«Кого играет у вас седьмой номер?»

«Спорт-Экспресс», 28.02.2003

Природа наделила его особенной статью. Ни дать ни взять – былинный богатырь. И на поле сызмальства – записной бомбардир. И карьера стремительно шла по восходящей. Но в 22 взлет прервала тяжелейшая травма, полученная в двусторонке на тренировке. Он еще десять лет играл в футбол, но уже не форвардом, а защитником, и не так, как прежде. Достоинства, однако, не терял никогда. И сейчас, в 42, знает себе цену и о былом вспоминает охотно.

И ТОГДА ЧЕРЕНКОВ СДЕЛАЛ ПАУЗУ

– Тут рядом бар «Саяны» – мы после игр в нем время проводили. Я, Юра Гаврилов, Серега Родионов, да все бывали. – Разговариваем со Швецовым в небольшом уютном кафе возле метро «Щелковская». – Нам по блату – чешское пиво, рыбка на выбор, хорошие креветки.

– Как Бесков относился к «пивным» походам?

– Отрицательно, конечно. Единственный раз официально разрешил выпить пива, когда «Арсенал» обыграли – 5:2. Гол я в том матче забил редкий. До него еще был момент: принял мяч на углу штрафной, бить – далеко, дай, думаю, лучше уберу мяч под себя и левой ногой – в дальний угол. Но защитник замысел мой разгадал. Проходит немного времени – у меня та же ситуация. На сей раз решаю сразу ударить – чего терять? А погода сырая была – холодно, туман, не видно ничего. Вдруг Родионов подбегает, поздравляет: оказывается, я гол забил. Причем между ног вратарю! И понеслось – фактически в одни ворота играли.

Бесков от нас такого не ожидал. Его в Лондоне помнили еще по турне «Динамо» в 45-м, а тут вдобавок тренерский триумф. Перед отлетом в Англию «Кайрат» в Алма-Ате победили – 4:0, так он нас в раздевалке честил: «Как вы играете?!» Как играем – четыре забили, поди плохо? Но Бесков всегда был недоволен. И в Лондоне на разминке ворчал – настроение ему наше не понравилось. Мы же настоящий спектакль выдали. Потому-то Бесков и дал добро на пиво. «Сегодня, – говорит, – я вам разрешаю». А Дед, Старостин, сидит тихо в сторонке и записывает в блокнотик – кто сколько берет бутылок.

– Осенью 82-го в матчах Кубка УЕФА вы не уходили с поля без гола. Но, к сожалению, особенно памятен болельщикам ваш мяч в ворота «Хаарлема», который спровоцировал трагедию в Лужниках. Тогда в страшной давке погибли десятки людей. А вы воскликнули: «Лучше бы я этот гол не забивал!»

– Конечно, что может быть ценнее человеческой жизни? Но кто же знал, что на выход со стадиона откроют только одну дверь. К тому же подморозило – минус пять, на трибунах скользко… А гол я провел обычный, трудовой. Выиграл борьбу в воздухе и пробил головой, замыкая подачу Черенкова. Гесс помог – вратарю обзор перекрыл. Я и в Голландии «Хаарлему» забил головой, но уже совсем по-другому. Черенков принял мяч на углу штрафной, и я побежал на ближнюю штангу. За мной – защитник. Фёдор передачу сразу не отдал, взял паузу. Я рванул на дальнюю штангу, Черенков подождал меня и только тогда перекинул мяч через защитника. И бил я уже без помех, нацеленно, в противоход вратарю. Получился, что называется, игровой гол. Описывать долго, а заняло все доли секунды.

– Из ваших партнеров по «Спартаку» Черенков – самый великий?

– Фёдор – Игрок с большой буквы. Хитростью брал: везде пролезет, все время что-то придумывает, не дает выключиться из игры. Возьмем эпизод с голом «Хаарлему»: я ведь мог остановиться, не пойти на дальнюю штангу, но, зная Черенкова, предпринял этот маневр. Хотя в мастерстве паса с Гавриловым никто не сравнится. Недаром Бесков называл его Профессором. И когда на позиции Гаврилова играл Черенков, это было все же немного не то.

