Сергей Горлукович: «И слезы текли по моим щекам»

«Спорт-Экспресс», 24.11.2006

Кто- то назвал Горлуковича «великим немым». За всю карьеру - три- четыре интервью. Почти все относятся к началу 90- х.

Горлукович молчал, съездив на два чемпионата мира. Молчал, став олимпийским чемпионом и заслуженным мастером спорта. Обходил стороной репортеров, став чемпионом страны со «Спартаком» десять лет назад. Один из нас как- то постучался в номер Сергея в «Зеленой роще». Попросил о разговоре для печати. Горлукович на секунду оторвался от газеты. Улыбнулся: «Извините, пока не готов...»

«Не готов» длилось без малого два десятка лет. В минувшее воскресенье Сергей Горлукович пришел в гости в редакцию «СЭ».

Чтобы рассказывать два часа.

ХАБАРОВСК

- Не так давно вы пережили первую в жизни тренерскую отставку. Болезненный момент?

- Я не стал бы на вашем месте произносить слово «отставка». Мне оно не нравится. Меня из Хабаровска никто не выгонял. Исключительно личное решение, осознанное.

- Переживали?

- Естественно! Прошли весь сезон, оставалось шесть матчей, команда шла на пятом месте - и ниже шестого не опускалась ни при каком раскладе. Был шанс прыгнуть на четвертое.

- Что ж не дотерпели до конца сезона?

- Не в моем характере. Зачем терпеть? Футбол дал мне имя, и я хочу оставаться перед ним честным. Вопрос принципа. Вернуть бы ситуацию назад, точно так же ушел бы.

- На вопрос, расплатились ли с вами в Хабаровске, вы дали недавно замечательный ответ: «Разве со мной можно не расплатиться?»

- Уточняю: со мной почти расплатились. Остались бонусные деньги. Вернут или нет, не знаю. Вопрос порядочности руководства. Не отдадут - значит, не отдадут, жизнь не остановится.

- По вашей инициативе из команды увольняли каких- то докторов, тренеров. С тренером Горлуковичем тяжело найти общий язык?

- Мне кажется, легко. Но этим людям тяжело было выполнять нормальные, рабочие требования.

- В Хабаровске говорили - мол, бранится Сергей Вадимович, непарламентские выражения активно употребляет.

- Пусть говорят, что хотят. Я приехал делать результат, а не улыбаться. Хотел, чтобы команда играла умно. И все получилось, я доволен. Начиная с 6- го тура, матча против «Химок», показывали хороший футбол. Даже раньше «разбежались», чем я предполагал. Думал, матча с десятого начнем играть.

- Выжали максимум из «СКА- Энергии»?

- Почти максимум.

- Главный урок из пребывания в Хабаровске?

- Окончательно убедился: мне нравится эта работа. Получаю удовольствие. Тренер должен уметь что- то не заметить, что- то не услышать. Это непросто, но я научился. Знал все, что творилось в команде, - хоть об этом не все догадывались.

- Такого места от вас никто не ждал.

- Никто не ждал и никто не верил. А мне до сих пор звонят из премьер- лиги, интересуются планами молодых игроков из Хабаровска.

- Если зовут в премьер- лигу, надо уходить?

- Главное, чтобы не пересидели. Не упустили шанс. Никто не может сказать наверняка, что через год к ним будет такой же интерес.

- Можете сказать любому молодому: «Зовут выше - иди!»?

- Если бы я сейчас был тренером в Хабаровске и ко мне пришел игрок с вопросом, можно ли уйти в клуб премьер- лиги, - купил бы ему билет за свои деньги.

ДЕЛАЙ. ИЛИ МОЛЧИ

- Часто вас в жизни обманывали?

- Очень часто. Обманывали авторитетные люди в тренерском цехе. Потом с ними встречался - отводили глаза. Потому у меня сформировался жизненный принцип: если говоришь - делай. Или молчи.

- Тренер - профессия публичная, а Сергей Горлукович - человек замкнутый. Проблема?

- Образовался круг знакомых, в котором мне комфортно. Если работа требует общения с каким- то человеком, я общаюсь без проблем. Просто ко мне интереса нет, вот и выгляжу необщительным.

- Это к вам- то интереса нет?! После таких- то пресс- конференций?

- Вам нравились мои пресс- конференции?

