Паша в цене. Павел Погребняк «Дублеры, не раскатывайте губы!»

«Московский спорт», 01.05.2008

Опаздывал я безнадежно. Толком не понимая, что делать: Ярославское шоссе, по субботам пустое, было забито под завязку. А Погребняк ждал меня где-то на Новослободской. На то, что дождется, я и не рассчитывал, осыпая проклятиями все и всех вокруг. Но Павел дождался. А после слова грубого не сказал, только посмеялся. Тогда-то я и понял – большой души человек. Болею за него персонально в сборной Хиддинка. Да и в «Зените» тоже – за него и за Радимова.

Совсем недавно Погребняк был парнем, который верил разве что сам в себя. Забракованный многими тренерами. Сегодня в Погребняка верят оба голландца русского футбола – и Хиддинк, и Адвокат. Но кто скажет, что Погребняку легко пришлось с Адвокатом?

Разговаривали недавно с Александром Анюковым в ресторанчике возле Спаса-на-Крови. Там-то и перечислял вдумчиво скупой на речи Анюков тех, за которых сыграл бы и без денег. Сыграл бы именно за тренера:

– За Хиддинка сыграл бы. За Гаджиева…

Я был бы скверным корреспондентом, если б не уточнил: а как быть с Адвокатом?

Анюков привычно насупился:

– Без комментариев.

Без так без. А думаю сейчас о другом: совсем недавно и Погребняк на расспросы об Адвокате ответил бы точно так же: «Без комментариев».

А сегодня, после фантастических голов «Марселю», Адвокат надышаться не может на Пашу. Паша снова в цене. И с кем из тренеров, скажите, Погребняку было легко? Чье отношение не пришлось переламывать?

Погребняк забивал всегда и везде. Но чего-то не хватало.

Рассказал на днях мне Сергей Ребров про фразу, услышанную давным-давно от Лобановского – и тогда молодого нападающего киевского «Динамо» поразившую: «Посмотрите на Ширера. Забил два мяча – но за игру дотронулся до мяча всего десять раз. У меня такой нападающий играл бы в «Динамо-2»…»

История словно с Погребняка списана.

Голы не в счет. Тренеры смотрели на что-то другое.

За два-три года прожита целая жизнь. От заголовка в большой спортивной газете «Думаю, Хиддинк не знает моей фамилии» до другого: «Хиддинк всегда в меня верил».

Погребняк, парень эмоциональный, не лукавил. Говорил, что думал. И «не знает», и «всегда верил» – абсолютно искренне…

***

Павел смел на речи – находка для репортера. Если Погребняк в настроении, только успевай, корреспондент, батарейки в диктофоне менять. Хлесткие формулировки – одна за другой.

Это он и только он нынче, будучи игроком «Зенита», мог выдать про едва выбранного капитаном норвежца Эрика:

– Я Хагена капитаном не выбирал. Я за Радимова голосовал. Влад – единственный человек в команде, достойный быть капитаном…

Такого во времена прежние, добрые не сказал бы и штатный вольнодумец Аршавин.

Нынче отчего-то в текстах сдержанный. Погребняк дает жару за двоих, за троих… Да за всю команду. Раз уж освоивший скамейку запасных Влад Радимов пришел к выводу, что все его на четвертом десятке устраивает. Как сам мне нежно сформулировал: «Бомба» не взорвется никогда». Футбольным языком говоря, Радимов никогда не станет Аленичевым с памятным: «Старков – тупик для «Спартака».

Зато охотно готов подписаться под давними словами Аленичева Погребняк. Почему нет? И добавить эксклюзива от себя – по адресу милого рижского человека Александра Старкова. Паша Погребняк все помнит.

– Когда Старкова только назначили, все вокруг говорили: «Александр Петрович – тренер классный, молодежи доверяет». Оказалось, все наоборот. О молодежи Старков вообще не думал, в упор нас не видел. Главное, врал на каждом шагу. В кабинете Первака, гендиректора, одно говорил, Ромке Павлюченко, моему конкуренту, – другое, мне – третье. У него не было слов «да» или «нет». Никакой конкретики. Двуличный человек. А у меня от его рассуждений голова кругом шла. Я бы сам запросто мог в стиле Аленичева выступить, – но кто тогда был Погребняк? Кто бы прислушался к его голосу? Да любой игрок «Спартака» той поры подтвердил бы, что Дмитрий прав – и Старкова надо выгонять. При этом Старков все время пытался у меня выяснить, хочу ли я играть в «Спартаке»…

Я тогда, помню, поинтересовался: как противостоять двуличным людям?

Павел пожал плечами. Этот вопрос он самому себе задал давно – и тогда же на него ответил. И сейчас поражался корреспондентской несообразительности:

– Рецепт один – свести общение с такими людьми к минимуму. Другого способа нет. Но благодаря Старкову у меня появилась аллергия на «Спартак» вообще. И я не стеснялся говорить об этом в прессе. Иногда захлестывало – когда, например, сказал, что «Спартак» не команда. Сразу понял, что лишнего наговорил, попросил корреспондентов меня не цитировать. А они все написали, что я наговорил.

Захлестывало Погребняка потом не раз. Сначала захлестывало, потом извинялся. И все по новой. Да и кто бы на его месте не срывался?

***

Мы сидели с уважаемым арбитром Сухиной посередь зимы в скромнейшей раздевалке какого-то подмосковного стадиона. Кажется, добираться мне пришлось до поселка Юбилейный, где рефери ФИФА зачем-то рассуживал бывалых любителей. Любители, завидев фотографа с пишущим корреспондентом на бровке, старательно втягивали животы. Поглядывали на Сухину с благоговением: когда еще ветеранские их баталии рассудит рефери с таким именем?

