Валерий Яблочкин об интересной жизни в футболе, и тяжелой - после.

Vesti.kz, 19.02.2015

Когда-то Валерий Яблочкинсчитался восходящей звездой казахстанского футбола. Уже в 15 лет он привлекался к тренировкам с основным составом «Кайрата», а расцвет карьеры встретил в московском «Локомотиве». Но в 25 лет из-за травм Валерий Яблочкин завершил карьеру. Жизнь после футбола оказалась непростой - Яблочкин стал злоупотреблять спиртным и пристрастился к наркотикам. Сейчас ему 41, и в его жизни все хорошо: бывший нападающий живет в родном Темиртау, играет в любительском чемпионате, работает водителем и мечтает, чтобы однажды дело отца продолжил девятилетний сын.

В феврале с ним встретился корреспондент Vesti.kz. Валерий Яблочкин встречает меня после работы у своей машины, садится, приглушает мотор и начинает рассказывать: как боролся с травмами и зависимостью от наркотиков, как спал на тренировках в центре поля и проигрывал в казино 100 тысяч долларов, как ругался с Юрием Семиным и узнал, что друзья его «похоронили».

ИНТЕРНАТ

- Вы в 12 лет уехали из родного Темиртау в харьковский спортивный интернат. Не было тяжело вдали от дома?

- Наоборот - было интересно, тогда футбол был моим смыслом жизни. Нас в семье было трое: две сестры и я. Старшая уехала в Украину и родила дочку. На семейном совете мы решали, кто поедет нянчиться с племянником - спичку вытянул я!

Приехав в Горловку, я сразу записался в секцию при заводской команде, оттуда меня и забрали в Харьков - там была специальная спортивная школа-интернат. Я учился и играл, хотя на учебу, если честно, времени тратил меньше. В интернате было много приезжих, но с Казахстана я был единственным. Классное время было! Что касается порядка, то он был только на тренировках, а в быту было разгильдяйство.

- Почему Вы перевелись в алматинский интернат?

- Меня выгнали из Харькова из-за поведения. Я вернулся в Темиртау, мама меня устроила на ремонтно-машиностроительный завод учеником слесаря. Так вот, через полгода прихожу после работы домой, а там сидят два тренера: «Поедешь в Алматы?». Я отвечаю: «Меня выгнали с Харькова из-за поведения. Нужен я вам такой?». - «Ты нам нужен не из-за плохого поведения, а как игрок. Мы слышали о тебе, видели тебя в действии!»

В Алматы меня уже сразу подключили к дублю «Кайрата». Когда подошло время выпуска из интерната, мне сделали операцию на мениске. Тогдашний второй тренер «Кайрата» Курбан Бердыев сказал: «Извини, здоровый ты нам нужен, больной - нет». Я вернулся домой, стал играть в «Булате», потом перешел в «Шахтер».

- Вы сказали, что работали учеником слесаря. В 14 лет?

- Да, это сейчас необычно, а тогда - нет. Что меня удивляло на работе? Что там может удивлять, приходишь, крутишь гайки. 

- В 17 лет Вы играли уже в основном составе «Булата». Как к Вам относились одноклубники?

- Коллектив у нас был хороший. Я нормально влился, провел хороший сезон для молодого игрока, даже несколько голов забил.

- Вы затем перешли в «Шахтер». Что запомнилось в Караганде?

- В «Шахтере» у меня был хороший наставник Лев Бурчалкин, который поверил в меня. Мы с ним могли поработать вместе и после Караганды. Когда я играл в «Шиннике», он зазывал меня к себе в питерское «Динамо». Но на тот момент я уже подписал предварительный контракт с «Локомотивом» и не мог подвести Юрия Павловича Семина.

- После «Шахтера» Вы ушли в «Кайрат», где застали первый суверенный чемпионат Казахстана.

- В «Кайрате» тогда были такие игроки! Я просто назову фамилии: Евстафий Пехлеваниди, Вахид Масудов, Сергей Волгин. Я тогда носил мячи, но мне было приятно просто находиться в одном коллективе с ними.

ШТУРВАЛ САМОЛЕТА

- Как Вы уехали в Россию?

-  Я в интернате дружил с сыном Валентина Гроховского - он тогда работал в Федерации футбола. Как-то пришел в гости к другу, поплакался, что у меня что-то в Казахстане не получается. Гроховский-старший набрал несколько команд в России и предложил вариант с просмотром в «Шиннике», который играл в первом дивизионе.

