Алексей Чистяков: «Всегда тянуло в родные пенаты»

«Независимая спортивная газета», 21.10.2014

Послужной список известного кубанского специалиста Алексея Чистякова, ныне тренера вратарей в казахстанском «Таразе», впечатляет. Так уж сложилось, что Алексея Викторовича изрядно помотало по постсоветскому пространству: командировки в Днепропетровск и Донецк, возвращение на Кубань, затем отъезд в горы Армении и казахские степи. И это только тренерский период карьеры! Уже с юных лет судьба бросала ему вызов за вызовом. В 18 лет Чистяков оказался единственным на тот момент вратарем «Кубани», вскоре чуть не закончил карьеру из-за травмы и вдобавок смотрел финал Кубка Союза-1981 лишь со скамейки запасных. Каждое из испытаний, как и положено стражу ворот, он принимал стойко и сумел пройти проверку на прочность характера. Очередной экзамен в виде вопросов от корреспондента «Независимой спортивной газеты» Алексей Викторович воспринял с энтузиазмом и поведал любопытные и увлекательные истории из собственной жизни.

ИЗ ОСНОВЫ В ДУБЛЬ – ЭТО ПЕРЕБОР

– Алексей Викторович, еще в марте нынешнего года вы приезжали в родной Краснодар на товарищеский матч со сборной России в составе национальной команды Армении, где работали тренером по вратарям. Как теперь оказались в «Таразе»?

– Контракт с армянской сборной у меня закончился в июне, и вскоре поступило предложение из Казахстана. Клуб из Тараза, что на границе с Киргизией (ранее Джамбул. – Прим. М. Г.), ныне тренирует мой старый знакомый Евгений Яровенко, олимпийский чемпион Сеула-1988, уроженец тех мест. Три года, с 1999-го по 2001-й, мы работали с ним вместе в днепропетровском «Днепре», а затем дружно перебрались в Донецк. Мы составили тренерский тандем в выступавшей в первой украинской лиге команде «Шахтер-2», но через год наши пути разошлись: Женя ушел на самостоятельную работу в «Шахтер-3», а я сезон-2002/03 провел в роли тренера по вратарям основного состава горняков.

– И вот ваши пути вновь сошлись. Получается, как игроку нужно найти «свою» команду, так и тренеру – единомышленников?

– Мы с Яровенко действительно понимаем друг друга с полуслова. Ни разу за годы совместной работы не бывало, чтобы Женя не согласился со мной в выборе голкипера на матч, здесь он мне полностью доверяет. Хотя случаи тренерского, и не только, вмешательства в работу вратарского цеха бывают. Со мной подобное произошло в Армении. Помимо контракта со сборной, я заключил договор с самым титулованным клубом страны ереванским «Пюником», в расположение которого прибыл в ходе летних сборов-2013. И уже вскоре понял, почему в Армении беда с голкиперами.

– Предполагаю, потому, что им не дают дорасти до определенного уровня?

– Можно сказать и так. На мой взгляд, вратарь подобен цветку: дабы он раскрылся во всей красе, за ним нужно ухаживать каждый божий день. Вовремя не полил его – цветок завянет, а переборщил с влагой – тоже плохо. Вот и при работе с вратарями нужно быть предельно аккуратным, стоит учитывать все психологические, физиологические и возрастные особенности подопечных. Бывают моменты, когда вратарь в силу определенных причин «перегорает», тогда ему нужно дать отдых для восстановления сил. Такой срыв случился у Гора Манукяна, на тот момент 20-летнего парня.

– Манукян самый талантливый из тех, с кем доводилось работать в Армении?

– В «Пюнике» да, а в сборной конкуренцию за место «под» 40-летним московским динамовцем Романом Березовским ему составляет сверстник Арсен Бегларян, между прочим, воспитанник кубанского тренера Эдуарда Антонянца. В 2011-м он был основным кипером «молодежки» «Краснодара», но вскоре тот состав дубля распустили, и нынче Бегларян выступает за лидирующий в чемпионате Армении «Улисс». Несмотря на не самую выдающуюся для кипера антропометрию (186 сантиметра роста. – Прим. М. Г.), Арсен очень прыгуч, я сразу обратил на него внимание. Гор же, напротив, фактурный парень, в этом плане они с Бегларяном антиподы. На тот момент Манукян выглядел лучше других вратарей «Пюника», и я доверил ему место в «рамке».

– Так что с ним случилось, почему «перегорел»? Неужто не справился с ответственностью?

– Парень рано попал в основу гранда Армении и через 2-3 матча почувствовал себя не в своей тарелке. Я посоветовал главному тренеру поставить другого вратаря, он вроде бы согласился. Но через пару дней на очередной поединок, к моему удивлению, в основе выходит Гор. Я сразу к наставнику: «Почему так поступил?» Он указал мне взглядом на VIP-ложу и ответил со вздохом: «Пожелание оттуда…» Как выяснил позднее, руководство захотело, чтобы играл Манукян. И что вы думаете? Парня хватило на 5 матчей, затем он стал играть хуже и хуже, и после 3-х провальных встреч его перевели в дубль, взяв на замену 18-летнего мальчишку. Такие крайности, уверяю вас. не способствуют росту вратарского мастерства, напротив, они его затормаживают.