Матч закончился – ваш корреспондент едва не отморозил пальцы ног и уши головы, а отважному Сухине хоть бы что. Впрочем, в судейской сник и он. Сидел, поглядывая на стопку листов в моих руках с непередаваемой тоской. Предполагая в той стопке сотню вопросов. И не слишком в своих предположениях ошибался…

Чтоб развеселить грустного Сухину, я рассказал быль. Прежде казавшуюся мне потешной. Про одного арбитра, судившего точно такой же матч любителей искреннего футбола. Не знаю, что уж он там насудил, да только после игры проломили любители судье череп.

– Прекрасная история, – выдавил из себя Сухина и побледнел.

Я засуетился. Попытался сгладить печаль эффекта собственной памятливостью. Знанием пикантных моментов в биографии Сухины. С этого вопроса и начал – не расскажите, мол, в подробностях про давний матч «Балтика»–»Кубань»?

Сухина побледнел еще сильнее. Хоть сильнее, казалось, некуда.

– Это история древняя, – вымолвил, наконец. – Не будем об этом.

– Не будем, значит, не будем, – обрадовался я. И в самом скором времени поговорил о древней истории с Павлом Погребняком. Паша, добрая душа, с необычайной легкостью вернулся во времена, когда не был ни чемпионом, ни надеждой двух голландцев…

– Матч был веселый! – рассмеялся Погребняк.

«Хоть кто-то порадовался моей репортерской памяти», – подумал я. И приготовился слушать.

– Мы тогда «Кубань» обыграли 4:3. «Кубань» должна была побеждать, но мы всей командой были против такого исхода. Тем более при своих болельщиках. Вышли на поле – и решили доказать, что дома можем грохнуть кого угодно. Вопреки тем пожеланиям, которыми нас перед выходом на поле собственное руководство напутствовало. А тут еще Сухина – в одну калитку свистит… Пришлось его немножко помять. «Кубань» забила гол, тот его вроде как засчитать хочет. Хоть вратаря нашего явно затолкали. И кинулись мы на него всей командой, Сухина даже упал. Затоптали. Гол отменил – тут уж «Кубань» бросилась по полю его гонять. Снова на центр указал. Но, в конце концов, отменил гол. Цирк, одним словом.

– Вы хоть раз к уважаемому арбитру ФИФА прикоснулись?

– Было. Толкнул. Правда, меня потом не наказали, а троим нашим ребятам по пять игр дисквалификации навесили. А одному даже десять.

***

Подписав контракт с «Зенитом», Павел немедленно оказался в окружении питерских корреспондентов. Из газет маленьких и очень маленьких.

Кто-то поддевал Павла, к тому времени переставшего стесняться в подтрибунных речах. И на русском матерном изъяснявшегося виртуозно.

– Рабочим языком в «Зените» сейчас становится английский. Для вас это будет представлять проблему? – заглядывал в глаза Погребняку корреспондент из дотошных. Погребняк, счастливый от произошедшего полчаса назад, подвох чуять отказывался. И разъяснял дотошному:

– Между прочим, я с шести лет учился в московской школе с углубленным изучением английского языка. Только ближе к старшим классам перебрался в школу, где занимались футболом как главным предметом. Так что с футбольными терминами проблем никаких.

Репортер не унимался:

– Какого голкипера особенно хотелось бы огорчить в предстоящем первенстве?

Павел, секунду поразмыслив, корреспонденту подыграл. Бонус за настойчивость:

– Я же не знаю, кого «Спартак» сейчас приобретет…

Не помню, кого в тот год приобретал «Спартак», но от Погребняка этот клуб натерпелся. И еще натерпится. Как и «Зенит» – от Владимира Быстрова.

– Вы всегда говорили то, что думаете? – не выдержал я как-то. И напрасно – футболистов с подвешенным языком у нас мало. Говорящих же спугнуть – проще простого. Одного неосторожного вопроса достаточно. Но только не с Погребняком.

– Всегда, – даже удивился он. – Что плохого в искренности?

Я пожал плечами. Пожалуй, ничего. Кроме штрафов, которых Павел за собственные газетные откровения заплатил порядком. А кому-то отважные речи стоили карьеры – как тому же Аленичеву.

– Иногда мне кажется, что отец прав: мне надо заканчивать с интервью. Откровенность мне пока только помогала. Удалось вырваться благодаря этому из череды спартаковских аренд. Я сжег мосты – и был счастлив. Нашел свою команду, стал чемпионом. В сборной вот играю. Вряд ли теперь когда-то окажусь в «Спартаке», вот это я вам могу сегодня сказать. Если и уеду из «Зенита» – только в Европу…

Если Погребняк в настроении, из любой темы сделает сюжет. Умный парень. Я спросил, какой совет Павел дал бы нынешним спартаковским дублерам. Любой на его месте выдал бы: «Пусть работают – и все придет». Погребняк чепуху молоть не пожелал.

Взгляд на дублеров у него свой:

– Я им так скажу: не раскатывайте губы. Далеко не все доберутся до основного состава. Они мечтают играть именно в этой майке с ромбом. Я тоже об этом мечтал. Подрастут – сами все поймут. Как можно раньше надо обзаводиться агентами – это еще один совет. Честно говоря, поражался терпению Шишкина, Ребко, Торбинского… На их глазах из «Спартака» выдавливали собственных воспитанников, а они чего-то ждали. Не уходили.

Он счастливый человек. Перебравшись в Питер, отказался въезжать в коттедж бывшего главного тренера Властимила Петржелы. Возможно, на счастье. Если так – правильно сделал. Сегодня два голландца, Дик и Гус, смотрят на него во все глаза. Никто в России не забивает лучше.