Олег Долматов: испытание мотивацией

«Футбол Review», 20.07.1999

В числе поставленных жизнью перед новым сезоном вопросов один из самых любопытных был связан с тем, сумеет ли ЦСКА подтвердить игровой уровень, показанный во втором прошлогоднем круге, и продолжить серию результатов, позволившую московской команде, которую сегодня с известной долей формальности можно продолжать называть «армейской», получить место в предварительном раунде Лиге чемпионов.

Уровень притязаний ЦСКА заметно вырос с появлением в команде в роли главного тренера Олега Долматова, считающего, что его команда имеет шансы пройти оба предварительных раунда Лиги чемпионов и оказаться в групповом турнире, в который попадает европейская клубная элита. Тренерский путь Долматова в столицу оказался извилистым и непростым, но, очевидно, необходимым для приближения себя к роли специалиста, которого безоговорочно стали называть при перечислении ведущих тренеров России, – детская динамовская школа, ставропольское «Динамо», «Динамо-2» (Москва), «Динамо» сухумское, Новороссийск…

Понимание необходимости всегда быть первым тренером, не работать «под кем-то», надо полагать, в какой-то степени спасло Долматова. Вполне могло получиться так, что позиции второго-третьего он не сумел бы никогда покинуть и его имя забылось бы, как забываются имена многих способных тренеров, на самостоятельную работу так и не решившихся…

До Новороссийска, где Долматов работал с менявшим название «Цементом», «Гекрисом» и «Черноморцем», тренер от динамовских цветов, в которые в роли полузащитника именитого московского клуба он облачался 239 раз, не отказывался, полагая, вероятно, что в конце концов его должны позвать в клуб, регулярно испытывавший сложности с приглашением тренеров.

Но не позвали даже тогда, когда Долматов через поставленную «Черноморцу» вполне добротную игру утвердился в российском тренерском цехе, а «Динамо» в очередной раз оказалось в кризисе, едва не приведшем к вылету в первый дивизион.

Вместо Новогорска он стал ездить в Архангельское, где постепенно приводится в порядок поле, довольно много отдыхающих, особенно в дни удушающей московской жары, небольшое озерцо с замеченными возле него рыболовами-любителями, один из которых в плавках бродил с удочкой и пакетом по дорожке рядом с водой и почему-то вслух рассуждал о необходимости веселиться.

ЦСКА при Долматове стали громко называть «вторым российским суперклубом», не задаваясь, разумеется, вопросом: а кто же первый. Как кто? Конечно же, «Спартак»! Но все дело в том, что ни «Спартак», испытывающий кадровые сложности, не имеющий собственного стадиона, необходимой инфраструктуры, ни тем более ЦСКА под определение «суперклуб» никак не подходят. И сами они, похоже, огорчаются, когда желаемое начинают выдавать за действительное.

«Слава Богу, – говорил Олег Долматов после выигранного в прошлом году в Москве матча у «Ротора», – что нам осталась всего одна игра, и мы, я думаю, нынешний чемпионат как-то дотянем. Ибо сегодня мы каждый раз играем с опаской: не дай Бог кто-то травмируется или получит дисквалификацию из-за перебора карточек, и все, заменить его будет некем. Резерва, чтобы хотя бы просто «заткнуть» какую-то «дыру», у нас, к сожалению, нет».

Резерв, позволявший бы маневрировать составом с точки зрения тактической целесообразности, только-только вырисовывается.

Из стана нынешнего ЦСКА доводилось слышать два совершенно разных объяснения случившегося рывка во втором круге сезона-98. Согласно одному, в команде был сделан лишь «косметический ремонт» психологического характера и несколько изменены тактические схемы, прежде всего – игры в обороне. Согласно другому, в клубе произошла настоящая революция и громкие победы пришли благодаря полной тактической перестройке и неразрывной цепочке «детская спортшкола – дубль – основной состав».

Понятнее первое объяснение, которое стоит, вероятно, сопроводить словом «удача», – в переводе на футбольный язык оно звучит как «фарт».

Полная тактическая перестройка не делается за несколько недель. Долматов успел в перерыве между первым и вторым кругами чемпионата России-98 перестроить оборону ЦСКА, которая стала тогда действовать (и продолжает, понятно, действовать до сих пор) по зонному принципу, в так называемую «континентальную линию», что, по мнению тех тренеров, которые применяют подобную тактику игры в обороне, повышает коэффициент надежности.

