Защитная реакция

TotalFootball, 09.2011

21-летний защитник футбольного клуба «Локомотив» Тарас Бурлак не очень любит рассказывать о себе. Говорит – нечего. Как будто не было детства во Владивостоке – с разбитыми футбольными полями, ободранными коленками, пронизывающим ветром и спорткомплексом на другом конце города. Как будто не было переезда в Москву – с жизнью вдали от родителей в футбольной школе «Локомотива». Как будто не было попадания в основу железнодорожников, вызова в сборную России и дебюта в матче против Камеруна. Когда Тарас Бурлак говорит, что ему нечего рассказать о себе, он явно скромничает.

– Тарас, когда я позвонила вам вчера, договариваясь о встрече, вы попросили перезвонить – ехали в метро. Объясните, почему защитник футбольного клуба «Локомотив» передвигается на метро?

– Я решил, что, пока я не куплю родителям квартиру в Москве, машины у меня не будет. Да мне и не трудно спуститься в метро. Плеер в уши – и вперёд.

– Но машину-то все равно хочется?

– Хочется, конечно. Машину я куплю. Но позже. Понимаете, у меня в жизни несколько другие приоритеты.

– Какие?

– Наверное, я должен сказать спасибо своим родителям за то, как они меня воспитали. Мама мною очень много занималась. Папа больше по спорту советов давал. Я ведь долгое время жил в Москве без них, так что сейчас мне хочется с ними проводить каждую минуту.

– Сколько лет вы жили один?

– В четырнадцать я приехал в «Локомотив». Прожил в интернате четыре года. Потом стал снимать квартиру, и родители ко мне переехали.

– Получается, первые деньги у вас появились именно тогда?

– Первый профессиональный контракт я подписал в семнадцать лет. А через год продлил его на более выгодных условиях. Там был пункт о том, что мне будут снимать квартиру. Так я и переехал.

– Вы до сих пор в той же самой квартире живете?

– Да, уже четвертый год. Хорошая хозяйка квартиры просто попалась. Идет на уступки, все для нас делает.

– На какие уступки ей приходится идти?

– Телевизор покупала, кровати меняла, кондиционеры устанавливала, технику чинила.

– Тяжело было вашим родителям решиться на переезд в Москву?

– Официально переезда еще не было, он только намечается. Маму с папой ничего не держит во Владивостоке: мамины родители живут на Украине, а папа сказал – куда вы, туда и я.

– Вы единственный ребенок в семье, да?

– Да, откуда вы знаете?

– Чувствуется. Скажите, а родителям вашим нравится в Москве?

– Им везде хорошо, если я рядом. Маме первое время было сложно, она боялась московской суеты. Но постепенно привыкла. Когда уезжает во Владивосток, звонит мне оттуда, говорит, что ей там уже чего-то не хватает.

– Расскажите про свое детство во Владивостоке.

– Детство как детство. Мама меня в четыре года записала в секцию каратэ. Мне каратэ не нравилось, но я все равно занимался им до восьми лет. Она водила меня на шахматы, на английский – старалась, чтобы я всесторонне развивался. Когда мне исполнилось восемь лет, папа предложил заняться футболом. Он же видел, что мне каратэ не нравится. Мы с ним все время ходили на футбольную коробку, он меня играть учил.

– Какое детских впечатлений самое яркое?

– Пожалуй, в первую очередь вспоминаются поля, на которых мы играли. Травы там никакой не росло, и мы все время обдирали себе коленки. Руки тоже. Летом мы играли в большой футбол, а зимой в мини. Спорткомплекс, где мы зимой играли, находился в другом конце города, и я помню, как мама меня в шарф от ветра укутывала. Лица вообще не было видно, только глаза.

– Ваша мама не работала, все свободное время уделяла вам. А чем занимался и занимается ваш отец?

– Он корабельный электромеханик. Но папа просил, чтобы я поменьше о нем распространялся, потому что я в каждом интервью только про родителей и рассказываю.

– Ваш отец сам мечтал стать профессиональным футболистом. Вы понимаете, что вы – воплощение его мечты?

– Конечно, понимаю. Папа занимался футболом, но травма не позволила ему продолжить карьеру. Когда он за что-то меня ругает, мама всегда говорит: «Не обижайся на него, просто он не хочет, чтобы ты повторял его ошибки». Я и не обижаюсь. И чувствую перед ним дополнительную ответственность.