– Вы ведь тоже рано дебютировали в большом футболе, в 18 уже защищали ворота «Кубани» в первой лиге. Морально были готовы к такому вызову?

– С голкиперами, начиная с детского возраста, должен работать вратарь, и мне в этом плане невероятно повезло. Моим наставником был Петр Сергеевич Титов, чемпион РСФСР-1962 в составе краснодарского «Спартака» (в 1963-м клуб переименован в «Кубань». – Прим. М. Г.). Мало того, что Титов – легенда желто-зеленых, он был еще и замечательным детским тренером. Петр Сергеевич тонко понимал психологические аспекты работы с мальчишками и тем самым оберегал меня от срывов и спадов. Я рос без отца, а мать не хотела, чтобы ее сын занимался футболом, поскольку это напрямую сказывалось на моих оценках в школе. Однажды она запретила мне идти на тренировку, но на носу были соревнования, и я дал себе слово: убегу из дому, зато продолжу тренировки. Титов узнал об этом, пришел к нам домой, поговорил с мамой и уладил конфликт.

– А какую методику Петр Сергеевич применял в тренировочном процессе – кнута или пряника?

– Больше, конечно, было «пряников», даже после неудачных игр он успокаивал меня, подбадривал, настраивал на позитив. С другой стороны, не дай Бог, ты не будешь отрабатывать по полной программе на тренировках – тогда он мог устроить серьезную взбучку. Петр Сергеевич подтягивал меня во всех вратарских аспектах, и все-таки на выходах, как ни крути, я действовал более уверенно, нежели на «ленточке». Титов своим опытным глазом вовремя подметил эту мою особенность и постарался ее максимально развить, так что своим умением уверенно играть на выходах я благодарен ему.

– Раньше при сближении с соперником вратарь выбрасывал вперед руки, а не ноги. Вы не исключение?

– Именно таков был стиль игры голкипера вплоть до конца 1970-х, когда спартаковец Ринат Дасаев одним из первых стал выбрасывать вперед ноги. Хотя, считаю, подобная манера менее эффективна. Действуя руками, ты можешь по развороту стопы соперника предугадать направление полета мяча и отбить его кулаками в сторону, то есть действовать наверняка. При игре же ногами ты, напротив, не можешь настолько контролировать ситуацию и зачастую выбиваешь мяч куда попало, а значит, можешь случайно попасть в полевого футболиста, будь то свой или чужой, и привезти себе гол. Знаю, легендарный Константин Иванович Бесков требовал от Рината почаще играть на выходах, дабы понять, над чем с ним нужно работать в этом аспекте. Подобная психологическая поддержка тренера помогла Дасаеву вырасти в «отличного вратаря».

– В вашей судьбе таким «куратором» выступил наставник «Кубани» Геннадий Матвеев?

– На самом деле, просто так сложились обстоятельства. В сентябре 1974-го в команде разразился скандал, и Матвеев отчислил из команды 12 футболистов, в их числе оказались два Александра-вратаря – Артеменко и Волков. В итоге за 7 туров до конца чемпионата, когда команда стояла в шаге от вылета из первой лиги, в ней не осталось голкиперов! Помню, в конце сентября, перед домашним поединком со спартаковцами Орджоникидзе, Матвеев вызвал меня к себе и сказал: «Леша, в столь сложной ситуации мы рассчитываем на тебя. Ты парень талантливый, справишься». Не представляете, какое впечатление произвели на меня его слова. Я получил такой импульс уверенности, что в поединке со спартаковцами чуть не летал в воротах, и мы победили 3:1.

КАК ПОВЕРИТЬ В ЧУДЕСА

– Ваш дебют в самом деле впечатляет: за 7 матчей пропустили всего 4 мяча, а команда одержала 5 побед. Наверняка партнеры стояли за вас горой в защите?

– Мне кажется, именно единение ребят позволило нам тогда выправить положение. Старожилы коллектива, как-то опытные Виктор Корецкий, Владимир Фофанов, Володя Казаков, Павел Кущ и Виктор Кедрус, а также более молодые Володя Обедзинский, Саша Чугунов и Женя Половинко всячески меня поддерживали и помогали. На самом деле, у нас на тот момент подобралась приличная «дружина», и, будь ситуация вокруг команды более стабильной, мы вполне могли рассчитывать на большее, нежели выживание в лиге.

– Интересно, каковы были эти неблагоприятные «околокомандные» факторы?

– Порой случались события, которым я не нахожу объяснения и сейчас.

