Василий Янотовский: «Не привык смотреть футбол с трибуны»

«Футбол-Хоккей в Томске», 06.12.2012

Бывший полузащитник «Томи» Василий Янотовский уже несколько лет не выступает за наш клуб. Однако любовь болельщиков к экс-капитану команды осталась – в этом можно было убедиться во время прошлогоднего товарищеского матча томичей с кемеровским «Кузбассом», за который играл тогда Василий. Трибуны очень тепло приветствовали футболиста, болели за него, несмотря на то, что он играл в команде соперников. И сегодня Василий Янотовский, десять лет служивший верой и правдой «Томи», в подробном интервью для программы «Наш Большой Футбол» и газеты «Футбол-Хоккей» рассказывает о своей футбольной карьере и о нынешней жизни.

– Вася, ты родом из Читинской области, из районного центра Первомайский. Расскажи о своем детстве, как в нем появился футбол?

– Первомайский – это даже не райцентр, а просто поселок, население там всего 15 тысяч человек. Он расположен в Щелковском районе Читинской области. С футболом я познакомился лет в 5, во дворе с ребятами мы гоняли мяч. Раньше было как-то проще – вышли, поставили ворота и играем. Но были в моем детстве и другие виды спорта. В 7 лет меня отдали в плавание – им занимался мой старший двоюродный брат. Футбол вскоре взял свое, через два месяца я ушел из плавания и перешел в секцию футбола. С того времени моя жизнь постоянно была связана с этим видом спорта.

– В каком возрасте ты понял, что футбол – это не увлечение, а твоя профессия? Были ли в детстве другие желания – стать космонавтом, милиционером или кем мечтали быть ребятишки в твоем селе?

– Думаю, в очень раннем возрасте были какие-то мечты о других профессиях, но не могу вспомнить точно, космонавтом или кем-то еще мы хотели стать. Что касается футбола, то когда я учился в классе, то ребята из нашей секции, кто был старше нас на 4 года, уже уехали в Ленинск-Кузнецкий. Они попали в училище олимпийского резерва и даже начинали выступать за команду мастеров. Нам такая перспектива очень понравилась. И с того времени я твердо решил, что тоже уеду в тот город в училище, и буду играть в команде, куда попали старшие.

– Когда ты только делал свои первые шаги в футболе, играл еще в детской команде, занимался в секции, то каким было твое амплуа? Ты уже был полузащитником, или придерживался в игре других приоритетов?

– Мы тогда играли в тактическом плане также, как сейчас почти все команды мира: два инсайда, один выдвинутый нападающий. Я обычно был на позиции крайнего полузащитника или инсайда, более атакующего. Вроде, у меня неплохо получалось, забивал много голов.

– В Ленинск-Кузнецкий ты решил отправиться сразу после того, как окончил школу?

– Мы еще в 10 классе поехали туда на просмотр, переговорили с тренером, узнали, что мы ему подходим. Предполагалось, что мы переедем уже после новогодних каникул, но не вышло договориться в школе. Тогда решили, что переберемся в Ленинск-Кузнецкий уже после окончания учебы. В это же время мне поступило предложение от читинского «Локомотива» – съездить с ними на сбор. Дело было в апреле 1993 года. Я съездил, подписал с ними трудовой договор, тренер Александр Петрович Ковалев был этим доволен, но меня почему-то больше тянуло в Ленинск-Кузнецкий. То ли обстановка там больше понравилась, то ли дело было в юношеском желании убежать подальше от дома, но я решил уехать в Ленинск-Кузнецкий.

– Расскажи, насколько это было сложно – пацаном ты уехал так далеко от дома…

– Мне переезд дался очень легко. У меня жили родственники в Ленинске-Кузнецком: двоюродная бабушка и два дяди, кроме того, 4 земляка, ребята из нашего поселка, играли в основном составе команды. Еще двое выступали за фарм-клуб «Зари», а на область играла команда от шахты «Комсомольская», там тоже было два наших человека. Получается, у нас была делегация – 8 человек из одного поселка. Все ребята были молодые, разница 4 года – это не так уж много. В читинском «Локомотиве» игроки были существенно меня старше. Может, поэтому я там не остался.

