Разбор игры. Либеро

«Спорт-Экспресс Футбол», 09.11.2000

Место для головастого игрока

Александр Бородюк. Кто бы мог предположить, что дважды лучший бомбардир союзных первенств в один прекрасный день будет играть на позиции либеро. И как играть!

Либеро еще называют последними защитниками. Подразумевается, что за их спинами нет никого, кроме вратаря в прямоугольнике ворот. Бытует и иная трактовка роли такого защитника – свободный. Она предполагает отнюдь не перевод слова «либеро», а отсутствие конкретного подопечного, за которого игрок отвечает головой и местом в основном составе. Однако лучший по оценкам «СЭФ» либеро нашего чемпионата считает, что эпитеты «думающий» и «головастый» для этой отряда футболистов подходят как нельзя лучше.

Дома, в Москве, среди регалий Александра Бородюка хранятся два приза газеты «Труд», что награждала лучших бомбардиров союзных чемпионатов. Столько же раз он забирал приз журнала «Советский воин» – за хет-трики и покеры. Имеется у Бородюка и членский билет жутко престижного символического клуба бомбардиров имени Григория Федотова. Туда, если кто не помнит, в виде пропуска требуют сотню голов в играх самого высокого уровня. За свою карьеру только в чемпионатах трех стран – СССР, Германии и России – Бородюк забил 113 голов, не говоря уже о сборных и различных кубковых матчах. Однако сегодня у него иная профессия. С января 2000 года грозный форвард играет на месте последнего защитника.

И выходит, что лучше собеседника для мини-исследования на заданную тему отыскать трудно. Если вообще возможно. Средняя оценка защитника «Крыльев Советов» Бородюка – 4,60 (пятый результат в чемпионате). Толк в деле человек, словом, знает. И балл этот хуже не станет, сколько бы его команда ни пропустила: 37-летний ветеран травмирован и на поле в этом сезоне уже не появится.

Провидец Тарханов

Главный тренер самарцев Александр Тарханов, к слову сказать, Бородюку замену так и не нашел. Сменщика в пожарном порядке отыскали, а замену – нет. Да и не могли отыскать, если честно.

– Меня Тарханов приглашал именно как последнего защитника, – вспоминает свои первые шаги в новом качестве Бородюк, специально прибывший на базу «Крылышек» для встречи с корреспондентом «СЭФ». – Мы едва встретились, как Федорович мне и говорит: «Саш, я тебя у других ворот вижу, своих». Как ты, дескать, на это смотришь?

– А правда, как?

– Предпочел Тарханову поверить. Решили пробовать, хотя риск был. Если бы провалились, все шишки посыпались бы на меня, как исполнителя, и Тарханова, как автора идеи.

– А сейчас какие у вас чувства?

– Если честно, я не то чтобы скептически к затее относился, но сомнения были. Сейчас их нет, зато появилась благодарность Тарханову, который сумел мне футбольный век продлить. Когда в Самару приехал, сразу пошел с руководителями клуба на телевидение на презентацию новой команды. Всех о чем только не спрашивают, а меня, 37-летнего, сразу о чем надо: «Как долго еще бегать намерены?» Сейчас, тьфу, тьфу, хотя с ногой проблемы, уже иные вопросы задают.

– Какие?

– Ты остаешься в команде или нет? Услышав, что еще не решил, хором предлагают не думать и подписываться еще на сезон как минимум. Приятно.

– А как же зимнее обещание, которое вы дали на Кипре? Напомнить, о чем речь шла?

– Не надо. Да, обещал, что закончу карьеру осенью 2000 года. Совершенно искренне говорил, не лукавил. Думал, сил больше нет, мотивации. Только год в роли либеро меня заставил по-новому на футбол взглянуть. Думаю, если здоровье позволит, пару сезонов отыграть в этом качестве.

Шахматист и крикун

Сидим мы на самарской базе в холле, чай пьем, разговариваем, в паузах наблюдая, как пресс-атташе «Крыльев» и мой самарский коллега Арнольд Эпштейн, в шашки с коллегой Бородюка сражается. Бородюк и в шашках, и в шахматах в Самаре-2000 в числе лидеров. Выделяет из числа конкурентов разве что хавбека Осипова, что победный гол «Спартаку» в «Лужниках» забил. И считает, что спор слонов, пешек и коней на 64-клеточной двухцветной доске – напоминает футбол.