В сентябре 1974-го руководство клуба поддержало Матвеева в сложный момент, коллектив решил задачу и сохранил прописку в лиге, но по окончании сезона Геннадия Михайловича уволили. Ему на смену пришел Руслан Борисович Дзасохов, человек с хорошим чувством юмора и интересной тренерской методикой, восстановивший здоровый микроклимат в команде. При нем мы показывали симпатичный футбол, выполнили задачу по сохранению прописки в лиге, но, как только сезон закончился, его убрали. И назначили тренером Виктора Гуреева, опустившего «Кубань» дивизионом ниже.

– Много раз слышал о «разрушительных способностях» Гуреева, но до сих пор не понял: как всего за год он достиг такого эффекта?

– «Соль» вопроса заключалась в квартирах. Сами понимаете, раньше никаких контрактов с баснословными призовыми не существовало, и главной наградой за труд считалось предоставление жилья. Как это ни странно, «варяги», то есть приезжие игроки, этот «бонус» получали чаще, нежели доморощенные ребята, что выглядело несправедливо. Например, поигравшие за «Кубань» всего ничего Николай Сазонов и Валентин Евплов (19 и 5 матчей соответственно. – Прим. М. Г.) получили квартиры, в отличие от многих местных, выступавших за команду не год и не два, а значительно больше.

– Слышал, в 1975-м вас звали в московский «Спартак» – прими вы предложение, и не наблюдали бы за развалом команды.

– Знаете, в сознании футболистов советской закалки есть такое понятие, как клубный патриотизм. Ведь в том году я большую часть сезона был единственным вратарем в команде! Юра Гавритишвили ушел после первого круга, еще один кипер, Виталик Волокитин, получил тяжелую травму. Вы правы, спартаковская легенда Николай Петрович Старостин прилетал на наш домашний матч с «Рубином» (2:1. – Прим. М. Г.) и уговаривал перейти в стан «Спартака»: красно-белые как раз искали замену Александру Прохорову, карьера которого катилась к закату. Но я прекрасно понимал, что альтернативы в «Кубани» мне нет, и, поговорив, с ребятами, отказался от предложения.

– И в итоге помогли желто-зеленым спастись от вылета…

– На самом деле, концовка сезона стоила мне толики здоровья. В сентябрьском поединке в Ярославле с местным «Шинником» в одном из эпизодов, при счете 1:1, я пошел на перехват мяча, столкнулся с соперником и получил сотрясение мозга. Помню, меня шатало, хотелось лечь и не вставать, в глазах все вертелось, а собравшиеся вокруг ребята уговаривали: «Леха, поднимайся, как мы без вратаря». Меня подняли с земли – я пошел в направлении скамейки запасных. Меня развернули и за руку отвели обратно в ворота, в пространстве я не ориентировался. Матч возобновляется, минут за 10 до конца кто-то из ярославцев бьет по воротам. Удар был несложный, но я ничего не вижу! Только в последний момент замечаю проплывающую мимо белую сферу. И мы проигрываем.

– Надеюсь, к следующему матчу вам все же нашли замену, дали передышку?

– Нет. На подхвате был только 16-летний паренек, а впереди, через 4 дня, выездной поединок с лидером чемпионата – «Крыльями Советов» из Куйбышева. По-хорошему, после такой травмы мне нужно было отлежаться около месяца, но куда деваться? Встал в ворота. Тот матч прошел как во сне, я пребывал словно в другой реальности, и мы уступили 0:4. Ведущее в те годы спортивное издание страны «Советский спорт» после каждой встречи выставляло игрокам оценки, и я с ужасом ждал «приговора» от журналиста. Открываю газету: «пятерка» по 5-балльной шкале. Мне поставили «отлично» за 4 пропущенных мяча! Тогда, признаюсь, промелькнула мысль: если в таком состоянии я получаю высокую оценку, то что тогда могу сотворить в полном здравии?

– Не зря ведь через 5 лет вы в составе ростовских армейцев завоевали Кубок Союза и дебютировали в еврокубках. Кстати, как оказались в СКА?

– Если честно, мне не хотелось никуда уходить из «Кубани» и я планировал защищать цвета родного клуба в дальнейшем. Но наступил 1977-й, команду возглавил Виктор Корольков. При нем вратарей было трое: 27-летний Владимир Подшивалов, 24-летний Владимир Васильев и я. Мне не претила роль второго голкипера, а уж в том, что я буду минимум вторым, были убеждены многие ребята в команде. Однако на сочинских предсезонных сборах Корольков заявил: «Леша, прости, двух вратарей нам хватит, получается, ты лишний». Я опешил: «Как же мне быть? Сезон скоро начнется». Тогда ради места в команде он предложил мне переквалифицироваться. в крайнего хавбека.

– Неужто такое возможно?