- Очень.

- Я даже не могу сказать, что ходить на пресс- конференции было для меня неприятной обязанностью. Журналисты тоже принадлежат футболу, а все, что принадлежит футболу, мне интересно. Важнее другое: интересен ли я как собеседник...

- Один ваш ответ после нижегородского матча чего стоит. Помните?

- Меня спросили, кого бы я взял к себе в команду из нижегородского «Спартака», и я ответил: «Первака». Но сейчас бы его не взял.

- Почему?

- Первак вылетел.

- На ваших пресс- конференциях везде аншлаг был?

- Был. Или, как после «Ангушта», ни одного человека не приходило.

- Капелло как- то сказал: «Не чувствую потребности тесно общаться с коллегами, я им не доверяю».

- Это вопрос симпатии. Раньше я не был знаком с Хазретом Дышековым из «Волгаря- Газпрома», но сейчас с огромным удовольствием провели время вместе.

ДАЖЕ НЕ КУРЮ

- Если бы не получал удовольствие от футбола в 39 лет, закончил бы гораздо раньше. Заканчивал в Армении, травмы мышечного характера уже не пускали. И момент ухода не драматизировал - ушел и ушел. Спросите, какой матч стал для меня последним, - я не вспомню. В Армению- то поехал помочь Гладилину в «Мике» да посмотреть, что такое постсоветский футбол. Готовился к тренерской работе, надо было на себе почувствовать, что такое первая и вторая лига. Думал: если Бог даст поработать тренером, уже буду готов к тонкостям. А вы думали, для чего я ездил в Новосибирск или Нижний?

- Ни из одной команды вас не выгоняли?

- Отовсюду уходил сам. И из «Спартака» тоже. Меня не за что было выгонять, я даже не курю.

- Так почему ушли из «Спартака»?

- Из простого принципа: футболист должен играть. Даже в 38 лет. А на скамейке я могу и с пивом посидеть.

- Из «Торпедо- ЗИЛа» ушли по той же причине?

- По другой. Предлагали новый контракт, но по деньгам он мне не подошел. Несерьезно.

- В юношах спрос на футболиста Горлуковича был нулевой. Почему?

- Да, после детской спортивной школы никуда не приглашали. Хоть команды второй лиги обязаны были ставить в состав двух молодых игроков, но я не подходил. Другие были физически крепче. Это потом я расправился, классу к десятому.

- Покойный селекционер Александр Петрашевский говорил, что это он вас вытащил в Москву, пригласил в «Локомотив».

- Не было такого. В «Локомотив» я попал через Георгия Кондратьева и Виктора Шишкина, они тогда, в 86- м, играли в Москве. Очень простая история.

- На родину, в Белоруссию, не зовут работать?

- Пока нет. Позовут - рассмотрю предложение.

- Вот Юран считает - если молодому тренеру дают возможность работать, он должен хвататься за предложение.

- Правильно считает. В момент, когда я принимал предложение «СКА- Энергии», был готов взяться за любой вариант. На месте Хабаровска могла оказаться любая команда первой лиги, которая обратилась бы. Денежные условия не играли бы вообще никакой роли. Мне надо было убедиться, мое ли это дело.

- Вы говорили о том, что закончили из- за травм. А доктор Мышалов, помнится, недоумевал: кого- то травмы извели, а футболист Горлукович голову под удар ставит - и ни одного серьезного повреждения за всю карьеру. Есть объяснение?

- Есть. Везение. Но в конце концов травмы пошли - как- то в Германии из- за паховых колец три месяца ходить не мог. Всех бьют по ногам, даже защитников. Меня били, я бил...

- А играть против кого тяжелее всего было?

- Бог дал мне счастье выступать в сборной Лобановского Валерия Васильевича, царствие ему небесное. И в 89- м году я вышел на поле в Эйндховене, против сборной Голландии. Ничего более уникального, чем взаимопонимание Гуллита, Райкарда и вал Бастена, я в футболе не видел. Люди чувствовали друг друга затылком. Пятнадцать минут метался между ними, не знал, кого держать, только потом чуть пришел в себя. Но все равно проиграли - 1:2.

- Вы же и против Марадоны играли!

