Легенды довоенной Одессы (часть вторая)

Официальный сайт ФК «Черноморец» Одесса, 04.07.2009

Александр Штрауб. Александр был единственным одесситом в сборной СССР конца 20-х годов. Чтобы попасть в одну команду с Бутусовым, Селиным, Приваловым, Андреем Старостиным, Ильиным и другими выдающимися мастерами, нужно было действительно являться звездой аналогичного масштаба.

Александр Штрауб был одним из лидеров лучшей команды Одессы 20-х годов – «Местрана». Столь же уверенно он выступал за сборные Одессы и СССР. В 27-м году Штрауб был участником разгрома команды Нижней Австрии – советская сборная победила со счетом 6:1.

«Роста он был среднего, внешне ничем не выделялся, – вспоминал Борис Галинский, – только был высок подъем ноги, как бы специально приспособленный к точным и сильным ударам. Штрауб хорошо видел панораму поля, в ходе игры молниеносно принимал решение, обладал каскадом разнообразных финтов, филигранно обрабатывал мяч, умел на ходу уйти от своего опекуна. Делал он все это легко и просто. В опасной зоне он действовал решительно и редко уходил с поля без „своего“ гола».

По этому описанию нетрудно сделать вывод об уровне игры Александра Штрауба. При этом он никогда не зазнавался, всегда был исключительно коллективным игроком, несмотря на всю свою яркую индивидуальность.

«Александр Штрауб… Футбольный талантище, его карьера была головокружительной – писал Сергей Раздорожнюк. – С 1926 по 1931 год он играл за сборные Одессы, Украины, СССР, потеснив с места крайнего нападающего таких корифеев, как москвич Николай Старостин и легендарный Петр Григорьев. Нелепая случайность заставила его рано сойти со звездной орбиты. Перед отъездом в Москву на встречу со сборной Норвегии его уговорили сыграть матч в первенстве Одессы. При столкновении с защитником он подвернул ногу… В итоге ущемление мениска. Тогда лечить подобные травмы еще не умели. После двух операций Александр уже не смог стать тем Штраубом, какого боготворила вся Одесса. Да и не только Одесса».

Трагической вышла и судьба Александра, как и многих в те годы. В 37-м футболист был репрессирован, с 38-го по 40-й тренировал команду «Динамо» (Хабаровск). В 42-м погиб.

Николай Трусевич. Сильные нападающие, выступавшие за одесские команды первой половины прошлого века, готовили аналогичных вратарей. Отражая удары Злочевского, Штрауба, Малхасова и других довоенных мастеров, в нашем городе прогрессировали и голкиперы. Одним из самых ярких представителей одесской вратарской школы стал Николай Трусевич. Блестяще одаренный, тактически грамотный и новаторски подходивший к футболу (и своему амплуа в частности) спортсмен. Николай одним из первых освоил игру на выходах, не был «прикован» к воротам, как другие голкиперы тех лет. Трусевич действовал по всей штрафной площадке, а, завладев мячом, всегда выбивал его не куда попало, а так, чтобы начать острую атаку. Покидал ворота Трус, как его называли болельщики (исключительно из-за фамилии), очень смело и часто страховал защитников, которые в те годы проигрывали в количественном плане форвардам (2−3 против целой пятерки) и, конечно, не справлялись. Николай Трусевич «подчищал» за ними, как делают хорошие современные вратари. Сосредоточенный и решительный в игре, вне поля Трусевич был лидером компании, здорово танцевал, выбивал чечетку.

С 16 лет Николай играл за одесскую команду «пищевиков», начал с четвертого состава, но быстро прогрессировал в мастерстве, по воспоминаниям очевидцев, «рос, как грибы». Писк, который издавал юный вратарь при игре на выходах, сменился уверенным гиканьем надежного стража ворот. С 30-го по 35-й годы играл за сборную Одессы, затем и за украинскую сборную. В ее составе Трусевич стал одним из главных героев блестящей победы над французским «Ред Стар» в 1935 году. Одну из сильнейших французских команд сборная республики просто разгромила (6:1), но выделяли после игры не форвардов, а вратаря. Так председатель всеукраинского совета физической культуры С. Андреев писал об этой игре: «Если отмечать отдельных игроков, то первым среди всех следует назвать нашего вратаря Трусевича. В матче с „Ред Старом“ он показал чудесную технику, брал такие мячи, что можно было только удивляться».

