Борис Игнатьев: «Сборная была – как храм божий. футболка, герб, гимн – святыни!»

«Советский спорт – Футбол», 02.04.2013

В этом году молодежная сборная России впервые за 15 лет сыграет в финальном турнире первенства Европы. На пути к израильскому чемпионату (старт – 6 июня) «ССФ» открывает цикл интервью с тренерами нашей «молодежки» прежних созывов. История поколений – раскрывшиеся таланты, забытые герои, обаяние молодости, ветер в голове… Сборную России 1992-1994 годов, первую в списке, представляет Борис Игнатьев.

ПОЧКА МИНЬКО, ЗАДВИЖКИ ЗИДАНА

– Олимпийская сборная СССР, не пробившись на Игры в Барселону, прекратила существование, – вспоминает Борис Петрович. – Я начал формировать новую молодежную команду из футболистов 1971-1972 годов рождения. Очень скоро пришлось отказаться от украинцев и футболистов других союзных республик. За кого-то пришлось бороться – так уроженец Донецка Сергей Щербаков получил российское гражданство.

Появилась сборная России, но цель осталась прежней – выход в финальный турнир Евро-1994. Помогал мне Леонид Пахомов, потом сам возглавивший «молодежку».

– Отборочный цикл – после разгрома Исландии в стартовом матче (5:0) удивительно тяжелая домашняя победа над Люксембургом. Пропустили на 1-й минуте, а победный гол забили только на 89-й…

– Хорошо помню тот матч. Нервов потратили! В конце октября играли на «Динамо», уже снег выпал, погода стояла жуткая. Они в контратаке забили, мы потом давили-давили… Спешка, суета, поле… Я до последних минут на лавке дергался. Хорошо, Володя Бесчастных забил. А так бы позора не обобрались. В ответной игре, кстати, проблем не возникло – Валерка Есипов, кажется, хет-трик сделал.

– Вплоть до финиша шла борьба с греками за 1-е место…

– В последнем туре встречались с ними в гостях. Нас устраивала ничья. Снимаю шляпу перед Щербаковым – это был его матч. Как потом окажется, последний за сборную…

Что он творил! Мы проигрывали – 1:2, закончили – 2:2. Щербак два мяча забил и, можно сказать, вывел нас из группы. До сих пор помню один из голов: атака по другому флангу шла, а он метров тридцать пробежал, чтобы передачу замкнуть. Такой инстинкт был. Мяч опускался, Серега как дал…

В той игре получил тяжелую травму Валера Минько. В самой концовке первого тайма столкнулся с нашим же вратарем – Сашкой Помазуном. Оказали помощь. В перерыве спрашиваю: «Валер, может, заменить?» – «Нет, я доиграю!» Хотя бледный сидел… Доиграл матч до конца. Врачи оставляли его в Греции, но он с нами полетел. По возвращении в Москву плохо стало – пришлось почку удалять. Всю карьеру с одной отыграл. Мужик!

– С французами в четвертьфинале были шансы зацепиться?

– Практически нет. Тем более без Щербакова. Не хочу никого обижать, но с ним и без него – две разные команды. Кроме него в первом матче по разным причинам не сыграли Бесчастных, Симутенков, Минько, Мамедов…

А у французов состав был – Зидан, Дюгарри, Тюрам, Педрос, Уэдек, Лясер… Будущие чемпионы мира и Европы! Тренировал команду Раймон Доменек. Помню, мы с поляками товарищеский матч играли – он приехал нас просматривать. Снег, грязь, с лавки ничего не разберешь. После игры пошли кофе пить. Говорю ему: «Ну что, все увидел?» – «Да что тут можно увидеть?!» Посмеялись.

– Что за курьезный гол Помазун в Монпелье пропустил?

– В легком эпизоде ошибся. Поймал мяч, даже зафиксировал и… в ворота уронил. Так мы за минуту второй гол пропустили, и к середине первого тайма игра, по сути, была сделана.

– Зидан выделялся?

– У меня в жизни два таких случая было, когда я от футбола абсолютный кайф получал – хотелось, чтобы матч не заканчивался. Первый раз – на молодежном чемпионате мира в Японии в 1979 году, когда Марадону увидел. Второй – с Зиданом.