- 90- й год, тот самый матч, в котором Марадона мяч из ворот руками выгреб. Я недалеко от аргентинской штрафной стоял, все видел, даже Уваров рассмотрел «божью руку» от противоположных ворот. Про судью и говорить не стоит, невозможно было тот момент прохлопать. Он рядом находился. Быстро чувствуешь, когда судья тебя «плавит».

- Кто- то сказал в интервью: «Горлукович - он ведь и ударить может. Такие в команде нужны».

- В команде у меня никогда драк не было. Слова понимали. Доходило, русский язык могучий. А в обычной жизни приходилось в ход кулаки пускать, как без этого в России?

- Один из нас, бывший пресс- атташе «Спартака», едва успел повиснуть на ваших плечах, когда готовы были разорвать в раздевалке огрызнувшегося юного Костю Головского.

- Было дело. Но вообще в «Спартаке» ситуация была хорошая - ребята, как правило, прислушивались. Молодой должен смотреть, слушать и выполнять.

- Есть у вас в жизни принцип, который никогда не нарушали?

- Не курю. И никогда не буду, мне не нравится.

- А еще?

- Держать слово.

С ХАРИНЫМ НЕ ДРАЛСЯ

- Как- то накануне матча с нашей сборной в болгарских газетах написали, что Горлукович - зять Горбачева. А уже в России писали, что вы с Хариным подрались в самолете на пути с чемпионата мира. Это так?

- Читал и смеялся. Не дрался с Хариным, точно говорю.

- В какой сборной вам было комфортнее - у Лобановского, Романцева или Садырина? А может, у Бышовца?

- Конечно, у Лобановского! Там действительно играли футболисты высокого класса!

- Может, еще и потому, что не было в сборной Лобановского никаких «открытых писем»?

- И быть не могло. У Лобановского дисциплина была такая, что я не представляю себе ситуацию с возникновением бунта. Порой одного его взгляда хватало для наведения порядка.

- Да только сборная после чемпионата мира- 90 едва не осталась в Чокко надолго. Отказывалась уезжать, пока не выплатят премиальные. Чем не бунт?

- К Лобановскому это не имело никакого отношения, вопросы были к Колоскову и федерации. Лобановский ребят даже поддержал: люди два месяца готовились, а в итоге те, кто не выходил на поле, получили по сто долларов премии. И все отказались уезжать из Италии , пока с ними не расплатятся. Но вы не знаете другой момент...

- Какой?

- Лобановский сказал, что деньги выплатят за счет киевского «Динамо».

- Сегодня смотришь на состав той сборной 90- го года, и понять невозможно, как такая команда могла провалиться.

- Я и по состоянию ребят видел, и собственный организм чувствовал: команда «побежала», когда чемоданы надо было паковать. После второго проигранного матча. Нам не хватило дней пяти, чтобы все было совсем по- другому. До сих пор уверен, что могли очень высоко забраться на этом чемпионате, - если бы зацепились за 1/8 финала.

- В вашей жизни ведь еще и чемпионат Европы был.

- Да, в 92- м Бышовец меня не взял, зато сыграл в 96- м году. Против чехов.

- Знаменитый матч, 3:3. Павел Садырин позже открыто назвал его «договорным».

- Откровенно вам скажу: я не представляю, как это может происходить на уровне сборных. Глупость.

- Кстати, о Садырине. Вы не имели никакого отношения к скандалу с «письмом 14»?

- Почему я остался в стороне? Все произошло после игры в Греции, где меня не было. По официальному регламенту клуб обязан был отпускать игрока только на 8 матчей в году. У меня к тому моменту набежало чуть ли не десять, но все равно можно было с руководством договориться, если бы не совпадение - день в день мой «Байер» из Юрдингена играл перенесенный матч. Очень важный. Не отпустили.

- А окажись вы в Греции, на чьей стороне были бы?

- Садырина, конечно. Не я его назначал - и не мне его снимать.

- Трудно представить Горлуковича, подписывающего «открытые письма».

- Ко мне даже потом никто не обращался. Я за ситуацией по газетам следил.

- Обида за чемпионат мира 94- го года в вас живет?

- Разумеется. Выросло отличное поколение, которое как раз в Америке должно было выстрелить. А они выбрали другое. Но я все равно уважаю ребят. Сказали «не поедем» - и не поехали. Люди слова.

- Кто- то из поддержавших Садырина до сих пор считает, что тренер, грубо говоря, их «кинул»...

