Лари Кингстон: «Мне нужны завоевания, мне нужны свершения»

«Самарский футбол», 06.06.2005

Начало его футбольной карьеры связано с Аккрой. Было время, когда в Гане, так же, как и в Бразилии, футбол был спортом бедных. Те, кто мог платить за обучение своих чад, тратил деньги на их образование. А у тех, у кого денег на школу, колледж или университеты не было, – попросту гоняли мяч во дворе. Что может быть доступнее?!

Сейчас в Гане ситуация изменилась. В последние годы уровень жизни населения вырос, и футбол мирно соседствует с занятиями в школе. Теперь каждый делает выбор сам. Кто-то учится и параллельно тренируется, а кому-то везет больше: он живёт, учится и играет в спортивном интернате.

Лари Кингстон до поры до времени тоже совмещал учебу с футболом. Но незадолго до своего пятнадцатилетия переехал в футбольную академию. Это своего рода уникальное учреждение в столице Ганы, и попасть в него было непросто – туда приглашали одаренных детей со всей страны.

Потомственный футболист

История взаимоотношений Кингстона и футбола походит на сценарий голливудского фильма, в котором, как и положено, есть завязка, действие и хэппи-энд. И вы знаете, когда я услышала историю про то, как маленький Лари, не в силах дождаться утра, чтобы поиграть подаренным ему мячом, убежал во двор и играл там сам с собой в футбол, сразу вспомнила начало фильма «Космический джем». Именно с этого момента – ночных бдений во дворе, бросающим по баскетбольному кольцу мяч и застал отец Майкла Джордана (думаю, что имя Его Воздушества известно многим, и особо его представлять не нужно). Мальчик мечтал стать баскетболистом с большой буквы и стал им. Разница только в том, что отец Джордана не препятствовал занятиям сына и верил в него, а отец Кингстона считал, что футбол только лишь помешает учебе и не принесет сыну известности и денег. И когда через несколько лет Эммануил Кингстон увидел Лари во время трансляции финального матча Кубка Африки Гана – Нигерия, когда ЕГО сын забил единственный гол, принесший победу сборной Ганы, ему стало стыдно за себя. И, наверное, счастливее родителя в эту минуту и не было на свете. Вот вам и счастливый финал! Впрочем, это могло быть окончанием фильма, а в жизни Лари Кингстона этот матч положил начало новому этапу его карьеры.

– Вы единственный футболист в семье?

– Нет. Можно сказать, у нас футбольная династия. Мой отец в свое время был неплохим вратарем. Нас, братьев, четверо, и все мы играем в футбол. Каждый на своем уровне. Самый старший брат – вратарь «Галатасарая», второй по старшинству играет на среднем уровне в Гане, а младший, которому 17 лет, в числе подающих надежды.

– По окончании футбольной академии было сложно трудоустроиться?

– Нет. Сами посудите, академия одна, а клубов премьер-лиги, нуждающихся в перспективных игроках, много. Когда я заканчивал академию, мне поступили предложения от двух лучших клубов футбольной элиты Ганы: «Олимпикс» и «Хартс оф Оак». Причем второй клуб – базовая команда национальной сборной. Поскольку я стараюсь принимать решения с перспективой, то для начала решил, что надо поиграть в «Олимпиксе». Время показало, что я был прав, пойдя в эту команду. Там было больше шансов проявить себя, поскольку конкуренция там не такая высокая, как в «Хартс оф Оак». И свое имя я сделал себе там.

– То есть, всю свою карьеру вы планируете? Все расписано?

– Да, разумеется.

– Однажды вы сказали, что мечта всей вашей жизни – это «Барселона». Означает ли это, что вы целенаправленно идете к осуществлению своей мечты?

– Да. В точку попали. Я ставлю перед собой такую задачу и считаю, что «Крылья Советов» могут стать трамплином в достижении этой цели. По мне, футбольная карьера – это гора, по которой я карабкался и сейчас пытаюсь вскарабкаться на нее. А на вершине этой горы – «Барселона». Моя мечта – когда-нибудь выйти на поле в гранатово-синей футболке «Барсы».

– Всегда болели за «Барселону»?