В Ярославле уже на второй тренировке я порвал четырехглавую мышцу. Тогда тренером там работал Игорь Семенович Волчек, он сказал: «Полгода будешь лечиться, зарплату мы тебе платить будем». Во втором круге я забил 13 голов, это второй результат в команде. Потом пошло-поехало: следующий год - 21 гол, потом - 15, а когда выходили в высшую лигу - 9 мячей, хотя все игры провел.

- Как игралось на выезде в первой лиге?

- Играешь 90 минут по нулям, а потом арбитр ставит пенальти, свистит и показывает на центр поля. И ты ничего не успеваешь сделать.

- Самый экстремальный выезд?

- Уже в премьер-лиге ездили во Владикавказ к «Алании». Там была напряженная обстановка, выходили на поле в сопровождении омоновцев с щитами, а когда уезжали - нам кинули камень в автобус. Возле гостиницы и стадиона нас охраняли, но какое сопровождение поможет, если тебе, не дай бог, камень в голову попадет?

- Вы, наверное, за три года в первом российском дивизионе налетались на всю жизнь?

- Самолеты тогда были родным домом. Я, в принципе, никогда не боялся летать. Был такой момент, что я однажды сел за штурвал самолета.

- Как это произошло?

- Мы в те годы летали чартером ЯК-40. Выиграли где-то игру, зашли в самолет, тренеры разрешили нам расслабиться - выпить по паре бутылок пива. А где пиво, там и остальное. Мы же не умеем нормально пить - разбавляли пиво с виски. Вышел командир и спрашивает: кто хочет посидеть в кабине? А я всегда сидел в первом ряду и в автобусе, и в самолете, так что с радостью согласился.

Захожу в кабину, вижу, самолет летит на автопилоте и спрашиваю: «А можно я порулю?». Нет проблем, командир снимает автопилот, и я чуть-чуть порулил, влево-вправо покрутил штурвал - с меня пот градом сошел. Ощущение, будто в космос слетал.

Вторым тренером у нас тогда был Боря Гаврилов. У него была «заячья губа». Повернувшись назад, я увидел, как она у него выровнялась. Услышав от него «Иди на##й», я понял, что в салон возвращаться не стоит. Одноклубники обещали меня «щелкнуть» по прилету - но ничего, все нормально было!

- Бывали еще экстремальные ситуации в самолетах?

- Летели на сборы в Болгарию и я, сидя в кабине, видел, как самолет садится на взлетную полосу. Адреналина хватил. Еще как-то на сборах в Турции не наш самолет не мог приземлиться два дня. А когда взлетали мы, попали в турбулентную зону - болтанка была сильная. Перед вылетом, естественно, зашел в дьюти-фри, но виски, которое купил в подарок, выпил с горла в самолете. Не опьянел. Там не пьянеешь!

ВЕСЬ В ЗОЛОТЕ 

- Как Вы попали в московский «Локомотив»?

- Тогда сборная первого дивизиона поехала на матч против сборной Серии Б в Италию. Матч был товарищеским, просто сравнить уровень российского футбола с итальянским. Команду повез Юрий Семин. Перед вылетом тренировались в манеже, и я повредил голеностоп. Был такой врач Родашвили, он сказал мне, что я все равно через три дня буду играть в Италии. А я лежу на массажном столе, он надавливает на голеностоп, оттуда - кровь хлыщет. В итоге вставил две пластины, сутки в них проходил и в Италии на поле я все-таки вышел. Мы проиграли - 1:3, забил Сергей Скаченко из Павлодара. Ну хоть не всухую!

Уже на тот момент у нас, можно сказать, шли переговоры с Семиным. Он готовил меня к тому, что я должен играть в высшей лиге, что у меня есть все задатки. Я не хвалюсь, но у меня, правда, много всего было. Вы говорите, расхлябанность, я в чем-то с Вами согласен. Рядом со мной не было мамы, а жена в нужный момент не остановила. У меня появился вкус денег. Я в 1994 году ездил на американской машине, ходил весь в золоте, как тогда модно было. Даже травма у меня случилась, я думаю, из-за того, что я погнался за деньгами. В «Локо» мне при подписании контракта дали подъемными 100 тысяч долларов, хотя предлагали и квартиру - а надо было брать ее, сейчас бы она стоила дороже.

- Сколько Вы тогда получали?

- Зарплата была 2,5 тысячи долларов, но мы зарабатывали премиальными. У московских клубов они доходили до 10 тысяч долларов, а, к примеру, у «Алании» - 3-5 тысяч. Это все решалось на уровне руководства.

- Много соблазнов, наверное, было для молодого игрока в Москве?