Что же до цепочки, то ее просто не существует, потому что «свои» у ЦСКА сегодня, если рассматривать основной состав, только вратарь Андрей Новосадов и полузащитник Александр Гришин, вышедшие когда-то из армейской школы. Все остальные футболисты приглашены из других клубов.

На другие клубы, в том числе и зарубежные, прежде всего рассчитывает хорошо чувствующий команду изнутри Олег Долматов, когда говорит о том, что «предстоит серьезная и кропотливая работа по усилению состава».

Принятое в середине лета прошлого года решение вернуться в Москву и возглавить московскую команду для Олега Долматова, которому 29 ноября исполнилось 50 лет, означает не начало подготовки к послепенсионной жизни, а лишь начало нового витка бесконечной тренерской работы. На этот раз – на более высоком уровне.

– Сколько кругов мотивации отмеряется тренерскому веку, Олег Васильевич?

– Трудно ответить на этот вопрос. Ты тренер до тех пор, наверное, пока ощущаешь себя тренером, пока что-то приходит тебе в голову, пока тебе интересно на поле, на лавке, в раздевалке, на разборе. А потом, может быть, наступит такой момент, когда появится безразличие, – и это будет последний круг. Хотя, я думаю, тренерский век может длиться и всю жизнь. Вот Бесков. Сколько лет человеку, а мотивация до сих пор – живейшая. Вы пообщайтесь с ним – он ведь все тот же. Разговоры футбольные, схемы, бумажки всякие… Бесков в курсе всех событий и без футбола просто жить не может.

– Мы имели в виду еще и спортивную мотивацию, продиктованную конкретным этапом жизни. Для вас, наверное, это новое состояние?

– Естественно. Еще не испытанное.

– Какие ощущения?

– Ощущения? Хочется больше смотреть и видеть. Хочется убедиться воочию, в какой стадии развития находится российский футбол. Очень хочется встречаться с лучшими командами Европы – чтобы иметь возможность сравнивать. Слишком много говорится у нас о том, что всё в России плохо – чемпионат слабый, сборная неважная, календарь тупой. Но это именно говорится… Вот сейчас сборная заиграла, многие легионеры, приезжая, уверяют, что уровень футбола в России – ну точно не самый слабый. А чемпионат, если взять в целом, может быть, посильнее голландского будет. Так говорят люди, которые играли в Голландии и играют до сих пор. Отчего бы им не верить? Думаю, так оно и есть. Наш футбол на подъеме и он не так уж плох.

– Когда вы это поняли?

– Пожалуй, вместе с началом нынешнего сезона.

– А работа в провинции, в Новороссийске, не подталкивала к ощущениям обратного порядка?

– Я бы не сказал. В моей работе с «Черноморцем» не было ни конца, ни начала. Была просто сама работа. Потом пришло предложение из ЦСКА, пришло неожиданно – и я моментально с Новороссийском закончил. Поговорил с руководством, встретил, слава Богу, понимание – клуб ведь вправе был не отпустить меня. Но люди поняли: сидеть и ждать окончания второго круга, зная, что главный всё равно уходит, – бессмыслица… Так что мотивация всегда присутствует, когда ты работаешь как профессионал.

– Вы согласны с мнением, что у всякого тренера есть какое-то фиксированное время доя работы в одной команде – и потом он должен уйти?

– Мне кажется, это очень индивидуально. Известны примеры долгой и интересной работы – Юрий Семин, например, в «Локомотиве»… Но я скажу, что это тяжелый крест, его далеко не каждый вытянет.

– Насколько известно, только в России принято считать, будто тренером конкретной команды должен стать человек, который вышел из этой команды, играл в ней. Примеров на эту тему можно привести множество. Так кто же, с вашей точки зрения, тренер как часть социума? Человек мира футбольного? Или человек именно клубного мира? Что перевешивает?

– Наверное, все-таки футбольный мир. Не каждому повезет работать в родном клубе, хотя, может быть, каждый об этом мечтает. Хуже всего остаться невостребованным. Если, допустим, я играл в «Динамо», разве это означает, что к ЦСКА я должен относиться равнодушно, плохо ребят тренировать, думать о них хуже, чем о динамовцах? Да нет же, конечно.