Не скажу, что француз против нас творил что-то из ряда вон, но эти его задвижки… Только с мячом оказывался, а он все время с ним был, – сразу какой-нибудь фортель выкидывал. Сидишь и думаешь: как он это делает?! Единственное, уже тогда отметил – скоростишки ему на дистанции не хватало. Но и без нее в какого игрока вырос…

– Он тогда еще с прической был?

– Ну да, короткая такая стрижка…

– Дроздова к Зидану не думали приставить?

– Против такого мастера персональная опека не поможет. Играли по зонам.

– Кто еще у французов запомнился?

– Дюгарри – мощный, в Москве победный мяч головой забил. Тюрам – машина, приходил на все «стандарты». Педрос – на подходе к первой сборной, Уэдек – суперфорвард… Не скажу, что они нас гоняли в районе вратарской, но шансов было немного.

ЩЕРБАКОВ

– Главная звезда вашей команды?

– Сергей Щербаков. Без вопросов. Уникальный футболист. 110 процентов даю, на следующий год в составе первой сборной поехал бы на чемпионат мира в США! Садырин все время про него спрашивал, планировал вызывать. Такая потеря для нашего футбола…

По поводу Щербакова у меня было много бесед с Бобби Робсоном – англичанин его в «Спортинге» тренировал и порой не хотел отпускать в «молодежку». Мы и через РФС созванивались, и в Лиссабон я летал. Робсон мне говорил: «Ну приедет он к вам, ну выиграете вы… По большому счету, ничего не изменится. А перестанете дергать – получите звезду, которая много лет будет решать самые серьезные задачи». До меня только спустя время стало доходить. А тогда кипел: «Я его не к себе на огород грядки копать вызываю!»

Справедливости ради, когда Сергей был нам очень нужен – на решающий матч в Греции, Робсон его отдал.

– Сейчас уже мало кто помнит, как Щербаков играл. Расскажите.

– Оттянутый форвард. Не самый фактурный игрок, но статная фигура. Лидер. Большой объем работы, скорость, дриблинг, пас, удар. Все на уровне! Лаконичность в решении задач. «Жевать» мяч – не для него. Только вперед! Врожденное чувство игры. Как Серега влетал в штрафную из глубины, мало кто в мире умел. Понимание, где нужно оказаться в тот или иной момент, – на уровне инстинктов. Оценить ситуацию и исполнить – вот это был Щербак.

– Как узнали об аварии (14 декабря 1993 года после банкета по случаю прощания со «Спортингом» Робсона 21-летний Щербаков попал в автокатастрофу, итогом которой стала травма позвоночника и паралич обоих ног. – Прим. ред.)?

– Отец из Донецка позвонил. Я тут же взял билет на самолет и на следующий день был в Лиссабоне.

Поначалу не верилось. Хотя, помню, еще в городе обратил внимание – стоят палатки «Сбор средств для Щербакова». А потом и в больнице, куда мы с Серегой Юраном приехали, увидел. Живая очередь, цветы, подарки, детские игрушки, картинки, открытки… Народ поддерживал Щербака. Я был в шоке: вот это любовь, вот это уважение!

Мне врач сразу сказал: «Шансов, что вернется в футбол, нет. Если начнет ходить, будет чудо». Серега держался: «Все будет нормально!» Он всегда верил… Сколько у Дикуля занимался – под водой, с тяжестями… Дикуль восхищался: «Парень – гигант!»

– Сейчас общаетесь?

– Мы никогда связи не теряли, случившееся стало для меня личной трагедией. Перезванивались, он ко мне приезжал, я к нему на свадьбу… Вместе в «Локомотиве» работали (Щербаков был селекционером «железнодорожников». – Прим. ред.).

