Войти

Слава самарского футбола. Виктор Мурзин

«Волжская коммуна», 30.05.1998

О той легендарной эпохе в нашем футболе написано много. Было о чем писать. Один уникум Бобров чего стоит. А Пайчадзе с Симоняном, а Дементьев с Блинковым, Нетто и Седов, Татушин и Виньковатов… Их игрой наслаждались и восхищались. И самой высокой наградой форвардам стала любовь тех, кто на рубеже 40-50-х годов видел их, что называется, в деле. Как, впрочем, и уважение следующих поколений почитателей мужественной игры.

Но, отдавая должное мастерам атаки, не забудем игроков другого амплуа. Защитников. Со стороны их «работа» не столь зрелищна, но цена ошибки Бека ни в какое сравнение не идет с промахом нападающего. Глядя на удар в «молоко», трибуны поначалу разочарованно ахнут, затем незлобивым матерком откостерят незадачливого «снайпера», да и тут же позабудут о неприятном эпизоде. Зато к защитнику футбольный люд беспощаден. И как приговор: «Дыра». Без скидок на именитость соперника.

Да, противостоять целой плеяде футбольных талантов (и не раз-другой, а годами!) – на это требуется изрядное умение. Виктор Михайлович Мурзин им обладал. Финты Боброва, Федотова, Пайчадзе против него не проходили. Одно слово – стержень обороны. Для информации: тогда все команды исповедовали систему «дубль-вэ». Это когда впереди пятеро, а в обороне – трое.

Редкий случай: однозначно утверждать, что, дескать, Виктор Мурзин достиг вершин мастерства сверхупорным трудом – значит говорить полуправду. Вернее – не всю правду. Тут уместнее термин «дар». Ну, вот так сложилось: рос паренек, крепчал, заинтересовался футболом, вышел на поле – и получилось. Хорошо получилось. Самородок засверкал.

Однако не будем забегать вперед. До поры о таком понятии, как «футбол», Виктор и не знал. Другие были заботы.

…Было их у матери шестеро. Пять братьев и сестра. Жила семья в Старом Буяне. Хозяйство держалось на старшем брате Иване. До начала тридцатых. Потом пришел голод…

Иван, захватив Виктора, уехал на заработки в Актюбинск, остальные подались в Самару. Туда же через год перебрался и Виктор. Устроился на ЗиМ фрезеровщиком. Дальше так: днем – у станка, а вечером… После смены парень домой не торопился. Шел на стадион «Зенит» (сейчас «Волга») и допоздна наблюдал за диковинной для крестьянского парня игрой. Потом сам попробовал, да так, что с хода закрепился в «основе» взрослой команды. Даже в войну Мурзин хоть изредка, но на поле выходил. Благо было с кем: в Куйбышеве в то время среди рабочих и специалистов, эвакуированных на Среднюю Волгу вместе с заводами из Воронежа и Москвы, нашлись футболисты весьма приличного уровня.

30 мая 1945 года Всесоюзный комитет по делам физической культуры и спорта при Совнаркоме издал распоряжение № 91 «Об утверждении состава футбольной команды мастеров Куйбышевской организации спортивного общества «Крылья Советов». Вот он, этот список. Передо мной. Пятнадцать фамилий. Пятнадцать судеб. Коренной самарец один – Виктор Мурзин.

Нам, ныне живущим, никогда, наверное, не испытать той радости в душе, с которой тогда шел на стадион истосковавшийся по футболу народ. Народ-победитель. Повсеместно битком забитые стадионы страны – и куйбышевские «Локомотив», и с 1948 года «Динамо» – исключения не составляли. Само собой, парни в футболках это прекрасно чувствовали. Понимали: плохо играть нельзя! Потому «пахали» на газоне на совесть. В том числе опорный защитник «Крылышек».

Девять лет он защищал честь родной команды, испытал с ней все взлеты и падения. И остался верен ей до конца.

Его как-то сразу полюбил взыскательный куйбышевский болельщик. Когда по стадиону объявляли: «Номер третий – Виктор Мурзин» – в ответ с трибуны всегда раздавались аплодисменты. И призыв: «Мурза, не подкачай!» Тот не подводил. Да, почти за 180 игр за «Крылья» он голов не забил, но, с другой стороны, не сосчитать сколько раз стоппер волжан брал верх в «дуэлях» с корифеями атаки из ЦДКА, киевского, тбилисского и столичного «Динамо», «Спартака», «Торпедо». В общем, человек на своем месте. Место это – центрального защитника – прочно закрепилось за Виктором.

Вспоминает заслуженный тренер СССР, заслуженный мастер спорта Виктор Иванович Карпов, семь лет (с 1947 по 1953 гг.) вместе игравший с Мурзиным.

– Внутри у него был какой-то особый механизм. Этакое «реле». Переход к полярным состояниям у Мурзина проходил мгновенно: то он расслаблен, то – предельно внимателен, всплеск эмоций (исключительно спортивных) через долю секунды сменяется олимпийским спокойствием. Добавлю к тому его отменную физподготовку, пластичность, аккуратное обращение с мячом, по-настоящему игровую неуступчивость, интуицию, и станет ясно, почему ему тренеры доверяли нейтрализацию центрфорвардов. И с этим он справлялся как надо.

В подтверждение еще два эпизода. Жена Мурзина, Галина Алексеевна, рассказала мне, как в концовке матча «Крыльев Советов» с тбилисским «Динамо» вконец отчаявшийся от бесплодных попыток найти лазейку к воротам хозяев прославленный Борис Пайчадзе со всем свойственным южанину темпераментом – и, самой собой, акцентом – пожаловался своим тренерам: «Рябый совсем не дает продохнуть!» Рябый (то есть, конечно, рябой) – это защитник Мурзин.

Вспоминает болельщик с более чем полувековым стажем Николай Емельянович Спирченков: – «Перед началом каждой встречи ЦДКА с куйбышевцами Всеволод Бобров подходил к третьему номеру и спрашивал: «Мурза, ты дашь мне сегодня сыграть?» В ответ «князь Всеволод» получал лишь улыбку…

Он играл надежно, нестандартно и самобытно. Его любили на трибунах и уважали в команде. В 1950-м ему доверили капитанскую повязку, через год основной защитник «Крыльев» получил звание мастера спорта. Мурзину тогда «стукнуло» 32. Футбольная зрелость.

Его крепкое от природы здоровье позволило находиться в «основе» до лета 53-го. Уже к тому времени все знали: Михалыч неравнодушен к спиртному. И поручительство команды, и страдания жены, нянчившей малолетних сына и дочь вот-вот должны были перевесить, но… Сил у Виктора на «завязку» не хватило. Разошелся с женой. Да и горе-болельщики хороши. После игры выйдет игрок из раздевалки – они тут как тут. – «Пойдем, Витя, по кружечке». Начиналось-то с одной, а кончилось вовсе плохо. Правда, не сразу. Без футбола Виктор Михайлович себя не мыслил. Работал тренером в «Трудовых резервах», с 1955 по 60 гг. – в КФК «Искра» завода КАТЭК. А выпивать – выпивал. Никак не мог себя преодолеть. Жизнь пошла под уклон. Рабочий в столовой, грузчик в магазине… В последние годы жил бобылем. Умер в 1990 году. Сердце остановилось.

В конце сороковых «Волжская коммуна» писала: «Центр защиты – Виктор Мурзин… Спокойный, всегда уравновешенный в игре. Лучшие центральные нападающие страны в единоборстве с Мурзиным теряли свои качества…» Запомним это. И помолчим.

Есин Е.

О ком или о чем статья...

Мурзин Виктор Михайлович