- Москва есть Москва! День начинался утром с тренировки, а заканчивался глубокой ночью в ночном клубе. Помню, только пришел в команду, заселился в съемную квартиру и на домашний телефон звонок: «Валерий Яблочкин? Спуститесь вниз, вас ждет черный »Ауди«. Спускаюсь, а там пацаны с »Локомотива«: »Сейчас поедем на природу. Проверим тебя!". В концовке я проснулся дома, ничего не помню. Пили грузинское вино, разбавляли спрайтом.

В «Шиннике» как-то я уснул на тренировке в центре поля. Причем я не напивался. Мы были в Испании. Пошли покупать подарки в винный магазин. Взял бочонки друзьям, родным и президенту клуба, с которым мы были в хороших отношениях. Ну и сам пригубил, а вино оказалось каким-то особенным. Я лишь помню, как проснулся в Шереметьево. Меня отчислили из команды, но президент сказал: «Забьешь в следующей игре - все прощу!». Я пошел к пацанам, попросил играть на меня - забил. Мне в Ярославле перло очень сильно!

- Чем запомнился Юрий Семин?

- Палыч-Палыч! Он такой человек - с ним нельзя ругаться. Придя в команду, надо было понимать: он и президент Сергей Филатов - весь клуб был на них, он играл очень большую роль. В «Локомотиве» я забил сразу же в первой игре. А во второй - Дима Лоськов, пришедший со мной одновременно, отдал мне передачу и у меня был хороший момент, но я сыграл красиво, пяткой, но не забил. На этой почве у меня случился с Семиным конфликт. Я был не прав, но тогда был молодой и амбициозный. Короче, просидел шесть матчей на трибуне, пока не подошел и не извинился.

- Куда Вы ушли из «Локомотива»?

- Я сначала съездил в Корею на просмотр в клуб «Самсунг Электроникс». День потренировался, на второй был просмотровый матч, организованный специально для меня. А в игре соперник просто подтолкнул меня, абсолютно обычный игровой момент, но я упал и сломал мениск. В итоге большую часть в Корее я просто лежал в кровати, потому что не мог ходить. Спасибо большое Валерию Непомнящему, который меня приютил у себя дома и ухаживал за мной! Постоянно спрашивал: «Валера, может, что надо?». Я лишь попросил мяса, потому что в Корее с этим дефицит. Удивили еще палочки, которыми они кушают - когда был в ресторане, сразу попросил вилку.

В Москве мне сделали операцию. Сменили связку на лавсан. Я не доктор, но когда я увидел, что у меня осталось от связок, я понял - в «Локо» у меня все.

Вылечился и поехал в Астрахань. В «Волгаре» у меня появился страх. У меня из-за операций пропала скорость, удар, хотя я всегда бил с обеих ног. Ничего не получалось. Я же не мог тренерам объяснить, что не могу нормально играть из-за страха, меня бы не поняли. Случилась депрессия, а свое утешение я нашел в алкоголе. Потом ушел в ярославский «Нефтяник», это вторая лига, но там у меня было только имя, а прежней игры - уже нет.

ПОСЛЕ ФУТБОЛА

-  Чем Вы занимались после футбола?

- Что тебе сказать? Да ничем не занимался. Я сел плотно на стакан. Пошла черная, очень черная, полоса. Тяжело себе найти место в жизни после футбола. Когда ты высоко взлетаешь - потом очень больно падать. Я это на себе понял: у меня было все - а не стало ничего. Я продал две машины, потому что мне надо было на что-то жить.

Не было рядом человека, который мог мне подсказать, что надо было деньги во что-то вложить. Подъемные от «Локомотива», 100 тысяч долларов, я проиграл в казино «Голден Палас» в Москве за три дня - и мне было не жалко.

- Вы извините, конечно, но в Темиртау ходили слухи, что у Вас были проблемы с наркотиками.

- Было, к сожалению. Я в жизни попробовал все. Я не хвастаюсь, но у меня по молодости был принцип - надо попробовать все. Сейчас я понимаю, наркотики - это зло и вред. Нынешнему поколению могу лишь посоветовать - никогда не пробовать эту ерунду и заниматься спортом.

- Как избавились от зависимости?

- Там легко не бывает. И это у всех. Это не тяжело, это ОЧЕНЬ ТЯ-ЖЕ-ЛО. Я лег в больницу на 45-дневный курс. Через 13 дней у меня началась депрессия, врачам я написал объяснительную, что ухожу по собственному желанию и беру ответственность на себя. Я ушел - и два года очень сильно пил. Этим и переборол наркотики.

