Валерий Борисов: «От передач Заварова получал наслаждение»

«Независимая спортивная газета», 30.06.2015

Жизненный путь известного на Кубани футболиста и тренера Валерия Борисова полон коллизий. Так, будучи уроженцем неофициальной столицы российского хоккея с мячом города Красноярска, он ни разу в жизни не стоял на коньках – с мальства мечтал стать именно футболистом. Но родители были категорически против этого увлечения, и Борисов поздно попал в большой футбол: в игравшей во второй союзной лиге пермской «Звезде» он оказался лишь в 24 года. Тем не менее, техничного и скоростного форварда хотели видеть в свои рядах – представьте только! – киевское «Динамо» и столичные ЦСКА со «Спартаком», а в Перми он за 5 лет стал кумиром болельщиком. Зрительскую симпатию Валерий Викторович приобрел и у нас в крае, войдя в историю сразу трех краснодарских команд – «Кубани», «Колоса», «Немкома», а также новокубанского «Биолога». Впоследствии специалист долгое время проработал с детьми в интернате желто-зеленых, но при этом по-прежнему радует собственных поклонников голами за ветеранскую «Кубань».

О том, как забивать с 40-ка метров, научиться правильно финтить и вырастить новых «звездочек», Валерий Борисов поведал в интервью корреспонденту «Независимой спортивной газеты».

«СВОБОДНЫЙ ХУДОЖНИК» И ЛУЧШИЙ ВРАТАРЬ

– Валерий Викторович, раз уж мы беседуем с вами в сквере рядом со стадионом «Кубань», то логично было бы начать наш разговор с истории, связанной с культовой для края ареной.

– Никогда не забуду, как в январе 1989-го по приглашению на тот момент еще главного тренера «Кубани» Игоря Калешина я прилетел в Краснодар из Перми, где было 30 градусов мороза. Тогда я словно попал в параллельный мир: «ковер» на стадионе «Кубань» ввиду отсутствия снега и заморозков был в идеальном состоянии. К тому же, здесь поле больше по размерам, а мне с моей высокой скоростью это было только на руку. Через пару дней после моего приезда в Краснодар мы играли товарищеский матч с какой-то финской командой, и я забил два мяча. На трибунах, точно помню, собралось под 10 тысяч зрителей – на товарищеский матч! Вот тогда и решил, что остаюсь в «Кубани».

– К тому моменту вам было уже под 30. Не боялись проиграть конкуренцию более молодым форвардам?

– У меня наступил, можно сказать, «золотой возраст». Еще в 1987-м, когда стал лучшим бомбардиром «Звезды» в сезоне и помог команде выйти в первую лигу, явственно осознал – в Перми я достиг потолка. На зимние сборы поехал уже в составе вернувшегося в союзную «вышку» одесского «Черноморца», однако за два с половиной месяца меня так и не заявили. Но желание сменить обстановку было настолько сильным, что сезон-1988 я провел буквально на одном дыхании. В августе «Звезда» встречалась с «Кубанью», мы победили 2:0, и я отдал две голевых на нашего голеадора Мишу Шестакова. А после матча ко мне подошли Игорь Калешин и начальник команды Илья Миронский: «Валера, ты нам нужен. Ждем зимой на сборах».

– Как скоро осознали, что «Кубань» – ваша команда?

– Понял это еще на «предсезонке». Представляете, в 14-ти спаррингах отличился 12 раз! Причем один из мячей забил московскому «Торпедо», мы тогда, правда, уступили автозаводцам – 1:2. Сменивший Игоря Калешина Георгий Безбогин наигрывал меня в связке с высоченным нападающим Юрой Авдеенко, перешедшим в «Кубань» из ворошиловградской «Зари»«, и мы быстро нашли с ним общий язык. Обычно завершали атаки следующим образом: либо я нахожу Юру в штрафной точной передачей, либо он скидывает мне головой мяч под удар.

– Вам удобнее было играть в оттяжке, чем на острие?