- Согласен. Люди поддержали Садырина, создавалась новая сборная, которая за четыре месяца подготовки не проиграла ни одного матча. И тут Павел Федорович начал движение за спинами - зачем- то затеял переговоры по возвращению кого- то из «отказников», договаривался: «А может, поедете?» Люди за него бились, а он...

50 МАРОК ЗА УРОК

- Вес у вас тот же, что в игровые времена?

- Да нет, что вы... Пополз вверх, по- другому не бывает. Хоть с хабаровскими ребятами даже в «квадрате» каждый день бегал. Когда заканчивал играть, весил 84, сейчас на десять больше.

- На вас глядя, кажется, что и сегодня могли бы играть.

- В домино...

- Футбольная жизнь подарила друзей?

- Мои друзья - вне футбола.

- Ни одного футбольного человека не можете назвать другом?

- Ни одного.

- У вас никогда не возникало сомнений при переходе в новую команду? К примеру, что можете не заиграть в том же «Спартаке»?

- Никогда. Везде играл только в основном составе. Это тоже принцип: если играешь в футбол - попадай в первые одиннадцать.

- Но в Дортмунде вы столкнулись с трудностями по этой части.

- Там существовала серьезная проблема - лимит легионеров. Играть могли только двое, но даже при этом условии полтора первых года я выходил на поле с первой минуты. Потом пришел Хитцфельд, при котором я сыграл лишь 7 матчей. Клуб купил за 4 - 5 миллионов марок нападающих- иностранцев.

- Известных?

- Шапюиза и Поульсена. Люди, приобретенные за такие деньги, должны их отрабатывать, а не сидеть. Вопрос с первыми двумя легионерами решился. Но как только поражение - Хитцфельд выпускал меня. Выигрываем - снова сажал.

- Поэтому ушли?

- Точно. Ушел в «Байер» из Юрдингена, тот как раз вышел в бундеслигу

- Самая большая сложность, с которой столкнулись в Германии?

- Меня купили за 800 тысяч, для защитника по тем временам огромные деньги. Дортмунд тренировал человек по фамилии Кепель, когда- то бывший помощником у Беккенбауэра, и я до сих пор не могу понять, почему в первых пяти матчах он мне даже шанса не давал. В упор не видел.

- Что помогло?

- Та же сборная. Лобановский вызвал в Киев на матч против голландцев, потом возвращаюсь - и меня Кепель тут же ставит в основной состав. А в жизни я никакого дискомфорта не испытывал.

- Язык сами выучили?

- Сам, постепенно. Тут история смешная. Дортмунд нанял учителя. Приходит он, говорит: «Ты должен платить 50 марок за каждый урок...»

- Женщина?

- Не, мужик. Отвечаю ему: «Слышь, ты! Вот тебе 50 марок, уходи и чтобы я тебя больше не видел. Скажешь в клубе, что мы с тобой занимаемся с утра до вечера...» Почему я должен платить?! А через три- четыре месяца заговорил. После игры пойдешь, пивка выпьешь, в баре посидишь - самый лучший урок.

«СЫНОК, ОТОЙДИ»

- Без Горлуковича не было бы спартаковского чемпионства- 96?

- Да кто сейчас знает - было бы, не было. Если по факту судить - да, забил штрафной «Ростсельмашу» на последних минутах. Если бы там проигрывали, теряли теоретические шансы на чемпионство. Занимали бы третье место.

- Вы же прежде штрафные не били?

- Почему? Бил иногда. На тренировке. А в ростовском матче у нас много было всяких штрафных, но исполняли безобразно. Я подошел, отогнал кого- то - и пожалуйста.

- Не «кого- то» отогнали, а Андрея Тихонова: «Сынок, отойди».

- Да, Тихонову и Кечинову кажется, сказал: «Вы пробегаете, а я третьим бью».

- После этого штрафные забивали?

- Даже не подходил. Но каждый сезон три- четыре мяча забивал.

- Отношения с Романцевым безоблачные?

- Были и конфликты, и недопонимание.

- С кем проще работать - с Ярцевым или Романцевым?

- Для меня - с Ярцевым. Больше открытости и откровенности чувствовал в нем. Для меня это важно. А вообще интереснее всего было работать с Лобановским. К слову он меня два или три раза приглашал в киевское «Динамо». Чем по сей день горжусь.

