Питер Одемвингие: «Пропишусь у жены». Москвички навсегда могут оставить в столице красавчика-железнодорожника

«Московский спорт», 03.04.2008

Самого высокооплачиваемого, по нашим данным, футболиста премьер-лиги Питера Одемвингие, наконец, прорвало. Вторую игру подряд точные удары нападающего сборной Нигерии и уроженца Узбекистана приносят «Локомотиву» победы.

– Первые голы в этом чемпионате праздновали?

– Отметили чуть-чуть еще в автобусе по дороге из Ярославля в Москву после матча с «Шинником». И пару бутылочек пива я себе позволил.

– Но главный тренер Рашид Рахимов позволяет же только одну!

– Он одну разрешает, но у нас была и вторая.

– Что за срочные дела возникли у вас после той победы?

– После игры сразу улетел в Париж. Мне надо было сняться с учета в российском посольстве. До отъезда в Россию я купил дом на юге Франции в местечке Сен-Максим. Оформление различных бумаг там занимает долгое время. Мне очень нравится Корсика, тот маленький городок. Намереваюсь там отдыхать во время отпусков.

– Сколько у вас домов?

– В Бельгии, во Франции, в Нигерии, надеюсь, что скоро приобрету жилье и в России. Мне с детства очень нравится Москва. Когда возвращаюсь сюда, уже появляется чувство, что я дома. Иногда, конечно, суета раздражает. Но в мегаполисе вижу много позитивного: здесь талантливые люди с грандиозными планами, изобилие красивых машин на широких столичных дорогах. Кстати, уже лучше ориентируюсь в городе. Обожаю прокатиться по вечерней Москве.

– Какие изменения по сравнению с прошлым сезоном увидели в команде?

– У нас стал более европейский клуб. Напоминает мне «Лилль» в плане тренировок. Они сложнее, нагрузки выше. Много отрабатываем такой элемент командной игры, как прессинг. Рахимов был хорошим защитником, который знает, как выдавить из своей зоны игроков атаки соперника. Он объясняет нам, что прессинг сам по себе прост, при условии, что все футболисты правильно расположены на поле. Тогда меньше теряешь сил.

– Слышал, что Рахимов чуть ли не за руку водил, объясняя тактические нюансы.

– Большой упор в занятиях делаем на тактику. Бывает, что целую тренировку посвящаем разбору разных нюансов. У нас новый вариант построения игры 4-1-4-1. Рахимов много объяснял, как необходимо двигаться в такой расстановке.

– Питер, давать правильные интервью Рахимов тоже учит?

– Рахимов человек открытый и, думаю, не будет препятствовать журналистам в интервью с игроками.

– Как в «Лилле» строилась работа с репортерами?

– В Европе журналисты приглашаются на базу в специально отведенный день. После тренировки пресс-атташе подходит к игрокам в раздевалку и говорит об интересе того или иного издания к его персоне. В Нигерии у нашей сборной появился пресс-атташе, который отвечает за контакты с прессой. Вот только Берти Фогтс запретил общаться игрокам с журналистами во время чемпионата Африки.

– И все равно ваша сборная вылетела уже на стадии 1/4 финала.

– Немца уже уволили: уведомили письмом, что в его услугах больше не нуждаются. Жаль. Фогтс резко хотел поменять нашу игру и наш менталитет. И определенный прогресс появился. Преемнику придется все начинать заново. Сборная – не клуб, в котором ты ежедневно общаешься с игроками. В национальной команде создание коллектива – более длительный процесс. Это поняли в сборной России. Ваша молодая команда на правильном пути.

– Кто больше всех дал вам в футбольном образовании?

– Клод Пюэль в «Лилле». Но и всем тренерам, включая детских, с которыми довелось работать, я благодарен. В тот момент они для меня были лучшими. В «Лилле» же я два года в Лиге чемпионов отыграл. С Пюэлем мы добрались до 1/8 финала.

– Мнение о нашем чемпионате за тот год, что вы в России, изменилось?

– В Европе его сравнивают с бельгийским, но он его превосходит и почти дотягивает до французского. Связываю это с привлечением хороших легионеров. Российским игрокам не хватает скорости на поле, порой быстроты мышления. В Европе форварды очень хорошо открываются. Те же Макай, Рауль, Анри. У них надо учиться играть без мяча. В России много габаритных, но медленных ребят. Поскольку в детстве этому компоненту мало уделяют внимания.

– Вы коммуникабельный для футболиста человек. В нашей стране это редкость.

– Я всегда открыт. Жизнь для меня – возможность чему-то научиться. Если я не прав соглашусь. Но не стесняюсь высказать личное мнение. Это и есть то, что в Европе называют communications, общение между людьми.

– В вас есть коммерческая жилка?

– Никогда на деньгах не заострял внимания. Это в России слишком часто заглядывают в чужой карман. С «Локомотивом», с «Лиллем» в финансовом вопросе мы договаривались очень быстро.

– Если не секрет, где деньги храните?

– Мой банковский счет во Франции. После завершения карьеры планирую жить там и потому деньги к держу там же. Впрочем, где жить, зависит от того, на ком я женюсь. У меня девушка в Бельгии, но с ней еще не все решено. В ближайших планах приобрести квартиру в России. Буду копить деньги.

– Ваша мама живет вместе с вами в Москве, а папа с сестрой в Африке. Когда случится воссоединение семейства Одемвингие?

– Самое идеальное, если бы все жили вместе. Но родители у меня энергичные люди. Мама хочет работать в Москве и сейчас проходит курсы по ультразвуку. Папа врач, работает в больнице. Но из-за того, что наша фамилия в Нигерии все больше известна, отцу поступают различные предложения. Упрашиваю его не идти в политику. Африка не настолько развита, чтобы там ей заниматься.

– С Ренатом Билялетдиновым после того, как он вас не поставил на игру с «Панатинаикосом», а вы самовольно ушли на трибуну, помирились?

– Мы все люди. Первый вопрос, который мне хотелось задать раздувшим ту историю людям: если муж с женой ругаются, то почему мы, простые ребята, не можем? Как только представилась возможность, я подошел к Ренату Саяровичу и объяснил: в том поступке не было ничего личного. Признал, что как профессионал я неправильно себя повел. Но всей этой истории могло и не произойти. Надеялся, что Динияр все уладит, он-то лучше отца знает, что я спокойный и смиренный парень.