– Я никогда не был бомбардиром, а скорее исполнял роль распасовщика: мне порой приятнее было отдать голевой пас, чем отличиться самому. Многие тренеры этого не понимали, но те, кто ставил меня «вторым форвардом», об этом не жалели. Мое амплуа точнее всех определил Павел Николаевич Кущ, с которым мы поработали вместе в 1991-м в тимашевской «Кубани» – «свободный художник». В поисках мяча мог сместиться на фланг или отойти вглубь поля, но партнеры уже знали, куда я отдам пас. Именно так, например, мы взаимодействовали в «Колосе» с Игорем Кузьменко, и в итоге в 1992-м он наколотил за сезон 35 мячей, установив бомбардирский рекорд второй лиги.

– Мне кажется, с вашим ростом – 180 сантиметров – и отличной скоростью из вас получился бы классный крайний хавбек.

– В «Кубани» меня не раз выпускали на фланги. Вообще, я правша, но лет в 15 серьезно повредил палец на правой ноге и целый год тренировал левую – так стал «двуногим». И, что интересно, именно с левой я забил самый красивый гол в карьере. Это было в 1994-м во второй лиге: «Колос» поехал на выезд в Белгород, а центральный хав Андрюха Коваленко приболел. И наш тренер Сергей Федорович Новиков, тот самый знаменитый помощник Бескова в «Спартаке», обратился ко мне: «Валера, нужно сыграть в середине». Помню, в первом тайме Гайк Багирян в одном из эпизодов отдал мне пас на ход, когда я выбегал из центрального круга – решил пробить. Представляете, попал в самую «девятку» метров с 40-ка! Сергей Федорович потом мне сказал: «Я таких мячей даже в высшей лиге Союза не видел».

– Какие еще голы включили бы в собственную тройку лучших?

– На второе место поставил бы гол за «Колос» в 1995-м. Как сейчас помню, играли в Воронеже, в первом тайме последовала передача с фланга, а я не мог определиться, как пробить – головой или «ножницами». Решил ударить через себя, но не до конца сложился и попал по мячу коленкой. Тем не менее, тот по какой-то фантастической дуге все равно залетел в ворота. Парни потом рассказывали, что вышло красиво. А еще в тройку включил бы мяч, забитый мной за ветеранскую «Кубань». Перед одним из турниров «сломался» наш единственный кипер Рауф Гакаме, и в итоге я вызвался стать в «рамку». Помню, играли тогда на мини-футбольном поле, и кто-то из ребят подключил меня к атаке – я находился у центральной линии и решил пробить. И попал ведь! Более того, в той встрече еще отразил пенальти и спас ворота при выходе один на один, так что мне даже приз как лучшему вратарю турнира вручили.

АРМЕЙСКАЯ ШКОЛА И КИЕВСКИЕ «ШАБАШКИ»

– То есть вам совершенно без разницы, на какой позиции играть?

– Родина сказала – надо, комсомол ответил – есть! (Улыбается). Например, в «Колосе» в 1994-м одновременно выпало из обоймы сразу несколько защитников, и мы вместе с Серегой Серченковым весь второй круг играли в центре обороны. Не поверите, но «Колос» тогда выдал 12-матчевую серию без поражений, а я забил 8 мячей! Как такое возможно, спросите? Просто я очень эффективно играл в чужой штрафной при подачах угловых. В школе на уроках физкультуры мы много играли в волейбол, и благодаря этому я развил силу прыжка настолько, что порой выигрывал 10 верховых единоборств из 10-ти. Собственно, прыгучестью и компенсировал некоторый недостаток в росте.

– Случайно не брали уроки игры головой у Александра Плошника, когда оказались с ним вместе в «Кубани»?