– У меня и слышавшего эту фразу Саши Багапова была точно такая же реакция. К вашему удивлению, скажу, что отыграл-таки пару матчей на сборах крайним полузащитником и в поединке с московским «Торпедо» даже отдал две голевые передачи. Однако тренер явно на меня не рассчитывал, возник вопрос: что дальше? На сборах мы соседствовали в гостинице «Горизонт» с представителем первой лиги кишиневским «Нистру». У молдаван перед спаррингом с московским «Локомотивом» выбыли из строя оба кипера, меня попросили помочь. Я неплохо отыграл, и наставник команды Полосин, узнав о моей ситуации, предложил переход. Согласно регламенту тех лет, его должен был одобрить тренер «Кубани», однако Корольков отказался.

– Что же получается: ни места в «Кубани», ни разрешения на переход?

– Именно так. Выслушав мою просьбу, он сказал: «Садись в машину и поезжай в Краснодар». Ничего не объяснил. Думал, тренер даст мне шанс, но на апрельский матч Кубка РСФСР с элистинским «Ураланом» я не попал даже в заявку. Таким образом, сезон-1977 благодаря Королькову для меня попросту выпал, хотя в свои 22 я находился в расцвете сил и возможностей. Пришлось поддерживать форму в играх за любительские коллективы. Лишь в декабре поступило предложение от «Актюбинца» приехать на предсезонный сбор команды в Лазаревском: пусть вторая лига, пусть Казахстан, но это шанс вернуться в большой футбол! Увы, на одной из тренировок я порвал четырехглавую мышцу бедра и снова оказался вне игры.

– Если не ошибаюсь, восстанавливаются после такой травмы минимум полгода?

– Это в случае, если нет осложнений. У меня же, вдобавок ко всему, был ущемлен нерв, и правая толчковая нога, что до травмы была больше левой в объеме на три сантиметра, начала, как говорят в народе, «усыхать». Чем дальше, тем больше и больше «сдувались» мышцы, нога не сгибалась – в общем, сущий кошмар. Традиционная медицина была бессильна, все процедуры оказались моему бедру как мертвому припарка. Спасибо тренеру майкопской «Дружбы» Георгию Константиновичу Безбогину, он пригласил меня, травмированного, на просмотр, и уже в Майкопе я прослышал о старце-целителе. Жил он недалеко от столицы Адыгеи, в Апшеронске, и славился тем, что ставил людей на ноги даже в безвыходных случаях – у меня был как раз такой.

– Но ведь нетрадиционная медицина в Союзе была запрещена. Не боялись попасть под «санкции»?

– Ребята из «Дружбы» тоже подшучивали: мол, докатился, но так выбора-то не было! Приезжаю к старцу, тот стал ощупывать больную ногу. Поколдовал над ней минут пять и говорит: «Можешь идти. Три дня отлежись дома и будешь как новенький». Я пребывал в легком шоке от быстроты лечения, но старца послушал. Пролежал трое суток в постели, боясь сделать лишнее движение. Вы можете мне не верить, сказать, что это басни, но факт есть факт: на четвертый день я рискнул и согнул колено почти на 90 градусов! На пятый день болевые ощущения ушли совсем, и я возобновил тренировки.

– После этого наверняка поверили в чудеса?

– После того, конечно, поверил. В 1978-м, после неплохо выступления за майкопчан во второй лиге, четко вырисовался вариант с переходом в столичный «Локомотив», команду высшей союзной лиги. Как сейчас помню, в Москву прибыл 2 октября, за 5 туров до конца чемпионата, и уже готовился к новому сезону. 31 декабря мы проводили вечернюю тренировку, и на ней я получил два сотрясения мозга подряд.

– Ну хоть на этот раз вы прошли полный курс лечения?

– 5 января команда отправлялись в Хосту на сборы, я должен был лететь вместе со всеми. Главврач больницы наложил вето на перелет, оговорившись: можешь ехать, если возьмешь всю ответственность за свое здоровье на себя. А я-то мужик, не могу подвести коллектив – согласился. Господи, что я пережил в полете. Думал, голова лопнет изнутри еще до посадки. Прибываем мы в Хосту, выходим на тренировку, становлюсь в ворота и ничего не вижу, как в прошлый раз. Парни бьют по мячу, а я руками лицо закрываю, лишь бы голову защитить. После этого вариантов не осталось, вернулся в Майкоп, Безбогин позволил мне пройти реабилитацию в «Дружбе». Не поверите – к концу сезона я восстановился!

САПОГИ, МАШИНЫ И КОЗЬМИЧ

– Видимо, у вас на роду написано «фартовый».

