Войти

Валерий Нененко: «Всегда жить футболом»

«Игрок», 18.04.2013

Предлагаем вашему вниманию эксклюзивное интервью с единственным воронежским тренером, которому в сезоне-1999 удалось не только вывести «Факел» в высшую лигу, но и сохранить для флагмана столицы Черноземья на год элитную прописку. Беседа с Валерием Георгиевичем Нененко началась с его детских воспоминаний.

ГРУППА МЕДВЕДЕВА

– Футболом я начал заниматься лет с семи, как любой мальчишка, был подвижный, и эта игра мне сразу очень понравилась. Запомнил даже свой первый официальный турнир – в городской Спартакиаде выступал за команду 37-й школы, что располагается за телеграфом. А первые уроки мне давал Юра Джабай, известный в Воронеже любитель футбола, царствие ему небесное. Собирались в выходной к девяти утра и играли до позднего вечера. Мне этого было уже мало, поэтому в 12 лет пошел записываться в секцию футбольного клуба «Энергия» на стадион радиозавода, где работал известный тренер Чарли Борисович Немчинов. Интересное дело, начинал я играть на стадионах, которых в Воронеже уже нет, – там вместо футбольных полей давно дома понастроили.

– Из центра города далековато было ездить.

– А тогда ближе ничего и не было. Существовала группа подготовки на левом берегу на стадионе авиазавода и хороший клуб «Энергия». Кто помнит, в 60-х годах прошлого века воронежская «Энергия» играла даже в классе «Б». Попал в группу к тренеру Борису Ефимовичу Фурману, но позанимался у него недолго. Через полгода произошел неприятный инцидент, который меня не украшает: на тренировке повздорил с одним из игроков своей команды, до драки дело не дошло, но сцепились серьезно. За это Фурман отправил меня с тренировки домой. Я расстроился, а тут знакомый по двору говорит: «Чего переживаешь? На стадионе авиазавода работает группа подготовки при команде мастеров, твой возраст тренирует известный специалист Алексей Иванович Медведев». Болельщики со стажем помнят, что именно этот тренер воспитал Владимира Григорьевича Проскурина.

ХОККЕЙНАЯ ПРАКТИКА

– Алексей Иванович считается одним из родоначальников воронежского хоккея.

– Так и мы играли зимой в хоккей, как только замерзали озерца, на месте которых сейчас водохранилище. Коробки были на стадионах авиазавода и «Динамо». Болельщиков собиралось побольше, чем сейчас на «Буран». Я даже становился чемпионом Воронежа по хоккею в своем возрасте.

– Говорят, что узкая специализация наших игровиков сейчас оборачивается повышенным травматизмом. Вы с эти согласны?

– В принципе, да. При том же Юрии Николаевиче Короткове мы начинали предсезонку не в Турции, а катались 10-15 дней на лыжах на базе «Буревестник», бегали кроссы по снегу. А это то же самое, что песок. Почему бразильцы, не занимаясь особо физподготовкой, на поле выглядят хорошо? Потому что с детства играют на песке. А мы наших детей загоняем на синтетику и занимаемся только футболом. Поэтому к 13 годам у некоторых ребят проявляются серьезные проблемы с коленями. Значит, сразу необходимо убирать нагрузки. В Советском Союзе был один институт, где готовили спортивных врачей, и тот находился в Тарту. Сейчас в России подобного учебного заведения вообще нет, семинары для врачей – огромная редкость. Оттого найти квалифицированного врача, как Владимир Васильевич Васильев, очень сложно.

ДОМ НА ЛОГОВОЙ

– Где вы учились и начинали играть в футбол – мы выяснили, а где жили?

– Родился я в частном доме на улице Логовой, что у Покровской церкви, сейчас она называется в честь художника Бачкури. Но в 1961 году случилось серьезное происшествие. С Мясной горы, где был трест очистки, из-за проблем с тормозами вниз покатился грейдер для уборки снега. Водитель, успевший вскочить в кабину, чтобы не врезаться в стену по улице Пятницкой, решил гасить скорость, сбивая древние дубы. Первый срубил, по второму промахнулся и на полном ходу въехал в угол дома, остановившись огромными колесами в нашей единственной комнате. Хорошо еще, что я был в школе, родители на работе, а бабушка готовила на кухне. И вот в разгар зимы три месяца всеми ютились на кухне, занавесив угол снесенного дома одеялом. А потом получили квартиру в доме на Театральной улице. Для меня он памятен тем, что в 1961 году там жил Герман Семенович Зонин, тренировавший «Труд». Его квартира была на втором этаже, наша – на пятом. Потом мы разменяли эту двушку на две однокомнатные квартиры. В одну поселился мамин брат с семьей, в другую – на улице Чайковского, рядом с милицией, – мы вчетвером, ведь у меня уже родился младший брат Сергей. Там с пятого этажа я мог наблюдать в окно все, что происходило на стадионе «Труд», за исключением северных ворот.