- Бывшие друзья, одноклубники были в курсе, что с Вами?

- Нет. Меня «похоронили» многие знакомые. Я недавно ездил в командировку в Иваново. Прилетел в Москву, а оттуда рванул в Ярославль. Встретился с родственниками, посидели час, а мне очень хотелось увидеть пацанов, с которыми играл в «Шиннике». Нашел их, а они, увидев меня, говорят: «Валер, мы тебя давно похоронили». Прошла такая информация, но говорят, что если так говорят - значит, долго жить буду. Посмотрим!

- На что Вы жили в те годы?

- Что-то делал, мама помогала. Большую часть времени я бездельничал. Были какие-то деньги, но они быстро тратились.

СЕЙЧАС

- В 2005 году Вы вернулись в Темиртау.

- В феврале я приехал, а уже в ноябре женился. Любовь! Вскоре родился сын. Я был женат три раза - в Ярославе живет дочка от предыдущего брака. Я думал, сын пойдет по моим стопам и станет футболистом, отдал его на секцию, смотрел за тренировками. А вернулся как-то из командировки - а он у меня танцор! Ему нравится, все его хвалят, но я и с женой, и с тещей ругаюсь, говорю, надо на футбол (улыбается). Но ему  9 лет, интересы еще могут поменяться.

- Прежние проблемы в прошлом?

- Да. Я уже давно не пью, с 2008 года не употребляю даже пиво. У меня работа такая, что не запьешь.

- Кем работаете?

- Работаю водителем в одной из фирм Темиртау. Работа нравится, часто езжу в командировки. Я всегда любил рулить. Впервые сел за руль в 13 лет. В детстве у моего друга папа работал начальником на заводе, у него была служебная машина. Ему тогда было 15 лет. И когда его папа уехал в командировку, мы взяли его машину, я сел за руль, и поехали в Караганду.

- Сколько у Вас было машин за всю жизнь?

- Много. Зарабатывались они потом, а уходили - просто так: надо было на что-то жить.

- Вы постоянно играете в городском чемпионате.

- Этот зимний чемпионат я пропускаю. Покрытие в зале для меня жесткое, мне лучше травяное - у меня было семь операций на коленях. Если я поиграю в зале, то потом хромаю, а сейчас мне хромать нельзя - надо семью кормить.

- Ваши соперники знают, что Вы когда-то играли за сборную и «Локомотив»?

- Знают, конечно. Многие смотрят на меня, равняются. Я в свои 41 бегаю два тайма, забиваю, борюсь. Рафаэль Хамидулов, тоже когда-то игравший в сборной и «Кайрате», после наших игр шутит: «Яблоко, так не бывает, ты нас вечно »хоронишь"! Я сейчас в городских соревнованиях играю последнего защитника, но часто бегаю вперед - в последнем сезоне, например, было 11 голов.

В прошлом году я ездил в Алматы на чемпионат среди ветеранов, там я играл нападающего. Заняли первое место, я в каждом матче забивал. В полуфинале, правда - мне это не понравилось - Димка Огай увел команду из-за пенальти в их ворота. Когда выиграли, честно скажу, почувствовал себя намного моложе, давно я не выигрывал какие-то трофеи! В этом году я снова буду ездить в Алматы. Мне будут оплачивать проезд, платить зарплату и, как в старые добрые времена, премиальные.

- За футболом профессиональным следите?

- За казахстанским - нет, смотрю российский чемпионат по телевизору. Если даже засыпаю, говорю жене, чтобы досмотрела. Утром просыпаюсь, узнаю счет - «Спасибо, молодец, я люблю тебя!».

А еще мне нравится английский чемпионат своей непредсказуемостью и за то, как они бегают все 90 минут. Я не знаю, что они кушают, чтобы так носиться! У нас в свое время считалось, что в день игры надо съесть бутерброд с красной икрой, кусок мяса и перед выездом на стадион выпить кофе с шоколадом, но мы так не бегали.

- Что Вам напоминает о прошлой жизни?

- Футболок, фотографий у меня не осталось. Напоминает - что я умею играть. Мне все говорят, мастерство я не пропил. Каждый матч выкладываюсь полностью, потом два-три дня лежу, охаю, жена даже говорит, что скоро все мячики перережет.

- Что посоветуете  молодым футболистам?

- Серьезнее относиться к своему делу. Любить футбол и вкладывать душу в него.

- О чем мечтаете?

- Дожить до старости и увидеть, как мой сын станет футболистом!