– Таких мастеров игры головой, как Плошник, больше никогда не встречал, поэтому старался вынести из тренировок побольше полезного для себя. На самом деле, у нас с Васильичем (Плошник. – Прим. М. Г.) в чем-то похожи судьбы: оба пришли в большой футбол без футбольного образования и после армии. Что касается меня, то в детстве друзья часто звали на очень популярный в Красноярске хоккей с мячом, но я так ни разу и не встал на коньки: с детства бредил только футболом. В свою очередь, родители и учителя мне из раза в раз твердили, мол, брось эту затею и учись. Но, в итоге, после школы меня забрали в армию. Попал я в Северную группировку войск в Германии, где был сразу зачислен в волейбольную команду, и о футболе на время пришлось забыть. Но однажды я обмолвился о своих пристрастиях начальству, и меня перевели к футболистам. Так и попал в команду СГВГ, за которую играли 12 мастеров спорта Советского Союза и 3 мастера спорта международного класса.

– То есть у вас не было других вариантов, кроме как вырасти в классного игрока?

– Шефство надо мной взяли Валентин Афонин и Марьян Плахетко – звезды московского ЦСКА и той самой «команды лейтенантов», что в 1970-м стала чемпионом Союза. Они научили меня не входить в «квадрат», раскрыли много других футбольных секретов, так что за 5 с половиной армейских лет я превратился из простого бегунка в техничного форварда. Более того, у меня была приличная практика: был зачислен в команду второй бундеслиги ГДР и играл против динамовцев Дрездена и Берлина на отличных полях, каких у нас в стране не было. А в лице Плахетко и Афонина у меня появились, своего рода, покровители, и когда Марьян Иванович в 1983-м стал начальником команды в ЦСКА, он вызвал меня из Германии на двухнедельный просмотр.

– По каким параметрам, в конечном счете, не подошли армейцам?

– Напротив, меня оставляли, а главный тренер команды Сергей Шапошников уже представлял в мечтах атакующую связку Тарханов – Борисов. Но я отказался: мне как поклоннику московского «Спартака» мысль о переходе в стан армейцев душу не грела. А вот за то, что в октябре того же года я упустил шанс перейти в стан красно-белых, ругаю себя на чем свет стоит до сих пор. Помнится, в Баку тогда проводился чемпионат среди военных округов, где я был признан лучшим футболистом турнира. И после одной из игр у выхода со стадиона меня встретил чемпион Союза-1962 в составе «Спартака» Анатолий Коршунов: «Валерий, пройдемте в машину. Завтра Константин Иваныч (Бесков. – Прим. М. Г.) ждет вас в Тарасовке».

– Не поверю, что вы отказались.

– 1 октября у моей жены день рождения, и мне нужно было лететь к ней в Могилев. Так и сказал Коршунову: «Анатолий Саныч, я сначала к супруге, а на следующий день первым же рейсом в Москву». На что услышал ответ: «Ты шутить? Или едем сейчас, или забудь о «Спартаке». Но я все-таки улетел в Могилев. А как только приехал туда, жена огорошила другой новостью: «Валера, мне второй день названивают из Киева. Тебя срочно вызывают в «Динамо». Представляете, то самое «Динамо» Валерия Лобановского! Через пару дней я уже был в Киеве. Правда, как и положено новичкам, тренировался с дублем.

– То есть ни с кем из динамовских звезд не пересекались?

– Свел знакомство лишь с Сашей Заваровым и Витей Хлусом. С Сашей мы даже вместе ездили на турнир в Кривой Рог – в динамовской среде его причисляли к «шабашкам» – и составили хорошую связку впереди. До сих пор с особыми чувствами вспоминаю гениальные передачи Заварова – получить от него пас было одно удовольствие. А с Хлусом мы неожиданно встретились вновь 20 лет спустя, причем случилось это в… магазине одежды в немецком Ростоке. Пока наши супруги были заняты поиском вещей, мы с ним пообщались по душам, вспомнили те два с половиной месяца, что вместе тренировались. Кстати, до сих пор храню дома расписку, в которой указано, что я проходил просмотр в «Динамо».

– Почему не срослось с киевским вариантом?