– Раньше, еще пацаном, болел за мадридский «Реал». Но сейчас номер один – «Барселона», где играет мой любимый игрок Роналдиньо. Именно после его прихода в этот клуб я и влюбился в эту команду.

– Бразилец и стал вашим кумиром?

– Да. Причем как только он пришел в «Барселону», стиль игры команды полностью изменился.

– Я правильно поняла: от одного игрока зависит игра всей команды?

– Очень часто так бывает, и это естественный процесс. Когда в команде есть настоящий лидер, вся игра команды строится вокруг него. В «Барселоне» на сегодняшний день таким лидером является Роналдиньо.

– А вам не хотелось бы попробовать себя в «Крыльях Советов» в роли Роналдиньо?

– Я стараюсь…

– Это трудный «эксперимент»?

– Лидером вообще быть очень трудно. Он должен отдаваться игре больше остальных, должен быть больше сконцентрирован, сосредоточен на игре и так далее. Поэтому и у меня такие же трудности. В том числе мешает и то, что я не говорю по-русски.

Фаны чуть было не убили

Из услышанного на трибуне «Металлурга»: – Ларик лучший! – с восторгом слышалось справа.

– Красавец! Смотри, что творит! Да он их рвет, как Тузик грелку! – отвечают в тон кричавшим слева.

– Ха, Тузик! Да он как питбуль цепляется, что за мяч, что за защитников!

– Лари, comе back!!! (возвращайся – англ.) – кричали ему благодарные зрители после игры со «Спартаком», который наш герой пропустил из-за перебора желтых карточек. А он шел по полю и поднимал в приветствии руки всем тем, кому так не хватало его в этой игре.

– Можно ли сравнить болельщиков Ганы и Самары?

– Сравнить легко, потому что публика в принципе разная. В Гане фаны не просто горячие – они грубые, часто освистывают, оскорбляют. Здесь же трибуны доброжелательные. Я плохо понимаю русский язык, и может, кто-то и оскорбляет меня из болельщиков, но я этого не чувствую. Наоборот, ощущаю по мимике, по жестам, по их поведению очень доброе, теплое, хорошее ко мне отношение.

– Матчи каких команд в чемпионате Ганы самые принципиальные?

– Самое принципиальное дерби – «Олимпикс» против «Хартс оф Оак».

– А как восприняли болельщики ваш переход от одного лидера к другому?

– Мне было трудно решиться на этот переход. Фаны меня чуть не убили, изуродовали мою машину. В течение нескольких месяцев я не мог сосредоточиться на игре из-за этого перехода . И моя первая игра в составе «Хартс оф Оак» против «Олимпикса» не забудется. Меня освистывали, с трибун кидали в мою сторону разные предметы, а завершилось все тем, что я забил единственный гол в той встрече. Тогда и они успокоились.

– Когда решили переехать в Россию, родственники у виска пальцем не крутили?

– Нет, они отнеслись спокойно. Потому что отношение к России, в принципе, нормальное. Поэтому мое решение даже приветствовалось.

– А до России был Израиль. Кстати, экс-капитан «Крыльев» Андрей Тихонов очень не любил вспоминать этот период своей карьеры…

– У меня на самом деле ощущения об израильском футболе сродни ощущениям Тихонова. Я бы не сказал, что там этот спорт – номер один, что его любят, ценят и правильно понимают. Замечу, что здесь дело не во мне лично. Я приведу один пример. Когда Павел Недвед приехал в клуб «Маккаби» Хайфа на просмотр, тренер, увидев его в деле, пожал плечами и сказал, что перед ним обыкновенная посредственность, что этот футболист не представляет из себя ничего особенного. После этого Недвед уехал в Италию и, сделав успешную карьеру, стал лучшим футболистом мира.

– А вас-то как пригласили туда?

– В одном из матчей сборной меня заметили израильские специалисты и предложили продолжить карьеру в их чемпионате. А для меня это был шаг вперед к Европе. Потому что я всегда мечтал играть в Европе. А попасть после ганского чемпионата в Израиль – это возможность попасть на заметку к европейским агентам и специалистам, поскольку они за ним внимательно следят.

– Как быстро вы попали в основной состав?

– Во всех матчах я играл в основном составе по 90 минут.