– Но вы понимаете, чем вызван вопрос, да? Вот Ярцев пришел работать в «Динамо», и ему при первых же неудачах припоминают: ты, Георгий, спартаковец, ты чужак.. Есть в этом какая-то логика?

– Почему в роли тренера желателен выходец из клуба – вопрос очевидный. Преемственность, традиции, патриотизм – не пустые понятия. Не случайно ведь говорят про спартаковский дух, например. Он на самом деле есть. Есть, наверное, и динамовский, и цээсковский. Поэтому, может быть, в этом плане стоит согласиться с адептами клубной принадлежности. С другой стороны – жизнь-то подбрасывает больше примеров обратного свойства. Этика клубная и патриотизм – это да, это правильно, но в первую очередь клубу нужен результат. Ведь тот же Семин много лет работает в «Локомотиве» не потому, что он играл за команду, а потому, что дает стабильно высокий результат. Только поэтому. Ему интересно, его поддерживает и руководство, и болельщики. Так у каждого из нас. Есть хороший результат – все нормально, показатели упадут – можешь искать работу.

– Результат и только он – основа продолжения работы тренера?

– Обязательно. Тем более в таких командах, как ЦСКА, «Спартак», «Динамо», «Локомотив».

– Но нередко бывает, что уходит тренер команды-победителя. Им его «уходят» – как, например, Фабио Капелло или Юппа Хайнкеса. Примеры корректные, Олег Васильевич? Мы ведь говорим о профессии тренера, а не о профессии российского тренера?

– Примеры корректные, но разница между двумя этими профессиями гигантская. Когда футбол – жесткий бизнес, в него привносятся несколько другие элементы, до которых нам пока нет дела. Футбольной экономике нужна постоянная новизна. Капелло убрали не потому, что он показал плохие результаты – с результатами у «Милана» проблем не было Мо болельщикам не нравилась игра «Милана», который мало забивал и ничего не делал для собственно зрелища. Шеф «Милана» поддался давлению и пошел на эксперимент. И сколько времени прошло, прежде чем команде удалось вернуться на прежние позиции! Зрелище и новизна – вот что сейчас ищут на Западе. Иначе народ на футбол не пойдет. Поэтому в западных лигах все время разжигают страсти, увольняют тренеров, меняют концепции, покупают и продают звезд, причем иногда трансферы кажутся лишенными всякой логики. В общем, делается бизнес. Деньги должны работать.

– Чья тренерская концепция вам лично ближе?

– Пожалуй, Марчелло Липпи. Очень у него здорово просматривается творческий подход – особенно в первые годы, когда он начал все выигрывать, а потом резко пошел на обновление тактических вариантов. У него всегда в «Ювентусе» было четверо сзади – 4-4-2 или даже 4-3-3, этот вариант чуть-чуть варьировался – но очень надежно сзади было всегда. Очень надежно и отработано. Перешел Липпи на три защитника – и поехало все наперекосяк. Не знаю даже, с чем это связано. Одно время у него были проблемы с защитниками – какой-то мор на них напал, и он вынужден был играть в три. Может, так?.. Мо Липпи мне очень нравится. Нравится работа Малезани в «Парме» – сильный, интересный тренер.

– То есть такой итальянский набор симпатий…

– Это страна, на которую равняется весь мир.

– Вы считаете, что итальянский чемпионат – сильнейший?

– Конечно.

– И вы наверняка ездили в Италию на семинар с группой российских тренеров.

– Ездил.

– Какие остались впечатления?

– В принципе я получил подтверждение своим собственным взглядам, чем остался очень доволен.

– А какими материалами вы руководствуетесь, составляя представление о работе зарубежных тренеров? У вас богатая видеотека?

– Сейчас, слава Богу, достаточно много сильного футбола показывает телевидение. Есть «Евроспорт», футбольный канал на НТВ…

– Вы храните видеоархив?

– Да, все лучшее я оставляю и стараюсь пересматривать. У меня целое собрание кассет, которые наиболее ценны, интересны и полезны в работе.