– В 1994 ты оказался в «Заре», поначалу играл немного, был совсем молодой, а потом адаптировался, стал игроком основного состава и провел уже больше 30 матчей за клуб…

– На самом деле я туда попал еще в 1993, просто год ушел на адаптацию. А в 1994, перед вторым кругом, меня официально заявили на первенство в первой лиге чемпионата России. В том сезоне я два раза вышел на замену, еще один матч постоял на бровке, но появиться на поле не удалось. А с 1995 года, что для меня самого стало приятной неожиданностью, я начал попадать в состав. На сборах играл всего по 1015 минут в матче, выходил на замены, а приехали на первую игру турнира в Арзамас, тренер на установке объявил состав – я узнал, что в составе. Вышел крайним полузащитником. Игр 10-12 я сыграл в начале сезона. Потом такая ситуация возникла – мы вели в Чите 3:1 после тайма. А в команде в то время пошли разногласия, появились новые игроки, и надо было давать им возможность появиться на поле. Та игра команде хорошо давалась, мы первый раз вели во встрече с «Локомотивом «, у нас был шанс у него выиграть (мы с «Зарей» ни разу у него не выигрывали, может, причина крылась в том, что мы сами из Читинской области, поэтому они особенно настраивались на нас). После первого тайма тренер меня поменял, в итоге команда проиграла 3:4, а меня с той поры месяца 2-3 не подпускали к составу. До начала второго круга я не играл.

Первую желтую получил, едва выйдя на поле

– «Заря» из Ленинска-Кузнецкого – достаточно уникальное явление в российском футболе первой половины 1990-х, ее называли одно время «сибирский «Спартак», в этом клубе было собрано целое созвездие молодых талантливых футболистов. Благодаря чему это стало возможным? Дело в тренерском и селекционном таланте Сергея Николаевича Васютина или в стечении обстоятельств? Как ты думаешь?

– Без Васютина, конечно, не обошлось. Он отличался организационным талантом, умением договориться с людьми, внушить им нужные вещи. Еще сказалось и стечение обстоятельств. В команде подобралась молодежь именно играющая, талантливая, из них и получился приличный коллектив. Причем ребята все были только из Сибири, одного возраста, отличались сплоченностью. Футболисты жили в одной гостинице, много общались, друг друга понимали с полуслова и на поле, и в жизни. Это и дало результат. Сейчас Васютин пытается повторить тот свой успех, но ему не дают ни времени, ни финансов. Ребята, вроде бы, есть талантливые, и он идет по тому же пути, но что-то, судя по результату, мешает. А тогда так карты легли, что удалось.

– Васютин в первую очередь отличался организационным талантом, или он и в спортивном плане был очень грамотным специалистом?

– Считаю, для команды тех лет тренировки, которые он давал – это было самое нужное в тот момент. Работа с мячом, «квадраты», мелкий пас были актуальными – такая игра у нас строилась, мы напоминали «Спартак». И людей в команду под этот стиль подбирали. Помогало, конечно, и умение наставника настраивать нас на игры. Установка у команды могла длиться час, там могли вспомнить и дедов, и войну. Главное – мы выходили на поле с горящими глазами.

– В какой футбол вы тогда играли?

– Сзади строго, защитникам ничего не разрешалось, кроме как работа в обороне. 5 человек – 4 защитника и я, начавший играть опорного – у нас была задача отобрать мяч и отдать его вперед. А там Кормильцев, Топоров, Смертин и остальные игроки. У них уже импровизация начиналась, помогало их понимание футбола, их умение взаимодействовать. Они плели эти «кружева» на поле, а мы им помогали.

– В чем в те годы заключалась твоя функция?

– Встретить атаку соперника, попытаться отобрать мяч, не доводя дело до подключения защитников, и сразу же отдать кожаный снаряд вперед ребятам. В общем, обычная функция опорного полузащитника.

– Желтые карточки уже тогда стали твоей визиткой?

– Наверное, да, все началось с первой игры, как только меня поставили в опорную зону. Я тогда не знал, как там играть, что там делать, был незнаком с этой позицией. Буквально через 10 секунд после начала матча уже получил желтую карточку. Потом успокоился и доиграл ту встречу до конца.

– Желтые карточки, как все мы помним, ты получал часто, но удален с поля был только 1-2 раза за всю карьеру. Я не говорю про дисциплинарное нарушение, когда ты кинул мячиком в судью, я имею в виду игровые эпизоды. Насколько обилие «горчичников» угнетало тебя и тренеров команд, в которых ты играл?

