Владимир Гончаров: «Не хотел играть у Германа Зонина»

«Невское время», 21.02.2004

Этого настырного, пробивного нападающего хорошо помнят болельщики старшего поколения. В конце 1960-х – начале 1970-х Владимир Гончаров был ударным форвардом «Зенита», затем выступал и за старейшую команду города – «Динамо».

МОИМ КУМИРОМ БЫЛ ВИКТОР ПОНЕДЕЛЬНИК

– Владимир Николаевич, вы родом из футбольного края – Ростовской области.

– Родился я и в 1964 году, играя за местную команду, стал чемпионом области среди юношей. Причем получилось так, что звание чемпиона стоило мне поступления в Институт сельскохозяйственного машиностроения – хорошо сдал четыре экзамена из пяти, а на последний не смог явиться из-за решающего матча.

– Первой профессиональной, как сказали бы сейчас, командой был «Ростсельмаш»?

– Накануне сезона 1965 года наша команда встретилась в товарищеском матче с «Ростсельмашем». Сразу после игры меня усадили в автобус «сельмашевцев», даже не дав попрощаться с товарищами по команде.

– В «Ростсельмаше» – тогда второй по рангу команде Ростова-на-Дону – вы провели два сезона, а в апреле 1967-го – в 21 год стали игроком «Зенита». Не так уж часто бывало, чтобы футболист из второй группы класса «А», то есть первого дивизиона по современной классификации, сразу попадал в элитный дивизион.

– В 1966 году начальник нашей команды, знаменитый форвард, обладатель Кубка Европы Виктор Понедельник, подарил мне свои бутсы. И до этого я играл неплохо, а уж в бутсах своего кумира все стало получаться как нельзя лучше.

– Значит, вашим идеалом футболиста был знаменитый центральный нападающий сборной СССР?

– Можно сказать, даже не идеалом, а идолом. К тому же Понедельник ведь был моим земляком, начинал в «Ростсельмаше», затем блистал в ростовском СКА. Я старался подражать ему во всем – и в игре, и в одежде, и в походке. В общем, перед началом сезона 1967 года меня стали приглашать в разные команды, в том числе и в ленинградский «Зенит». У меня не было особого желания уезжать из Ростова, но очень уж активно уговаривали – Георгий Васильевич Мазанов и Игорь Иванович Комаров. Мазанов одно время тренировал «Ростсельмаш», а в том году работал старшим тренером отдела футбола и хоккея спорткомитета РСФСР. Комаров же был председателем горспорткомитета Ленинграда. Накануне игры «Ростсельмаш» – «Даугава» встречались ростовский СКА и «Зенит». Я посмотрел этот матч, после чего решил, что вполне смогу заиграть в «Зените» – уровень моей подготовки соответствовал команде высшей лиги. И как при переходе в «Ростсельмаш», все произошло очень быстро: «Зенит» улетал в тот же день, и мне не дали сыграть с «Даугавой». С тех пор Комаров называет меня своим крестником.

ЖАЛЬ, ЧТО НЕ СЫГРАЛ НА МЮНХЕНСКОЙ ОЛИМПИАДЕ

– Считаете удачным зенитовский период карьеры?

– Не мне судить. Играл в атаке вместе с такими мастерами, как Лев Бурчалкин, Анатолий Зинченко, Георгий Вьюн, Борис Кох. Забил не так уж мало мячей, горжусь, что однажды поразил ворота самого Льва Ивановича Яшина. В 1971 году был приглашен в олимпийскую сборную СССР. Жаль, что на Играх в Мюнхене не удалось сыграть – ФИФА разрешила в олимпийском турнире 1972 года выступать футболистам, участвовавшим в чемпионате мира, и поехала в ФРГ наша первая сборная.

– В 1974 году вы вернулись в Ростов, став игроком СКА. Потянуло на родину?

– Дело не в ностальгии. Я понимал, что рано или поздно мне предстоит отслужить в армии, тем более что военкомат не дремал, постоянно делая попытки призвать меня. Армейские и динамовские клубы были не прочь заполучить таким способом хороших игроков. Мне предлагали «отслужить» в минском или московском «Динамо». Были и другие варианты, но тренер «Зенита» Герман Зонин говорил, что беспокоиться не надо – проблему с армией он «решит». Как выяснилось позднее, слово свое он не сдержал. Когда в конце 1973 года «Зенит» вернулся из поездки по ФРГ, меня дома уже ждал патруль из военкомата. Тогда я и пожалел, что доверился Зонину и не отвечал в свое время на приглашения динамовцев. Пришлось срочно звонить в Ростов, но пока армейцы через Москву пробивали мой перевод к себе, пришлось два месяца отслужить в Выборге, в обычной части. В 1974-м мне удалось стать лучшим бомбардиром СКА и помочь команде вернуться в высшую лигу.

– А вы в 1976-м вернулись в Ленинград, но не в «Зенит», а в «Динамо». Почему?

– Наверное, надо сказать о том, что я закончил свою «службу» в СКА досрочно: у меня родился сын Вадик – и по закону меня, как отца двоих детей, демобилизовали досрочно. Что касается выбора клуба в Ленинграде, то при всех прочих равных условиях я не хотел играть в команде, которую тренировал Зонин.

МОРОЗОВ ЛЮБИЛ ПАРАДОКСАЛЬНЫЕ РЕШЕНИЯ

– В «Динамо» вы и закончили свою игровую карьеру.

– Тренер динамовцев Анатолий Николаевич Васильев собрал неплохой коллектив: к бывшим зенитовцам Анатолию Зинченко, Михаилу Фокину, Владимиру Копию, Георгию Хромченкову добавилась молодежь – Юрий Желудков, Аркадий Афанасьев, Юрий Герасимов, Владимир Клементьев. Команда показывала неплохую игру – мне же особо запомнился один матч.

– Удалось в нем забить решающий или красивый гол?

– Если так можно сказать – все было совсем наоборот. Я дружил с Толей Зинченко – на выездах жили в одном номере. Так вот, накануне игры в Минске, в 1977-м, замечаю, что он как-то хитро поглядывает на меня, как будто знает какую-то тайну, касающуюся меня. В ответ на мой недоуменный вопрос, что случилось, он отвечает: «Скоро узнаешь». