1980-го и 81-го годов Александр Хапсалис. Теперь-то, надеюсь, понятно, откуда появилось это не совсем американское название у калифорнийской детской футбольной школы?..

Впрочем, обо всем по порядку. Интересной представляется жизнь этого откровенного и располагающего к себе человека, чтобы говорить только о ее американском отрезке.

КГБ и армия в судьбе футболиста

По происхождению грек, Саша появился на свет и прожил все детские годы в деревне под Алма-Атой, куда его родителей, как и всех прочих инородцев, в сталинские годы сослали с берегов Черного моря. Вообще, советскую власть ему было любить не за что. В 18 лет он на два года стал невыездным – кто-то настучал, что во время одной из зарубежных поездок Хапсалису предложили подписать контракт с греческим «Панатинаикосом» на сумму больше миллиона долларов. И хотя Александр отказался («у меня отец коммунист, и если я останусь, ему там просто оторвут голову»), его стали рассматривать как потенциального невозвращенца. Начались таинственные предрассветные вызовы в КГБ, где его часами «доставали» вопросами, как он дошел до жизни такой, а в конце концов заставили подписать бумагу – я, мол, рожденный в духе коммунистических идей, клянусь и обязуюсь никогда не предавать свою родину. После этого Хапсалиса оставили в покое, предварительно, правда, предложив ему стать… стукачем, незаметно подсовывая микрофоны размером с мизинец кому надо. Он ответил: «Ребята, поищите для таких дел кого-нибудь другого».

Его отпустили, разрешили даже выезжать с командой за границу, но на душе остался очень горький осадок.

С силовыми структурами ему, кстати говоря, и раньше доводилось сталкиваться. Когда он в 16 лет попал в алма-атинский «Кайрат», сразу заиграл в основном составе и оказался в юношеской сборной страны, за ним началась охота сильных мира сего. То есть клубов, которые могли набирать талантливых игроков силой, под предлогом службы в армии. Альтернатива простая – не пойдешь к нам, загоним в воинскую часть, чтоб служба медом не казалась. В общем, из ЦСКА за Хапсалисом приезжали с нарядом. Поскольку он этого ожидал, добыча от армейцев ускользнула. Как-то шел домой и в окно увидел свою бабушку, которая энергично махала руками: беги, мол, отсюда куда подальше, тебя здесь ждут. Он и ночевал то у друзей, то у родственников, то вообще на улице.

Одновременно его захотело получить киевское «Динамо». Было это в 1975 году, том самом, когда киевляне взяли Суперкубок, – поэтому Саша едва ли не ошалел от такого предложения Лобановского. В Киеве тоже обеспечивали «службу», но поскольку ЦСКА отступать не хотел, была проведена тайная операция по вывозу Хапсалиса из Алма-Аты в Киев. Он летел под другой фамилией, в парике, даже в шапке-ушанке. Трюк удался.

Киев

Два года он, как и ожидал, провел в дубле, изредка выходя на замену в основном составе. А с 78-го закрепился в основе «Динамо», где и играл до середины 82-го. Дважды стал чемпионом Союза, дважды – серебряным призером, однажды – бронзовым. Считался в те годы одним из самых перспективных игроков в стране, был капитаном молодежной и юниорской сборных СССР, дважды в их составе выигрывал чемпионаты Европы. По его словам, чувствовал, что мало-помалу достигает уровня, который позволит стать настоящим мастеров и попасть в первую сборную страны. Но все перевернулось после пустячного конфликта с Лобановским, которого сейчас Хапсалис боготворит. Он уверен, что уход из Киева был величайшей ошибкой в его жизни. После этого кривая его футбольной судьбы пошла неуклонно вниз.

– Порой мне не хватало техники и тактического мышления – настоящей школы в детстве-то я не прошел, – вспоминает Хапсалис. – Но в каждой игре я выполнял огромный объем работы, после матчей недосчитывался по 4-4,5 кг. Если кто-то терял мяч, всегда бежал на помощь. Так получилось и в тот раз. Играли с минскими динамовцами, и кто-то из наших в центре поля потерял мяч. Я пошел на подмогу, подкатился – но неудачно, атака соперников продолжилась. Этому рывку я отдал все силы, и когда через секунду услышал что-то очень обидное от Лобановского, столь же резко ответил. Он отреагировал сразу, распорядившись меня заменить. Я даже не дождался замены, ушел с поля, забрал вещи и покинул стадион. Молодой был, горячий – в этот момент как будто что-то в голову мне ударило. Решил уйти из команды, чего бы это ни стоило. Лобановский отпускать не хотел, говорил, что все нормально и надо продолжать работать. Но я в своем ослеплении добрался до председателя совета общества «Динамо», и тот посоветовал мне, старшему лейтенанту милиции, перейти в команду своего общества – московское «Динамо». Что я и сделал. А Лобановский потом, когда приезжал в столицу, всегда жил у меня в номере на базе «Динамо» в Новогорске. У нас установились очень теплые отношения…

Александр благодарен Лобановскому не только за свое футбольное становление. За человеческое – тоже. «Хоть он и был очень жестким человеком, зато учил нас общечеловеческой культуре, водил по театрам, насильно заставлял брать на сборы книги и читать их, постоянно посылал выступать перед большими аудиториями в университеты и на заводы. И к опрятности и чистоте приучил – по сей день я не могу начать день, не застелив постель, душ принимаю по шесть раз в день. Все это – заслуга одного-единственного человека. Валерия Васильевича Лобановского».

Москва

Московское «Динамо» Хапсалису не понравилось и понравиться не могло, но пути назад уже не было. В команде чуть ли не каждые полгода менялись тренеры, она прозябала в нижней части таблицы. В лицо люди говорили одно, за спиной – другое. Спортивная цель – такого понятия они не знали. После Лобановского, у которого за неубранные номера на базе голову отрывали, – кошмарный беспорядок. Группировки. Словом – хаос, к спорту никакого отношения не имевший. Представить себе такое, как в Киеве, когда после поражения по 15 человек собирались дома у Хапсалиса или Анатолия Демьяненко и часами обсуждали его причины, здесь было невозможно.

Не получая никакого удовольствия от игры за «Динамо» и чувствуя, что уход из Киева положил конец настоящей большой футбольной карьере, Саша несколько раз порывался уйти из футбола. Вообще… С большинством партнеров у него были хорошие отношения, хотя некоторые недолюбливали его за то, что он продолжал любить и переживать за киевское «Динамо». Закончилось это тем, что в 85-м команду возглавил Эдуард Малофеев, который на дух не переносил Лобановского, киевское «Динамо» и все, что с ними связано. Было ясно, что рано или поздно Хапсалису придется уйти.

– У меня с ним не то, чтобы был прямой конфликт. Стремясь выжить меня из команды, но не желая столкновения лицом к лицу, он начал… писать на меня доносы в центральный совет «Динамо». В них была чудовищная чепуха. О том, к примеру, что у меня притон, вечно ошиваются какие-то иностранцы, происходят немыслимые пьянки… Зампред общества «Динамо», порядочный человек, знавший, что это откровенная ложь и что я живу с двумя детьми, один раз все-таки зашел – и убедился, что я еще не забыл уроки Лобановского по чистоте и порядку. В трехкомнатной квартире не было и пылинки. А все «иностранцы» – это мой друг, очень богатый грек, который команде, между прочим, до прихода Малофеева подарил множество костюмов и бутс. В тот момент его обворовали, и он жил у меня. Я спросил зампреда: кто все это пишет? И когда услышал: Малофеев, то чуть не взлетел до потолка. Пулей выскочил из квартиры, вбежал в помещение клуба. Сидит, ничего не подозревает, простирает объятия: «О, Сашко, дружок мой, как дела?» Я схватил со стола папье-маше и размахнулся – ей-Богу, убить был готов. И тут Иван Иванович Мозер, начальник команды, мне кричит: «Саша, не надо!» Голос старшего человека меня слегка отрезвил, и я с грохотом опустил папье-маше рядом с тем местом, где только что сидел Малофеев. Сам тренер, скрючившись, залез под стол и кричал фальцетом, что выгонит меня из команды. Как будто я после такого собирался в ней оставаться. Пришел домой, написал заявление об уходе, разаттестовался из офицерского состава, сказав, что ухожу из футбола. И уехал в Киев.

Полгода Хапсалис не играл, искал новую работу – но когда с ним столкнулся на улице старший тренер киевского СКА, выступавшего во второй лиге, и предложил ему помочь, он не выдержал. Потом была первая лига – никопольский «Колос», вновь вторая – кировоградская «Звезда»… И тут Саша сказал себе – хватит. Хватит ездить по футбольным деревням. И отправился к жене в Ленинград.

Америка

В Штаты он попал волею обстоятельств. Собирался в Австралию играть за тамошний греческий клуб, но жена, профессиональная танцовщица, шесть лет выступавшая в ленинградском мюзик-холле, поехала в Лос-Анджелес на гастроли и осталась учиться в колледже. Отучилась, ей дали разрешение на работу в фирме моделей, и она вызвала мужа. Александр плюнул на австралийский контракт – правда, визу в США ему удалось получить с большим трудом. Помог американский футболист Дэйл Малхоллэнд, выступавший в это время за московский «Локомотив». Он самолично отвел Хапсалиса в посольство, в котором один из работников оказался поклонником московского «Динамо» и хорошо помнил его. Хорошо, хоть чем-то годы пребывания в этой команде ему помогли.

А через некоторое время после приезда Хапсалису позвонил из Сан-Диего друг и одноклубник по московскому «Динамо» Александр Головня. Сообщил, что играет в Профессиональной мини-футбольной (индор) лиге за клуб «Сан-Диего Соккерс», который уже 10 лет подряд становится чемпионом США. Как потом выяснилось, никто в мире – ни «Спартак», ни киевское «Динамо», ни «Барселона», ни «Фламенго», приезжавшие за эти годы в Штаты, «Соккерс» обыграть не могли. Головня к тому моменту был уже двукратным чемпионом Америки. И Хапсалис, которого было пригласила другая индор-команда – из Далласа – поехал к другу. Попал на предсезонный просмотр, когда тренеры проверяют по сотне новичков в день, – но тут все было ясно с самого начала, и с ним подписали контракт.