– Я так понимаю, что семья и футбол – два главных приоритета в вашей жизни?

– Всё верно. Мысли у меня в основном о футболе. Особенно когда не играешь. Думаешь только о том, почему тренер не поставил тебя в состав. Когда я дома, папа старается меня отвлечь, чтобы я о футболе поменьше думал. Но чего-то пока не получается.

– А ведь в нашей стране молодым футболистам постоянно приходится ощущать на себе давление со стороны болельщиков и прессы. Дескать, вы зазнались, совсем не думаете о футболе. Но это явно не ваш случай.

– Да, у нас в стране молодых любят грязью поливать. Я иногда читаю какую-нибудь статью, а потом еще и комментарии – для поднятия настроения! Люди пишут и не понимают, что ты за человек, как ты тренируешься. Причем в Европе все не так – мне Павлюченко рассказывал.

– Вы выросли в крепкой и дружной семье. Значит, вы должны быть ориентированы на семейные ценности. А у вас даже девушки нет. Хотя это и не мое дело…

– Я познакомился недавно с одной девушкой. Мне кажется, из этой истории может получиться что-то стоящее. Мы с ней только познакомились. Посмотрим, как дальше будут события развиваться. Пока меня все устраивает.

– Вы говорите, что постоянно думаете о футболе, так давайте о нем поговорим. В детстве вашим кумиром был Дмитрий Лоськов. Сейчас он показывает ту игру, которая так вас вдохновляла?

– Конечно, он уже не так быстро перемещается по полю. Но отдать точный пас, пробить – это всегда было козырем Лоськова. И он этих козырей не растерял.

– Что чувствуете, когда выходите на поле в одной команде с кумиром своего детства?

– Первое время было непривычно – такой авторитет! Обращаться к нему тоже было немножко странно, но сейчас я уже привык. Естественно, мы общаемся. Субординацию соблюдаем.

– Лоськов научил вас чему-то за то время, что вы играете вместе?

– Сложно сказать. Я прислушиваюсь к его советам, но я из тех, кто любит все делать по-своему.

– Но родителей же вы наверняка слушаетесь?

– Конечно. Родители – это святое.

– Тарас, вы мечтаете играть в английской премьер-лиге. Ваша любимая команда – «Манчестер Юнайтед». Как вам курс на омоложение, который в этом сезоне взял Алекс Фергюсон?

– Ну, он не первый раз перестраивает команду. И каждый раз такая перестройка проходит безболезненно. Я думаю, Фергюсон знает, что делает.

– Вы когда-нибудь получали предложения из европейских чемпионатов?

– Со мной лично никто не связывался, но я знаю, что ко мне проявляли интерес команды из Франции и из Англии. Но это были не те клубы, к предложениям которых я бы отнесся серьезно.

– Тарас Бурлак поедет играть в Европу только в топ-команду?

– Я считаю, что нет смысла уезжать из «Локомотива» в клуб, которая не может бороться за самые высокие места. Наш чемпионат прогрессирует, команды хорошо выступают в Европе. Какой смысл выступать в средненькой команде, пусть даже за рубежом?

– Тут я с вами немного поспорю, потому что в любом случае опыт выступления в Англии или Испании очень пригодится любому футболисту. Тем более молодому…

– Все зависит от человека. Кому-то это пойдет на пользу, кому-то нет. Молодость, молодость…

– Как по-вашему, до какого возраста футболист считается молодым?

– Лет до двадцати четырех, двадцати пяти. Особенно на такой позиции, как центральный защитник. Так что у меня еще есть время. Сейчас для меня главное стабильно попадать в основной состав и прогрессировать в «Локомотиве». А уже потом думать о том, чтобы уехать за границу.

– Тарас, вы так здраво рассуждаете, хотя вам всего двадцать один год. На какой возраст вы сами себя ощущаете?

– Да я вообще ребенок!

– Почему тогда я этого не чувствую?

– Потому что ребенком я могу быть только со своими родителями и с близкими друзьями. На людях я всегда стараюсь вести себя очень скромно.

– Расскажите о каком-нибудь недавнем поступке, в котором проявилось ваше ребячество.

– Это у мамы надо спрашивать. И потом, это скорее в общении проявляется, а не в поступках. Мне папа все время говорит, что я еще ребенок. Но я не считаю, что это плохо. Я могу до тридцати лет оставаться ребенком. Ведь я давно уже стал самостоятельным.