– Как говорится, нет худа без добра. Собственно, эта поговорка сработала и в случае с моим переходом в СКА. В ноябре 1979-го пришла пора служить в армии, на меня пришла разнарядка из Ростова-на-Дону: наставнику армейцев Герману Семеновичу Зонину обо мне рассказал Матвеев, тот был заинтересован в моем переходе. В военкомате же что-то напутали, и вместо спортроты меня записали в колонну, двигавшуюся в Читу, а оттуда – в Афганистан, на войну…И снова Фортуна повернулась ко мне лицом. Один из начальников узнал во мне вратаря и обещал помочь – отправил в «учебку» в Грозный. Таким образом, мой путь в Ростов-на-Дону занял полгода. Помню, привозят меня в начале мая на базу СКА, Зонин увидел мои армейские сапоги и шапку и спросил: «Кто такой?» Когда я ответил, он вначале не поверил: «Чистяков, тот самый? А чего так вырядился?»

– Зонина не смущал тот факт, что вы полгода толком не тренировались?

– Естественно, это было главной проблемой. Мастерство, как говорится, не пропьешь, вратарские навыки остались при мне, однако я сам для себя подметил, что все стал делать размереннее, словно в замедленной съемке. Тогда Зонин отправил меня на полтора месяца на стажировку к Матвееву в «Атоммаш» из Волгодонска, обратно я вернулся к началу московской Олимпиады-80, в середине июля. Предыдущие травмы чуточку давали о себе знать, но в целом, как мне казалось, я сумел выйти на прежний уровень. И уже в начале ноября провел свой первый матч в высшей лиге, причем, в Краснодаре против «Кубани» (желто-зеленые победили 2:0. – Прим. М. Г.).

– Интересно, чем было продиктовано такое решение тренера? Быть может, вашим желто-зеленым прошлым?

– На самом деле, здесь нет подводных камней. Безоговорочным номером один в «рамке» армейцев был Виктор Радаев, он блестяще действовал на линии ворот, благодаря чему заработал славу надежного кипера. Но, при всем при том, он несколько неуверенно действовал на выходах, оттого в матчах с соперниками, делавшими ставку на фланговые навесы, на поле выходил я. «Кубань», у которой в атаке солировал блестяще игравший головой Саша Плошник, как раз относилась к разряду «фланговых» команд. Кстати, именно Плошник забил мне в той встрече первый гол и еще два – в краснодарском матче следующего сезона (4:0 в пользу хозяев. – Прим. М. Г.).

– То есть способа «обезвредить» кубанского чудо-бомбардира вы не нашли?

– Я хорошо знаю Сашу, в 1976-м жил с ним на базе в одной комнате и, честно признаюсь, никогда не встречал на своем веку форварда, лучше действовавшего на «втором этаже». Правда, Плошник не обладал поставленным ударом, но и здесь таилась опасность: если футболист сам не может предугадать, куда пробьет, то каково вратарю? Во втором матче четвертый гол забил Лагойда, у него удар был очень сильный, собственно, оттого ему ребята и доверили роль штатного пенальтиста. Виталий Фурса же мастерски исполнял «стандарты»: мог так закрутить мяч внешней стороной стопы с углового, что получался «сухой лист». Из моих слов вы уже можете сделать вывод – с подбором исполнителей у «Кубани» проблем не было.

– Уверен, и в стане ростовских армейцев мастеров хватало.

– Стандарты исполнял Павел Гусев, к «точке» подходил Сергей Андреев, угловые подавал нынешний наставник «Ростова» Игорь Гамула. Быть может, я слишком строг к современным российским футболистам, но, считаю, они значительно уступают по уровню мастерства своим предшественникам. Взять наших «европейцев» Аршавина и Павлюченко – разве они ровня киевскому динамовцу Олегу Блохину, Хорену Оганесяну из ереванского «Арарата», Владимиру Федорову из ташкентского «Пахтакора», тбилисскому динамовцу Давиду Кипиани? Да что далеко ходить за примерами, возьмем Сергея Андреева и Александра Заварова, футболистов советской сборной, с ними я играл в СКА. Первый был чрезвычайно работоспособен, обладал приличной скоростью, умением правильно выбрать позицию и превосходным голевым чутьем. А талант юркого, техничного и забивного Заварова по достоинству оценил сначала легендарный Валерий Лобановский, а затем туринский «Ювентус», выкупивший его трансфер у киевского «Динамо» в 1988-м за 5 миллионов долларов – баснословные по тем временам деньги.

– Алексей Викторович, тогда возникает вопрос: как, имея в составе ударный квартет Андреев – Заваров – Воробьев – Гамула и выиграв Кубок Союза-1981, ростовчане тогда вылетели из высшей лиги?

– Всему виной внутрикомандный конфликт. Финальный матч Кубка, хоть я и наблюдал за ним со скамейки запасных, стал для меня лучшим в карьере. День Победы, переполненные 100-тысячные «Лужники», в соперниках московский «Спартак» с Шавло, Гавриловым, Черенковым и Родионовым в составе. После того, как Андреев в самой концовке забил единственный мяч и прозвучал финальный свисток, мы радовались как дети, ни у кого ни к кому не было претензий. А вот дальше ситуация напоминала ту, что сложилась в «Кубани» при Гурееве, только «яблоком раздора» стали автомобили. Еще до полного раскола в команде негласно соседствовали две группировки: местная и так называемая украинская, которую составили братья Кузнецовы, Валерий Зуев и вышеупомянутые Андреев, Заваров и Гамула. Ключи от трех из четырех выданных машин вручили украинцам, и началось.

