Степан Юрчишин: «От Лобановского прятался…»
Степан Юрчишин, 49 лет, выступал за «Карпаты» на протяжении трех сезонов. В 1999-ом тренировал львовскую команду, которая дошла до финала Кубка Украины. А несколько недель назад Юрчишина освободили из «Карпат», где он работал тренером-селекционером.
– Руководство клуба объяснило свое решение?
– Нет. Меня, Игоря Кульчицкого и Бориса Рассихина просто выбросили на улицу. Обвинили в некачественной работе. Это при том, что мы воспитали для первой команды Фещука и Шуста.
– Слышал другую версию: вас трех сократили в связи с изменением кадровой политики клуба.
– Знаете, мне досадно даже не за себя. Кульчицкий получал в «Карпатах» 600 гривен, Рассихин – 1000. Но все равно руководство решило сэкономить.
– За киевское «Динамо» вы играли в 1981 году. Правда, что могли оказаться в этом клубе раньше?
– Да. В первый раз меня пригласил в Киев динамовский селекционер Анатолий Сучков. Было это в 1976-ом. Я тогда в армии служил и играл за львовский СКА. За полгода до окончания службы перевели в Москву. Пришлось защищать цвета ЦСКА. Тренировал тогда главный армейский клуб Всеволод Бобров, а партнерами по команде были Астаповский, Копейкин, Тарханов. Сыграл за ЦСКА 7 матчей, забил 1 гол. Бобров был доволен. По окончании сезона принесли мне погоны младшего лейтенанта, давали квартиру в столице Союза, машину. Если бы согласился, был бы теперь подполковником на пенсии. Но мама сказала: «Если останешься в Москве, тогда ты мне не сын!» И я поехал во Львов. «Карпаты» играли в первой лиге, но могли в 1978-ом пробиться в высшую. В Минске нас устраивала ничья. Но Беларусь как раз тогда отмечала какой-то юбилей, и союзная федерация хотела подарить местному «Динамо» место в элите. Судья Пономарев из Кишинева на 12-й минуте назначил сомнительный пенальти в наши ворота. Мы окружили арбитра, кто-то матом его послал. Пономарев разворачивается – и – хоп – мне под нос красную карточку. Хоть я и слова ему не сказал.
– Вам пришлось поиграть в нападении вместе с Олегом Блохиным.
– Защищали цвета сборной УССР на Спартакиаде. Тренировал нас тогда Лобановский и постоянно ставил меня в стартовый состав, хоть и Виталий Старухин тогда был в команде, и Володя Бессонов, который играл в те времена на позиции форварда.
– В 1979-ом вы установили союзный рекорд: забили 42 гола в 42 матчах за «Карпаты» первой лиги. Как удалось?
– Вспомните нашу среднюю линию – Баль, Дубровный, Суслопаров, Думанский. Уже в первом круге я достаточно много голов забил. Полузащитники хотели, чтобы побил рекорд Шепеля (38 голов), и постоянно играли на меня. Но голы голами, а самым приятным в тот сезон стал выход «Карпат» в высшую лигу. Мы еще в полуфинал Кубка пробились, обыграв душанбинский «Памир». И получили звание мастеров спорта. А в полуфинале уступили московскому «Динамо».
– Какой матч в высшей лиге больше всего запомнился?
– В 1980-м играли дома против «Спартака». За несколько минут до окончания матча получили право на пенальти. Броварский подходит и говорит: «Бей!» Ответственность невероятная – 40 тысяч зрителей на трибунах. Дрожа подошел к одиннадцатиметровой отметке. Голкипер москвичей Ринат Дасаев рано упал в один угол, я пробил в другой. Едва зацепил носком бутсы мяч. Тот поскакал в ворота. Дасаев лежал, ухватился за голову, но сделать ничего не смог. После того поединка всех футболистов «Карпат» болельщики несли к автобусу на руках.
– Но из высшей лиги «Карпаты» вылетели. И вы таки очутились в киевском «Динамо». Почему играли в столице Украины только несколько месяцев?
– Травма мениска помешала закрепиться в «Динамо». А потом колено «полетело». Оно уже подводило меня в 1980-ом. Должен был играть на Олимпиаде в Москве за сборную Союза. За год до того Бесков пригласил меня в сборную. Был единственным, кого вызвали из первой лиги. Успел сыграть за сборную четыре матча, и даже гол забил румынам.
– От Лобановского вы прятались. Что за история?
– Он очень хотел, чтобы я играл за «Динамо». Гарантировал квартиру, машину, спрашивал, почему я отказываюсь от переезда. Но «Карпаты» тогда вышли в «вышку», хотел играть во Львове. Но львовский обком не мог возражать Киеву. Лобановский уговаривал меня часа два, потом устал и пошел обедать. Я сразу на вокзал – и в поезд. Прятали меня сначала в Пицунде, потом неделю жил в ужгородской гостинице «Закарпатье». Во Львов какое-то время не мог возвращаться: возле квартиры дежурила милиция.
– Довольны тренерской карьерой?
– Мой ФК «Львов» спокойно мог играть в высшей лиге украинского чемпионата, но у президента клуба Диденко не было средств для удерживания элитной команды. А вообще с тренерством не вышло. Смерть жены повлияла. Умерла она в 36 лет. Остался с двумя дочками – 8 и 13 лет. Тяжело было. Думал, не смирюсь с потерей никогда. Бывало, вспомню прошлое, закроюсь на кухне. Мог и бутылку сам выпить. Дочки уже выросли. Ольга окончила Торговую академию, нужно на работу устраивать, а младшая Наташа в это учебное заведение только поступила.
– У вас четыре брата.
– В Украине – только я и самый старший, Ярослав. Другие за рубежом работают.