ПО СОВЕТУ ЗИНЧЕНКО

– Вы родом из Кутаиси. Там и начинали?

– Родители попали в Грузию во время войны, да так и остались. Занимался я в школе «Торпедо» у Корнелия Абдаладзе, через руки которого прошли многие будущие звезды тбилисского «Динамо». Он для грузинского футбола то же, что Николай Паршин для «Спартака». Мне было всего 16, когда тогдашний тренер кутаисского «Торпедо» Анатолий Норакидзе взял в команду мастеров. В 10-м классе вообще не учился – в первой лиге, знаете, поездки какие.

– Как в «Зените» оказались?

– История вышла интересная. В 77-м приехал с «Торпедо» в Москву играть против «Спартака». А до этого в юношеской сборной пятку травмировал, но Норакидзе ничего не сказал. И вот за 20 минут до конца он говорит: «Давай, Сережа, сыграй в Лужниках. Может, такого шанса у тебя больше не будет». В то время Бесков с Морозовым еще приятельствовали, и Константин Иванович сообщил Юрию Александровичу, что в Кутаиси есть русский паренек – надо, мол, за ним съездить, привезти в «Спартак». Потом они разругались, Морозов «Зенит» принял и про тот разговор с Бесковым вспомнил. Так я в Ленинград перебрался.

– В 1980 году, когда «Зенит» завоевал бронзу чемпионата СССР, хорошая подобралась команда?

– «Рвали» всех! Молодые Желудков, Чухлов, Веденеев, Бирюков играли на кураже, с желанием.

– Мне из того первенства врезался в память один ваш матч в конце сезона. Проходил он в манеже. Назначают штрафной у левой бровки в пользу «Зенита». До ворот не меньше 35 метров. Бить собирается опытный Казаченок, но тут вы, 20-летний, невежливо машете рукой, отгоняя ветерана от мяча…

– Дело было так. Обыграли мы «Арарат», и единственный гол в той встрече забил я. На следующую игру, с ЦСКА, Морозов, к удивлению команды, меня не ставит. Только в середине второго тайма выпускает на замену. Выхожу злой. И как раз судья дает тот штрафной. У нас с Юрой Желудковым «точки» были: его – справа, он левой ногой бил, моя – слева. Об этом все знали, но Казаченок подошел и сказал: «Иди в штрафную – подам». Я ему: «Отдай мяч, моя точка!» А он вредный мужичок был, цедит: «Ну смотри, молодой, не забьешь – убью!» Я ударил, в штангу попал. Казаченок одобрил: «Повезло тебе, молодой».

– Когда в «Спартак» переходили, сомнения не мучили? Все-таки клуб с такими традициями.

– В «Зените» я в основном в паре с Анатолием Зинченко играл. Он 49-го года рождения, я – 60-го. Ничего себе разница? Нас в прессе хвалили – знаете как бывает, сделаешь на копейку, раздуют на рубль. За интервью приходили, Зинченко репортеров ко мне отсылал – у молодого берите. Он-то мне и посоветовал: «Если хочешь вырасти в хорошего футболиста, надо играть в хорошей команде. «Спартак» есть «Спартак». Тренер там выдающийся, в сборную попасть легче. Но, в общем, смотри сам – ты парень взрослый».

– Без скандала уйти из «Зенита» не удалось?

– Газеты меня так расписали! Все в результате на высшем уровне решилось. В «Зените» из комсомола исключили, медаль не дали, звания мастера спорта лишили. Мастером спорта я, кстати, становился три раза. Должны были присвоить еще за выход в четвертьфинал спартакиадного турнира, но обошли. Морозов сказал: «Молодой еще». В итоге мастером стал только после того, как забил единственный гол за «Спартак» в 1/4 Кубка СССР «Шахтеру». Старостин после матча говорит: «Сергей, знаешь, что ты сегодня сделал? Ты команду «Спартак» вывел в полуфинал». – «Почему я, Николай Петрович? Все вклад внесли». – «А кто забил? Ты!»

НА ТРЕХ ПОЗИЦИЯХ В ОДНОМ МАТЧЕ

– Вы мощный форвард таранного типа. Долго приспосабливались к фирменному спартаковскому стилю?

– Если бы я Бескову как футболист не подходил, не отыграл бы в команде четыре сезона. В «Спартаке» ведь пытались закрепиться совсем не слабые форварды: Грачев из «Шахтера», Серега Крестененко, Милевский из Риги. Но не смогли вписаться в ансамбль. Мне еще то помогало, что способен был практически любую позицию закрыть.

– В первые два года в «Спартаке» вы забивали немало, затем ваша результативность упала. Вероятно, это связано с травмой, которую вы получили на тренировке перед игрой с «Валенсией» в столкновении с Прудниковым? Насколько серьезной она была?

– Порыв связочного аппарата, перелом малой берцовой с вывихом. Когда поправился, в одной из газет написали: «У Швецова теперь железная нога». У меня и впрямь до сих пор гвоздь в кости остался. В ЦИТО новый связочный аппарат поставили – долго его разрабатывал. Плохо еще то, что тогда ни лекарств нужных, ни восстановительных центров не было.

– Никогда не сравнивали себя с Юрием Тишковым, который после травмы не смог вернуться на прежний уровень и рано ушел из футбола?

– В 85-м кутаисское «Торпедо» выиграло в Москве у «Динамо» – 3:1. Все три гола забил Мегреладзе с моих передач. Бесков, сидевший на трибуне, после игры подошел: «Да, Швецов, не утратил ты своих качеств. Давай, возвращайся в «Спартак». Только в одну реку дважды не входят.

– За что вас ценил Бесков?

– За агрессивность. Еще Константин Иванович любил, когда выполнялось его задание. Знаете, какой у меня самый памятный матч? С «Брюгге» на Кубок УЕФА. У бельгийцев был очень хороший футболист Ян Кулеманс. Здоровый – так просто не остановишь. Против него должен был Шавло действовать, но Бесков мне говорит: «Серега Кулеманса не сдержит. Придется тебе его в середине поля прихватить». Я в начале матча забил со штрафного, а затем у нас произошел обрыв. Кулеманс убежал по центру, имея передо мной фору метров пять. Будь на моем месте Шавло – гол неминуем. Но Бесков знал, что я готов остановить кого угодно любой ценой – руками, зубами. Уже в штрафной лечу и в воздухе сбиваю бельгийца. Но – в борьбе, ситуация, как говорится, на усмотрение арбитра. Он же решил пенальти не назначать. «Брюгге» счет все же сравнял, а в начале второго тайма Бесков вдруг кричит мне со скамейки: «Иди в нападение!» Минут через пять забиваю второй гол. Когда же за четверть часа до конца Мирзояна заменили, я занял место свободного защитника. Получилось, что в одной игре мне довелось действовать на трех позициях! На пресс-конференции представитель «Брюгге» недоумевал: «Кого играет у вас седьмой номер?» Бесков объяснил: «Он играет там, где скажет тренер».

ЧЕТЫРЕ ГОЛА С ФУРУНКУЛОМ

– И все же не жалеете в душе, что в отличие, скажем, от вашего партнера по спартаковской атаке Родионова не имели стабильной игровой позиции?

– Считаю, мне повезло узнать футбол с разных сторон. И впереди играл, и в середине, и в обороне. Причем не только в центральной зоне. Когда Сочнова как бывшего десантника не выпустили за границу, заменял его на правом фланге. В Краснодаре в матче с «Кубанью» получил травму Романцев – на левую бровку перебросили. А то что Бесков много раз ставил меня последним защитником – знак большого доверия. На этом месте должен быть человек думающий, понимающий игру. Нападающий может ошибиться, у последнего защитника такого права нет – за ним только вратарь. Как-то нас с Мирзояном в пух и прах обыграл Валерий Газзаев: сымитировал удар левой – мы две шпалы выставили, а он убрал мяч под себя и с правой забил Дасаеву в дальний угол. «Динамо» – 2:1 выиграло, а нам некуда было девать свой позор. Бесков потом стыдил Мирзояна: «Ладно, этот молодой, а ты-то, старый, ты-то как клюнул?!» Хотя у того же Мирзояна я многому научился.

А вообще Бесков – прежде всего великий практик. К примеру, в 81-м поручил мне, нападающему, в матче с тбилисским «Динамо» персонально опекать Давида Кипиани. Потому что почувствовал: против Кипиани должен сыграть футболист, способный поддержать атаку. И ведь сработало: я не только лидера тбилисцев сдержал, но и гол из-под него забил – Князь, как звали Кипиани, посчитал ниже своего достоинства преследовать опекуна. А после матча признал: «Сегодня, Серега, ты меня обыграл».

– Через год, в 82-м, вам удался редкий трюк: забить в матче с «Нефтчи» четыре гола.

– Самое интересное – играл с фурункулом, и каждое движение причиняло боль. Бесков попросил: «Выйди на 30 минут». В первом тайме открываю счет. В перерыве Константин Иванович спрашивает: «Еще 15 минут выдержишь?» В общем, забил четыре гола, а пятый – Черенков с моей подачи. Меня после матча разнесло всего, а Бесков шутит: «Тебе, оказывается, лучше с фурункулом играть».

– С кем из команды у вас были наиболее близкие отношения?

– В первое время, когда приехал в Москву, у Дасаева жил. С Гавриловым и Романцевым дружили семьями… Романцев настоящий капитан был, душа команды. Дасаев ему в этом качестве потом несколько уступал.

– В то время можно было предположить, что Романцев станет большим тренером?

– Нет. К тренерской деятельности готовил себя Мирзоян. И, закончив играть, он какое-то время провел при Бескове, чтобы подучиться. Константин Иванович конспектов не вел – не любил по бумаге тренировать. Бумажными делами занимался Фёдор Сергеевич Новиков. Бесков больше ориентировался на состояние команды, палку не перегибал. Пошел дождь – ладно, не будет сегодня тренировки. «За один день, – говорил, – вы тех качеств, которые у вас есть, не растеряете».

Зато у Лобановского было иначе: если что-то написано, должно выполняться. Никогда не забуду сбор в Новогорске. Вызвал он в сборную из «Спартака» нас с Родионовым и Дасаевым. Погода жуткая, слякоть. Ждем в помещении. Входит Лобановский: «Чего сидим?» Встали. То ли Блохин, то ли Буряк: «Валерий Васильевич, что-то ноги тяжелые». – «Грунт, потому и тяжелые». – «Да и свежести нет». – «А ты мне назови команду, которая играет на свежести. Нет такой! Купи одеколон «Свежесть» – будешь всегда свежим».

ПРИЗНАНИЕ БЛОХИНА

– В сборную вас впервые кто пригласил?

– Произошло это, когда только складывался триумвират – Бесков, Лобановский, Ахалкаци. Меня использовали в двусторонках – для комплекта. Перед одним из матчей тренеры задачу ставят: «Будешь в центре нападения столба изображать – у соперника такой в составе есть». Затем готовились противодействовать бельгийской новинке – офсайдной ловушке. Меня на этой репетиции в оборону отрядили – создавать искусственное положение «вне игры». И вот Лобановский говорит Бескову: «А ведь Швецов, Константин Иванович, не хуже этих бельгийцев играет. Давай возьмем его в сборную». Обидно, что от ЧМ-82 в последний момент отцепили. Я входил в расширенный круг кандидатов, но решили сэкономить – взять в Испанию только тех, кто мог реально пробиться в состав. А так память на всю жизнь осталась бы.

– Самое яркое воспоминание о пребывании в сборной?

– Мне Блохин всегда нравился. Взяли меня в межсезонье на турнир в Болгарию. В одном из матчей Блохина били-били, он не выдержал, подрался, и его удалили с поля. В следующей игре с местным клубом Блохин не участвовал. Погода была ужасная, на поле воды – по щиколотку. Мы, запасные, в комнатке сидели, через окно за матчем наблюдали. Минут за 25 до конца массажист прибегает: «Швецов – на замену!» Блохин мне говорит: «Ну что, Серега, забьешь, буду считать тебя нападающим. Договорились?» Что тут ответишь, приятно, Блохин – звезда. И я забиваю не один, а два мяча. На следующий день играю уже в основном составе в паре с Блохиным. Назначают штрафной. Блохин просит: «Серега, ударь на уровне метра. Поле скользкое, вратарю не оттолкнуться, отобьет – я на добивание пойду». А ведь мог сам пробить или доверить Лене Буряку, большому мастеру. Ну я его наказ выполнил, послал мяч на уровне метра. И все, как Блохин хотел, получилось: вратарь отбил, а он тут как тут, раз – и гол.

– Штрафные удары были вашим коньком?

– Да, немало с них голов забил. Для меня в юности образцом являлся Херхадзе. За кутаисское «Торпедо» играл. Звали его в Тбилиси – не пошел. Как он штрафные бил – с обеих ног! Сам правша, а любимая нога – левая. Можете такое представить? В какой угол ударит – вратарю не угадать.

– Вы ведь еще за различные юношеские сборные много играли, потом за молодежную, олимпийскую.

– Был такой случай. Тренер олимпийской сборной Владимир Сальков предложил поехать на товарищеский матч в Чехословакию. «Люстру купишь, – уговаривает, – а Лобан все равно тебя в состав не поставит». «С удовольствием, – отвечаю, – только я ничего не решаю. Все-таки это первая сборная, и игра у нее отборочная – с Финляндией. Вы сами поговорите с Валерием Васильевичем, может, отпустит». Звонит мне потом Сальков: «Не отпускает. Утверждает, что ты ему нужен». Хорошо, играем с финнами, и в конце первого тайма ломается Шенгелия. Но Лобановский не меня на замену выпустил, а Вадика Евтушенко. Выходит, прав оказался Сальков.

ВО ВТОРОЙ ЛИГЕ

– В 85-м вы покинули «Спартак» и вернулись в Кутаиси. С чем это было связано?

– «Торпедо» вышло в высшую лигу, а я все-таки там вырос. Хотя командочка была сырая. Из «Спартака» меня отпустили, как сказали бы сейчас, в аренду. Раньше ведь обходились без контрактов, все зависело от тренера.

– После вы поиграли и в первой лиге – за «Гурию», и во второй – за «Локомотив» из Самтредиа. Не было желания вернуться на более высокий уровень?

– Самое поразительное то, что во второй лиге я зарабатывал не меньше, чем в «Спартаке». А что вы хотите, если за ничью с «Реалом» нам заплатили по 150 долларов? К тому же в Самтредиа тренер, которого я знал с детства, команду построил вокруг меня. Я действовал «под нападающими», и первый круг мы завершили с разницей мячей 27-1. В итоге добились права на стыковые матчи с симферопольской «Таврией». Но в них были обречены. Знакомый судья Ромуальдас Юшка мне потом сказал: «Чего ты хочешь? Путевки в первую лигу давно распределены». Меня стали звать – в тбилисское «Динамо», в Кутаиси. Я отказываюсь. Удивляются: сколько же тебе там платят? Еще раньше в московский «Локомотив» приглашали – по ведомственной линии. Но я не мог подвести тренера, которому дал слово.

– Чем занимались до отъезда в 1991 году в бельгийский «Борнем», за который провели последний сезон в карьере?

– Выступал за ветеранов. И знаете, не жалею. Где бы еще познакомился с такими легендарными людьми, как Шестернев или Поликарпов?

– За ветеранов и сейчас поигрываете?

– Редко. Мне в Бельгии операцию на колене сделали, но все равно после любой игры месяц отходить надо. Уже после 80-летия Бескова встретил Сергея Родионова. Спрашивает: «Чего на чествование не приходил? Погоняли бы мячик». «Да у вас без меня есть кому играть, – отвечаю. – А Константина Ивановича я и так по телефону поздравил».

ЗНАКОМСТВО С ПЛИСЕЦКОЙ

– Не возникало желания попробовать себя в роли тренера?

– Я два года детей тренировал в «Трудовых резервах». Но задушили околофутбольные проблемы: сложно было находить спортзалы, стадионы, поля… Допустим, зимой пустит нас знакомый в зал потренироваться – из уважения. Но я-то понимаю: люди хотят деньги на аренде зарабатывать. Мячей нет, бутс нет, ничего нет! Мальчику одному говорю: «Сереженька, принеси фотографию». Тогда сфотографироваться стоило 10 рублей. На следующем занятии спрашиваю: «Принес?» А он: «Мама сказала, что фотографии у нас нет». И я понимаю – для этой семьи и 10 рублей многое значат. Дал ему деньги, второму – но и у меня дома станка нет. Поэтому и ушел.

– Куда?

– В охрану. Сейчас работаю в фирме «ДИКСИ», в свободное время команду тамошнюю тренирую. Уважают. Хотя, конечно, детям мог бы больше радости принести. В смысле научить чему-то.

– Семья большая?

– Детей трое. Младший сын, Женя, ему сейчас 13, все приставал: «Пойдем на футбол!» И года полтора назад повел его на матч «Спартака». Купил билеты на хорошие места – специально не стал пользоваться знакомствами. Сели. Народу вокруг много, но, думаю, вряд ли кто меня узнает. Вдруг слышу: «О, Серега Швецов!» Один такой возглас, второй, третий… В перерыве автографы брали, засыпали вопросами. С тех пор на футбол не хожу – все равно не дадут спокойно игру посмотреть. Уж лучше дома, по телевизору. А тогда сын спрашивает: «Папа, откуда они тебя знают?» «Но я же играл в футбол», – отвечаю. Ему, конечно, об этом было известно, только он полагал, что за давностью лет никто ничего не помнит.

– У вас один сын?

– Двое. Андрею, от первого брака, уже 22 года. Дочери – 24. В футбол сыновья не играют – не дано. Бесков говорил: «Если не умеешь быстро бегать, сколько ни тренируйся, не побежишь».

– А как же знаменитая история о Николае Старостине? Который якобы в молодости настойчивыми упражнениями развил в себе скоростные качества, которыми его не наделила природа.

– Не знаю, будут ли еще такие, как Николай Петрович… А какой круг общения у него был – и не только футбольный! Помню, летели куда-то за границу играть. А в самолете с нами – Майя Плисецкая. Старостин к ней подходит: «Здравствуй, Майя! Ты так же прекрасна, как и 30 лет назад! Познакомься – наш новый футболист Сережа Швецов, он пришел из команды «Зенит» Ленинград». Так я познакомился с великой Плисецкой.

– О нынешнем «Спартаке» что думаете?

– Признаюсь, сейчас мне больше нравится «Локомотив». Отличная команда! Умная, техничная. Сколько Семин с ней возился, но своего все-таки добился. И у железнодорожников в отличие, скажем, от ЦСКА в игре нет пижонства. Еще большой плюс, что потеря нескольких футболистов на «Локомотиве» никак не сказывается. А в «Спартаке» Титов сломался, Сычев забастовал – и все пошло под откос. Так быть не должно! Обида берет за команду. Уж очень хочется, чтобы «Спартак» всегда оставался «Спартаком».