– Валерий Георгиевич, расскажите о своих родителях.

– Папа Георгий Николаевич хорошо относился к футболу, знал многих игроков, Чугая, Першина, Озерова, Медведева. В свое время он тоже поигрывал в футбол. А вообще, всю жизнь проработал водителем междугороднего автобуса, а перед пенсией готовил лед на катке Центрального стадиона профсоюзов. Умер в 1990 году. Мама Луиза Алексеевна, окончив техникум, работала мастером, потом начальником цеха на заводе радиодеталей. В однокомнатной квартире вчетвером жить было сложно, поэтому в 1964 году она перешла на завод «Электроника». Мы как раз обменяли нашу однушку на двухкомнатную квартиру на улице Минской. Из 37-й школы я перешел в 23-ю, на левом берегу, а заканчивал последние два класса в новой 67-й школе, которую построили прямо во дворе нашего дома.

ФУТБОЛЬНАЯ МЕЧТА

– Оттуда до стадиона авиазавода добираться было ближе?

– Конечно. Наша команда 1950 г. р. была хорошей, принимала участие в первенстве РСФСР среди юношей. Из нее в дубль «Труда» кроме меня попали Виктор Гостев, Александр Мартыновский, Владимир Бахтин, Владимир Якунин.

– Когда же вы твердо решили, что будете заниматься спортом серьезно?

– Я постоянно живу футболом. При этом за сборную школы играл в волейбол, баскетбол, хоккей, естественно, – в футбол, на лыжах бегал, участвовал в легкоатлетических соревнованиях. А после походов на «Труд», когда в Воронеж приезжали «Торпедо» с Батановым, Ивановым и Стрельцовым, тбилисское «Динамо» с Метревели и Месхи, ростовский СКА – с Понедельником, мечтал уже только о том, чтобы стать футболистом. И после окончания школы в сентябре 1967 года меня зачислили в команду мастеров «Труд».

– Где главным тренером был…

– …Виктор Петрович Белов. Два года выступал за дублирующий состав. Мы в своей зоне, где, помимо российских клубов были и украинские, два года подряд занимали первое место. В этой команде играл с такими известными воронежскими футболистами, как Борис Белов, Александр Симоненков, Виктор Межов, Виктор Елфимов, Александр Сухоруков, Виктор Шамарин, Александр Малюкин, Анатолий Дубинкин, Евгений Еськов. И даже некоторые встречи дубля транслировали по местному телевидению.

– Вторая команда «Труда» тренировалась отдельно?

– Нет, вместе с основным составом под руководством Белова, Чернышова и Смотрикина. Тренерский штаб «Труда» всегда присутствовал на матчах дубля, и я потом всегда так делал. Как правило, несколько игроков из дубля после матча забирали на карантин, который у «Труда» проходил на базе «Буревестник»: в лесу одноэтажный домик, по 5-6 человек в комнате, в холле – бильярд и телевизор, туалет – на улице. Но природа была хорошая, можно было пробежаться, сделать зарядку.

НАПАДАЮЩИЙ СО СМЕЩЕНИЕМ

– И в каком амплуа вы выступали?