– Когда меня уже собирались включать в заявку на следующий сезон, вдруг пришла телеграмма из Красноярска: нужно срочно сдать военный билет. А как только я прилетел домой, мне позвонили из Перми, попросили приехать. Я объяснял, что меня ждут в киевском «Динамо», но после долгих уговоров все же согласился. Прилетел в Пермь, и меня сразу привели в кабинет к начальнику команды. На тот момент мы с женой ждали второго ребенка, и в идеале нашей пополнившейся семье требовалась трехкомнатная квартира, тогда как в Киеве предлагали апартаменты поскромнее. В Перми же мне не только гарантировали «трешку», но и обещали солидные премиальные – державший команду моторостроительный завод мог себе такое позволить. Между тем, сроки поджимали, и нужно было определяться с командой. Ну, я и остался в Перми.

АФРИКАНСКИЕ ДЖУНГЛИ И КУБАНСКАЯ ПОРОСЛЬ

– Выходит, предпочли материальные блага серьезным спортивным амбициям?

– Я был человек семейный и думал не только о себе, но еще и о жене и детях. К тому же, если честно, не верил, что смогу заиграть в основе могучего киевского «Динамо» – куда мне было до такого уровня? Зато в Перми меня порой узнают на улицах и по сей день. Так, в 2011-м я летал по приглашению знакомых ребят на праздник 100-летия пермского футбола и в клубном музее неожиданно увидел свою фотографию с подписью: «Лучший игрок команды 80-х годов». И это несмотря на то, что в те же годы штамповал голы лучший бомбардир «Звезды» в ее истории Миша Шестаков! Признаться, было очень приятно. В Перми вообще очень добрые и отзывчивые люди, поэтому те годы своей карьеры я вспоминаю с большой теплотой.

– После вашего прихода «Звезда» превратилась из середнячка своей зоны второй лиги в записного фаворита. Совпадение или закономерность?

– Главную причину взлета я вижу в стабильности состава. За 5 лет костяк команды, собранный в основном из пермяков, почти не менялся, поэтому уже через пару сезонов мы понимали друг друга с полуслова. Стабильность наблюдалась и на тренерском мостике: Виктор Ефимович Слесарев возглавлял команду на протяжении десятилетия и по праву стал ее символом. В 1987-м та команда достигла своего пика: из 32-х матчей чемпионата мы проиграли всего 3, взяли Кубок РСФСР и благодаря этому вышли в первую лигу. На проходившую в ноябре в Майкопе финальную «пульку» среди победителей зон ехали уже без задачи, однако и там выступили неплохо, уступив первую строчку лишь «Кубани».

– В городе чувствовался ажиотаж по поводу успехов команды?

– Не забуду, что творилось на стадионе «Звезда», когда мы выиграли Кубок России. Пермские власти слишком недооценили местных болельщиков, прислав всего с десяток милиционеров, и после финального свистка сдержать хлынувшую на поле толпу было попросту некому. Люди просили автографы, норовили обнять, качали нас на руках. В общем, непередаваемые ощущения! Когда созваниваемся или встречаемся с теми же Шестаковым и Слесаревым, обязательно вспоминаем этот момент.

– А что больше всего запомнилось из двухлетнего периода в «Кубани»?

– Турне по Камеруну зимой 1990-го. В советское время такие поездки за границу, да еще и в Африку, были редкостью, а потому мы восприняли это путешествие с большим энтузиазмом. В Камеруне «Кубань» пробыла целых три недели, путешествуя с визитами из города в город, и чего мы за это время только не видели – нищету, торговцев кобрами на местных рынках, ужасного качества дороги. Но больше всего мне запомнилась удивительная камерунская природа. По дороге из Дуалы в столицу страны Яунде мы не видели из окна автобуса ничего, кроме непроходимых джунглей – им будто не было конца и края. Экзотика! Обстановка на стадионах, конечно, тоже врезалась в память. Например, арена «Омниспорт» в Яунде вмещает порядка 80 тысяч человек, но мне показалось, что на трибунах на наш матч собралось под 100 тысяч – яблоку негде было упасть! А когда мы выходили на поле, каждый зритель считал своим долгом пожать каждому из нас руку: 25 лет назад белые люди были для африканцев в диковинку.

– Уровень камерунского футбола на заре 1990-х оставлял желать лучшего?