– Футбол – тоже шахматы. Только масштаб иной. Но принципы те же. Главное – думать и не суетиться при принятии решений.

– А либеро много думает?

– Немало. Желательно просчитывать, что соперник предпримет, куда атака пойдет. Мне с моего места виднее перемещения нападающих, а ребята, что форвардов держат, обязаны следить за ними, за мячом, и только потом соображать, куда идет развитие чужой атаки. Приходится подсказывать.

– Кричите много?

– Немало. Либеро обязан постоянно подсказывать своим игрокам. Советы чаще всего простые: «влево», «на него», «отскочи», «твой», «мой», «встреть»…

– Вратари тоже вслух руководят обороной. Кто больше разговаривает?

– В каждой команде свои порядки, и тут велика роль личности. Даже у нас, в «Крыльях» голкиперы разные. Лавренцов, например, советует только по игровой ситуации. А есть ребята, кто любит «говорить».

– Самый разговорчивый на поле футболист «Крылышек» – это Бородюк?

– Наверное. Прежде никогда крикливым не был, а тут легко «разговорился».

Великий и могучий

– Из себя часто выходите?

– Бывает.

– Когда партнеры ошибаются?

– Когда проигрываем. Ошибаются все. Это естественно. Футбол – он из ошибок и состоит. Кто их меньше делает, тот обычно и побеждает. Без ошибок не будет голов. Я редко из равновесия выхожу, но это случается, когда мы пропускаем какие-то совершенно не обязательные мячи. Оборона у нас пока не самое сильное место.

– А ненормативную лексику используете?

– Редко, но бывает. Это верх проявления гнева. Кстати, Тарханов такой же. Обычно он спокойный, но если начал ругаться и в выражениях не стесняется, верный знак, что плохо играем, совсем плохо.

– Крепкое слово помогает?

– Когда как. Люди же разные, и тут надо правильно термины употребить. Кое-кто и обидеться может. Причем серьезно. Однако чаще всего футболисты таким образом выпускают пар.

– Среди нападающих кто-то за сезон запомнился?

– Если честно, нет. Бедность у нас сегодня на форвардов. Атакуют все достаточно однотипно, без изюминки. Я, конечно, могу выглядеть ворчуном, но в мое время ярких игроков атаки было побольше.

– А среди либеро есть кого отметить?

– Да. Пара ребят действует здорово. Фамилий, извините, не назову.

– Вы большую часть карьеры провели как нападающий. Это помогает на новом месте?

– Да. Психологию атакующих неплохо понимаю и, бывает, угадываю, что люди в той или иной ситуации будут делать. Хотя главное для хорошего либеро все-таки не навыки форварда. Либеро часто называют чистильщиком, последним защитником. Это так, но важнее не место на поле, хотя оно накладывает на тебя и твои действия определенный отпечаток, а уровень мышления. На этой позиции обязан выходить футболист, которого можно назвать интеллектуалом. Это место для головастого и опытного футболиста.

Общекомандный авторитет

– Выходит, молодежи, а также людям без высшего образования лучше и не подходить к тренерам с просьбой попробовать их на месте либеро?

– Не стоит преувеличивать. Хотя лучше, если место либеро достанется думающему парню. Я же говорю: футбол – это шахматы. А в шахматах просто знать правила и уметь двигать фигуры для побед недостаточно. Умение просчитывать ситуацию обычно приходит с годами, с опытом. Так что я, будь тренером, предпочел бы молодому и талантливому парню 20 лет 30-летнего ветерана. Знаете, почему еще это нужно?

– Почему?

– Для спокойствия общекомандного. Человек, который много повидал, поиграл, обычно обладает в команде авторитетом. Его партнеры слушают. Ему проще руководить игроками во время матча, кричать на них, ругать, чем молодому парню.

– Бывают исключения?

– При одном условии: 20-летний парень должен иметь в команде авторитет. Как он им заработан – неважно, но без авторитета толка в обороне не будет.

Немецкое мышление

С авторитетом у Бородюка в Самаре никаких проблем. Сам даже признает, что не может считаться рядовым футболистом. Ближе к тренеру, которым рано или поздно, думаю, он станет. Каким тренером – другой вопрос, а пока играет. Почти наш Маттеус, с которым не по телевизору или по прессе, – лично знаком. Весной, когда экс-форвард только осваивался в новой роли, репортеры все донимали его сравнениями с великим немцем. Заодно пытались Бородюка пронять, спрашивая о расстояниях, что покрывать за матч приходится. Наш ветеран поначалу говорил серьезно, анализировал ситуацию, думал, но однажды заявил, что у них с Маттеусом дел невпроворот. Нахальство помогло – больше с такого рода аналогиями к Бородюку не приставали.