– В клубе наверняка предусмотрена служба, которая отслеживает и пишет то, что требуется главному тренеру…

– В ЦСКА хорошая видеогруппа, которая профессионально занимается архивами и оперативной съемкой.

– А что, например, у вас есть по «Мельде»?

– Поздно вечером на следующей день после игры с «Аланией» мне дали две кассеты.

– Два матча?

– Два матча, но они староваты по срокам. Мы ждали от норвежцев более свежей информации. Тут почти шпионские страсти. Знаете, как обмен кассетами происходит? Из рук в руки, по одной, аккуратно и осторожно, ты – мне, я – тебе.

– Норвежцы, судя по всему, очень серьезно ЦСКА просматривают.

– Они изучали нас в Питере, в Москве с «Аланией» и «Шинником». «Шинник» они не планировали отсматривать, но как узнали, что у нас новые игроки появляются, – им интересно стало.

– Две кассеты – это ведь мало.

– Мало, конечно. Но есть данные об игроках, мы в принципе знаем, как они строят игру, 25-го два тренера – Березин и Чанов – едут в Норвегию, там как раз тур.

– Не собирались ли вы специально под разведчиков вносить какие-то коррективы в тактику в матчах внутреннего турнира?

– Какие коррективы? Нам надо выигрывать. Что же теперь – показывать, что мы умеем играть не только хорошо, но и плохо?

– По поводу видеозаписей… Можно только посочувствовать тренерам прошлых лет, у которых не было таких возможностей.

– Да, раньше это был настоящий праздник, если вдруг удавалось где-то что-то подсмотреть. Чемпионата мира ждали как откровения.

– И весь тренерский корпус в принципе варился в собственном соку..

– Даже великие. Поэтому, мне кажется, был так популярен жанр полемики. Ведь тогда тренеры считали за честь выступить в еженедельнике «Футбол» – идеями поделиться, поспорить о тактических новинках Довольно серьезные, помнится, были статьи.

– И это способствовало прогрессу советского футбола. А почему сейчас специалисты к прессе как к трибуне не столь лояльны, как вы думаете?

– Видимо, мало кто желает отдавать свои собственные наработки вот просто так, даром.

– А если бы вам было предложено выступить с концептуальной статьей в серьезном издании – вы бы дали согласие?

– Нет. А зачем? Кому это нужно? Кто из читателей этим всерьез интересуется? Мне тоже это неинтересно, честно говоря. Те, кто хотел меня послушать, пригласили тренера Долматова почитать лекции в Высшей школе тренеров. Им, слушателям школы, – да, действительно интересно было. И я все рассказал, все без утайки. Но – специалистам.

– Нам все же кажется, что ваше видение, например, тактики игры в обороне вызвало бы в футбольной России самый широкий интерес.

– Не уверен. Аудитория не готова к таким спорам. Надо ведь знать проблему, чтобы о ней спорить. Мы – не знаем. В прессе о том, как ЦСКА играет в защите, порой такие высказывания идут, что только диву даешься! Ну до бреда доходит, до безумия. Причем многие считают, что мы просто следуем моде. Возможно, кто-то, строя «линию», думает именно о моде. Я думаю о результате. И считаю, что это очень надежный вариант.

– Но ведь и не без недостатков?

– Все пробуют на сборах играть «в пинию» – а потом уверяют, что для этого нужно «притирать» команду несколько лет, тогда только, мол, будет толк. Но с ЦСКА-то – другой пример.

– Есть, на ваш взгляд, разница между «линией», скажем, итальянской – и английской?

– Разница-то, может, и есть, но базовые законы одни и те же. Они должны работать, эти законы. Вот что главное.

– Законы зонного принципа обороны?

– Именно. Это очень тонкая футбольная материя, она требует внимания и понимания. Если что-то выпадает из схемы, зона сразу валится. И получается, как у нас в Питере: кинули Панову мяч за спину – и пошел тот один в один. Не Панов, конечно, суть этой проблемы… Ну да в тонкости не хочется вдаваться, это очень долгий разговор.

– И все же где, на ваш взгляд, в этой «линии» тонко? Где в первую очередь рвется, если что не так?