– Команды было у меня только две, по большому счету. Из тренеров лишь Валерий Петраков ругался. Я терпел. Многие карточки были необходимыми. Они не всегда показывались мне за грубость. Бывали и срывы атаки. Потом начинаешь осторожничать, до конца матча играешь по-другому.

– То, что опорник получает карту, это же нормально?

– В принципе, нет, я потом уже к этому пришел. До 35 лет у меня было всего одно удаление, за две желтых карточки, полученных в матче со «Спартаком». Не сильно уж грубо я играл. А вот потом началось – желтых я получал уже мало, возраст и опыт сказывались, старался лицом встречать соперника. Бывали ситуации, пока я был помоложе, когда убегаешь вперед, потом теряешь мяч, догоняешь и приходится фолить, когда времени в обрез или еще что-то. Потом начал с возрастом ниже располагаться, ближе к воротам, и встречать лицом соперников. Желтых у меня в то время было мало, зато красные посыпались…

– Если вернуться к «Заре», то, как ты думаешь, у той команды, которую собрал Васютин, был потенциал? Удалось бы одной из самых заметных команд первого дивизиона попытаться попасть в высшую лигу и там закрепиться?

– Потенциал был, но не хватало финансов дойти до цели. Тем более, все понимают, что такое тогда была первая лига. Там и сейчас много проблем, судейских ошибок, но тогда их было еще больше.

Всегда тренировался с полной отдачей

– В 1997 году дела у «Зари» пошли совсем неважно, команда вылетела во второй дивизион, а «Томь» как раз вышла в первый. Как появилось приглашение в Томск, какой была твоя реакция?

– Я хотел уехать, уйти из «Зари», меня не привлекала возможность играть во второй лиге. Тренер сам помогал мне устроиться куда-нибудь. Но помешала травма. В отпуске я пошел в зал – бегать, тренироваться, и сломал себе пятую плюсневую кость. В итоге никуда я не смог поехать, о сборах речи не было. У команды же были проблемы с финансами, на первый сбор «Заря» отправилась только в феврале. Я начал набирать форму в марте, и тут случился рецидив, я получил повторный перелом той же кости. В итоге мне пришлось доигрывать 1998 год в «Заре», уже не было мыслей о каких-то предложениях, главным стало восстановить ногу. К августу я только набрал форму, вылечил ногу, и тут третий раз за год получил травму. Тогда решил, буду меньше играть, надо спокойно выздороветь сначала, а потом уже думать, что делать дальше. В 1999 году, буквально в мой день рождения, звонит мне Владимир Викторович Смородников, в то время тренер «Зари», и говорит, что меня ждут в Красноярске. Тогда я буквально с дня рождения срываюсь и еду на сбор. Праздник был 2 января, а 4-го меня уже ждали в Красноярске. Приехал, прошел с ними сбор в Красноярске, вроде бы, все остались довольными. Мы поехали с командой на Кипр продолжать подготовку к сезону. И там наши взгляды уже не сошлись. Я уехал со сбора и сидел в Ленинске-Кузнецком, даже не знал, что делать, куда переходить. У меня в то время не было своего агента. И тут неожиданно для меня позвонил Борис Гаврилович Вайнштейн. Он пригласил меня в команду, так я и оказался в Томске в 1999 году.

– У тебя не сразу пошли дела, складывалось впечатление, что тренер Юрин тебе не совсем доверяет, было такое?

– Может, были какие-то проблемы в наших отношениях, но, думаю, скорее, дело в том, что у него за 2 года работы в Томске уже сложилась команда, он ее тренировал, вел, знал возможности игроков. Вероятно, не от него шла инициатива, не по его просьбе меня пригласили. Возможно, я сам не всегда правильно себя вел. Я приехал из Ленинска, наша «Заря» всегда раньше была выше Томска, а я молодой был. В чем-то переоценивал свои возможности, хотя тренировался всегда с полной отдачей. Но факт, что пока Владимир Иванович Юрин не ушел из команды, я не играл здесь.

– Зато ему на смену пришел Владимир Александрович Пузанов, он тебе доверял полностью. При нем ты стал игроком основного состава и сразу же попал в любимцы местных болельщиков. Ты почувствовал это?