- Что ж не поехали в Киев? Оттуда и до сборной было рукой подать.

- Я в Москве только квартиру получил, неудобно было. Рассуждал так: если буду нормально в «Локомотиве» играть, никто не помешает карьере в сборной. Так и получилось: «Локомотив» шел на последнем месте, а я выходил в основном составе сборной. Бывало, что на поле семь ребят из Киева - и я. И так весь цикл. А вот потерял как футболист, не уйдя в Киев, многое.

- Тяжело было Лобановскому отказывать?

- Страшно тяжело. Один раз Лобановский ко мне администратора прислал с разговором, Александра Чубарова. Второй раз сам в сборной как- то подошел, предложил.

- Тарасов в таких случаях говорил о гарантированном месте в сборной.

- Мне Лобановский о «гарантированном месте» не говорил, но давал понять: «Это совсем другой уровень!» Я в газетах читаю, что некоторые, отказавшие Лобановскому теряли место в сборной, но в нашем общении на такой исход даже намека не было.

ДВЕ БУТЫЛКИ ВОДКИ

- Недавно один журнал со слов Виктора Самохина, бывшего помощника Романцева, написал: «После матчей Горлукович ехал в бар, заказывал две бутылки водки. Моментально их выпивал и исчезал. Зато на следующее утро приезжал на тренировку раньше всех, наматывал круги в непромокаемом костюме - и ни у тренеров, ни у врачей к нему претензий не было».

- Если разобраться, за карьеру всякое бывало. Но - не после каждой игры. Зависело от настроения и от матча. Я всегда знал время и место.

- Это же нужно адским образом себя истязать, чтобы выгнать алкоголь на следующий день.

- Процесс нелегкий. Надо себя заставлять.

- К интервью Аленичева как отнеслись?

- По поводу Старкова? Думаю, для «Спартака» было правильным оштрафовать Аленичева. Даже обязаны были оштрафовать. И дать играть дальше. Аленичев еще многое мог сделать для команды, особенно в этот период, когда игры как таковой нет.

- Не нравится сегодняшний «Спартак»?

- Одно время я ходил на каждую игру. Всю осень смотрел на «Спартак» вживую. И увидел только желание, игра не впечатлила. Лишь матч против «Динамо» вселил что- то вроде надежды - да и то, как я потом понял, больше из- за настроя. Были отголоски 80- х. Или 96- го.

- Много игроков среднего уровня?

- Нынешний «Спартак», обладая хорошими деньгами, не должен приглашать таких игроков. Другое дело, если бы денег не было.

- Как вам, бывшему защитнику, оборона «Спартака»?

- Я год работал в «Сатурне» и могу сказать, что одно солидное приобретение «Спартак» сделал. Жедер. Разрушитель очень хорошего уровня, хотя с созиданием у него проблемы. О Шишкине рано говорить как о футболисте. Дай бог, чтобы прогрессировал. Хорошо хоть то, что в «Спартаке» появился российский мальчик.

- Тогда давайте о Штранцле поговорим.

- А я уже сказал: в команде с такими возможностями не должно быть средних игроков.

- Романцев не слишком жаловал легионеров. Вы как относитесь?

- В первой лиге разрешается держать трех легионеров. Так я их брал только из постсоветского пространства. Был один румын, Григоре, но он лет пять в России играет и язык знает. Если бы не знал, дал бы ему полгода. Не выучил - сел бы на лавку. А сборную России должны тренировать россияне - Газзаев или Семин. Они не слабее Хиддинка.

СЕМИН ОБИДЕЛСЯ

- Кто вас в «Спартак» приглашал?

- Дело случая. Хлестов сломался на мини- футбольном турнире в Германии, команда осталась без защитника. Я как раз собирался на сборы в «Локомотив», тот находился в Штутгарте. В этот момент меня отыскал звонком Есауленко: «Чем занимаешься?» Послезавтра, отвечаю, в Штутгарт лечу. «Локомотив» визу сделал.

- Что Есауленко предложил?

- Заехать по пути в Карлсруэ, «Спартак» там был. Втроем беседовали - Есауленко, я и Ярцев. Обговорили условия. Я на одном моменте настаивал - чтобы вопрос моего приглашения с Романцевым обсудили, никаких неожиданностей для президента не было. Наутро вопрос решился, и пришлось звонить Семину из Карлсруэ. Извиняться.