А вот тому, что вскоре после этой игры Трусевичу пришлось покинуть наш город – удивляться не стоило. После переноса столицы из Харькова в Киев в новую столицу УССР стали сгонять лучших футболистов. В середине 30-х альтернативы такому переходу не было. Как, к сожалению, и после этого. Одесские болельщики хранят в своей памяти длинный список таких украденных игроков.

До начала Великой отечественной войны одесский вратарь защищал ворота киевского «Динамо», помог этой команде выиграть серебряные медали в весеннем первенстве 1936 года, входил под вторым номером в число 55 лучших футболистов СССР (в 38-м году).

Во время войны Николай Трусевич был одним из тех, кто принял участие в знаменитом «матче смерти». «В этом футбольном поединке с фашистами советские спортсмены выиграли со счетом 5:3, – писал Борис Галинский, – некоторые из них, в том числе и Николай Трусевич, за это поплатились жизнью. После этой игры центральное радио передавало: «Известный всей стране вратарь Украины Трусевич перед смертью поднялся навстречу немецким пулям и крикнул: «Красный спорт победит!».

Каждое время рождает и генерирует в себе своих героев, сейчас таковыми на полном серьезе и без тени сомнения считают коллаборационистов (и громко воздают им хвалу, быть может, и не задумываясь о том, что делают). Не оставили в покое и такой продукт советской пропаганды, как матч смерти, занялись развенчанием этого «мифа». Материалов на эту тему было написано много и от слова миф там действительно рябит в глазах. Основная тема исследований – был ли связан расстрел футболистов с победой над немцами? Гамбургская прокуратура, например, в 2005 году пришла к выводу, что такой связи нет. Многие в нашей стране чему-то очень обрадовались. Но факты в том, что Николай Трусевич и еще несколько футболистов были расстреляны не до этих матчей, а после. И все 7 матчей у немецких и венгерских фашистов летом 1942 года были выиграны.

Иосиф Лифшиц. Карьера этого защитника развивалась примерно так же, как и у Трусевича. Начинал в команде «пищевиков», затем играл за одесское «Динамо», а первый чемпионат СССР начал в составе другого «Динамо», киевского. Собственно, с Трусевичем они были вместе не только на футбольном поле, дружили, а затем и породнились – Николай женился на сестре Иосифа. Как и Трусевич, Лифшиц был душой компании, настоящим одесситом, то есть, общительным и остроумным человеком, хохмачом. Благодаря цвету волос имел нехитрое прозвище – Рыжий.

«Начинал играть на месте левого полусреднего нападающего, затем выступал в центре полузащиты, – характеризовал Лифшица Сергей Раздорожнюк, – С переходом команд на игру по системе «дубль-ве» стал играть на месте центрального защитника. Спортивный азарт, воля к победе всегда были свойственны этому физически крепкому, но иногда игравшему на грани фола спортсмену».

Рослый и физически сильный футболист нашел себя в защите, а с собой из предыдущих амплуа «забрал» хороший удар – Иосиф был исполнителем стандартов, здорово бил штрафные. Хорош был и в игре головой. Любил силовую борьбу, в которой редко оставался побежденным. В общем, классного игрока подготовила Одесса для киевского «Динамо». Впрочем, в 41-м году Иосиф Лифшиц вернулся в родной город, уже в «Спартак», но тот чемпионат остановила война.

Михаил Малхасов. Михаил был еще одним выпускником команды «Черное море», в 20-е играл за упомянутый «Местран», затем выступал за пределами нашего города, в Киеве, Москве и Иваново. Вместе со Штраубом Малхасов составлял прекрасную связку на правом фланге атаки, оба выделялись блестящей техникой и здорово понимали друг друга. В игре Малхасова всегда присутствовала мысль, он был настоящим конструктором атак. Борис Галинский называл его «одним из самых техничных футболистов республики».

Михаил пользовался большой популярностью у противоположного пола, был очень красив. С этим связано его прозвище, Цона, впрочем, что значит это слово, видимо, подаренное одним из успешно ходивших по Одессе языков, сказать сложно. Жена ревновала Михаила Орестовича, имевшего множество поклонниц, но по сохранившейся информации, он был примерным семьянином.

Воспитанник Малхасова Александр Руга, как-то оказавшись в Иваново, заговорил о своем тренере и столкнулся с бурным выражением восторга. «Город невест» запомнил одесского форварда не только за красоту, но и за футбольный талант. А все, кто лично знал Михаила Малхасова, характеризуют его, как исключительно приятного и интеллигентного человека. И вот авторитетное свидетельство Николая Старостина из его книги «Звезды большого футбола».