– Владимир Александрович, царство ему небесное, доверил мне место в команде. Я старался оправдывать его доверие. До этого я долго не играл, поэтому желание, адреналин, которые от меня исходили, очень ощущались. Возможно, в этом и кроется причина быстрой любви болельщиков. Хотя лучше у них узнать, за что они меня так сразу меня запомнили. Мне как-то объясняли, что всегда в команде Томска был какой-нибудь игрок по имени Василий, и трибунам поэтому было привычно кричать «Вася!» Но я надеюсь, меня все-таки за другие заслуги полюбили. Я старался, делал все, что мог, стремился помочь команде

– Как ты думаешь, могла «Томь» добиться повышения в статусе раньше, нежели чем в 2004 году? Был ли потенциал у команды? В 2002 и 2003 она занимала 3 место…

– Потенциал был у команды, но мы и так всегда бежали впереди инфраструктуры, «Томь», как вышла в первую лигу, так всегда и двигалась поступательно вперед, опережала возможности клуба. У нас ни базы, ни полей не было сначала. И финансовые возможности тоже оставляли желать лучшего. Когда в команду пришел Валерий Юрьевич Петраков, то в 2002 году нам еще рано было в высшую лигу, а в 2003 мы должны были уже туда выходить. Психология у игроков поменялась с его приходом. Мы стали на выезде играть по-другому. Если раньше всегда считалось, дома играешь на победу, на выезде как получится. А с появлением Петракова мы начали всегда играть только на победу. Результат пришел, и ребята сами почувствовали, что находиться наверху турнирной таблице намного приятнее, чем бороться за выживание. Думаю, в 2003 году команда по составу и по своей игре заслуживала выхода в высший дивизион. Но что-то не получилось. Сумасшедший гол Погребняка в Калининграде сломал все наши планы. Говорят, что ни делается, то к лучшему. Видимо, Бог посчитал, что нам еще рано выходить в премьер-лигу.

– 2004 год тоже начался для «Томи» неудачно. Дмитрий Галямин тогда возглавил команду, и сложилось впечатление, что стартовый провал был связан с тем, что новый главный тренер за время сборов не нашел общего языка с футболистами-старожилами.

– Не могу однозначно ответить на этот вопрос, я тоже долго думал, в чем причины неудачи на старте. Возможно, были в работе нового главного моменты, которые мне не нравились. Но сами футболисты тоже виноваты в провале. Ты должен приходить на тренировку, и у тебя есть 1,5 часа. Наставник работает, затем все расходятся. Вероятно, просто сказывалась наша русская психология – нам надо, чтобы тренер еще и поговорил с нами. В этом плане, может, мы с Галяминым не сошлись. Плюс на сборах были большие нагрузки, усталость накопилась, а чемпионат мы начали неважно, и сразу пошли обиды. Хотя команда, казалось, была готова к турниру. Может быть, не надо было тренеру сразу делать резкие изменения в составе. Костяк прошлого года сохранился, но Галямин еще и привел с собою много новых людей. Шли притирки, доверять места в составе тренер стремился своим новичкам. Естественно, кто-то расстраивался по этому поводу. Так получилось, что вместо того, чтобы работать на тренировках и доказывать свое право на место в составе, в коллективе начались брожения, обиды. Пока они не уладились, то ничего хорошего и не было, как все видели. Результаты получались печальными.

– За счет чего, все-таки, удалось исправить ситуацию и решить главную турнирную задачу? Благодаря усилиям футболистов и менеджеров клуба или помогла слабая конкуренция со стороны соперников?

– Здесь все вместе сказалось, победный результат – это работа всех членов клуба, коллектива, включая пресс-центр и водителей. Каждый внес свою лепту. Естественно, у нас был хороший подбор игроков, сыгранный состав. Когда в «Томь» пришел Гостенин, то он ничего не стал выдумывать и менять, это и оказалось самым главным. Мы вернулись к старой доброй схеме, которая приносила плоды. Хотя мне было интересно у Галямина на тренировках, он тоже как тренер давал нам что-то новое и интересное, но чемпионат показал: новое не прошло. Так что, мы вернулись к старым подходам, и работа всего коллектива в итоге дала результат.

Каждый год был чем-то интересен

– Если вспоминать 2004 год, то можно ли считать его одним из самых удачных в твоей карьере? Тебя признали одним из лучших в команде, «Томь» решила задачу, поставленную на сезон. Ты сам для себя как оцениваешь тот год?

– Да, сезон выдался замечательным лично для меня. Я провел большое количество игр, травмы меня не беспокоили, плюс задачу мы решили.