– Нападающего, играл в центре или со смещением влево. Но частенько мяч передерживал, считался индивидуалистом. Однажды, перед выпуском из школы в матче с тульским «Арсеналом», Медведев после нулевого первого тайма перевел меня на место правого защитника. И я неплохо себя проявил, подключился удачно в атаку и забил решающий мяч. Правда, после этого в обороне больше ни разу не играл. В полузащиту иногда переводили, но чаще действовал в атаке. Когда же в 1969 году Проскурин уехал в ростовский СКА, меня перевели в основной состав. В воротах тогда играли Татаренко и Белов, в обороне Мельников, Евгений Щеголев, Миронов, Дверцов, Тельнов, Третьяков, в полузащите – приехавшие из московского «Спартака» Голодубов, Рейнгольд, Солдатов из «Торпедо». И воронежские футболисты были сильные: Межов, Елфимов, Сухоруков, Шамарин. Мы тогда в 1/16 финала Кубка СССР привезли в Воронеж столичный «Спартак». Сражались, как сейчас в хоккее, пока кто не выиграет. И сначала была зафиксирована ничья 0:0, за что нам заплатили 40 рублей премиальных. На следующий день «Труд» выиграл благодаря точному удару Рейнгольда. За победу 1:0 получили 80 рублей. Помню, когда я, 17-летний пришел домой с первой зарплатой, мама расплакалась, а первой моей покупкой стало пальто для нее. Тот случай она вспоминала до последних дней. Пока я не женился в 26 лет, все деньги отдавал маме.

КОМПЛЕКС САЛЬНИКОВА

– Когда смотришь хронику матчей 50-60-х годов прошлого века, то кажется, что играли очень медленно?

– Это не так. Футбол был достаточно мобильный, быстрый, хотя и более примитивный. Мы не использовали в обороне линию, не играли так компактно, но индивидуальное мастерство футболистов, как мне кажется, было выше. Сейчас после тренировки футболисты быстро моются, в машину – и домой. В мое время было не так. Многие оставались поработать индивидуально. К примеру, Татаренко спорил с нападающими Коротковым, Проскуриным или Андронниковым, сколько они мячей забьют ему из-за штрафной площадки. В 1965 году команду «Труд» тренировал Сергей Сергеевич Сальников, который в свое время считался самым техничным футболистом Советского Союза. И за один год ему удалось так повысить индивидуальную подготовку «Труда», что достаточно прямолинейный правый крайний нападающий Борис Николаевич Чернышев, тоже царствие ему небесное, который быстро бегал и подавал с фланга, стал в команде лучшим бомбардиром. Так называемый комплекс Сальникова мне по наследству передал Чернышев, и я применяю его до сих пор.

– В чем его изюминка?

– Используется жонглирование различными частями тела. Ведь можно набивать мяч и два часа, как в цирке. Другое дело, когда ставится задача жонглировать внешней стороной стопы, внутренней, носком, голеностопом, бедрами, головой, на шею мяч поймать и опустить, или сделать все то же самое в движении. Передачи различными частями тела, остановки. Это прививает футболисту чувство мяча.

АРМИЯ В СМОЛЕНСКЕ

– Почему же так быстро завершился первый этап вашей воронежской карьеры?

– За «Труд» я отыграл с 1967 года по 1969-й, в следующем году – почти весь первый круг. Но тут сам виноват, не уделял должного внимания учебе. Первый раз поступая в Воронежский педагогический институт, не сдал биохимию, на второй год – музритмику. И тут Вячеслав Борисов и Александр Сухоруков, которые служили и выступали за армейскую команду «Искра», позвали меня к себе. В Смоленске можно было одним махом решить вопрос с поступлением в институт и службой в армии. Мама эту идею поддержала, ведь она мечтала о том, чтобы я получил высшее образование.

– До Смоленска путь неблизкий.

– Да уж, добирался с приключениями: сначала до Москвы на поезде, оттуда на самолете. Кукурузник болтало так, что одному пассажиру стало плохо. Так мы сели в поле, вынесли его на травку, чтобы отдышался, и через полчаса полетели дальше. Смоленск после Воронежа показался мне деревней. К тысячелетию древний город заметно преобразился, как и Воронеж с приходом губернатора Гордеева. Во всяком случае, покрасили дома, обновили асфальт, плитку уложили. А тогда было большое желание развернуться и рвануть домой. Но футболисты «Искры» Ярцев и Никифоров уговорили не торопиться. И я не пожалел, что остался. Меня призвали в армию, в военном билете было записано: «Футболист первой категории с окладом в 130 рублей».

– По тем временам можно было смело говорить о том, что жизнь удалась?

– В высшей лиге футболисты получали 250 рублей, а во второй – 160. Первой лиги тогда не было. Выиграл три матча в месяц, даже во второй лиге с учетом премиальных можно было до 300 рублей в месяц зарабатывать.

РАССЛАБИЛСЯ – КОМПЕНСИРУЙ

– А в «Искре» ветераны были?

