Леонид Слуцкий: «Я не с Луны свалился!»

«Москва спортивная», 28.08.2010

Приход Леонида Слуцкого в ЦСКА осенью прошлого года стал неожиданным. «Что он выиграл?» – судачили скептики. Сейчас отношение к этому назначению и к самому Слуцкому по большей части изменилась. Еще бы – ведь весной этого года ЦСКА добился наивысшего результата в своей истории – вышел в 1/4 финала Лиги чемпионов. В чемпионате же России армейцы изо всех сил гонятся за «Зенитом», опережая других московских конкурентов.

САМОЕ ВАЖНОЕ – РЕЗУЛЬТАТ И КАЧЕСТВО ИГРЫ

– Вы в армейском коллективе немногим меньше года. Но уже есть некое ощущение, что ЦСКА – это ваша команда?

– Я чувствую себя в ЦСКА достаточно комфортно. Это касается общения как с руководителями клуба, так и с футболистами. Впрочем, в работе любого тренера комфортность – не главное. Самое важное – результат и качество игры, которую показывает команда.

– Весной ЦСКА переписал собственную историю, пробившись в 1/4 финала Лиги чемпионов. А мог ли быть результат лучше?

– Это был потолок для ЦСКА. Мы достигли максимально возможного на тот момент результата. Конечно, все мы хотели, чтобы сказка под названием Лига чемпионов продолжалась как можно дольше. Но надо быть реалистами: выход в полуфинал турнира – это пока для российского клуба космическая высота.

– В чемпионате России первым идет «Зенит», а не ЦСКА. Значит, повода быть полностью довольным нет?

– Конечно, нет. У меня, например, вызывает беспокойство качество футбола, который демонстрирует ЦСКА. Да, первый круг команда завершила на втором месте, и это не самый плохой результат. Но нам еще предстоит сделать многое, чтобы стабилизировать игру, вписать в нее наших многочисленных новичков.

– Вернувшийся в ЦСКА Вагнер уже сыграл свою мелодию, подарив команде победу в принципиальном дерби над «Спартаком».

– Мое мнение однозначно. Вагнер – топ-футболист и мог бы в принципе играть в любой команде мира. Доволен я и другими игроками, которые пополнили ЦСКА в летнее трансферное окно. И сербский полузащитник Тошич, и ивуарийский нападающий Думбия принесут еще немало пользы команде.

КАРТ-БЛАНШ – ПОНЯТИЕ УСЛОВНОЕ

– Поговорим о вас лично. Была ли уверенность, что рано или поздно в вашей карьере появится клуб калибра ЦСКА?

– Никогда не задумывался над этим. Тренерская профессия непредсказуема. На нее могут повлиять абсолютно разные нюансы. Я просто старался максимально качественно выполнять работу в том месте, где трудился. Невозможно, работая в одном клубе, мечтать о другом. Ты полностью поглощен процессом работы.

– Тем не менее однажды вы признались, что мечтаете услышать официальную мелодию Лиги чемпионов, являясь при этом тренером команды-участницы.

– Это была общая мечта, я не грезил о какой-то конкретной команде. К примеру, с «Москвой» мы были очень близки к тому, чтобы попасть в зону Лиги чемпионов. Но я не скрою: всегда завидовал тренерам, которые руководят командами во время исполнения этого гимна.

– Какие у вас были отношения с президентом футбольного клуба ЦСКА Евгением Гинером до назначения на пост главного тренера армейской команды?

– В силу своей профессии я знаком практически со всеми руководителями, которые есть в российском футболе. Евгений Леннорович постоянно присутствует на матчах премьер-лиги. Естественно, мы пересекались, здоровались, обменивались впечатлениями. Словом, у нас были нормальные рабочие отношения, но не более того.

– Гинер – жесткий руководитель?

– Я бы подобрал другие слова – профессиональный, справедливый, искренний.

– Вы сейчас чувствуете, что у вас есть так называемый карт-бланш?