– А бегать на месте либеро действительно надо меньше. Если, конечно, к атакам постоянно не подключаться. Хотя делать это нужно: появляется элемент неожиданности. Ведь не держит же тебя никто – у каждого «свой» игрок, да и зоны страховать надо, а тут непонятно кто в нее ломится и откуда этот лишний взялся.

– А вы подключаетесь к атакам?

– Когда очень надо. В обороне забот хватает. Вперед, кстати, не тянет, и ностальгии по временам, когда забивал помногу, не испытываю. Мне моя новая роль нравится.

– Вы семь лет отыграли в Германии. Сравнения с российским футболом можно провести?

– Можно, хотя они будут не в нашу пользу. У нас команды зачастую показывают красивый футбол, но все делается гораздо медленнее. Немцы играют быстрее, жестче, агрессивней. Потому и результатов добиваются на всех уровнях. Хотя у них тоже сейчас проблемы начались. Сходит поколение Клинсманна и Маттеуса, которое выиграло все, что только можно. А смены им нет. Причина, на мой взгляд, в засилье иностранцев, которые не дают расти своим талантам. Но, кажется, сегодня федерация думает о том, какие меры принять, чтобы достижения великого немецкого футбола не стали историей, как это случилось у нас. А что касается либеро, то в Германии все клубы играют с последним защитником. Немцы не признают «линию».

– Насколько сильное влияние оказал на вас немецкий футбол и что из приобретенного в Германии применяете на практике?

– Многое. Кстати, именно там впервые понял, что такое играть за деньги. В Германии сформировался мой нынешний футбольный вкус. Кстати, либеро там чаще всего – опытный футболист, который много повидал на своем веку и имеет богатый не только игровой, но жизненный опыт. Это нередко капитан команды. На мой взгляд, именно последний защитник лучше всего подходит для этой должности. У него особая роль на поле, он в ответе за многое. Либеро не только разрушитель, первый пас в атаку чаще всего идет именно от него.

Чуждая «линия»

Хотя бывает, что и при 37-летнем либеро оборона допускает сбои и детские помарки, получая нелепые голы, а команда не добирает очки. У Бородюка, правда, на сей счет своя теория, которая затрагивает столь модный на российских просторах спор прогрессивности линейной системы обороны и устарелых схем с последним защитником.

Из досье «СЭФ»

В российском высшем дивизионе-2000 только пять клубов пробовали действовать в обороне без либеро. Однако после ряда отставок команды не сразу, но отказались от такой модели. Не видно сторонников игры без либеро и в первом дивизионе, где лишь московское «Торпедо-ЗИЛ» освоило «зону».

– Если честно, не то чтобы не приемлю игру в линию, но точно не ее сторонник. Хотя считаю, что она имеет право на существование. Другое дело, что во многом выбор схемы зависит от подбора исполнителей. Если в Италии играют атлетически мощные хавбеки, прекрасно готовые физически и при этом умные и легко осваивающие тренерские новшества защитники, можно пробовать сочетания, какие считаешь нужными. Игра в линию предполагает ряд условий, которые у нас не всегда выполнимы. Главная проблема – исполнители. Далеко не каждый защитник, хорошо выполняющий свои функции при персональной опеке, освоит зонный метод обороны. И даже при наличии очень хороших защитников в линии есть очевидный для меня изъян.

– Какой?

– Соперник, у которого есть быстрые и техничные хавы, обычно разрывают такую оборону в клочья. Ведь при «линейке» важная роль принадлежит полузащитникам, на которых лежит часть страховки в обороне. А уж опорный хав становится ключевой фигурой, без которой вся конструкция рискует легко развалиться или потерять стройность. Впрочем, опорный хав ключевая фигура и при нашей, самарской, схеме, в три защитника. Это он встречает все мячи, которые идут в центральную зону и начинает большинство атак. Тяжелая работа.

– Бегать много надо. И ответственность большая. А как с этим у либеро?

– Ответственность не меньше, чем у голкипера. Он знает, что за ним никого, кроме сетки. А я знаю, что ему, кроме меня, уже никто не поможет. Ошибаться нам непозволительно.

– Либеро, как и вратари, – штучный товар?

– Да. Почти каста.