«Одесса восторгалась благородными манерами порывистого и мягкотехничного Михаила Малхасова. Его прозвали Цона. Малхасов играл один сезон в московской «Промкооперации» («Спартак»). Побывал он и в той команде Иванова-Вознесенска, куда был собран одно время весь цвет футбольной Украины. Но одесские болельщики вернули Цону обратно к Черному морю. Михаил ничуть не зазнался. Несмотря на огромную популярность, он оставался всегда таким же скромным, каким впервые я увидел его на Киевском вокзале в Москве.

Нерасторопный посланец нашего клуба не то опоздал к поезду из Одессы, не то просто проглядел Малхасова в толпе приезжих. Только к вечеру я узнал, что гостя не встретили. Тогда в сопровождении болельщиков я устремился на вокзал, Меня удивляло, почему Михаил сам не добрался до стадиона или до моей квартиры.

Я был наслышан о его скромности, но действительность превзошла молву. Вокзал был забит пассажирами. Мы раз-другой проскочили по его большим залам и уж готовы были уйти ни с чем, когда в уголке я увидел умилительную картину: на небольшом чемодане, спиной к стене сидел любимец одесситов, а около него полулежала очаровательная девушка. Она спала, а он старательно следил за тем, чтобы свет не падал ей на глаза.

Мы вначале остановились, боясь нарушить эту идиллию. Потом мои спутники радостно загалдели, вспугнув сон одесской феи.

– Миша, чего же ты тут сидишь? Или с другим поездом приехал? – спросил я, после того как он представил мне свою жену.

– Нет, мы приехали еще утром, но подумали, что неудобно не дождаться. Ведь нам писали, что встретят. На лавках-то все с детьми, так мы пристроились на вещах.

«Вон он какой, этот витязь, этот правофланговый одесского футбола», – пронеслось в моем сознании.

Но откуда Цона? Что скрыто за этим словом, так любовно произносимым взамен имени? Оказывается, Михаил и сам не знал, почему болельщики подхватили и разнесли это прозвище».

Леонид Орехов. «Лучший форвард одесской команды довоенного периода, – писал о Леониде Сергей Раздорожнюк. – Первым из одесских футболистов забил 50 мячей в чемпионатах и розыгрышах Кубка СССР. Являлся специалистом по реализации 11-метровых ударов. Играл на месте центрфорварда и полусреднего нападающего. Не обладая внушительными физическими данными и высокой скоростью, благодаря высокой технике и хорошо поставленному удару с обеих ног сникал себе славу грозы вратарей. Болельщики ласково называли его Орешек».

Очевидцы сравнивают Орехова с другим знаменитым игроком 30-х – питерским крайним Пекой Дементьевым. Леонид также был невысоким, но очень техничным игроком, мастером «стандартов». Как вспоминают, на спор Орехов забивал 11-метровые с завязанными глазами, на практике реализуя известное выражение, когда, по мнению болельщиков, одна команда просто обязана побеждать другую. Но не только пенальти входили в его арсенал, забивал форвард и с угловых. Так, приехав в Одессу уже после войны в составе николаевского «Судостроителя», Леонид отличился дважды, один раз отправив мяч в сетку прямым ударом с углового.

В свободное от матчей и тренировок время Леонид Орехов ходил по одесским пляжам и ловил бычков, был большим любителем рыбалки. Как и многие последующие звезды одесского футбола и «Черноморца».

Михаил Волин. Талантливый защитник всю свою карьеру играл за команды «Динамо» из разных городов. Вместе с другими одесскими мастерами выступал за «Динамо» из Винницы в начале 30-х годов, затем вернулся в одесское «Динамо», а к первому чемпионату СССР был вызван в Киев, где отыграл весенний и осенний чемпионаты 1936 года. Затем он вернулся в родной город и уже в составе одесского «Динамо» попал в число лучших футболистов СССР (в 38-м году). Футбольный защитник в годы Великой отечественной Войны стал защитником Родины и отдал свою жизнь в борьбе с фашизмом.

«Большую память о себе оставил Михаил Волин, настоящий самородок, – писал Сергей Раздорожнюк. – Миша работал на макаронной фабрике и играть начал во внелиговой команде «Кречет». Волин был настоящим бойцом, о его прыгучести ходили легенды, некоторые приемы он выполнял поистине с мастерством акробата. Во время войны сапер Михаил Волин прошел ратный путь от Черного моря до Бреслау, где его и настигла смерть».