– Конечно, местные команды не могли составить нам конкуренцию. Но заключительный поединок мы проводили против руководимой Валерием Непомнящим сборной Камеруна – той самой, что через полгода на чемпионате мира в Италии дошла до четвертьфинала. К сожалению, главная их звезда Роже Милла против нас не сыграл, зато мне и второму форварду Юре Соболю пришлось много помучиться с их центральным защитником Татавом. Я никогда не видел таких громил – с ростом под два метра он напоминал непробиваемую стену! Со мной Татав справлялся без проблем, Юре тоже редко удавалось его «протыкать», и только Серега Доронченко с его «шарнирной» техникой оставлял камерунца в дураках. Собственно, Серега тогда и забил наш единственный гол, но поскольку судья матча был родом из Яунде, два последовавших затем пенальти в наши ворота никого не удивили.

– Принято считать, что подобные изматывающие поездки мешают подготовке команды к сезону. Насколько африканское турне сказалось на «Кубани»?

– Мы провалили сезон, финишировав на предпоследнем месте, но главную проблему неудач я вижу в отсутствии у команды костяка. Что в 1990-м, что годом раньше, когда мы тоже весь сезон обретались в зоне вылета, невозможно было предугадать, в каком составе выйдет команда на следующий матч. Звезды «Кубани» прошлых лет Александр Плошник, Василий Шитиков и Владимир Подобедов появлялись на поле в особо экстренных случаях, тогда как ставка делалась на местную молодежь. Женя Плотников, Серега Лысенко, Виталик Брегвадзе, Серега Белоус, Владислав Лемиш, Саша Чебулаев, Серега Доронченко, Юра Соболь – все эти талантливые парни появились в команде именно тогда. – А чей талант среди той кубанской поросли вы бы выделили особенно?

– Обидно за Эдика Богмана. В 1989-м этот 21-летний парень стал твердым игроком основы и лучшим бомбардиром команды в сезоне, а его умению исполнять штрафные могли позавидовать многие. Богман бил не столько сильно, сколько хитро – с «подкруткой» и фирменным вихлянием мяча в воздухе, так что его удар был фактически неберущимся. Уверен, парень с таким талантом мог бы в дальнейшем раскрыться, но в следующем сезоне Георгий Константинович Безбогин «задвинул» его глубоко в запас.

– В 1989-м вы провели всего 14 матчей из 42-х. Безбогин тоже не видел вас в основе?

– Тот год в команде оказался для меня скомканным из-за травмы. На одном дыхании проведя сборы и забив дебютный гол за «Кубань» уже в третьем туре «Кузбассу», перед следующей игрой в Москве с ЦСКА я сильно простудился. Безбогин не хотел даже вписывать меня в заявку на матч, но я его упросил: уж очень хотелось сыграть против армейцев. Да еще и мой «наставник» Плахетко обещал прийти – нельзя было ударить в грязь лицом! К сожалению, игра у нас не пошла с первых же минут. К перерыву «горели» 0:2, а впереди не клеилось совсем ничего – я пытался действовать в привычной манере, но чувствовал, что силы на исходе. Правда, в концовке встречи, когда на табло уже горело «5:0» в пользу хозяев, мне таки удалось вырваться на ударную позицию, но защитник армейцев Дима Быстров в отчаянном прыжке «зацепил» меня сзади шипами по ноге. Итог – повреждение мениска.

– Насколько я знаю, с такой травмой нужно сразу ложиться на операционный стол, дабы не было осложнений.

– Я так и планировал, но Безбогин был против: «Играй, пока можешь, а летом сделаешь операцию». В итоге первый круг я отыграл почти полностью и даже забил еще два гола, но за это время настолько усугубил повреждение, что вместо месяца пришлось восстанавливаться чуть ли не полгода. В итоге в строю я оказался только перед заключительными матчами чемпионата с «Ростсельмашем» и воронежским «Факелом». Конечно, нужно было сразу ложиться «под нож», но тогда я бы наверняка навлек на себя гнев главного тренера – тот ослушания не терпел.

– В 1992-м вы вновь оказались «под крылом» Безбогина в «Колосе», где он был президентом. Верили в организаторский талант бывшего наставника?

– За годы своей работы в майкопской «Дружбе», «Кубани» и «Колосе» Георгий Константинович проявил себя как блестящий организатор, умеющий привлечь необходимые финансовые и кадровые ресурсы для пользы дела. Но при этом он порой злоупотреблял своими полномочиями и, вмешиваясь в тренерские вопросы, несколько дестабилизировал обстановку в команде. Именно благодаря Безбогину тогдашний мэр Краснодара Валерий Самойленко и еще несколько бизнесменов поверили в этот проект и начали вкладывать в него деньги, но при всем при том не без его инициативы тренеры в «Колосе» менялись чуть ли не каждые полгода.

– Чья тренерская отставка выглядела изнутри наименее обоснованной?

– Увольнение Федора Сергеевича Новикова. Он принял команду в 1994-м, сразу после ее вылета из первой лиги, и из того «материала», что был у него в распоряжении, сколотил добротную команду. Новиков приучал нас к комбинационному стилю игры с использованием фирменных спартаковских «стеночек» и забеганий, и в одном из матчей мы забили гол после 30-ти точных передач! В том сезоне мы стали абсолютно лучшими по разнице мячей, а болельщики, до того не слишком жаловавшие наши домашние игры, наконец потянулись на трибуны. Но, увы, сказка оказалась недолгой: по окончании чемпионата Новиков ушел в «Кубань», которую поднял в первую лигу, а «Колос» сезон-1995 откровенно провалил и рухнул вниз. Причем рухнул окончательно – в середине следующего года команда перестала существовать.

– На ваш взгляд, было ли между «Колосом» и «Кубанью» противостояние в полном смысле этого слова, или атмосфера вокруг дерби подогревалась искусственно?

– Я до сих пор уверен: объединись эти две команды, и краснодарские болельщики увидели бы матчи высшей лиги еще в середине 1990-х. Лидерами «Колоса» на протяжении нескольких сезонов были братья Коваленко и Андрей Давидович, а в «Кубани» «зажигали» Серега и Стас Лысенко, Владик Великодный, Руслан Гомлешко, Леха Герасименко – представляете, какая «банда» могла бы получиться при объединении! Но руководители обоих клубов и думать не думали о сотрудничестве. Что же касается дерби, то победа в нем оценивалась тройными «бонусами», поэтому те матчи превращались в жаркую битву. В первый раз команды встретились еще в 1992-м в товарищеском матче, и тогда мой гол и мяч Сережи Ибадуллаева (сейчас у него фамилия Горбачев. – Прим. М. Г.) предрешили исход поединка – 3:1 в нашу пользу. Но самый памятный поединок состоялся, конечно, в сентябре 1994-го, когда обе команды претендовали на повышение в классе. И тем удивительнее результат – 7:2 в пользу «Колоса».

– Чем объяснить такой разгром – ошибками футболистов желто-зеленых в обороне либо отличной игрой вашей команды?

– Герой в той встрече был один – Костя Коваленко. Талант этого парня я разглядел с первых дней его появления в команде в 1993-м, но, в отличие от старшего брата Андрея, Косте не хватало усидчивости и самодисциплины. В итоге патронат Безбогина несколько разбаловал парня, хотя, повторюсь, потенциал у Коваленко-младшего был сумасшедший. Что, собственно, и доказал тот поединок с «Кубанью»: Костя творил на поле все, что хотел, и забил в итоге 5 мячей. Кстати, именно после той победы в умах спонсоров «Колоса» родилась шальная идея вывести команду в высшую лигу. Но когда на правах капитана на общем собрании я задал вопрос о финансовых гарантиях и получил ответ «Будем платить по 100 долларов за игру и 300 за победу», вопрос был снят с повестки – смешить народ в «вышке» мы не хотели.

СЕКУНДОМЕР ЮЖАНИНА И «ФАНАТ» НЕМЧИНСКИЙ

– После развала «Колоса» вы, к удивлению многих, не завершили карьеру, а в возрасте 37 лет вернулись в «Кубань». Как так вышло?