– Вам снова поскорее хотелось сбежать из этого «ада»?

– Кто мог уехать, тот уезжал. Гамула и Заваров вернулись в родной Ворошиловград, ныне Луганск, и звали меня с собой в местную «Зарю», выступавшую в первой лиге. Хотя я мог оказаться не где-нибудь, а в московском «Торпедо». В начале ноября 1981-го СКА возвращался из Франкфурта-на-Майне после выездной встречи 1/8 финала Кубка кубков с немецким «Айнтрахтом» (1:2 по сумме двух встреч. – Прим. М. Г.) через Москву. В аэропорту Шереметьево ко мне подошел тренер «Торпедо» Валерий Филатов (президент столичного «Локомотива» с 1992-го по 2006-й. – Прим. М. Г.): «Алексей, предлагаю прокатиться до стадиона имени Стрельцова, там вас ждет наш главный тренер Валентин Козьмич Иванов». Я опешил. У нас скоро самолет, а тут такое предложение!

– Интересно, как вы объяснили свой отъезд тогдашнему тренеру армейцев Владимиру Федотову?

– Пришлось соврать ему про родственников в столице, на что он ответил мне: «Не знал про твою родню в «Торпедо» (улыбается). Григорьич был мужик понимающий, тем более сам москвич, потому отпустил на пару часов. Приезжаем мы на стадион, вижу: на трибуне сидит он, легенда автозаводцев, Валентин Козьмич. Солидный такой, лицо серьезное, но очень интеллектуальное, производит впечатление. Мы с ним пообщались, и Иванов предложил: «Леша, ты нам нужен. Будешь подменять Вячеслава Чанова в воротах». Представляете, я отказался! Во-первых, уже обещал Заварову и Гамуле, что поеду с ними. Во-вторых, в «Заре» было больше шансов стать номером один в воротах, нежели в столичной команде. А в-третьих, с Москвой у меня были связаны не самые лучшие воспоминания. В общем, на семейном совете с женой решили: едем на Украину.

– Между прочим, «Торпедо» в 1983-м дошло до финала Кубка страны и билось в еврокубках с «Баварией».

– Нет смысла жалеть о прошлом, сложилось так, как сложилось. В «Заре» я играл до 1986-го, после чего долгое время работал в луганском спортинтернате тренером по вратарям. Занимался с ребятами практически с нуля, но четверо из них выбились в люди: Сергей Полищук выступал в высшей лиге Украины за «Закарпатье» из Ивано-Франковска, Дмитрий Бабенко с 2006-го играет за ужгородскую «Говерлу», Вадим Старцев 12 лет провел в алчевской «Стали», а его однофамилец Максим и по сей день защищает ворота запорожского «Металлурга» в премьер-лиге.

СИНИЦЫНА ПРИМЕТИЛ В НОВОРОССИЙСКЕ

– А выступавший в 2009-м за «Кубань» и в 2010-м за «Краснодар» Алексей Ботвиньев, если не ошибаюсь, тоже ваш воспитанник.

– Мы работали вместе с ним в системе «Шахтера». Леша неплохой кипер, но в 2004-м он получил тяжелейшую травму позвоночника и впоследствии играл с вставленной железной пластиной, что не могло не сказаться на его игре. Тем не менее, в «Кубани» он запомнился надежными действиями в победных матчах с московскими «Спартаком», ЦСКА и «Локомотивом» (во всех счет 1:0. – Прим. М. Г.), причем, в поединке с красно-белыми даже парировал удар с «точки» Веллитона. Тогдашний наставник «Кубани» Сергей Овчинников не раз лестно высказывался о Ботвиньеве, но после его ухода в августе 2009-го былая уверенность в действиях Алексея пропала.

– В «Шахтере» вы также успели плотно поработать с экс-спартаковцами Войцехом Ковалевски и Стипе Плетикосой. Что скажете об этих ребятах?

– С Плетикосой я работал недолго, его отдавали мне на реабилитацию после травмы в 2003-м. Стипе здорово читает игру, отлично действует обеими ногами, но у хорвата есть очевидный минус: он не прыгучий. Что касается Войцеха, которого я тренировал целый год, то при мне поляк уступил место в воротах более стабильному Дмитрию Шуткову. Ковалевски жестко принимает мяч, у него слабая вратарская школа, и, вдобавок ко всему, он психологически нестабилен. Поэтому я не понимаю, что сподвигло селекционеров московского «Спартака» приобрести его год спустя.

– Получается, стабильность – самое важное качество для голкипера?