– Дебютный сезон «Томи» в 2005 году в премьер-лиге – какие воспоминания остались от него? Он был насыщен – и смена тренерского состава, и драматичные моменты чемпионата, и борьба за выживание…

– Тогда было интересно. Хотя когда вспоминаешь – каждый сезон чем-то интересен. 2005 год – это был дебют в премьер-лиге, мы хотели показать себя как игроков, показать нашу команду. А смена тренерского состава – здесь мы не в праве ничего решать. За нас думает руководство, оно посчитало, что другой тренер для нас будет лучше. Твоя задача как игрока – выйти, отработать тренировку, а затем делай, что хочешь. Главное – ты пришел, выполнил свою задачу, а кто тебя тренирует и для чего, неважно, главное – выполнить установку тренера, какой бы он там ни был, и какие бы задачи он ни ставил.

– Мы заканчивали первый сезон в премьер-лиге под руководством Анатолия Федоровича Бышовца, который впоследствии возглавил московский «Локомотив». Тогда ходили слухи, что тебе последовало приглашение присоединиться к нему в столичном клубе?

– На меня никто с таким предложением не выходил. Я перед самым Новым годом, 30 декабря, подписал новый контракт с томским клубом. Не то что бы специально тянул, я даже ничего не слышал об интересе Бышовца. Где-то 29 декабря мне Сергей Парейко позвонил, спросил: «Ты еще не в «Локомотиве»?» Тогда я зашел в Интернет, сайты посмотрел, и нашел интервью, где Анатолий Федорович в ответ на вопрос «Кого бы вы взяли из «Томи»?» назвал несколько фамилий, среди них была моя. Но у него не получилось, или еще что-то помешало, я так и не узнал. Ко мне официально не обращались с такими предложениями. А агента у меня не было, так что, все для меня так и осталось загадкой.

– Были ли вообще за то время, что ты работал в Томске, какие-то варианты продолжения карьеры в другой команде?

– Официально однажды на меня вышли, Долматов мне звонил, в тот момент он возглавлял, мне кажется, «Кубань». Но обратились они ко мне немножко не вовремя – я готовился к свадьбе. Когда раздался звонок с предложением, то я стоял в примерочной, надевал свадебный костюм. В то время было не до приглашений. В Томске все шло хорошо – свадьба, действующий контракт. Я сказал, что с конкретными условиями звоните в клуб. Может, кто-то туда и обращался, но я об этом ничего не знаю.

– Ты окончил карьеру в нашей команде, когда ее возглавлял Валерий Кузьмич Непомнящий. Тогда ходило много слухов среди болельщиков, что в «Томи» возник какой-то внутренний конфликт, и Василий Григорьевич как авторитетный игрок не всегда признавал мнение тренера и за это поплатился…

– Возможно, что-то такое и было, и я в чем-то виноват. Но, насколько я понимаю, в то время началась перестройка команды, ее хотели омолодить. Журналисты НТВ-плюс всем рассказали, что Валерий Кузьмич умеет работать с молодежью. Но вышло не так – ни одного молодого человека, который заиграл при этом тренере, я не знаю. Пришел Артем Дзюба, он стремился и хотел играть. Но этот форвард уже и до этого забивал, играл в еврокубках. Здесь ему просто дали игровую практику. То же самое с Андреем Ивановым. Это хороший футболист, у него уже был опыт, а в «Томи» появилась игровая практика. Ни один человек из молодежной команды при Валерии Кузьмиче не попал в состав. Вот она, его работа с молодежью! Ее как не было, так и нет. Да, у нас с ним были разногласия разные, это внутренние дела командные. Может, и я где-то виноват. Но не только со мною же расстались. Ушел из «Томи» Парейко, и Мичков в расцвете сил покинул клуб, хотя он так много сделал для команды. В основном уходили люди, которые могли что-то сказать и как-то повлиять на коллектив. Это мое мнение. Может, это кому-то не нравилось. Если действительно хотели омолодить команду, то ее омолодили, а результат мы все знаем.

Почему бы не поиграть еще?

– Каким образом складывалась дальше твоя судьба, была ли возможность остаться в премьер-лиге, или Хабаровск, команда-середняк первого дивизиона, оказалась самым приемлемым вариантом?

