Игорь Шалимов: «Мне не в чем оправдываться»

«Спорт-Экспресс», 02.08.1996

Говоря о причинах провала сборной России на чемпионате Европы в Англии, бывший ее тренер Олег Романцев одной из первых называл нездоровую обстановку в команде. Создали ее, по его словам, трое: Игорь Шалимов, Дмитрий Харин и Сергей Кирьяков, накануне первенства потребовавшие увеличения суммы премиальных за участие в турнире. Зачинщиком смуты Романцев назвал Шалимова, для которого это, похоже, стало полной неожиданностью. Во всяком случае, сразу после возвращения в Москву из Испании, где он был на отдыхе, Шалимов предложил редакции свой взгляд на вещи, которые и изложил в интервью для «Спорт-Экспресса».

ДО ЧЕМПИОНАТА ЕВРОПЫ МЕНЯ ЗВАЛИ В «ЛАЦИО»

– Что изменилось в вашей жизни после чемпионата Европы?

– В конце июня истек срок контракта с «Удинезе», и теперь мой агент подыскивает для меня новый клуб.

– Вы попадаете, а категорию игроков, за которых не надо платить?

– Да, но поиски во многом осложняются из-за чемпионата Европы. Если перед Англией у меня были хорошие предложения, то сейчас ситуация иная.

– За границей настолько внимательно следили за сборной России и за тем, что в ней происходило?

– За сборной всегда следят, особенно если она выступает в таком турнире, как чемпионат Европы. Перед ним, кстати, мало кто заключал контракты.

– А из каких клубов у вас были предложения?

– Например, из «Лацио», где тренером Зденек Земан, под руководством которого я выступал в «Фодже». Но в Англии мы выступили неудачно, а я почти все время просидел в запасе – вышел всего на 15 минут. Вместо меня «Лацио» взял чеха Недведа, который дошел до финала.

– Если судить по тому, что сказал Романцев, вы сами все испортили. Вы – мятежник, главный зачинщик и разрушитель – вместе, разумеется, с Кирьяковым – морального климата в команде…

– Зачинщик чего? Бунта, о котором говорили после чемпионата? На самом деле никакого бунта не было! Мне кажется, разговоры о нем – удобный для кого-то способ оправдаться за провал в Англии.

– Но Кирьякова из сборной отчислили…

– …с формулировкой «невыполнение контракта». Вот только какого контракта?

– Наверное, того, что вы все, игроки сборной, подписывали два года назад?

– Это были стандартные контракты, в которых говорилось о том, какие требования мы должны выполнять, выступая за сборную. По поводу же Кирьякова было сказано, что он не вписывается в будущую команду.

СМЕШНО ГОВОРИТЬ О 10-15 ТЫСЯЧАХ

– Вы допускаете, что Кирьяков мог испортить отношения с Романцевым и тот сгоряча решил его отчислить? В конце концов формулировка ведь не главное.

– Может быть, но это только подтверждает мои слова о том, что бунта не было. И разговора о деньгах, которые мы якобы тянули с федерации, не было. В сборной собрались люди, выступающие за границей по пять-шесть лет, поэтому говорить о суммах 5-10 тысяч долларов – просто смешно. Ну представьте себе, что игроки, имеющие контракты на сотни тысяч, приезжают на главное для них соревнование для того, чтобы вести споры о пяти тысячах?! Нелепость! Но именно об этом говорят народу, как о причине неудачного выступления! Деньги, как обычно, – это единственное, за что они могут зацепиться, чтобы найти оправдание.

– Кто – «они»?

– Наверное, федерация футбола и тренеры. Почему ни Романцев, ни Колосков нигде не сказали, что мы сами предлагали прекратить разговоры о деньгах? За один-два месяца до чемпионата вопрос о премиальных не был еще решен. А нужно было только назвать конкретную сумму – за приезд, за выход в ту или иную стадию, и после этого уже никто бы ничего не говорил. Но почему-то все затягивалось. Специально или по каким-то другим причинам – не знаю, но, как и в прежние времена, – до последнего момента. Мы приезжаем в Англию, надо готовиться к чемпионату, и вдруг опять начинаются разговоры о деньгах. Романцев сказал, что было собрание. Но почему он ничего не сказал о том, кто на нем выступал и о чем говорил?

– Вы имеете в виду собрание, которое состоялось за восемь дней до матча с итальянцами?

– Нет, за три-четыре дня до него. В конце концов неважно, когда именно, важно, что мы находились уже в Англии. Почему Романцев не сказал, кто предложил закончить разговоры о деньгах? Чьи были слова: «Мы сейчас уже ничего не поменяем – через три дня игра. Давайте к ней готовиться»?

– Кто же это сказал?

– Я и Добровольский. Сегодня же пытаются представить, будто виноваты Шалимов, Кирьяков и Харин – те, кстати, кто почти не играл. Мне ведь обидно еще и потому, что на поле я провел всего пятнадцать минут в последнем матче против чехов. Выходит, мы не играли, но коллектив разрушили. Это, на мой взгляд, абсурд.

МЫ ЖДАЛИ, КОГДА НАЧНУТСЯ НАГРУЗКИ

– А был ли коллектив? Впрочем, вопрос, наверное, риторический: если бы команда не была едина, она вряд ли прошла бы столь удачно отборочный турнир.

– Коллектив действительно был, но не стоит ставить в один ряд отборочные и финальные матчи. На чемпионате Европы – другой уровень, другие соперники. Россия всегда легко проходит отборочный турнир, но в финале начинаются проблемы.

– Судя по словам Романцева, проблемы появились незадолго до финала. Он сказал, что команда начала разбиваться на группировки. Были, вероятно, те, кто хотел играть, и те, кто думал больше о деньгах?

– Видимо, для Романцева единственный способ оправдаться – обвинить нас в стяжательстве. Наверное, ничего другое ему в голову не приходит. О каких еще причинах провала говорилось?

–. О неважной физической готовности.

– А кто готовил игроков?

– Романцев, естественно.

– На мой взгляд, команда, которая рассчитывает успешно выступить на чемпионате Европы, должна быть готова физически так же хорошо, как немцы и итальянцы. С начала сборов мы ждали, когда же начнутся нагрузки, когда пойдут тяжелые тренировки. Чтобы физически подготовиться, нужно дней десять напряженной работы. В это время закладывается фундамент на весь чемпионат. Я объясняю вам прописные истины. Но первенство в Англии длилось три недели, и к этим трем неделям нужно было подойти в оптимальном физическом состоянии. Мы же в основном занимались игровыми упражнениями.

– Романцев обладал объективной информацией о том, в каком состоянии игроки?

– Все, конечно, приехали в разном состоянии, но за три недели можно любого довести до хорошей физической формы. Одному дать больше нагрузок, другому – меньше. Нужно было только поверить в каждого из 22 игроков, кого пригласили в сборную! Если Романцев говорит о группировках, то речь может идти только о тех, на которые он сам разбил команду. Сборная разделилась на тех, кто играет, и тех, кто не играет. На второй группе поставили крест.

– Главный тренер заранее решил, кто будет выходить на поле?

– После товарищеской встречи с Катаром, в которой он дал поиграть всем, Романцев определил для себя состав.

– И он уже знал, что Бушманов будет играть против итальянцев?

– Трудно сказать. Кстати, выбор состава – особый разговор. Я пока ничего не слышал об анализе ошибок, которые были при этом допущены. Пока что главная причина провала – приезд на чемпионат Кирьякова и Шалимова.

– Еще одна – и это опять слова Романцева – неверие игроков в то, что можно обыграть немцев и итальянцев.

– Что значит – неверие? Была оценка собственных сил, были сомнения, но это не значит, что мы еще до матча проиграли. Однако почему тот же Бушманов, который вышел против итальянцев, не провел до Англии ни одного товарищеского матча? Разве за год до чемпионата не было известно, что Никифоров первую игру пропустит? Кстати, Бушманов провел первый тайм неплохо (защитник ЦСКА получил в матче против итальянцев травму и был заменен. – Прим. ред.).

– Речь шла и о том, что игроки, не попадавшие в основные составы своих клубов, стали искать ходы к отступлению. Кстати, насчет непопадания в основные составы – это и к вам относится…

– В «основу» я попадал достаточно часто. Конечно, и у меня, и у других были свои проблемы в клубах, но ради сборной мы шли на определенные жертвы. Некоторые могли уехать из Европы «за деньгами», однако остались в своих клубах, чтобы иметь возможность выступить на английском чемпионате. Об этом никто не распространялся, но это так. Многие из нас вместе играют уже десять лет. В свое время мы одержали победу на молодежном чемпионате Европы. В конце концов мы – друзья.

ПОЧЕМУ БЕСЧАСТНЫХ ТАК ДОЛГО СИДЕЛ В ЗАПАСЕ?

– Под «мы» вы имеете в виду игроков 1969-70 гг. рождения?

– Скорее, 1968-69 гг. Почему была разбита наша группа, мне непонятно. Можно говорить о том, что Шалимов – не тот, еще кто-то не тот. Но за три недели, повторяю, можно было подготовить любого игрока. Когда рядом с Мостовым играют Кирьяков, Колыванов или Шалимов, команда становится в два раза сильнее. Мы прекрасно знаем друг друга и готовы друг за друга лечь костьми. Плюс ко всему у нас есть опыт. Мы прошли через крупные соревнования. Что же получилось в Англии? В составе оказалось шесть-семь человек, которые играли в важных матчах редко или совсем не играли. Конечно, Хохлов дал все, что мог дать команде, но в 20 лет на таком уровне выиграть очень тяжело. Тем более, когда выступаешь против такой команды, как Германия.

– Вы считаете, тренерам сборной следовало раньше дать ему возможность попробовать себя?

– Конечно. На чемпионате Европы чудес не бывает. Наш провал – закономерен, и не стоит вину за него возлагать на тех, кто был в запасе. Трудно было поверить в то, что команда, в которой шесть человек ни разу не проводили матчей на столь высоком уровне, сумеет обыграть немцев, которые уже по десять лет в сборной.

– Кстати, Романцев говорил о том, что обыграть немцев можно за счет какого-то неожиданного, может быть, даже авантюрного хода.

– Мне очевидно, что игроки сделали все от них зависящее. Но чудес на таком уровне не бывает.

– Сборной хватало всего на один тайм, за исключением, пожалуй, матча с чехами.

– Встреча с чехами – не показатель, потому что для нас она значения уже не имела. Хотя, конечно, Бесчастных здорово усилил команду. Еще и чехи, поведя 2:0, расслабились. Думаю, если бы немцы или итальянцы вели 2:0, они бы нас никогда не отпустили. Правда, гол Бесчастных от этого не стал менее красивым. Вот, кстати еще один вопрос: почему Бесчастных, который чувствовал себя великолепно, весь чемпионат провел в запасе?

– В сборной был совет из игроков, с которыми Романцев консультировался. Вы в него не входили?

– Нет, совет состоял из тех, кто твердо проходил в состав. Но мне известно, что у них были свои мнения по поводу того, кто должен появиться на поле. Эти мнения Романцев не учитывал.

РОМАНЦЕВ СТАЛ ДРУГИМ ЧЕЛОВЕКОМ

– Вы хорошо знаете Романцева, играли под его руководством, а он вас считает своим воспитанником.

– За то, что он сделал для меня, я ему благодарен. Но, получив власть, люди меняются.

– Вы считаете, что Романцев сильно изменился?

– Да.

– По-вашему, власть его испортила?

– Власть и успехи. «Спартак» трижды победил в чемпионате России, неплохо играл в Лиге чемпионов, сборная легко прошла отборочный турнир… Я не слышал после чемпионата Европы, чтобы Романцев сказал: да, у нас были просчеты. Никогда не думал, что он опустится до того, чтобы говорить о носках и грязных футболках.

– Но вы сами форму больше не стираете?

– За это тоже надо благодарить Романцева? Ни в одной стране, ни в одной, даже «погибшей» команде такие вопросы не обсуждаются. Только в сборной России.

– Наверное, не дело Романцева думать о том, кто и как подготовит форму?

– Но это и не дело игроков!

Я СЧИТАЮ СЕБЯ ПАТРИОТОМ

– Разговор, на мой взгляд, приобретает несколько несерьезный характер. Давайте вернемся к тому, как вам с Кирьяковым удалось развалить сборную. Когда созрела идея заговора?

– Ни заговора, ни бунта не было, просто из нас сделали козлов отпущения. Кто-то ведь должен быть виноват в провале. Вот Шалимов с Кирьяковым ради денег и развалили команду. Что было поставлено на карту? С одной стороны, пять тысяч долларов, с другой – возможность при удачном выступлении заключить миллионные контракты. Не смешно ли это сравнивать?

– Вас, и не только вас, обвиняли и в непатриотичности. Вдали от родины вы потеряли чувство принадлежности к России, потому вам теперь неважно, как играть за сборную. Вы сами себя считаете патриотом?

– Безусловно. Сейчас принято все переводить на деньги, но ведь многие игроки приезжали на матчи сборной за свой счет, и им не оплачивали билеты. Мне до сих пор должны 17 или 18 тысяч долларов за прошлый отборочный цикл, но я об этом не вспоминаю.

– Кто должен в сборной заниматься денежными вопросами?

– Тренер. Он должен добиться того, чтобы за определенный срок до начала соревнования все бумаги были подписаны и все формальности улажены. Пока же все умышленно затягивается, по-другому я этого объяснить не могу.

СОВРЕМЕННЫЙ ФУТБОЛ ТОТ, ЧТО ПРИНОСИТ РЕЗУЛЬТАТ

– Вы уже сказали, что причина провала сборной не связана с разногласиями по поводу премиальных. Что, на ваш взгляд, было плохо в самой игре, которую многие специалисты назвали старомодной?

– Сборная чередовала хорошие таймы с плохими, но вот насчет старомодной игры я не могу согласиться.

– Об этом говорили многие тренеры российских клубов. Но давайте иначе поставим вопрос. Что такое, на ваш взгляд, современная игра? Мне показалось, что на чемпионате Европы она выглядела в исполнении лучших команд так: мобильная оборона, концентрация игроков в середине поля, форвард таранного типа в атаке и постоянный прессинг.

– Прежде всего надо помнить о том, что матч длится 90 минут, а не один тайм. И действительно, команды, которые чего-то добиваются, прессингуют. Перед чемпионатом Европы мы слышали о том, что сборная играет хорошо. Но когда ехали в Англию, кроме хорошей игры хотелось еще и результата. Современный футбол – это тот, который приносит результат.

– Следовательно, в зависимости от соперника команда должна выбирать тактику, которая позволит ей добиться успеха. Именно это для вас критерий современного футбола?

– Да. О самой игре сегодня забывают, потому что во главу угла ставится результат.

– Болельщикам это не слишком нравится…

– С этим трудно не согласиться, но футбол сегодня стал таким. Футбол стал силовым, и тренеры в первую очередь думают о результате и делают все для того, чтобы его добиться. Даже бразильцы начали прессинговать!

– В Англии хорваты все же старались играть в красивый футбол.

– Пожалуй, но образцом для подражания они станут только тогда, когда что-нибудь выиграют.

– Тем не менее для первого раза Хорватия выступила совсем неплохо – вышла, а четвертьфинал.

– По подбору игроков у них очень сильная сборная. Кстати, и у нее были денежные проблемы – я читал об этом в газетах, но их удалось решить. Правда, у хорватов никто не говорил о том, что легионеры заелись и что их надо заменить на других. Кстати, все сборные-финалисты были составлены из игроков в основном опытных. А для современного футбола характерно еще и то, что в нем не прощают ошибок. Все просто: не подсказал партнеру, кого держать при подаче углового, вот тебе и забили! Можно собирать чемоданы, хотя вокруг говорят, что команда играла красиво.

– Вам, футболисту комбинационного стиля, современный, силовой футбол нравится?

– Не слишком. Сегодня такие игроки, как, скажем, Баджо, уходят на второй план. Сакки даже предпочел Баджо того, кто лучше умеет прессинговать!

– И ничего хорошего из этого для итальянцев не получилось!

– Я все же считаю, что они играли лучше, чем на чемпионате мира.

– Но результат-то хуже.

– В этом и парадокс: в Америке итальянцы играли хуже, но были больше нацелены на результат, чем в Англии. Футбол же сборной России – современный, но, готовясь к важным соревнованиям, нельзя тренировать только «стенки».

– Вот «мелочь», на которую я обратил внимание: в отборочном турнире играли в основном с двумя нападающими, а в Англии – с одним. Да и тот один – Колыванов, который, на мой взгляд, не годится на роль центрфорварда. Не явилось ли это одной из причин того, что сборная потеряла игру, которая приносила ей успех?

– В Греции мы тоже выступали с одним нападающим, поэтому не думаю, что наши проблемы возникли из-за количества форвардов. Сборная может играть с одним, с двумя и даже с тремя нападающими.

– Следовательно, в Англии команда была готова использовать самые разные тактические схемы?

– Думаю, да. Хотя, с другой стороны, если наигрываешь вариант с двумя нападающими, зачем от него отказываться?

РОМАНЦЕВ БЫЛ ДАЛЕК ОТ ИГРОКОВ

– После чемпионата Европы у вас были контакты с Романцевым?

– Нет, ни контактов, ни разговора. Первое, что я прочел, вернувшись в Москву, – отчет о его пресс-конференции и его интервью.

– Прочитанное стало для вас неожиданностью?

– Да, никогда не думал, что главный тренер сборной, пусть бывший, президент «Спартака», может вести разговор на таком уровне. Если два-три человека все в его команде разрушили, что же за команду он создал?

– А каков, на ваш взгляд, уровень Романцева? Он сравним с уровнем Сакки, Угрина, Фогтса или все же Романцев, прежде всего, клубный тренер?

– Думаю, Романцеву было очень сложно перестраиваться, и он, наверное, понял, что между клубом и сборной – огромная разница. Есть, на мой взгляд, тренеры, которым дано работать с клубом. Есть те, кому лучше удается со сборной. Думаю, знаний у него достаточно. Мне кажется, Романцев не был достаточно близок к игрокам. Между наставником и игроками должен быть нормальный диалог, потому что нам тоже есть что подсказать тренеру. Между нами же и Романцевым была стена.

– Странно. Многие из вас в разное время выступали под руководством Романцева, остальных он тоже неплохо знает. Почему же возникло отчуждение?

– Могу объяснить это только тем, что люди со временем меняются. Не знаю, как другие, но я в последнее время не мог, как прежде, просто подойти к Романцеву и поговорить с ним. Остается только гадать, что произошло. Может быть, успехи заставили Романцева поверить в то, что он все может сам? С его стороны ни разу не последовало предложения поговорить, хотя и было о чем. Он был сам по себе, игроки сами по себе.

– А какой была обстановка в сборной перед началом чемпионата? И что изменилось после того, как проиграли итальянцам, а затем немцам?

– Перед началом первенства все ждали, когда же мы начнем по-настоящему тренироваться. На тренировках задания все, разумеется, выполняли.

– У Романцева не было к вам претензий?

– Нет. Ни перед Англией, ни раньше. А после поражения от Италии пошли собрания, на которых начали разбирать, кто что сказал журналистам. Я будто бы заявил в интервью итальянцам, что не понимаю, почему остался в запасе, и что готов был лучше других. На самом деле, все было не так: я сказал, что в первом матче на чемпионате Европы разумнее было бы выпустить на поле опытных игроков. Журналист La Gazzetta dello Sport мысль развил по-своему. Кстати, и интервью Романцева итальянцы переврали: сами себе задали вопрос, сами на него и ответили. Из Италии Романцеву, видимо, позвонили, и он тоже понял все по-своему. Словом, получился испорченный телефон.

ЗА ТРИ НЕДЕЛИ МОЖНО БЫЛО ПОДГОТОВИТЬ ДАЖЕ ДОБРОВОЛЬСКОГО

– И начались поиски виновных?

– Нет, потому что не все еще было потеряно – предстоял еще матч с немцами. Я думал, что Романцев вспомнит о том, что в его распоряжении группа игроков, выступающих в Италии, Испании и Германии, которые имеют опыт участия в ответственных матчах и прекрасно знают соперника, с которым предстояло встретиться. Мне остается только гадать, почему Романцев в нас не поверил. Конечно, он по-своему понимает игру, но мне показалось, что после второго поражения он все же произнес слова о том, что игроки и тренер должны были быть вместе. Если бы в нас поверили, если бы вам дали шанс, но мы проиграли бы три матча, тогда говорить было бы не о чем. Мы бы разъехались по клубам и забыли о сборной, а тренер занялся бы созданием новой команды. И тогда пришлось бы согласиться с тем, что как футболисты мы ничего собой не представляем. Но ведь нас так и не проверили! Сейчас можно говорить, что тот или иной игрок оказался не готов, хотя за три недели можно было бы привести в порядок даже Добровольского, у которого год не было игровой практики.