Пробыл он в Сан-Диего полтора года. Оказалось, что мини-футбол там безумно популярен и во Дворец спорта на каждый матч набивается по 16-17 тысяч зрителей. И сумму контракта нищенской назвать нельзя – 26 тысяч долларов в год, плюс вознаграждение за чемпионство – 8 тысяч. Так что есть у Александра и титул чемпиона Соединенных Штатов по мини-футболу.

Но после полутора лет Хапсалис решил уйти из «Сан-Диего» – возраст (тогда ему было 36) не мог не сказаться, тренироваться и играть в таком режиме было уже тяжело. И тогда он решил приступить к замыслу, который лелеял еще, представьте, с молодых лет, – открыть собственную детскую футбольную школу.

– Я всегда обожал детей и умел находить с ними контакт. У меня десятки фотографий времен киевского и московского «Динамо», когда я держу на руках ребенка кого-то из футболистов. Часто, когда приходил к кому-то в гости, забывал о хозяевах и шел к детям. Не поверите, но на все здешние семейные праздники – День отца, даже День матери – все мои ученики мне дарят подарки. Я же с ними провожу больше времени, чем их родители…

Прежде чем открыть свою школу, Хапсалис по совету Анатолия Бышовца (тоже много лет работавшего детским тренером) долгое время изучал литературу по физиологии и психологии детского организма, умению работать с детьми. И сейчас, по его словам, он счастлив хотя бы потому, что за четыре года ни один ребенок еще не сказал, что ему скучно на тренировке.

Начинал он с 5-6 детей. Нашел парк, который теперь иначе, как парк имени Хапсалиса, никто не называет. Купил ворота, которые привозит и ставит на время тренировок. Непросто, правда, было доказать, что он действительно тот, за кого себя выдает, – слишком много жуликов в разные годы пыталось начать здесь тренерскую деятельность, говоря, что они играли в киевском «Динамо». Но энтузиазм, с которым Александр взялся за дело, не мог не дать плодов. Друзья, которые жили в Штатах уже по многу лет и имели свои бизнесы, помогли с формой для ребят. В местной русскоязычной прессе печатались объявления, несколько раз он выступал по русскому телевидению.

А главное – люди видели, как он работает. Как знает и любит футбол. Как обожает детей. Как стремится научить их делу своей жизни. Как, в конце концов, прогрессирует в языке – перед первыми тренировками он сказал ученикам: если сделаю ошибку, не бойтесь поправить. На первых порах футбольные занятия, по собственному Сашиному признанию, превращались в уроки английского, но прошло немного времени, и он заговорил. Ведь одновременно он упорно читал книги, газеты, смотрел фильмы, записал в свой словарь 10 тысяч слов, которые до сих пор повторяет каждый день. И я самолично слышал установку Хапсалиса, которую он давал своим пацанам в перерыве их матча с грузинскими сверстниками, – это был очень приличный английский.

Он не знает, что такое отдых, – работает все 7 дней в неделю. Четыре детские команды, одна взрослая, где он играющий главный тренер (добившийся неплохих успехов – 3 года из 5 лос-анджелесское «Динамо» выигрывало чемпионат своей любительской лиги).

– Устаю колоссально, но не могу представить свою жизнь без этих детей. Уже два года мне предлагают хорошие деньги в одной полупрофессиональной команде, но я не в состоянии предать детей и дело, которое я начал. У меня мечта – сделать для них настоящую базу, с гостиницей, полями, всеми условиями для жизни и тренировок. И со всеми общеобразовательными предметами. И я знаю, что этого добьюсь. Знаю, что у меня будет самая знаменитая детская футбольная школа в Америке. Пусть это будет через 10, 20 лет. Но это – будет.

Разумеется, его школа – платная, ведь она и является основным доходом Александра. Те, кто занимается 4 раза в неделю, платят 80 долларов в месяц, 5 раз – 100 долларов. В последнее время стало гораздо больше американцев, и, к примеру, в команде до 12 лет их – 85 процентов. Но многие дети занимаются у Хапсалиса бесплатно – в основном это мальчишки из русских семей, которые недавно приехали и не имеют денег, чтобы платить ему сейчас. Один из родителей, одессит, оказавшийся в Штатах три года назад, рассказал мне, что его сын год занимался бесплатно. И всякий раз, когда его пытаются перехватить тренеры из других детских школ, он неизменно отвечает: «Обещайте что угодно, но от Саши я не уйду».

Когда Хапсалис слышит эти слова, лицо его сияет от счастья. Он понимает, что не напрасно взялся с нуля за совершенно новое дело. Потому что человеческая благодарность и преданность – это то, ради чего стоит жить.