– К моменту моего перехода в Хабаровск сложилась такая ситуация: мы поговорили с Валерием Кузьмичом. В том сезоне я занимался с дублем, играл за них, а ближе к лету меня вызвал Непомнящий. Мы пообщались, у нас же не было открытого конфликта, мы ничего против друг друга не имели. Он добрый, интеллигентный человек. Меня вернули в команду, там так сложилось, что Ким Нам Иль уехал, и им нужен был опорный полузащитник. Я пришел, сыграл один тайм на Кубок в Краснодаре, затем съездил на игру с «Аланией», но не попал в заявку ни за дубль, ни за основу. Тут мне поступило предложение из Хабаровска. Оно и раньше звучало, но тогда позвонил гендиректор клуба Сергей Фельдман, сказал, что хочет, чтобы я приехал. Я же тогда понял: смысла сидеть в Томске нет. Я еще чувствовал в себе силы, хотел играть. Поехал в Хабаровск, о чем не жалею. Команда прекрасно играла, мы показывали хороший футбол.

– После Хабаровска ты перешел в кемеровский «Кузбасс». Это уже был закат твоей футбольной карьеры, или тебе не хотелось проявлять активность на трансферном рынке? Можно ли было поискать более приемлемые варианты?

– Я искал, связывался с тем же Хабаровском. Там мы закончили сезон нормально, тренер остался в команде. А потом, видно, какая-то другая политика началась. Мы разговаривали с генеральным директором, у нас были хорошие отношения, он дал тренеру карт-бланш относительно состава. Тренер решил так, что я в команде не остался. Что ж, бывает. Я много вариантов проработал, но, вероятно, тогда уже пошло мнение (в том числе его и Фурсенко озвучивал), что ветеранов надо убирать, иначе как мы будем чемпионат мира выигрывать. Много где на ветеранов перестали обращать внимание. Но сидеть дома я еще был не готов, поэтому позвонил в Кемерово. Думал, тут рядом, попробуем, посмотрим, что получится. Рассматривал этот вариант как подготовку, чтобы не потерять тонус. Рассчитывал, может, летом в период дозаявок поступит какое-то предложение, так оно и получилось. Причем, вариант появился неожиданный.

– Ты еще когда играл за «Томь», то ходили порою слухи, что тебя зовут выступать за сборную какой-то из бывших союзных стран. И в конце спортивной карьеры ты все-таки стал легионером, поиграл за азербайджанский клуб. Насколько ты доволен этим этапом своей биографии?

– Мне хотелось игровой практики, интересно было узнать что-то новое, поэтому я доволен поездкой в Азербайджан. Я понял, как живется легионерам, хотя там легче, конечно, чем в других странах. Все-таки, все по-русски разговаривают, наша бывшая республика. Хотя есть свои национальные особенности. Но к русским хорошо относились. Много легионеров бразильских и сербских играли в командах. Там вообще делают ставку на игроков из бывшей Югославии. В Азербайджане сильные команды, тренерский вариант – Сергей Юран – тоже меня устраивал. Потом еще в клуб пришел тренер из Грузии. Необычно были с ними работать. Появилось у меня и много новых друзей. Так что, не скажу, что тот год пропал, и не назову его закатом карьеры. Нормальный опыт получил.

– Скажи, возвращаясь к «Кузбассу» – последний матч в его составе ты окончил раньше времени, он завершился твоим конфликтом с судьей. Эти эмоции были обусловлены тем, что команда не слишком была нужна в городе?

– Нет, просто получилась такая ситуация, что почти неделю до этой игры я вел переговоры с Юраном и с руководством «Кузбасса», с агентом, который меня туда устроил, с руководством азербайджанского клуба. Обсуждался мой переход, все тянулось – из Кемерова меня отпускать не хотели, они начали выставлять огромную сумму, прописанную в моем контракте. Да, это моя ошибка, что я не досмотрел контракт, хотя обычно все читаю. Просто не думал, что мне откажут, если я спокойно попрошу о переходе. Тренер был не против меня отпустить, но руководство не поняло меня, особенно спортивный директор. Из-за этих проблем я был «на нервах», плюс судейство во второй лиге в целом отвратительное. Очень неприятно, когда бегает по полю со свистком молодой парень, младше тебя, и чудит. Уже до этого у меня случались скандалы с судьями. В том числе и вне поля. Например, если я встречал их в самолетах, то ругался с ними. Отвык от такого судейства уже. В премьер-лиге и в ФНЛ дело обстоит иначе. А во второй лиге молодые ребята приходят в футбол, сами они, видимо, чуть-чуть играли, правила выучили, но что происходит на поле – не понимают, не могут адекватно оценить ситуацию. Им надо вникнуть во все, надо время… У меня накопилось раздражение. В той игре еще до скандала со мною было два удаления, хотя мы играли дома. Счет 0:0. И я не сдержался… Сделал чистый подкат, никакого нарушения не было. А судья где-то бегает вдалеке, из глубины свистит, хотя ничего не видел. Вот я и вспылил, кинул мячом в него, в бедро попал.