– Человек пять сверхсрочников, среди них Ярцев, Андреев. Им в Смоленске дали квартиры. У Григория и Любови Ярцевых я был свидетелем на свадьбе. Остальные приезжие жили в гостинице на улице Багратиона, с часовым у входа. На первом этаже размещалась футбольная команда, на втором – музыкальная рота. Рядом небольшой спортивный зал. Сейчас там сделали неплохую гостиницу, где футболисты отдыхают и готовятся к играм, оборудовали два футбольных поля.

– Как прокомментируете известную спортивную формулу вашей юности: «Кто не пьет – тот не играет»?

– До 20 лет не пил и не курил. Мама на праздники предлагала фужер шампанского, но я всегда отказывался. Но тут в «Искре» пришлось проставляться, чтобы не получить кедом по одному месту. Собрал ребят в ресторане, выпил бокал шампанского, кто-то мне дал сигарету, вышел на улицу. А там неподалеку стоял памятник с бронзовым оленем, взглянул на него и ахнул: показалось, что у него не два рога, а четыре. Потом, скрывать не стану, начал отмечать с ребятами победы. После успешной игры мы, как правило, шли в ресторан. Денег хватало, чтобы выпить шампанского и основательно закусить.

– То есть начали постигать старинную народную мудрость о том, что спиртное является лучшим антидепрессантом?

– Отношение к выпивке было такое: расслабился – на следующий день компенсируй это работой. Лучшим восстановлением считается активный отдых, вот мы и совершали пробежку, а потом отправлялись в баню. Выпили по кружечке пивка – и я шел в гостиницу, а кто-то опять продолжал. Времени на восстановление было достаточно. Я потом учитывал этот опыт уже на тренерском поприще. Давая выходной после игры, ты футболиста выпускаешь из-под контроля почти на двое суток. А когда на следующее утро собираешь всех на тренировку – сразу видно, что люди делали вечером. Отсюда и варьировалась нагрузка.

СМОЛЕНСК – ЖДАНОВ – ЛИПЕЦК

– Вернемся к Смоленску. Армию вы там отслужили, а как складывалась игровая карьера?

– Хорошо. В 1971 году во второй лиге мы в стыковых матчах уступили путевку на повышение в классе Кривому Рогу. Кстати, начальником команды у нас был Лев Васильевич Платонов, который многое сделал для развития смоленского футбола. После завершения сезона у меня было предложение из рижской «Даугавы», а представители хмельницкого «Динамо» даже привезли ключи от новой квартиры. Но у мамы как раз начались проблемы с ногами, и врачи посоветовали ей лечение водорослями на Азовском море. И она поменяла двушку на Минской на аналогичную по площади квартиру в Жданове (сейчас – Мариуполь). Правда, не зная города, выбрала район, где располагался завод «Азовсталь». А это то же самое, что жить рядом с металлургическим заводом в Липецке. А тут из Жданова позвонил Геннадий Щербаков, который раньше меня на полгода демобилизовался из «Искры», его сын потом играл за сборную, в Португалии попал в автокатастрофу: «Приезжай, квартиру тебе дадут». Правда, команда там выступала в первенстве Украины, да и поиграл я всего полгода. После скандала с ворошиловградской «Зарей» начали убирать доплаты в футбольных клубах, эта волна вскоре докатилась и до «Металлурга». К тому времени мы в результате обмена уже жили в Жданове в шикарной трехкомнатной квартире в центре города, прямо на берегу моря. Зато футбольные перспективы были туманные, вот и решил согласиться на приглашение Виктора Петровича Белова, возглавившего клуб первой лиги из Липецка. Жил там в общежитии Дома интуриста, а в Воронеже гостил у бабушки с дедушкой. Мама после моего отъезда на чужбине долго не выдержала и вскоре опять поменяла квартиру и вернулась в Воронеж. Лечение помогло, с ногами стало все нормально, до 80 лет прожила. Умерла в 2010 году, царствие ей небесное. Я же год отыграл в Липецке.

А КВАРТИРУ ДАДИТЕ?

– Что помешало задержаться дольше?

– Случай с футболистом Еськовым. Мы с ним вместе были в дубле «Труда», и он даже жил в моей квартире какое-то время. После приглашения в Липецк он заиграл правым защитником. Болельщики его любили, и Белову он нравился, даже машину «Волгу» дали. А такого права удостаивались только заслуженные сталевары.

– Дали – значит подарили?

– Нет, дали право на приобретение автомобиля: стоил он 9 тысяч рублей, а продать можно было за 40. Но Еськов на «Волге» сам ездил. И вот однажды после какой-то игры он грубо обошелся с журналистом местной газеты. Тот пожаловался в Москву, главный идеолог ЦК КПСС Суслов прислал в Липецк комиссию, которая, как и на Украине, выяснила, что игроки, помимо зарплат, получают солидные доплаты. Вскоре вышла газета «Правда» с таким фельетоном: «Мяч у нападающего Алехина, он врывается в штрафную, замахивается и… смотрит на центральную трибуну. Там ему кричат: «Бей». Он в ответ: «А машину дадите?» – «Дадим, бей!» Он опять: «А квартиру дадите?» – «Дадим, бей!» Липецкий «Металлург» после той проверки покинули все ведущие игроки, включая Стаферова, Ноздрина, Вотоловского зятя Бескова. Я же вернулся в Воронеж, устроился к Александру Озерову в команду авиазавода, но даже ни одной игры не провел. Узнав о моем возвращении, тренер «Труда» Васильев сразу пригласил в команду мастеров. Так, со второго круга 1974 года и до 1977 года играл за «Труд». Успехов особых не было, поскольку авиационному заводу уже было тяжело содержать футбольную команду. Хотя в 1975 году мы боролись с махачкалинским «Динамо» за попадание в пульку за выход в первую лигу. Помню, как в решающем матче в Воронеже Маркаров буквально протащил на спине нашего капитана Славика Борисова с центра поля и забил единственный мяч. Мы проиграли, и дальше пошел клуб из Дагестана. А тут еще ввели странный возрастной ценз: на поле могли находиться не больше четырех человек старше 26 лет. Проскурин, Борисов, Шамарин и Тутельян проходили под этот ценз, а мы с Якуниным оказались в дальнем резерве. Так меня искусственно отлучили от футбола. 27 лет, заканчивать вроде рано, с другой стороны, появились проблемы с коленным суставом. Надо было делать операцию, которая еще неизвестно чем закончится.

КУБКОВАЯ ОСЕЧКА

– Как сейчас тренер Нененко оценил бы футболиста Нененко?

– Средний игрок второй лиги. Обладал неплохим ударом с правой ноги, умел пробить головой, хорошо бежал. Но не хватало технической оснащенности, может даже, большей ловкости во владении мячом. Остальное было при мне, особенно – самоотверженность.

– И насколько вы довольны своей игровой карьерой?

– Тогда же не было первой лиги, в высшую не приглашали, а во второй менять Воронеж на тот же Хмельницкий или Смоленск смысла не имело. Рига был хороший вариант, но к русским в Прибалтике известно как относятся. Поэтому туда особо и не рвался. А Воронеж – красивый и родной город, мне жить здесь лучше всего. Вот Евгений Щеголев всю жизнь отыграл за «Труд» и, насколько я знаю, об этом не жалеет.

– Что же тогда для вас как футболиста стало самым большим разочарованием?

– Была такая история в 1969 году. Мы с «Трудом» дошли до четвертьфинала Кубка, и накануне домашней встречи с «Карпатами» я купил себе новый костюм, думая о том, как прикреплю на него значок «Мастер спорта». Ведь мы прошли «Спартак», саратовский «Сокол», а тут такая же команда второй лиги из Львова. Все были уверены в победе. Выходим на игру в Воронеже: полный стадион. В первом тайме Лихачеву в ноги рискованно бросился Татаренко, форвард гостей даже воротам не угрожал, но судья Багдасаров без раздумий назначил пенальти в наши ворота. Тогда во Львове пошли первые в стране цветные телевизоры, вот ему, видно, и сделали такой подарок. После перерыва я в борьбе на втором этаже сделал скидку назад, и мяч попал в руку Поточняку. Арбитр назначил пенальти теперь в ворота «Карпат». Но у нас в команде все были мастерами спорта, кроме меня, Елфимова, Межова и Тельнова. И Голодубов с 11-метровой отметки попал во вратаря. Так я остался кандидатом в мастера спорта, а «Карпаты» завоевали Кубок.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ЦИЦИЛИНА

– Получается, что за «Факел» как футболист вы не провели ни одной встречи?

– В команду, созданную Виктором Скачиловым, перешли Щеголев, Проскурин, Малюкин. Из Москвы приехали Тукманов, Елизаров, Забиняк, Абрамов. Вряд ли я, с моей ногой, выдержал бы с ними конкуренцию. А сидеть в запасе – гордость бы не позволила. Да и жене надоели мои разъезды, у меня как раз в 1977 году родился сын Роман. Размышляя над дальнейшими перспективами встретил как-то на улице Ивана Павловича Цицилина, которого недавно назначили директором ДЮСШ-15. После Духанова и Миронова он сделал предложение и мне начать тренерскую работу. Подумав несколько дней, согласился.

– Поводов пожалеть об этом потом не было?

– Нет, поиграл бы еще 3-4 года, но тогда неизвестно, как бы все сложилось на тренерском поприще. А тут 10 лет оттрубил в ДЮСШ-15. Среди моих воспитанников вратари Поляков – сейчас администратор в «Факеле» – и Михолап, защитники Бедрицкий, Ликонцев – играл в юношеской сборной СССР, Ничушкин, Кузнецов. Сафронов, Зубарев и Зайцев играли за «Факел» в 1992 году в высшей лиге. Нападающие Гончаров и Коземов, который сейчас тренирует дубль «Факела». Хорошая была команда 1967 года рождения, сильнейшая в городе, третье место занимала в России и на Спартакиаде школьников. Это первое мое дитя и самый сильный год. Потом взял группу 1973 г. р., она была уже слабее, единственно: оттуда вышел Антон Шипилов. Но до выпуска не доработал, потому что с третьего раза поступил в ВШТ.

ИЗ ДЮСШ – В ВШТ

– Сейчас для этого надо просто заплатить деньги.

– А тогда давали направление из команды мастеров или по разнарядке обкома КПСС. Из детско-юношеской школы попасть было нереально, но мне удалось. Направили сначала на стажировку в «Спартак» из Орла. Поехал туда, неделю жил в гостинице за свои деньги, сделал подробную докладную записку о ходе тренировочного процесса. И осенью 1987 года был зачислен в группу, где учились Газзаев, Тарханов, Колповский, Петрушин, Онищенко, Мельников, Курненин, Василевский, Чебану.

– В советские времена в ВШТ учили основательно.

– Два года. Хоккеистам там легендарный Тарасов преподавал, среди них запомнил Белоусова, Рагулина, Лутченко. И шахматисты там даже были. Жили мы в одном общежитии. Раза два в неделю играли в футбол. И первый год получился очень плодотворным, на второй, когда в 1988 году в «Факел» пришел Анатолий Полосин, меня пригласили в клуб. До этого Анатолия Федоровича я не знал, представил меня Александр Дондер в Москве, новый рулевой «Факела» мне и говорит: «Ты у нас в ВШТ учишься, значит, будешь академиком!» И я отвечал в команде за фиксацию технико-тактических действий, наговаривал на диктофон, потом расшифровывал. Вместе с Савченковым помогал Полосину в качестве второго тренера. Только двоим слушателям нашего курса директор ВШТ Вячеслав Васильевич Варюшин разрешил учиться и работать в команде: мне – в «Факеле», Газзаеву – главным тренером в «Спартаке» из Орджоникидзе. Так в 1989 году учебу в ВШТ дополняли университеты Полосина. У меня есть толстая тетрадь, где записаны все тренировки Анатолия Федоровича, он мне передал в наследство систему великого Лобановского, которая заключается в моделировании тренировочного процесса. Варьируются четыре режима: А и Б – развивающие, Д – поддерживающий и Е восстанавливающий. Если по этой схеме работать, ты никогда игроков не загонишь и в команде будет минимальное количество травм. А футболисты будут набирать форму именно в то время, когда это нужно.

– Получается какой-то универсальный рецепт.

– Можно и так сказать. Многие об этом даже не знают, а еще удивительнее даже не хотят знать. Когда однажды группа российских тренеров приехала на стажировку в «Челси», Моуриньо посоветовал им прочитать всего две книги – Аркадьева и Лобановского. Да вся Италия сейчас работает по Лобановскому. Они только все это усовершенствовали, а у нас на базе в Тенистом стоят тренажеры, которые покойный Полосин приобретал еще в 1989 году.

ПИРАМИДА УСПЕХА

– Валерий Георгиевич, скептик обязательно спросил бы, почему же тогда у вас не получалось постоянно все выигрывать?

– Потому что помимо тренерской работы существует другая составляющая, которую бы я назвал пирамидой успеха. Главное – это финансирование: как Абрамович в «Челси», или как у нас чаще всего в России – губернатор. Если он захочет – сильная команда будет рано или поздно. Дальше многое зависит от президента клуба. Вот, к примеру, Ольга Смородская: может, очень умная и отличный финансист, но что она с тренерами в «Локомотиве» делает? Может быть, пора ее саму убрать? Ну и третья составляющая этой пирамиды – тренер.

– Примеры из вашей карьеры приведете?

– Первый – это Смоленск. Клубом руководил директор ювелирной фабрики Александр Иванович Шкадов, который в Смоленске тогда был главнее губернатора. И для футбола все делал необходимое. Воронежский пример губернатор Иван Михайлович Шабанов. И что бы плохого о Батищеве ни говорили, но при нем команда вышла и осталась в высшей лиге, значит, в этом есть и его заслуга. Самое главное: он привлек губернатора, играя в теннис, или еще сделал что-то, но глава региона его услышал и пошел навстречу. Подписи не подписи, не все там было просто, но Батищев был инициатором. А потом, он не мешал мне формировать состав и готовить команду.

– В нынешних условиях от тренера, как правило, сразу требуют результат. Это хорошо или плохо?

– Безобразно! Когда Бескову говорили, что его «Спартак» в первых турах выглядит неважно, Константин Иванович всегда отвечал: «Давайте подождем, пока подрастет травка». Раньше тренера в Воронеж приглашали – Белова, Зонина – и говорили: «Вот тебе год на то, чтобы собрать команду и поставить игру, а на второй год спросим за результат». Сейчас же хотят выигрывать все и сразу.

РАБОТА С ДЕТЬМИ

– Валерий Георгиевич, а чем вы занимаетесь сейчас?

– С сентября тренирую команду «Спарта» 1999 года рождения. Сейчас стартовали в первенстве МОА «Черноземье» с участием восьми коллективов: «Кристалл», «Энергия», «Факел» и наша «Спарта» – воронежские, плюс «Металлург» (Липецк), Елец, Лиски и «Дон» (Новомосковск). В следующий этап выходят четыре коллектива, и наша задача-минимум – оказаться в их числе. Хотя дети сейчас пошли совсем другие. Я даже не сравниваю с командами 1967 и 1973 г. р., с тех пор много воды утекло. Но перед «Астраханью» я почти два года работал с ребятами 1996 г. р. Так вот это небо и земля. Сейчас у пацанов совершенно другое отношение к футболу, они им даже не интересуются, больше рассуждают о солдатиках и танках. А тут еще одна проблема: детские тренеры фактически бесконтрольные. Раньше в ДЮСШ-15 при Цицилине по понедельникам педсовет был, где каждый тренер предоставлял месячный план работы. Я же сейчас, преподавая на тренерских курсах, учу молодых специалистов писать конспекты. Вот в Голландии 10 процентов жителей из 12 миллионов занимается футболом, в России – всего 1,5 процента при населении в 145 миллионов человек. Но если мы и поднимем планку до 10 процентов, то столкнемся с тем, что тренироваться детям негде. Сейчас в Воронеже есть один нормальный искусственный газон – на стадионе «Чайка». Вот и приходится заниматься в лучшем случае на полполя, какой тут тактике можно научить? Поэтому только удивляюсь, когда слышу о том, что синтетических полей у нас много.

На «Кристалл» и «Энергию» детей не пускают, на «Мире футбола» поле уже убитое, все перелатанное. Стадион «Трудовые резервы» канул в небытие, на «Динамо» с 2006 года не могут уложить искусственное поле, хотя 10 миллионов рублей на это выделили. На запасном поле «Бурана» построили дом, а сейчас решается вопрос о продаже всего стадиона. На «Локомотиве» несколько лет гниет искусственный газон, который никак не могут уложить. Я занимаюсь со своей командой на синтетическом газоне нестандартных размеров у СОШ № 99, который положил Иван Иванович Куликов. А ведь у нас еще при Викторе Семеновиче Марьенко в 1985 году была принята программа развития футбола, где планировалось строительство футбольного интерната. Разговоры эти уже порядком надоели, не пора ли браться за реальные дела?

О ком или о чем статья...

Нененко Валерий Георгиевич