– Значимый критерий, на мой взгляд, это физические качества: рост, быстрота, реакция и координация. Однако отсутствие психологической устойчивости, со временем перерастающей в эдакое стабильное состояние, способно свести на нет все остальные плюсы. Например, будучи в Германии, я случайно встретил первого тренера по вратарям Оливера Кана. Мы разговорились, и он поведал, что в юности Оливер был просто неуправляемым в плане поведения. И если бы с возрастом Кан не взял себя в руки, то не стал бы символом мюнхенской «Баварии» и сборной Германии 2000-х.

– Согласны, что с его преемником в немецкой национальной команде Мануэлем Нойером никто из нынешних стражей ворот не сравнится в хладнокровии?

– Лично для меня Нойер на данный момент – эталон современного вратаря. В нашей среде есть негласное правило: чем увереннее кипер действует за пределами вратарской, тем лучше он играет в воротах. Дело в том, что в данном случае он принимает непосредственное участие в процессе, а значит, может предугадывать развитие событий на поле, то есть читать игру. Плюс к тому, Мануэль психологически устойчив и уверен в себе, оттого не боится играть за пределами штрафной площади, чем облегчает задачу защитникам.

– Эта уверенность должна быть в крови либо приходит с опытом?

– Ее нужно оттачивать на тренировках. Помните, как на чемпионате мира в Бразилии в четвертьфинале с Коста-Рикой перед серией послематчевых пенальти тренер голландцев ван Галь поменял отыгравшего «на ноль» Силлессена на Крула, отразившего два удара? Весь мир удивлялся решению наставника, хотя здесь нет ничего удивительного. Если, например, в России тренер дает подопечным 2-3 комплекса упражнений за одно занятие, то в Голландии все не так. Там одно упражнение отрабатывается до тех пор, пока футболист не овладеет им чуть не в совершенстве, и только потом к следующему переходят. Таким образом, каждый аспект игры вратаря доводится до автоматизма, отсюда и появляется уверенность в себе. Эту деталь я подметил, пока работал бок о бок с голландцами в донецком «Шахтере».

– Советская методика базировалась совсем на других постулатах?

– Знаете, проанализировав союзный период и нынешний, российский, я понял, что единой планомерной методики подготовки голкиперов на постсоветском пространстве как не было, так и нет. О чем можно говорить, если впервые тренеры по вратарям появились лишь в конце 1990-х в «Днепре», где работали экс-голкиперы команды Леонид Колтун и Сергей Краковский (помогал Павлу Яковенко в «Кубани» в 2006–2007 годах. – Прим. М. Г.). В целом же, поработав в течение 5-ти лет в двух украинских топ-клубах, могу смело сказать: в них не выстроена четкая линия методики подготовки собственных вратарей, подбор тренерских кадров порой случаен и зависит от совместимости подхода работника с подходом главного тренера. Так, при итальянце Невио Скале в «Шахтере» в 2002-м с киперами работал его племянник, который до того трудился на родине. тренером по теннису! Оказывается, он закончил трехмесячные курсы подготовки и получил лицензию.

– В 2008-м вы перешли на работу в едва образованный клуб «Краснодар». Здесь организация дела оказалась на порядок лучше?

– Глядя на работу тренеров по вратарям в «Краснодаре», у меня, признаюсь, закрадываются сомнения. Сейчас там трудится Дмитрий Климов, защищавший цвета «быков» в исторически первом сезоне-2008. Но, позвольте, Климову всего-навсего 31 год, а перешедшему в стан «горожан» минувшим летом Андрею Диканю – 37. Вопрос: чему человек, не имеющий опыта игры в премьер-лиге, может научить вратаря сборной Украины? До прихода Климова летом 2012-го эту должность в течение 3-х лет занимал Александр Волков, я на тот момент работал в детской Академии. И именно при нем «быки» упустили своевременный шанс приобрести Андрея Синицына.

– Значит, Синицын мог оказаться в «Краснодаре» раньше, нежели летом 2012-го?

– Рассказываю, как обстояло дело. В октябре 2011-го красноярский «Енисей», за который тогда выступал Андрей, играл в рамках первенства ФНЛ в гостях с новороссийским «Черноморцем». Президент клуба Сергей Николаевич Галицкий попросил меня просмотреть Синицына в деле, я поехал в Новороссийск и расписал полную стенограмму его игры на два печатных листа. Из увиденного мною сделал вывод, что этот парень нам нужен: несмотря на пропущенный гол, он действовал надежно (результат матча 1:1. – Прим. М. Г.) и явно был способен прогрессировать дальше, что немаловажно. Вернувшись в Краснодар, порекомендовал его Волкову и услышал ответ: «Нужно взять парня на просмотр». Но этого не было сделано!

– Получается, к вашему мнению банально не прислушались?

– Мне кажется, тренер по вратарям побоялся взять на себя ответственность за трансфер. Перейди Синицын в «Краснодар» еще зимой, он успел бы адаптироваться в новой команде, прошел бы полноценные трехмесячные сборы и вполне гармонично смотрелся бы в «рамке» «быков». А что в итоге? Андрей только и успел, что съездить на 10-дневный австрийский сбор перед началом чемпионата, не сыгрался до конца с партнерами и в итоге первые 3 матча провел на скамейке запасных, что не есть хорошо.

– После того, как Синицын здорово провел весенний отрезок прошлого сезона, сомнения в правильности выбора у вас отпали?

– По отношению к Андрею у меня их и не было. Считал и считаю, он наряду с голкипером «Кубани» Александром Беленовым, которому я тоже симпатизирую, – ближайшие кандидаты на вратарскую позицию в национальной сборной. Вообще, кубанские команды сейчас прилично укомплектованы в этой линии: у желто-зеленых серьезную конкуренцию Беленову может составить свой воспитанник Евгений Помазан, а Синицыну стоит поднабраться опыта у Диканя. И это при том, что «быки» продали летом в «Рубин» талантливого Александра Фильцова, и на перспективу у черно-зеленых есть приглашенный в свое время мной в юношескую команду 19-летний Денис Кавлинов.

– А если учитывать, что клубная Академия будет регулярно поставлять хотя бы одного кипера из каждого возраста, выбор и вовсе становится сверхбогатым?

– У меня насчет этого есть большие сомнения, и вот почему. С момента основания клуба селекцией занимался известный на Кубани специалист Владимир Иванович Шевелев. Список его кадровых успехов можно излагать очень долго, стоит лишь отметить, что именно приглашенные им ребята нынче составляют костяк «Краснодара-2» и претендуют на место в первой шестерке зоны «Юг». Комличенко, Агеев, Горячкин, Жигулев – все они «птенцы» Шевелева, коих он отыскивал по всей стране. И вот в январе 2010-го главным тренером Академии становится некто Александр Марьянович, серб, до того проработавший три месяца в интернате «Ростова». И что вы думаете? Едва ознакомившись с ситуацией, Марьянович раскритиковал набранных Шевелевым ребят 1995, 1996 и 1997 годов рождения и поставил на них крест: «Никто из этих ребят не доберется до главной команды». Получается, стучащиеся в двери основы Комличенко и Агеев нарушают сербскую систему.

– Насколько я знаю, именно после его прихода Владимир Шевелев покинул клуб?

– Он ушел, потому что был против «профессиональных» подходов Маряьновича, а тот и слышать не хотел возражений. Серб решил испытать свою методику подготовки на ребятах 1998 года рождения – заставил детей пройти тест «Йо-йо». Этот тест направлен на проверку физической выносливости и заключается в следующем: футболисты совершают рывки от отметки до отметки туда-обратно, и с каждым кругом норматив на пробег уменьшается. Он рассчитан на организм взрослого мужчины и применяется в профессиональных командах, а тут 12-летние мальчики! Марьянович не учел этих нюансов, в итоге один парень потерял сознание, еще у двоих пошла кровь из носу. Мне кажется, в советское время за такое ему бы элементарно запретили работать с детьми.

– То есть, считаете, светлое будущее Академии при сербе может оказаться не таким уж и светлым?

– Не могу загадывать, только будущее покажет, кто прав и неправ. Лишь отмечу, что я ушел из «Краснодара» именно из-за несовпадения взглядов на футбол с главным тренером Академии. Вслед за мной ушел и поигравший в «Кубани» Саша Перов, талантливый молодой тренер, которого я, собственно, и «подтянул» в «Краснодар». Нынче он уже полтора года трудится в армавирском «Торпедо», желаю ему успехов на его поприще. Как и Александру Артеменко, легендарному кубанскому стражу ворот, трудящемуся в «Академии футбола» Валерия Завьялова (прежнее название «Краснодарская городская СДЮШОР-5». – Прим. М. Г.). Он в свое время подготовил для «Кубани» Женю Помазана, он же воспитывает новые поколения вратарей.

– Быть может, и вам вернуться в родные пенаты, а еще лучше – в родную команду?

– Помните, говорил, что в 1977-м не хотел уходить из «Кубани»? Точно так же я не горел желанием два года назад уходить из возглавляемой Валерием Завьяловым краснодарской «Академии футбола», где проработал около года. Там подобрался дружный, амбициозный тренерский коллектив, в котором трудиться одно удовольствие. Но меня позвали по рекомендации Бегларяна в сборную Армении, не мог отказать. Вообще, человек я домашний, меня всегда тянет в родные пенаты. Контракт с «Таразом» рассчитан на полтора года, как раз к этому времени в области выберут нового акима, по-нашему губернатора. В Казахстане именно акимы решают судьбу местного футбола: если любит «игру миллионов», то выделит деньги на команду, если нет – извините. Поэтому даже ближайшее будущее туманно, но в перспективе, так или иначе, планирую вернуться. Есть ведь такое чувство – тоска по малой родине.