– Это очень условное понятие. Мудрые руководители, к которым, безусловно, относится наш президент, анализируют ситуацию в целом, не зацикливаясь на конкретных матчах, будь они победные или проигрышные. Естественно, в ходе работы выясняются моменты, которые нравятся руководству или нет. Поэтому в футболе часто случаются ситуации, когда тренер что-то выиграл, и тем не менее его убирают. А бывает и наоборот – тренер долго не дает результата и все равно от него этого ждут. Руководитель клуба, находясь внутри, понимает, стоит давать человеку еще шанс или нет. Я уверен, что и в оценке моей работы за основу будет браться не только результат. В любом случае: я не стремлюсь в своей деятельности понравиться кому-либо. Я работаю, как считаю нужным.

У МЕНЯ НЕТ ПРЕТЕНЗИЙ К ФУТБОЛИСТАМ

– Ваша первая речь перед командой была длинной?

– Нет. Я не видел смысла в длинных речах. Понимал, что у футболистов ЦСКА за прошлый год и так было много потрясений. «Я прекрасно понимаю ваше состояние, – сказал я. – У вас снова поменялся тренер, и с этими сменами вам трудно воспринимать все новую и новую информацию. Поэтому не буду вас ею грузить. Я все понимаю: конец сезона, у вас не лучшее психологическое состояние. Просто постараюсь, как и любой другой тренер, быть вам полезен, чтобы мы вместе добились максимальных результатов».

– И все?

– Да. Другое дело, что после общего знакомства я провел со всеми игроками глубокие индивидуальные беседы. Многое я объяснял позже и на макете, через разбор наших игр.

– Во время индивидуальных бесед не почувствовали настороженности со стороны игроков? У вас не было ощущения, что они вас своего рода испытывают?

– Надо понимать, что я все-таки не дебютант, работал в двух командах премьер-лиги. А все футболисты общаются между собой. Уверен, что, когда я появился в ЦСКА, у каждого игрока команды была своя сформированная оценка. Футболисты наверняка общались со своими бывшими партнерами, которые работали вместе со мной, – Семаком, Кириченко, Тарановым. В общем, я не с Луны свалился. А дальше в ходе работы эта оценка наверняка корректировалась – или утверждалась, или менялась. Здесь мне уже сложно заглянуть в души игроков.

– Дик Адвокат на первом занятии сказал игрокам «Зенита»: «Тренировки надо любить».

– Футболисты ЦСКА любят тренировки. Они относятся к занятиям очень профессионально. У меня нет ни одной претензии к футболистам по старанию и по качеству тренировочной работы.

Я УСПЕЛ ПОРАБОТАТЬ НА ВСЕХ УРОВНЯХ

– Можете признать, что сегодняшний тренер Слуцкий гораздо сильнее тренера Слуцкого пятилетней давности?

– Однозначно. Опыт в нашей профессии имеет колоссальное значение. Какие-то ситуации имеют свойство повторяться, и ты уже знаешь, как вести себя в том или ином случае. У тебя появляется опыт адаптации к тем или иным явлениям, допустим, к тому же стрессу. Вспоминаю момент своего назначения на пост главного тренера «Москвы». Перед дебютным матчем со «Спартаком» я не спал три ночи подряд. Когда я закрывал глаза, то в голове пульсировала одна мысль: ты не имеешь права спать, тебя назначили на такой ответственный пост, ты должен работать. И я вставал, в очередной раз включал записи матчей «Спартака» и продолжал анализировать их. Сейчас я уже адаптировался ко многим ситуациям. Прибавилось и уверенности в собственных возможностях, и знаний. Для тренера каждый прожитый день добавляет багажа. Вот почему наставники так боятся простоев.

– Теряется квалификация?

– Скорее притупляется. Прекращается рост твоего мастерства, в том время как остальные тренеры продолжают развиваться. Уходят многие ощущения – как управлять командой, как держать нити, как переносить стресс, как общаться с игроками. Все-таки этот процесс каждодневный и достаточно глубокий. Когда эти ощущения уходят, их потом очень сложно восстанавливать.

– Сколько времени вы отводили себе на сон, когда возглавили ЦСКА?

– И тогда, и сейчас – по семь-восемь часов. Хотя вообще я люблю поспать. И в свободное время могу отсыпаться подольше.

– Вы шли наверх ступенька за ступенькой. Тяжело было пробиваться наверх?