– А с желтыми карточками там так же часто получалось, как в Самаре?

– Нет, за 26 матчей я получил всего 5 или 6 желтых карточек. Поэтому так, как получилось в Самаре, для меня это нетипично.

– В каком-то интервью вы отметили, что прошлый сезон был самым тяжелым. Это касается России или всей карьеры?

– Всей карьеры в целом.

– С чем же пришлось столкнуться, что стало «сюрпризом»?

– Да ничего такого удивительного не было…(пожав плечами)

– Тогда почему сезон-2004 стал самым тяжелым?

– Это получилось из за совершенно жуткого стечения обстоятельств, когда я получил сначала две «желтых» в матче с «Торпедо», а в следующей игре – красную карточку. Мало того, что у меня в жизни такого не было – подряд две красных, но и вообще я не мог вспомнить, когда я получал красную карточку в последний раз до этого!

– На поле вы жесткий неуступчивый игрок. Это приобретенное на поле качество или врожденное?

– Трудно сказать. Может быть, это у меня и в характере. Но за пределами поля, в жизни я не такой человек. Хотя со стороны, возможно, видно и по другому, но мне кажется, что в нормальной, нефутбольной жизни я человек достаточно открытый, сердечный и добрый. При этом абсолютно меняюсь, выходя на поле. Моя жесткость, неуступчивость в игре – часть моей профессии. Это мои сильные стороны, и меня за это уважают. Причем это касается не только игр, но и тренировок. Я не щажу себя в этом нисколько.

– Но вы еще и артистичный игрок, вы знаете об этом?

– Нет, никогда не задумывался об этом. Я просто играю. Футбол – это зрелище, действо. Активное, совместное с трибунами, болельщиками. Но если кто-то видит в моей игре артистичность, почему бы и нет?

Не драчун, но проучить могу

От него исходит надежность, уверенность и сила. Он спокоен и внимателен к собеседнику. Но что в нем подкупает, так это то, что человек точно знает, чего хочет в жизни и что он для этого будет делать. И его абсолютно не смущают возможные трудности и препоны.

– Насколько трудно стать известным футболистом в Гане?

– Очень трудно. Хороших футболистов много, и естественно, очень большая конкуренция. Для того, чтобы стать знаменитым, надо не просто очень много работать, а я бы сказал – вкалывать. Потому что если ты будешь себя жалеть, то шансы попасть в национальную сборную будут весьма призрачными – занять там место очень не просто.

– Сколько вам потребовалось времени, чтобы выйти на уровень сборной?

– Ну, мне-то на самом деле мне это далось не очень сложно. В том смысле, что я впервые попал в нее в 16 лет. Мы играли по своему возрасту, и с этой юношеской команды я и начал свое дальнейшее восхождение: сборную «до 17-ти», «до 18-ти», «молодежная», а сейчас – первая.

– Какая из последних игр за сборную забрала больше всего сил?

– Это была последняя игра против Конго. Она была принципиальной, и ее надо было выигрывать. Вот сейчас предстоит не менее принципиальный и ожесточенный матч с Южной Африкой, который будет в начале июня.

– Кстати, ганская женская сборная – «Черные королевы» – не отстает от мужской, и тоже может похвастаться успехами. Следите ли вы за их вступлением?

– Да, в футбол у нас играет вся страна. И женский футбол там так же популярен, как и мужской. Но фактически не успеваю следить за женской сборной. Когда был в Гане, ежедневные тренировки не позволяли пристально наблюдать за ними. А сейчас просто из-за рубежа тяжело следить. Но женский футбол мне нравится, и у меня много подружек среди «черных королев».

– Глядя на вас за пределами поля не скажешь, что вы очень эмоциональны…

– Если меня кто-то оскорбил, или сказал что-то недоброе, то я не буду сдерживать эмоции. Постараюсь не носить их в себе, а выплеснуть. Поделюсь с друзьями, потому что их совет поможет мне вернуть равновесие или выход из этой ситуации.

– А можете физически ответить обидчику?

– Раньше, когда был молодой и резвый – да, в «пятак» я мог дать. Но вообще-то это для меня нетипично. Сейчас я стараюсь не обращать на какие-то провокации внимание, быть более сдержанным. И хотя могу, как вы говорите, дать по лбу, но не вижу в этом смысла.