– Остаток сезона-1996 я доигрывал в Адлере, где мой хороший знакомый Андрей Поскотин собрал неплохую команду из молодых местных ребят. Причем уже тогда, еще до экспериментов Олега Долматова в ЦСКА, он обучал своих футболистов игре в «зону». И вот зимой 1997-го на сборы в Адлер прибыла возглавляемая Владимиром Бражниковым «Кубань», попросившая нас о спарринге. И что вы думаете? Желто-зеленые вязли в нашей «зоне», и мы со своим «детским садиком» чуть было их не обыграли! Уступили 3:4 лишь по какой-то случайности. В итоге не прошло и пары дней, как Поскотина позвали в «Кубань» ассистентом Владимира Саныча, а Адольф, в свою очередь, выдвинул руководству условие: нужно взять Борисова.

– Переходя в команду первой лиги, понимали, что вновь придется повышать к себе требования?

– Честно признаться, я их и не занижал – на предсезонных сборах уступал в скорости бега только Сереге Лысенко, который на 12 лет меня младше. Помню, после очередного моего забега Николай Южанин, также помогавший Бражникову, не мог поверить цифрам на секундомере: «Может, сломался»? В том сезоне я провел под 30 матчей и, пусть забил всего 3 мяча, зато много ассистировал Валере Шушлякову, который с 15 голами стал лучшим бомбардиром команды. Однако на следующий год в «Кубани» я не остался. В клубе начались финансовые проблемы, тогда как возглавивший «Кузбасс» Слесарев позвал меня в Кемерово подзаработать.

– Когда начали осознавать, что с профессиональной карьерой пора завязывать?

– Долгое время сочетал игроцкую карьеру с тренерской. После возвращения через пару лет на Кубань я еще выступал за созданный бизнесменом Владимиром Немчинским «Немком», а через год, в 2001-м, Олег Ревович Иванов предложил мне сменить его на тренерском посту. В результате формально я переквалифицировался в наставника, но в трудный момент мог надеть бутсы и выйти на поле. Точно так же было и в новокубанском «Биологе» в 2010-м, когда мы выходили во второй дивизион: в решающей игре с каспийским «Дагдизелем» я вышел в начале второго тайма и забил решающий мяч.

– «Немком» Немчинского и «Биолог» руководителя местной биофабрики Евгения Сусского – разные по своей философии футбольные проекты?

– Оба клуба были созданы исключительно из любви их «отцов» к футболу. На мой взгляд, у Немчинского эта любовь была даже фанатичнее, поскольку он грезил о том, чтобы в скором будущем стать акционером «Кубани» и еще на заре 2000-х сделать ее частным клубом. Однако вскоре дела в бизнесе у него пошли не самым лучшим образом, и сейчас Владимир Павлович совсем отошел от футбола. По моему мнению, Немчинский слишком рано в свое время решил перевести «Немком» на профессиональные рельсы: в результате, так и не доиграв сезон-2002, команда снялась с чемпионата. У Сусского в этом плане клубная политика более сбалансирована, однако продолжающаяся много лет текучка кадров в команде и акцент на приезжих игроков при наличии собственных воспитанников, на мой взгляд, мешают прогрессу клуба.

ЛЮБИМАЯ РАБОТА И ЗАВЕТНАЯ МЕЧТА

– После периода в «Биологе» вы целиком и полностью ушли в детский футбол, последние четыре года плодотворно потрудившись в интернате «Кубани». Чем вас привлекла эта специфическая работа?

– Изначально я представлял себе, что такое работа детского тренера, только в теории. Но, когда Сергей Доронченко предложил мне принять в интернате ребят 1994 года рождения, отказываться даже не думал. С первых же дней работы с командой увидел ее основные «болевые точки»: пацаны, несмотря на неплохую техническую и тактическую выучку, играли в «бей-беги». Пришлось кардинально перестроить игру, и через 3-4 месяца мы уже громили сверстников из «Академии футбола». С парнями я проработал всего пару лет, до выпуска, но за это время успел полюбить их как сыновей – ведь детский тренер должен быть для подопечных сродни отцу.