– Когда противник имеет территориальное преимущество и долго владеет мячом, «линия», конечно, опасна. Все построено на том, что соперник, владеющий мячом, не должен получить время для принятия оптимального решения. Его надо ставить в кризисную ситуацию насильно – чтобы он не мог поднять голову и точно отдать или пробить. И закон этот должен действовать на всех участках поля. Понятно, что так не всегда получается – где-то игроки подустали, кто-то, может быть, не готов, кто-то просто ошибся, кто-то недопонял ситуацию и считает, что может не торопиться… Футбол – сумма коллективных действий.

– Ваши ожидания относительно того, как вас в ЦСКА примут, примут ли ваши предложения по игре, по тренировочному процессу, – совпали они с реальностью?

– И даже превзошли ее.

– Народ оказался восприимчивым?

– Да. Было поначалу, как водится, недоверие, был скепсис, но пришел результат – пришло и возгорание.

– Президент «Реала» Лоренцо Санс как-то сказал, что его поражают такие реалии: в королевском клубе играют максимум четыре-пять футболистов, которые действительно заботятся о клубном имидже, которые проникнуты идеями клуба Все остальные, в том числе и суперзвезды, – просто играют в футбол. И если им последует некое выгодное предложение, имя «Реала» перестанет для них что-нибудь значить…

– Мне трудно судить о «Реале». А в ЦСКА в этом смысле – нормальная обстановка. Конечно, есть у футболистов честолюбивые планы, но я знаю, что связаны они только е действительно хорошими командами. Никто не хочет просто взять и уехать за рубеж, чтобы пожить сладкой жизнью. Цзэсковский патриотизм, о котором мы уже говорили, именно здесь и просматривается.

– А вы в этом смысле чувствуете свое влияние? Вы уверены в том, что к вам обязательно подойдут и посоветуются?

– В ЦСКА, поверьте, играют ребята неглупые, они все прекрасно понимают. Очень многие уезжали за рубеж – и переставали при этом играть в футбол. А потеря игровой практики из незаурядного футболиста всегда делает середнячка, который в конце концов не попадает в состав, идет «по рукам», по арендам. Нужны ли примеры? Из последних – Аленичев, Овчинников…

– У вас есть сегодня повод вплотную думать об этой проблеме?

– Многие интересуются нашими ребятами.

– Кто именно?

– Этими вопросами занимается руководство.

– Вы застали время, когда тренер был самой главной фигурой во всех отношениях, – от постановки игры до выбивания для футболистов квартир и холодильников. Вы довольны нынешним своим положением с точки зрения творчества?

– Для меня это было убийственно – ходить по райкомам и обкомам, иногда не успевать на тренировки и ждать в приемных, примут тебя или «кинут». Пыхтеть в кабинетах, в костюме и при галстуке, доказывая что-то нулевому в футболе человеку, который в конце концов заявляет, что ты получаешь больше него. Я помню, в Ставрополе этими делами постоянно мучился, в «Динамо-2» – тоже приходилось. А вот в Сухуми такой проблемы не существовало. Я занимался тренировками, руководители приезжали в команду, все проблемы решались на месте. Но это редкий для советских времен случай, когда большой начальник, местный царь и бог, действительно любил и понимал футбол. И где они были, такие люди, – там всегда был и сам футбол.

– Надо думать, в ЦСКА у вас строго профессиональный круг обязанностей?

– Так ведь и клуб действительно профессиональный: каждый отвечает за свою работу. Я бы не сказал при этом, что у меня с руководством отношения какие-то особенные, дружеские. Отношения – да, хорошие, ровные. Дела идут – окей, не пойдут – все изменится, наверное.

– А в начале сезона когда у ЦСКА был явный очковый недобор, какая была ситуация?

– Не думаю, что моей работой были довольны.

– На вас давили?

– Нет, этого не было. Не все ладилось в игре, но старание-то у команды было. ЦСКА руководят люди умные, они ситуацию знают изнутри.

– Но вы, случись что, можете предъявить встречные претензии – мол, не купили мне зимой такого-то и такого-то, и о чем тогда говорить?

– Вы же понимаете, вопрос комплектования перед тренером стоит всегда, даже в суперкомандах. Как-то до недавнего времени не было принято говорить, но недавно наш президент открыто заявил: неважно у нас с финансами. Я ведь не на Луне живу и не в Америке… Потому и не смогли мы приобрести тех игроков, которые нужны были ЦСКА. Взяли людей на перспективу, а результат нужен сейчас. Из этого и исхожу. Это будни тренерские.