– В тех командах, за которые вы выступали, тренер и футболисты всегда были единым целым?

– Не всегда. Но мы, русские, видимо, такие люди, что у вас неформальный контакт с тренером становится одним из условий достижения успеха. Да и наш футбол тоже всегда был коллективным. На Западе коллективизм развит не так сильно. Нам же с детства его прививали. Группой мы чувствуем себя сильнее.

ИДЕАЛ – КОМАНДА ГЛУХОНЕМЫХ

– Мне доводилось слышать мнение, что в сборной России звезд нет. А вы что думаете по этому поводу?

– Канчельскис, которого в Англии разрывают на части, разве не звезда? А Карпин, который сделал в Испании головокружительную карьеру? У кого еще восьмимиллионный контракт на пять дет? Если они не звезды, кто в таком случае подпадает под это понятие? Иногда мне, правда, кажется, что в нашем футболе звезды никому не нужны, потому что звезды – личности и потому что с ними – проблемы. На Западе звезд делают, у нас – стираются погасить. Нас всегда приучали к тому, чтобы мы помалкивали. Наверное, наш идеал – команда глухонемых.

– На мой взгляд, это – преувеличение.

– Может быть, зато верно по существу.

ЧЕМПИОНАТ МИРА ВО ФРАНЦИИ – НАШ ПОСЛЕДНИЙ ШАНС

– Вы считаете, в России мало что изменилось с тех пор, когда футболисты получили право свободно уезжать за границу?

– Условия стали другими, а вот порядки остались почти те же.

– Порядки, при которых мнение начальника автоматически становится мнением подчиненного? Вы это имеете в виду?

– Да. И этот порядок надо менять, если мы хотим побеждать. Все, кто приходит в сборную, – игроки, тренеры, администраторы, врачи, массажисты, должны думать только о том, как добиться результата. Я все еще продолжаю верить в эту команду.

– У нее почти не осталось времени.

– Только до чемпионата мира во Франции. Для многих из вас это – последний шанс. Именно поэтому мне хочется через вашу газету дать понять, что многие проблемы вашей команды надуманные. И прежде всего – денежные. К сожалению, люди верят в то, что Шалимов, Кирьяков и Харин, играющие за границей уже по пять лет, из-за пяти тысяч долларов все разрушили. Пришел на футбол, а мне кричат: «Тебе что, мало денег?» Такое впечатление, что и в газеты поступило особое распоряжение.

– В «СЭ» мы ничего не получали, но даже если бы такое распоряжение поступило, оно сразу оказалось бы в корзине.

– Тем не менее те, кто здесь, уже успели представить проблемы сборной в выгодном для себя свете.

– Любой футболист и тренер имел и имеет возможность выступить в нашей газете («СЭ», например, предлагал интервью Кирьякову, но получил отказ. – Прим. ред.). Наш с вами разговор – тому доказательство.

– Тем не менее нам открыто говорили в свое время: «Вы уедете, а мы останемся здесь, и потому лучше с нами отношения не портить». Меня больше всего убивает то, что нас представляют капризными, зажравшимися людьми, потерявшими чувство патриотизма. Будь это так, мы бы не переживали по поводу того, что страна, которая так любит футбол, в которой столько футболистов, не может ничего выиграть. Случается, что то или иное поколение не дает великих игроков, но всегда же это не может продолжаться!

– Принято считать, что русские часто останавливаются на достигнутом. Вот и наши легионеры: имеют хорошую работу, высокую зарплату, и больше им ничего не надо. Так же получилось и с чемпионатом Европы: выиграли отборочный турнир и решили, что главное сделано.

– После отборочных игр прошло полгода. Финал – совсем другой турнир. Поэтому не могу согласиться с тем, что мы остановились на достигнутом и что это – свойство русского характера.