- Обиделся Юрий Палыч?

- Думаю, да.

- До этого был в вашей жизни Владикавказ, который покинули быстро. Что не сложилось?

- Не моя команда. В июле туда приехал, пять матчей провел, а в октябре отправился обратно.

- Разногласия с Газзаевым?

- Было и это. Но не они сыграли главную роль. Я вернулся в Россию после шести лет в Германии, мне нужно было привыкнуть. А жизнь здесь была бурная.

- В какой момент решили уезжать из Германии?

- Надо было определяться: или оставаться насовсем, или возвращаться в Москву. Если бы сохранилась прежняя ФРГ, я бы не уехал. Лучше страны не видел, до сих пор ее вспоминаю.

- Потом хлынул поток восточных немцев?

- Да. Как только стена рухнула, многое изменилось, Германия стала совсем другая. И в уровне жизни, и в дисциплине. Но и сейчас туда раз в год приезжаю, дня на четыре. Язык не забываю, разговариваю нормально.

ОБМАНЩИК ХИТЦФЕЛЬД

- Многие наши говорили - в Союзе считались профессионалами, потом приезжали на Запад и понимали, что до настоящего профессионализма далеко.

- Отработав с Лобановским в сборной двухлетний цикл, я в плане профессионализма проблем не ощущал. И не думаю, что у кого- то из этой сборной были сложности за границей. До сих пор помню, как Лобановский свое «Динамо» привозил на Кубок Содружества, я к нему даже в раздевалку зашел поздороваться. То была последняя наша встреча.

- С другими тренерами никогда не стеснялись идти на конфликт?

- Не стеснялся и не боялся.

- В Дортмунде конфликтовали с Хитцфельдом?

- Да. Играть нам кубковый матч. Накануне вечером Хитцфельд ко мне подходит: «Готовься, будешь играть». На следующий день перед игрой называет состав - меня нет. Вот тогда- то я и сказал: «Делать мне здесь нечего...» Хитцфельд, правда, потом подходил с извинениями. Это был самый обидный тренерский поступок по отношению ко мне за всю карьеру. Если сказал такое футболисту - обязан его поставить!

- Хитцфельд - классный тренер?

- О тренере не игроки должны говорить, а результаты. Он с «Боруссией» и «Баварией» выигрывал Лигу чемпионов, чемпионом раз пять становился. Вот вам весь ответ. Но везение у него было уникальное, я второго такого тренера не встречал...

- Например?

- В 92- м году Хитцфельд пришел в начале сезона, и мы начали выигрывать такие матчи, в которых и ничьей- то достойны не были. Мы ведь и чемпионами были - за пять минут до окончания чемпионата...

- Это как?

- На чемпионство три команды претендовали - «Айнтрахт», мы и «Штутгарт». В последнем туре «Айнтрахт» проигрывает «Ганзе» 0:2, мы ведем в гостях у «Дуйсбурга» 1:0, а «Штутгарт» играет 0:0 в Леверкузене. До конца матчей остается пять минут, при таком раскладе мы первые - и тут Бухвальд из «Штутгарта» забивает гол.

«СССР» НА ГРУДИ

- Когда вернулись в Россию - много в вас было немца?

- Не было во мне немца. Как был русским во всем, так и остался.

- Гесс говорил: «Чтобы заиграть в Германии, надо ее полюбить». Вам удалось?

- Я в бытовом смысле настолько неприхотлив, что мне нужно было одно: играть в основном составе. Любая страна меня приняла бы.

- Сейчас в «Зеленой роще» не говорили бы о скверных кроватях и не той вермишели?

- Не думаю, что сборной могут подсунуть некачественную еду. Если команда выйдет на чемпионат Европы - значит, Аршавин прав. Не выйдет - извините.

- После возвращения в Россию чего немецкого вам не хватало?

- Пива! Хорошего, после игры - именно немецкого, разливного. Я особенно любил «Кениг».

- От прежних времен ни фотографий, ни маек в вашем доме не осталось?

- Ничего. А майки я раздавал, стоило кому- то попросить.

- Но как- то в майке сборной СССР вы вышли на тренировку в «Спартаке».