– Когда все это уже произошло, ты не задумываешься над тем, насколько тебе было тяжело. Я никогда не думал о повышении, о том, что будет следующим шагом. Но, что меня радует, все команды, которыми я руководил, добивались результата. Когда я работал с детьми, наша «Олимпия» была лучшей юношеской командой в России. Она выиграла все турниры, в которых мы участвовали. Работая в турнире дублеров, удалось занять второе место с «Ураланом» и первое с «Москвой». То есть у меня были свои успехи и в плане результата, и в смысле подготовки молодых игроков. Наверное, все это не прошло незамеченным. В итоге в «Москве» я получил возможность для работы на более высоком уровне.

– В вашей карьере был момент преодоления – например, общественного недоверия?

– Конечно, был. Да, к моменту назначения главным тренером «Москвы» я успел поработать абсолютно на всех уровнях. Трудился и в первом, и во втором, и в третьем дивизионах, и в турнире дублеров, и с детской командой. Тем не менее мое новое назначение стало для многих достаточно удивительным. Фамилия Слуцкого была тогда не слишком известна. Противостояние общественности по своей сути виртуально. Ты с ней не соревнуешься. Ты соперничаешь с реальными командами. Меня интересовало общение с коллегами. Так совпало, что через два месяца после моего назначения прошло первое лицензирование PRO, на котором были собраны лучшие российские тренеры. И меня скорее интересовало, как ко мне будет относиться эта среда.

– С чем столкнулись?

– Антагонизма по отношению к себе я не заметил. Но вместе с тем чувствовал: ко мне относятся гораздо более строго, чем ко многим моим коллегам. Ощущал это и в тот момент, когда работал в «Москве», и потом, когда возглавил «Крылья Советов». Наверное, мои коллеги своим игроцким и тренерским прошлым действительно заслужили определенный уровень авторитета. У меня его не было.

ИНТУИЦИЮ ПРИМЕНЯЮ ПО МЕРЕ НЕОБХОДИМОСТИ

– Как бы вы определили для себя понятие «хороший тренер»?

– Здесь много составляющих. Во-первых, ты должен уметь ставить команде игру, чтобы она была узнаваемой, со своим почерком. Разумеется, все это делается не просто так, а для того, чтобы добиваться результата. Для каждой команды он будет своим. Понятно, что перед «Москвой» и ЦСКА на данном этапе не могут стоять одинаковые задачи. Ну и еще один немаловажный аспект – прогресс игроков. Например, уровень доктора лучше всего может определить его пациент. Коллеги вокруг могут кричать «браво», журналисты рассыпаться в эпитетах, а человек как хромал, так и будет продолжать хромать. Так что мне важно отношение игроков ко мне. В понятие «квалифицированный тренер» входит и рост футболистов, их выход на новый качественный уровень, и отсюда доверие к наставнику.

– Весомое значение в тренерском деле имеет интуиция?

– Есть тренеры, которые безгранично ей доверяют и работают именно за счет инстинктов. А есть другие – они интуицию применяют по мере необходимости. Я отношусь скорее ко второй категории. Для меня важна система, организация, чтобы все было расставлено очень четко. Я большое значение отдаю вопросам планирования, вплоть до замен. Всегда продумываю, как мы можем изменить игру в той или иной ситуации, какие есть варианты. Для меня важна осознанность, а не озарение. Но, разумеется, бывают моменты, когда я принимаю решения не на уровне мозга, а на уровне интуиции. Иногда при этом попадаю в точку, а иногда нет.

– Кем должен быть тренер – диктатором или демократом? Нужна ли российским игрокам жесткая рука?

– На мой взгляд, тренер априори не может быть демократом. Как априори не существует понятия «добрый киллер» или «добрый палач». Не важно, с улыбкой он отрубает тебе голову или делает это с суровым лицом.

– Жесткое сравнение.

– Надо понимать, что в футбольной команде тренируются 22 – 23 человека. А на поле выходят 11. То есть к оставшимся игрокам ты в любом случае применяешь жесткие меры. Не обязательно кричать на них. Не попадая в стартовый состав, игроки лишаются премиальных, определенного статуса, игровой практики, возможности совершенствовать свою карьеру. Демократ не может применить такие решения. Если бы это была демократическая профессия, я бы сказал: «Давайте, ребята, все 22 человека на поле!» Но это невозможно.

– Известный валлийский футболист Винни Джонс как-то сказал: «Если бы не футбол, я бы стал бандитом». Кем стали бы вы?

– Журналистом. Мне вообще по душе творческая работа. Поэтому мне и нравится быть тренером.