– И куда, если не секрет, разлетелись ваш «птенцы» по окончании интерната?

– Сразу трое – хавбек Максим Малыш, нападающий Евгений Касьянов и вратарь Максим Швагирев – в минувшем сезоне защищали цвета армавирского «Торпедо». Каждый из них обладает теми качествами, которые в идеале могут позволить им закрепиться во взрослом футболе. У Макса Малыша сильнейший удар: не забуду, как в матче против команды из «Бразильской школы футбола» их вратарь клятвенно просил партнеров не фолить вблизи штрафной. Женя Касьянов боец до мозга костей, не выключается из игры до последней секунды, что позволяет ему реализовывать далеко не стопроцентные моменты. А Макса Швагирева я отыскал на одном из турниров и, посоветовавшись с тренирующим киперов в краевой СДЮСШОР-5 Максимом Фролкиным, взял к себе. В итоге не прогадал – парень прогрессирует семимильными шагами.

– А от кого из ребят, несмотря на большой потенциал, ждете большего?

– В стадии активного профессионального роста сейчас два Алексея – Селиванов и Красноруцкий. Оба учатся в КубГУ и параллельно выступают за студенческую команду, с которой в прошлом году стали победителями Европейских студенческих игр в голландском Роттердаме. А за кого особенно обидно, так это за Сережу Арзуманова – талантливого, но характерного парня. У Сереги сумасшедшая, нестандартная техника, с помощью которой он может «накрутить» три соперника зараз. Но в свое время тренеры дубля «Кубани» так и не смогли подобрать к нему «ключик», и в итоге Арзуманов на эмоциях ушел из команды, поставив жирный крест на своих перспективах в стане желто-зеленых.

– По вашему мнению, способен ли детский тренер в современных условиях защитить своих воспитанников от неверных решений?

– Это наша главная задача, только достигаться он должна не криком, а увещеванием. Поработав сначала с ребятами 1994, а затем 2000 годов рождения, я понял, что на детей нельзя кричать, иначе они уходят от тебя в невидимый «панцирь», «пробить» который непросто. Поэтому при работе с ребятишками есть одно ключевое правило: их нужно любить, и тогда они ответят тебе взаимностью. Так, 8 моих мальчишек недавно отправились на первенство России среди команд 2000 года рождения, и после каждой игры они звонят и делятся впечатлениями. Не передать словами, как приятно, когда твой труд не пропадает даром. Вот только обидно, что мне не позволили довести начатое дело до конца.

– Насколько я знаю, вас уволили из интерната пару месяцев назад. Какова причина?

– Я ее так и не понял. Ясно только, что новые руководители системы подготовки резерва «Кубани» делают акцент на омоложение тренерского состава, однако даже не было проведено никакого совещания, на котором бы объяснили причины моего увольнения. Ведь мне всего 55, возраст далеко не пенсионный, тем более что в составе команды ветеранов «Кубани» я по-прежнему езжу на все турниры. Но факт есть факт: пока я временно без работы. Правда, в этой ситуации помимо сплошного негатива есть и один позитивный момент – теперь больше времени уделяю воспитанию внука Ярослава, который всерьез занимается футболом.

– Небось, тоже, как и дед, хочет стать форвардом?

– Пока в команде «Краснодара» для ребят 2005 года рождения он играет центрального защитника. Но сейчас его потихоньку «двигают» ближе к атаке, и тут уже деду нужно всерьез взяться за работу над техникой внука. Все время учу Ярика, что при обводке нужно обращать внимание на опорную ногу соперника: финт производится, только когда оппонент перенесет на нее вес. Несмотря на возраст, внук все анализирует и быстро впитывает, так что пока, тьфу-тьфу, процесс идет нормально. Искренне верю, что как-нибудь мы с Ярославом вместе выйдем на поле в составе одной команды, пусть даже это будет игра на первенство города. И пока эту мечту не исполню, буду держать себя в форме.