- Да, две с надписью «СССР» остались. Одна от сеульской Олимпиады и одна с чемпионата мира- 90.

- Из записей ваших матчей какую хотели бы посмотреть в первую очередь?

- Не люблю смотреть свои матчи. Только сеульский финал посмотрел бы. На Олимпиаде во всех встречах выходил. Но не я один такой - еще Харин все отыграл, Михайличенко, Добровольский... Восемнадцать лет прошло, а мы с тех пор ни разу в Олимпиаде не участвовали. И сколько еще не поедем.

- Государство тогда отблагодарило?

- Орден дали. Значки «заслуженных» прямо в Олимпийской деревне вручали. На книжку перевели по 12 тысяч рублей, а на руки еще по 6 тысяч долларов добавили. Год спустя открытку дали на получение машины, «москвича».

- Сейчас на чем ездите?

- На «ауди». Еще в «Спартаке» купил. Вот и езжу на ней с 98- го года. Не подводит.

Я - ГРУБЫЙ?!

- Один журналист вас как- то «грубым игроком» назвал - вы поразились...

- До сих пор помню то удивление. Никогда не был грубым игроком. Жестким - да. Всегда играл в мяч, даже в том единственном случае, когда сломал футболиста. Матч в Киеве против голландцев, я на бровке выносил мяч. Играл чисто, а голландец мне бил по ноге. Да так неудачно, что сам и получил тяжелый перелом. Этот парень считался надеждой голландского футбола, но потом год лечился. Говорят, так толком и не восстановился. Жаль.

- Некоторые олимпийские чемпионы рассказывали: получая медаль, держали ее на ладони и понимали, что этот момент не стоил адского труда.

- Когда мне медаль вручали, у меня вообще никаких ощущений не было. Пустота. А вот когда гимн заиграл, чувствую - слезы текут. Слушаю - и вспоминаю Ирину Роднину с ее слезами на пьедестале. Никогда не думал, что тоже плакать буду. Да и гимн у нас такой, что нутро выворачивает. Не ожидал от себя такого.

- Сейчас бывают моменты в жизни, когда хочется достать эту медаль из шкафа?

- После я года три не знал, где она у меня лежит. И не вспоминал о ней. А потом приехал в Германию и на каком- то стадионе заметил фотографию - бронзовые призеры Олимпийских игр- 88, сборная Германии. Бог ты мой, какие люди играли! Сумасшедшая команда! Вот тогда- то и вспомнил, кто стал в тот год олимпийским чемпионом. И снова забыл - лет на десять.

Юрий ГОЛЫШАК, Александр ЛЬВОВ

1.«Мы не реализовываем столько моментов, что впору мне самому выходить на поле. Если так будет продолжаться, скоро на скамейке запасных я стану сидеть не в штанах, а в памперсах».

2. (О том, почему не разрешил вратарю пойти в чужую штрафную.) «Это, наверное, издержки телевидения. Насмотрелся матчей, где вратари бегают и даже в центре уже играют. Видимо, захватило. Много смотреть телевизор нельзя, поверьте мне».

3.«Такой бездарной игры мне не могло и присниться, даже если бы перед этим я пил три дня!»

4. (На вопрос, кого пригласил бы в свою команду из нижегородского «Спартака».) «Первака!»

5. (О том, что сказал 17- летнему Никифорову перед выходом на поле.) «Видишь клубный флаг на трибуне и один человек сидит? Ты должен для него отработать».

6.«Жаль, что регламент в первой лиге плохой - всего четыре замены. Вот в хоккее можно пятерками менять. Если бы у нас был такой регламент, к 20- й минуте пятерых бы поменял».

7. (На вопрос, стоит ли перед командой задача выхода в премьер-лигу.) «Стоит задача попасть в китайскую премьер-лигу. Тем более что нам не придется далеко ездить».

8. (О ранней замене Кармазиненко.) «Он что, забил? Сегодня - бомбардир, завтра будет на трибуне - какие проблемы? Пусть на трибуне теперь голы забивает!»

9. (Об инициативе молодого футболиста, взявшего капитанскую повязку.) «Что, серьезно? Будем штрафовать, рановато лезет в капитаны».

10.«Если бы знали, что на стадионе в Калининграде такое плохое освещение, заранее купили бы игрокам очки».