– Когда вы стали самостоятельным?

– Когда переехал в Москву, в интернат «Локомотива». Мне все приходилось делать самому. Может, вам потому и кажется, что я такой рассудительный.

– Наверное, вы сами хотели учиться в школе «Локомотива»? Или это было желание родителей? К вам же проявляли интерес и в «Спартаке», и в ЦСКА.

– Это было в 2003 году. «Локомотив» играл в Лиге чемпионов, стал чемпионом страны. На тот момент это была лучшая команда в России. И мы с родителями решили, что я должен тренироваться именно в этом клубе.

– В вашей жизни было еще одно испытание, которое закалило ваш характер, сделало его сильнее. Я говорю о годовой аренде в нижегородской «Волге».

– Благодаря той аренде я стал более трезво смотреть на вещи. Я понял, что нельзя доверять никому, кроме самых близких людей. И что все решения надо принимать самому. Если бы не год в аренде, я, быть может, так и не заиграл бы в «Локомотиве».

– Почему «Волге», которая тогда играла в первой лиге, оказался не нужен футболист Бурлак?

– Не знаю. У меня просто не сложились отношения с главным тренером. Но я не обижаюсь на Сергея Петренко – у каждого свое видение футбола.

– Вы, наверное, очень благодарны Юрию Анатольевичу Красножану, который, по сути дела, дал вам путевку в большой футбол.

– Конечно!

– Сильно расстроились, когда узнали, что он покидает «Локомотив»?

– Все мы профессионалы. Мы понимаем: сегодня один тренер, завтра – другой. Пришел новый тренер, и мы должны так же тренироваться, доказывать свое право на место в основе.

– Когда вы играли в молодежке против второй сборной России, рады были снова видеть Красножана на бровке?

– Я приезжал в молодежку, меня мало интересовала команда Красножана. Но ему было приятно видеть меня, Игнатьева. Это чувствовалось.

– Сейчас я расскажу вам свою любимую историю. Когда Жозе Коусейру назначили на пост главного тренера «Локомотива», кто-то из журналистов позвонил Роме Шишкину, который тогда отдыхал в Венеции, с просьбой прокомментировать назначение. Рома подумал, что это розыгрыш, и сказал, что впервые слышит о таком тренере. На следующий день его слова напечатали в одной из спортивных газет. Вы знали тренера Коусейру до его назначения в «Локомотив»?

– Честно? Нет. Но это и не важно. Мне нравится его тренерский стиль. При Красножане мы больше внимания уделяли тактике, сейчас много времени проводим с мячом.

– Что дал вам вызов в сборную России в психологическом плане?

– Это был шанс, который я оценил по достоинству. Мне показали, к чему нужно стремиться, в каком направлении работать над собой. Я прекрасно понимаю, что это аванс.

– После вызова в главную сборную страны у вас осталась мотивация выступать за молодёжку?

– Вопрос так даже не стоит. Для меня выступать за молодежную сборную России – большая честь. Тем более что начался новый отборочный цикл, а мы так давно не пробивались финальную стадию, что пора уже заявить о себе.

– Тарас, вам 21 год, вы играете за один из лучших российских клубов, уже дебютировали за сборную России в матче против Камеруна. Вы знаете, к чему стремиться?

– Конечно! Я пока только в начале пути. Попал в основу «Локомотива», я ничуть не изменился. Общаюсь с теми же ребятами, езжу на метро…

– Какую музыку слушаете, когда в метро спускаетесь? Сами же говорите, плеер в уши…

– Хип-хоп, R’n’B, рэп. Русскую тоже могу – под настроение. Только не шансон и не рок. Это не мое.

– Неужели R’n’B может дать настрой на матч? Какую песню вы слушаете, когда перед игрой выходите из автобуса?

– Песню Криса Брауна «Look at me now». Я ее в последнее время часто включаю. Она задает как раз тот тон, который нужно.

– А кино вы любите, Тарас? Не могу не задать 21-летнему молодому человеку вопрос о кино.

– Я люблю боевики, комедии, триллеры. Не люблю драмы и мелодрамы. Кино смотрю в основном на выездах. Или в самолете.

– Вы летом на пару дней ездили в Рим. Зарядились перед поездкой правильным настроем, посмотрев «Римские каникулы»?

– Нет, я такой фильм не смотрел. «Однажды в Риме» смотрел, а «Римские каникулы» – нет. Я люблю кино, но без фанатизма.