Николай Табачковский. «Двое ребят со Столбовой улицы, – вспоминал Сергей Раздорожнюк, – Николай Табачковский и Николай Хижников – получили футбольное образование, гоняя мяч на пустырях Молдаванки. Оба почти одновременно пришли в сборную Одессы: Табачковский – из команды джутовой фабрики, а Хижников – из «январцев». Оба были защитниками, имели репутацию бойцов, себя не щадивших. Играя в воротах, когда в защите действовали два Николая, я чувствовал себя, как за каменной стеной».

Табачковский защищал цвета главной команды Одессы с самого начала истории чемпионатов СССР. В 1938 году попал в число 55 лучших футболистов страны (под № 2). Был храбрым и уверенным в себе защитником, одним из первых мастерски освоил такой сложный прием, как подкат, вообще был очень хорош в отборе мяча.

Николай был красивым молодым человеком с хорошими манерами, пользовался популярностью в городе, с ним дружили одесские знаменитости, артисты, ученые. Но жизнь Николая Табачковского оказалась разделенной на две части и вторая стала очередной трагедией в истории одесского футбола. Во время войны он был ранен, попал в плен, оказался в концлагере. Вот как описывала вернувшегося в Одессу Николая его соседка Т. Лебедева: «Вернулся он из немецкого плена. Вернулся в рваной старой телогрейке, почти босой, опухший, с лицом серого цвета, а в глазах – страх, мольба и какое-то оцепенение. Он своим видом напоминал избитое, вернее забитое, затравленное животное. Он хотел только есть и спать. И не знаю, как это получилось, только дома он спал, а точнее – валялся на полу грязный, безразличный ко всему. У него постепенно стали увеличиваться уши, нос, губы, пальцы на руках и ногах, стала прогрессировать «слоновая» болезнь. Получилось так, что он оказался не нужен ни жене, ни ее родственникам, и его выгнали из дому».

Николай вылечился, но вернуться в футбол уже не мог. Жизнь одного из любимцев одесских болельщиков конца 30-х годов оборвалась в 1962 году – ему было чуть больше 50 лет.

Николай Хижников. Около 15 лет Николай выступал за лучшие команды нашего города. До войны играл за одесское «Динамо», после – за «Пищевик» и «Спартак». Правый защитник был одним из лидеров коллектива, образцом для подражания молодежи. В 1944-м Хижников совершил своего рода гражданский подвиг – отказался играть в киевском «Динамо», куда был призван через несколько месяцев после освобождения Одессы. На удивление, столь безрассудный, по тем временам, поступок сошел Николаю Кондратьевичу с рук. В послевоенном «Пищевике» он был одним из самых опытных игроков и, безусловно, пользовался авторитетом. Но и до войны он по праву считался одним из лучших беков Одессы.

Техничный и корректный игрок в то же время не прощал обидчикам грубость. «Он и меня научил паре приемов, как сыграть и в мяч, и не только, – вспоминает учившийся у Хижникова, а затем игравший с ним Александр Руга, – как-то перед матчем с командой Николая форвард другого одесского коллектива Яков Альтерович (впоследствии игравший и в «Пищевике» – прим.) просил тренера не ставить его на игру. Потому что Хижников, уже сталкивавшийся с агрессивной манерой игры Альтеровича, напористо лезшего вперед и не стеснявшегося тактики мелкого фола, сказал ему прямым текстом – если выйдешь на поле, я тебя убью».

Эти слова явно не были пустой угрозой, а сам Николай Хижников был одним из плеяды непроходимых защитников, в разные времена защищавших честь города на футбольных полях страны. И одним из настоящих патриотов одесского футбола.

Безусловно, невозможно перечислить всех звездных футболистов, игравших в Одессе начала и первой половины прошлого века. Все они, наносившие и отражавшие удивительные и пушечные удары, делавшие потрясающие подкаты и изящные передачи, восхищавшие публику сохранением стиля в годы немыслимых бедствий и трудностей заслуживают статей, книг, фильмов, а главное памяти грядущих поколений, любящих команду своего города. Потому что они и есть его футбольная слава.

Использованы материалы Бориса Галинского и Сергея Раздорожнюка, воспоминания Александра Руги и Анатолия Бурдейного.