– А сейчас, в период дозаявок, ситуация как-то изменилась?

– Мы приобретаем новых игроков, хотя я не знаю финансовых нюансов сделок. Но футболистов мы взяли очень недорогих и хороших. Это Шишкин, например, это Холли… Ключевой момент – не «пролететь», не прогадать. А то заплатишь, а игрок по каким-то причинам не может в состав вписаться.

– Вы, когда футболиста присматриваете, ориентируетесь на его трансферную стоимость или оцениваете исключительно профессиональные качества?

– Я смотрю на его футбол. Финансами, повторю, я не занимаюсь. Я говорю: меня интересует этот игрок, он нужен для работы, а уж потянет клуб – не потянет…

– ЦСКА, как видно, покупает или арендует тех, кого принято называть «варягами». А в российских командах есть футболисты, которых бы вы, Олег Васильевич, с удовольствием к себе забрали?

– Есть такие игроки, и их очень много.

– Когда вы появились в ЦСКА, многим импонировало, что вы уважительно отзывались о работе своего предшественника. Существует такое понятие, как «тренерская солидарность»?

– Я бы не хотел отвечать на этот вопрос. Есть, на мой взгляд, этические нормы, которые не позволяют ни обсуждать, ни осуждать своего коллегу.

– А мы как раз хотели поинтересоваться вашим мнением относительно ситуации в «Роторе», где, говорят, Виктор Прокопенко по разным причинам потерял едва ли не все рычаги управления командой.

– Вы хотите, чтобы я сказал что-то о Прокопенко? Он большой профессионал и замечательный человек. А что там, внутри, в команде – кто знает? Чего гадать… Гадать не буду.

– Вам случалось попадать в похожую ситуацию?

– В такую ситуацию, можно не сомневаться, попадает каждый тренер. Все мы ее на себя примеряли.

– Вас она, насколько известно, настигла в Ставрополе..

– Вышло так, что я был просто обязан встать и уйти. Сначала мы плохо выглядели во второй лиге, потом немножко игру наладили и вышли в первую. Результаты, естественно, пошли уже не те, а амбиции остались прежние. И два этих фактора вступили в противоречие. Когда ты чувствуешь, что отношения не позволяют тебе творчески работать – уходи сразу. Всегда можно понять, что ты неугоден по каким-либо причинам.

– Есть на эту тему трезвая точка зрения: тренер никогда не должен делать трагедии из собственных неудач, понимая, что это, увы, часть его профессии.

– Тот, кто много работает, имеет на такую точку зрения безусловное право. Помню, Зонин, когда мы в Высшей школе тренеров учились, говорил: «Думаете, ребятки, вы сразу станете Лобановскими и Бесковыми? Нет, только вы в это дело окунетесь – и так вас жизнь по загривкам потреплет… Только не надо скисать – вот что главное!» Ну и что? Так и было, особенно в советские времена, когда тебя могли вызвать в райком или обком и унизить так, что и думать тошно.

– А могли и не вызвать. Вот Маслову Виктору Александровичу клубная секретарша в свое время просто вручила приказ о том, что он из «Торпедо» уволен…

– Вот именно. Один деятель как-то мне сказал: «Гнать тебя надо поганою метлой!» Я, помню, всегда приходил на приемы с готовым заявлением в нагрудном кармашке пиджака. И когда считал нужным – бросал заявление на стол. А потом мне мою бумагу возвращали и пытались заставить извиниться: мол, своим демаршем ты начальство оскорбил. Секретари эти всегда думали, что я просить иду и готов поэтому терпеть…

– Но ведь и сегодня тренера могут уволить в любой момент, так? Ваши контракты не имеют никакой силы? Все на честном слове?

– Пожалуй. Редкий тренер пойдет на то, чтобы с клубом судиться. Я бы никогда этого не сделал.

– А вы у кого тренерскому ремеслу учились?

– Чен-Ир-Сон, Келлер, Корольков – совершенно замечательные люди. Севидов, с которым у меня в жизни очень многое было связано, Константин Иванович Бесков, Качалин, Царев…

– А в сборной с кем работали?