МНЕ СЛЕДОВАЛО СРАЗУ УЙТИ ИЗ «ИНТЕРА»

– Если продолжать разговор о достигнутом, то ваша карьера шла по восходящей до тех пор, пока в 1993 году вы не отказались от перехода из «Интера» в «Удинезе».

– Сегодня я понимаю, что нужно было соглашаться.

– Неужели три года назад вы не знали, что на футболе завязаны не только спортивные, но и деловые интересы?

– Тогда я этого действительно не знал.

– И некому было объяснить?

– В тот момент рядом никого не оказалось. Я считал, что поступаю правильно и принципиально (по контракту Шалимова не могли отправить в другой клуб без его согласия. – Прим. ред.), но если бы лучше понимал, что происходит, действовал бы иначе. Сегодня ушел бы сразу, провел бы год в «Удинезе» и спокойно вернулся. Думаю, та ошибка и стала причиной спада в моей карьере.

– А вы не думаете, что и в 1994 году перед чемпионатом мира в США ваша принципиальность вновь сыграла с вами дурную шутку? Согласились бы с условиями федерации, помирились бы с Садыриным, тем более что такую возможность вам оставляли до последнего момента, и играли бы себе за сборную!

– Тогда это было невозможно, потому что мы решили все вместе выступить против неуважения по отношению к нам. По своей наивности мы тогда не понимали, что нужна мощная поддержка, в том числе и прессы, и надеялись справиться своими силами. Высказали тогда все, что думали, и в душе не верили, что руководство сборной откажется от ведущих игроков. Не верилось и в то, что кто-то из нас изменит свою позицию.

КАК И ЛЮБОЙ ИГРОК, ЖДУ ПРИГЛАШЕНИЯ В СБОРНУЮ

– Вы ожидаете изменений с приходом Бориса Игнатьева на пост главного тренера сборной?

– Игнатьева я знаю достаточно хорошо…

– Многие могли бы повторить ваши слова…

– …и считаю, что его большой плюс в том, что он работал именно со сборными. Пусть юношескими или молодежными, но принципы такой работы одинаковы. Если же говорить о том, насколько правилен выбор именно Игнатьева, то он оптимальная на сегодня кандидатура, поскольку кроме него эту должность можно было бы доверить разве что Лобановскому или Бышовцу. Борис Петрович нас хорошо знает, надеюсь, сам разберется в обстановке и решит, кто есть кто. С другой стороны, нам всем нужно собраться и обсудить, как жить дальше. Лучше всего это сделать еще перед отборочными играми чемпионата мира. Правда, мне с трудом верится в то, что такая встреча возможна.

– Кого, по-вашему, на нее можно было бы пригласить?

– Тех, кто был в Англии, и тех, кто по разным причинам не попал на чемпионат, – Ледяхова, Попова, Кулькова, Юрана, Радченко, Веретенникова. Всех, впрочем, не перечислишь.

– На ваш взгляд, удастся ли игрокам и руководителям федерации и сборной забыть о плохом во имя интересов российского футбола?

– Забывать о плохом не надо, потому что плохое – это ошибки, а из ошибок следует извлекать уроки.

– С тем, что вы говорите, трудно не согласиться, но каждый понимает по-своему работу над ошибками.

– Вот поэтому нам и надо собраться и раз и навсегда сказать друг другу, что принимать решения будет только тренер, а не все, кто имеет хоть какое-то отношение к сборной, и считает, что действует во имя ее блага.

– Игнатьев всегда был близок к футболистам. Это его преимущество в работе или недостаток?

– Если Игнатьев будет поступать так, как считает нужным, – преимущество. Он был в команде и Садырина, и Романцева, все видел, все запоминал, набирался опыта. Если ему дать свободу, у него появится возможность осуществить задуманное.

– Изменились ли после Англии отношения между игроками?

– Нет, мы по-прежнему прекрасно друг к другу относимся. Вот недавно отдыхал вместе с Мостовым и Писаревым в Испании. С другими пока общался мало, но начнутся чемпионаты, будем перезваниваться, как обычно.

– Вы ждете от Игнатьева приглашения в сборную?

– Как и любой другой российский футболист. И я готов играть за свою страну, как и раньше, не думая о деньгах.

– Когда у вас заканчивается отпуск?

– Когда придет приглашение из клуба, который мне подыщет агент.