– Когда заканчивал играть в азербайджанском клубе, то было ли желание искать еще варианты, или появилось чувство, что пора завершать карьеру?

– С одной стороны, я сейчас уже более-менее спокоен, готов осесть дома и не рваться никуда. С другой – играю сейчас на первенство области, и понимаю – силы у меня еще остались, способен я еще поиграть. Не в премьер-лиге, конечно, но уровень первой лиги мне еще по силам. Почему бы не съездить на сборы? Может, зимой этой займусь поиском вариантов, попробую. Если что-то получится, то будет здорово. Играет же Кульчий в Новосибирске, хотя на 2 года меня старше, и отлично выглядит на поле!

Не понимаю, что надо молодым болельщикам

– Если не получится продолжить игровую карьеру, то есть ли у тебя какие-то планы относительно твоей профессиональной деятельности? Чем собираешься заняться?

– Пока нет, я наверстываю то, чего прежде не дал семье. Так сказать, нахожусь в творческом отпуске.

– Ты уже почувствовал себя томичом, можно сказать, что этот город стал для тебя родным?

– Я человек, легкий на подъем, могу взять и приехать… Томск, естественно, важный город в моей жизни. Здесь я с женой познакомился, здесь родились наши дети. Много лет играл за этот город, в нем живет много моих друзей-товарищей. Все меня в Томске устраивает, но все равно не могу сказать, что я томич.

– А кто ты тогда, человек мира?

– Громко сказано. Просто житель Томска.

– Ты сейчас чувствуешь себя в городе узнаваемым человеком, известным, популярным?

– Я не придавал никогда этому значения. Естественно, что люди меня знают, иногда подходят, мы с ними общаемся нормально. Но я никогда не переживал по поводу своей известности.

– С какими бы словами ты хотел бы обратиться к людям, которые ходили на стадион и смотрели, как играла команда, где выступал ты? К тем, кто поддерживал тебя и «Томь»?

– Можно сказать им только огромное спасибо за всю поддержку и терпение. Было здорово, в Томске много разбирающихся в игре болельщиков, большая часть действительно многое понимает в этой игре. Нынешним болельщикам я хотел бы пожелать просто терпения. Так много негатива выливается на команду, даже в этом году, чего мне совсем не понять. Когда команда дает результат, а болельщики все равно недовольны, то даже не знаю, чего еще им надо. Раньше мы понимали, чего от нас ждут: чтобы команда выходила на поле и билась. Не так важно было, проиграем мы или выиграем, всегда значимее становилось, как мы это делаем. Стоя на месте и безвольно или – отдавая все силы игре. За эту способность биться до последнего нас и уважали болельщики. Сейчас команда выигрывает, показывает хороший футбол. Иногда что-то не получается, конечно, это нормально. Но столько грязи выливается на игроков. Иногда я захожу на гостевую, ее просматриваю, и прихожу к выводу, что не понимаю новых, молодых болельщиков.

– Ты как ветеран имеешь право на оценку того, что сейчас видишь на футбольном поле. Насколько тебе как профессионалу нравится сегодняшняя «Томь»?

– Если сказать честно, то я ни одной ее игры не смотрел полностью. Просто так получалось, что на стадион не выбрался ни разу за год. Смотрел что-то по телевизору, но только отрывками, поэтому не могу дать оценку игре. Есть у «Томи» тренер, который все расскажет и объяснит. Но главное – когда смотришь в таблицу, то видишь большой отрыв от третьего места. Значит, команда решает поставленную задачу выхода в премьер-лигу. Ребята к ней идут, и это самое главное. Результат красивый.

– Почему, Василий, ты не приходил на стадион? Времени не было, или дело в ностальгии?

– Нет, просто так получалось: то у ребенка в это время тренировка, то другие заботы. Иногда даже забываешь, что в этот день футбол, вспоминаешь только, когда тебя не пропускают к дому на машине, поскольку движение перекрыто из-за матча. Но, наверное, сказывается и то, что я не привык смотреть футбол с трибуны. Может, еще и поэтому не могу прийти на стадион. Это для меня как-то ново…