– С Николаевым и Пономаревым.

– Недавно по «Евроспорту» показывали финал чемпионата Европы 1972 года, когда СССР в Брюсселе немцам проиграл. Вы во втором тайме вышли вместо Конькова…

– Сборная ФРГ была потрясающей командой в тот год. По-моему, даже лучше, чем два года спустя, когда она чемпионат мира у себя выиграла. Я ловил себя на поле на мысли, что хочется встать и смотреть, как они играют. Нетцер с Беккенбауэром что творили! Там была команда! Просто супер. Перед финалом нас с утра до вечера «накачивали». Такие накачки только у нас могли делать. Надо так тебе напихать, чтобы ты вышел на поляну и трясся от страха. «Немцы – идеологический враг, с которым страна воевала, наши отцы на войне полегли…» Грудью лечь на амбразуру – мы бы легли, но вот если мастерство у нас ниже, чем у них, – что делать?

– Отношения с футболистами у вас на чем строятся? Вы часто повышаете на них голос, например?

– Стараюсь этого не делать. Иногда ребята от меня получают, но не в оскорбительной форме. Накричать могу для того, чтобы кого-то «завести», разозлить. Это, в общем, по максимуму. Люди футбольные стали сейчас более профессиональны, у них есть конкретные цели, они хотят хорошо зарабатывать, понимают, что можно остаться без ничего. Они не святые, конечно, могут позволить себе и выпить-покурить, но мера, безусловно, есть: на работе это не отражается. Я про ЦСКА говорю.

– Но контролировать футболистов все-таки нужно?

– А смысл? Особенно в Москве? В Москве, если кто учудил, его ведь не поймаешь. В Новороссийске – там, где бы игрок ни появился, хочешь не хочешь, его узнают и все равно тренер будет в курсе, кто где был и что делал.

– А как в ЦСКА, например, насчет карт?

– Я нормально к этому отношусь. Главное – не надо переигрывать. Хотя в прошлом году, точно знаю, команда вообще не играла.

– Нет такого, чтобы после игры «забуриться» куда-нибудь всем составом?

– Да нет, могут, конечно. Но чаще семьями собираются, в день отдыха приезжают в Архангельское с детьми. Но все это – в пределах профессиональной нормы.

– Судя по тому, как здорово команде бежалось в матчах с «Аланией» и «Шинником», спад ЦСКА преодолел. Вы планировали его именно перед Лигой?

– Как можно планировать спад? Мне кажется, это невозможно сделать – спрогнозировать, смоделировать. Другое дело, что у нас есть рабочая группа в 13 человек, которая трудится постоянно. Функционально – наступает момент, когда не хочется на мяч смотреть, и это естественно. 12 игр мы прошли на одном дыхании, все у нас получалось. А потом пришла объяснимая «яма». Здесь-то свежая кровь и нужна.

– Сколько квалифицированных футболистов вы хотели бы иметь в своем распоряжении?

– 22 человека сидят в любой итальянской команде на скамейке! Причем игроки не на перспективу, каждый в любой момент может выйти и сыграть. Итальянцам, конечно, финансы позволяют морозить звезду, игрока сборной на лавке целый час. Или по тактическим соображениям попридержать: сегодня он здорово сыграл, но завтра не выйдет, так как следующий тактический вариант не предусматривает его появления… Для России это нереально пока.

– Вот у вас 13-14 игроков в обойме, но допустим, что есть все 22. Ведь очень трудно управлять этим процессом.

– Значительно труднее. Мы не можем позволить себе, чтобы звезда протирала трусы на лавке. Мы не столь богаты.

– А была бы у ЦСКА возможность платить всем одинаково много – согласился бы некий сильный игрок сидеть на скамейке?

– Куда бы он делся? И не просто сидеть, а работать, выполнять контракт.

– Насколько оптимально структурирован ЦСКА?

– Еще бы нам одну командочку какую-нибудь – помолодежнее, что ли…

– Что-то вроде дубля, как раньше было?

– Вот-вот – дубль. Насколько я знаю, к созданию дублей дело сейчас идет, и это будет замечательное решение. По сути, не так много средств на это требуется, особенно в сравнении с потенциальной выгодой. Расходы небольшие, а основа и дубль – это» уже одна команда, коллектив, выстроенный по единой концепции.