Могучий человек. Характер сильнейший. Даже такая травма не выбила из колеи. Все время с интересом к жизни, все время в каких-то проектах…

– В «Советском спорте» недавно вышло откровенное интервью жены Сергея – Натальи, она рассказала, что Щербаков нашел другую женщину, об алкоголе…

– Да? Мы с Серегой несколько месяцев не общались. У меня то сборы, то матчи. Обычно, когда у них что-то происходило, Наталья мне сразу сообщала. Я бы не сказал, что у Сереги были проблемы с алкоголем. Надо позвонить, узнать…

СМЕРТЬ В 25 ЛЕТ, КОМБАЙН ФАЙЗУЛИН

– Больше всех матчей за вашу «молодежку» провели два армейца – Ильшат Файзулин и Алексей Гущин. Файзулин потом и за первую сборную сыграл, и в Европу уехал, а Гущин после тяжелой травмы (в июне 1994 года попал в автокатастрофу, получил сложный перелом ноги и пропустил 10 месяцев) так себя и не нашел…

– Леша Гущин, крайний защитник… Травма – да, но он никогда себя футболом не ограничивал. Говорил: «Футбол – это временно». Вот и увело в сторону – начал автомобилями торговать. Это сейчас футболисты могут не волноваться ни о чем – хорошо зарабатывают, а тогда приходилось о будущем думать.

– Еще один защитник ЦСКА – Сергей Мамчур – умер в 25 лет. Официальная версия – острая сердечнососудистая недостаточность.

– Парень был хороший, и футболист отличный, но по жизни немного разбитной, неконцентрированный. Разговоры разные ходили – про выпивку, про наркотики. Когда мы на похороны в Днепропетровск ездили, люди со стороны одно говорили, родители – другое… Что случилось на самом деле, до сих пор не знаю.

– Дмитрий Аленичев в отборочном и финальном турнире Евро-1994 сыграл всего два матча…

– Так с меня задачу выйти из группы никто не снимал. А Димка в «физике», мощи, атлетизме уступал ребятам. Но уровень интеллекта уже тогда был виден.

– В нападении столько талантов – Файзулин, Симутенков, Бесчастных, Щербаков… Как выбор делали?

– Сложно было, но интересно. Все ребята – самобытные, с высоким футбольным интеллектом. Уже тогда – профессионалы.

В три форварда играть было рискованно – сзади могли «просесть». Щербаков, если приезжал, выходил обязательно. В оттяжке. На острие, как правило, – Володя Бесчастных. Хотя у Вовы здоровья было – вагон, везде успевал. Неуемная жажда игры! И всегда за эпизоды, за результат переживал… Всю команду вперед тащил: «Надо, ребята, надо!»

Файзулин – на фланге. Хоккейная посадка – низкий центр тяжести, кривоватые ноги… Как снегоуборочный комбайн, загребая, убирая мяч под себя, в штрафную влетал.

Мне и Симутенков очень нравился. Тоже быстрый, взрывной, с ударом, дриблингом. Про нападающих часто говорят – как нож сквозь масло. Это про Симу. В жизни правильный, скромный, а на поле преображался. Не великих физических данных – маленький и хрупкий – всегда лез туда, где жарко, никому не уступал.

ХРАМ БОЖИЙ

– Конфликты были? У всех ведь – характеры…

– Понятно, оставаться в запасе никто не хотел. Но это уже была моя работа – донести, заразить идеей, объяснить. Помню, Файзулин очень не любил, когда я ему при всех в лицо высказывал. Щербаков – другое дело. Сам фильтровал, что слушать, что нет. Сереге в хорошем смысле до лампочки было.

– Из-за проблем с дисциплиной приходилось игроков отчислять?

– Бывало. Саленко, Шустиков… Но это в других сборных, раньше.

Хотя и в российской «молодежке» случай был. Два футболиста, не хочу фамилии называть, поддали. Я в аэропорту увидел – мы на игру вылетали, позвонил клубным тренерам: «У меня тут ваши режим нарушили» – «Борис Петрович, выгоняй их к чертовой матери, мы головы открутим!» Игроки взмолились, поклялись на поле костьми лечь. Одному я дал шанс. Просто по составу прикинул, кто мне нужнее…

– Правда, что в молодежной сборной вы получали всего 24 тысячи рублей минус налоги?

– Точную сумму не назову, но зарабатывал действительно мало. Мы в то время не о деньгах думали. Попасть в сборную считалось честью. Был культ тренера, культ дела. Люди в национальную команду стремились! Сборная была – как храм божий. Футболка, герб, гимн – святыни! Сейчас такого патриотизма нет. Это, увы, потеряно…