– То есть Бикей сам напросился в матче с «Шинником»?

– На самом деле это была секундная слабость. Он провоцировал по ходу игры не только меня, а и других игроков. Поэтому в порыве секундной вспышки, этакого сумасшествия, я решил ему ответить. Но буквально секунды две спустя у меня никакого зла на него уже не было, и вы видели, чем это завершилось – мы обнялись и расстались друзьями.

– Не удержусь и спрошу про прическу…

– Так многие ходят в Африке, и у нас это не входит в разряд «ультрамодных» причесок. Это мой стиль, я его нашел, когда был совсем молодой, и он мне нравится, именно поэтому я так «ношу» волосы.

– То есть вы консерватор и кардинально прическу, стрижку не меняли?

– Да.

– А вообще, для вас важно, как вы выгладите?

– Я мужчина, и имидж для меня не главное.

– В чем комфортнее себя чувствуете: в костюме или в шортах?

– Всему свое время. Поэтому костюмы, «тройки», смокинги, я надеваю тогда, когда есть повод. Например, вручение «бронзовых» наград российского чемпионат. А стиль в обыденной жизни – это джинсы, футболки. Я стараюсь проще одеваться.

– У вас было достаточно поводов одевать смокинги. Какой титул стал самым памятным?

– Это было когда мы молодежным составом национальной команды завоевали Кубок Африки.

– Это после которого вас пригласили в «Милан»?

– Да.

– Почему не состоялся переход?

– Мой агент считал, что если я попаду в «Милан», у меня будет мало шансов пробиться в основной состав, и мне грозила либо аренда, либо непонятное существование. Более серьезный шанс, по его мнению, был в «Венеции».

– Это в практике подтвердилось потом?

– Да

– Вы достаточно поиграли, в смысле в разных чемпионатах. Какие прозвища у вас были в прежних командах?

– По молодости я играл в атаке и много забивал. Наверное, поэтому меня так и звали: Гол-машина. А когда перевели играть опорным полузащитником, стали звать Сабату – это что-то из области астрономии, но что именно – точно не знаю. Еще меня назвали по имени футболиста Облади Пуман, чье место я занял в «Хартс оф Оак» на позиции опорного полузащитника. Когда болельщики увидели, как я играю на его месте, они стали называть меня Пуман. А в Самаре, я слышал, меня назвали питбулем. Правда не пойму, почему?

– Ну, наверное, за то, что не уступите в борьбе, и выцарапать мяч у вас невозможно…Но я, честно говоря, чаще слышала как вас на трибунах называют ласково Ларик. Публику не обманешь, она всегда чувствует мастерство. Кстати, признак мастерства – стабильность. Из чего для вас складывается формула стабильности?

– Я делаю все возможное для того, чтобы быть не просто стабильным игроком, а стараться повысить показатель.

– Вы амбициозны?

– Да. И для меня имеет значение, в клубе какого уровня я играю. И следующий мой шаг, если таковой будет сделан, то он обязательно будет в клуб, который выше, чем «Крылья».

– В таком случае, немаловажно, что пишется в прессе о вас?

– Да, для меня это важно.

– И то, что вы на протяжении нескольких месяцев являетесь лучшим игроком, для вас в порядке вещей?

– Конечно, и мне очень важно сохранить эту тенденцию.

Шесть заповедей Лари

Дом для него – это место, где он может отдохнуть от внешнего мира, и там, где его семья.

Семья – это продолжение рода. А футбол для него не жизнь, не работа, а удовольствие. Как у каждого из нас, у Лари есть свои заповеди, которых он придерживается. Я попросила назвать три первых.

– Первый принцип – хорошо относиться к людям. Второй – надо всегда не только думать о будущем, но и планировать его. Третий – сделать из детей хороших людей.

– А если говорить о работе?

– Я должен стремиться к тому, чтобы всегда на все 100% быть готовым к игре. Я должен всегда хорошо отдыхать, для того, чтобы… см. предыдущий пункт. Мне нужны завоевания, мне нужны свершения, достижения высоких целей.