– На матчи ЦСКА-2 вы часто попадаете?

– Всегда, когда нахожу такую возможность. Но вторая команда, поймите правильно, – в значительной степени самостоятельная единица. Пусть и работает она как бы на нас, но и тренировочный процесс там свой, и живет она отдельно, и ездит по собственному графику.

– Не кажется ли вам, как многим в российском футболе, что чрезмерно у нас раздут формат высшего дивизиона? К примеру, Украина «ужалась» до 14 команд, автоматически получив более ритмичный календарь и столь же автоматически повысив конкуренцию уже в следующем сезоне…

– Россия – большая страна. 16 – это вполне нормально, хотя нам, командам, которые участвуют в еврокубках, конечно, выгодно было бы играть в 14. И, как мне кажется, не следует сравнивать уровни российского чемпионата и украинского. Мы – выше. Если там есть откровенно слабые команды, то в России я таких не знаю. Кроме того, у нас очень хорошая первая лига – приток идет отличный.

– Как вы считаете, можно ли при 16 участниках в высшей лиге и двух командах, которые играют в Лиге чемпионов, при достаточно насыщенном графике сборной, сделать календарь, по поводу которого не было бы никаких разговоров? В какой мере ПФЛ советуется с тренерами?

– Я ни разу календарь не подписывал. Мам дают сверстанный календарь, который уже обсужден и утвержден. У меня, как, наверное, у любого тренера, есть на эту тему свои соображения. Я предлагал и предлагаю заканчивать чемпионат не в ноябре, а в декабре – в первых его числах у нас вполне нормальная погода, поля неплохие, у всех подогрев стоит. «Спартак», вспомните, пострадал в Лиге чемпионов только из-за отсутствия игровой практики. Команда перед «Интером», «Штурмом» и «Реалом» уехала в Сочи и играла там какие-то левые спарринги. «Спартак» отдал совершенно выигрышную в турнирном плане ситуацию! Если уж говорить о престиже России, надо подстраиваться не под 14 команд, а под клубы, которые играют в еврокубках, и под сборную, разумеется. А чтобы практика была – продлить сезон до декабря. И это будет вполне нормальный календарь.

– Вопрос, на ваш взгляд, решаемый?

– Почему бы и нет?

– А кто должен его инициировать и «пробить»?

– Большинству это не нужно. Поэтому решение должен принять Колосков.

– А вы представьте себе, что, допустим, в 2001 году ЦСКА не участвует в еврокубках. Вы и в этом случае будете настаивать на своем варианте?

– Можете не сомневаться.

– Скажите, пожалуйста, довлеет над вами, дебютантом Лиги чемпионов, денежный вопрос? Вы ведь, надо думать, четко понимаете, что даже от квалификационных раундов Лиги серьезно зависит благосостояние клуба?

– Я отношусь к этому адекватно. Важно иметь хорошую работу, но также важно и хорошо зарабатывать. Но в моем понимании ситуации превалирует все-таки игра. Надо играть, попутно делая деньги. ЦСКА – профессиональный клуб, который, зарабатывая футболом, может покупать футболистов, улучшать им условия, нарабатывать имидж.

– Насколько вероятна ваша победа конкретно над «Мельде»?

– Я прогнозов делать не стану, особенно в процентах.

– Но победа реальна?

– Безусловно. Надо пройти норвежцев, а потом строить работу дальше. Мы можем не попасть в сетку, но пройти первый раунд просто обязаны, чтобы как минимум оказаться в Кубке УЕФА. Попадется на втором этапе равный противник – хорошо, попадется очень сильный, что вполне вероятно, – тоже здорово: сможем проверить себя.

– Ваша оценка итогов первого круга? Может быть, вы ждали от команды большего?

– Я считаю, что круг мы сыграли неплохо и заняли то место, которое заслужили. Теперь есть плацдарм, от которого можно отталкиваться и идти дальше Я считаю, мы хорошо укомплектовались. Четверо уже есть, осталось «забить» только одно место. Мы еще немножко подождем – до конца периода дозаявок. Не хотелось бы торопиться с выбором, ошибиться нельзя. Но пять человек – это очень прилично. Всё, уверен, должно быть нормально.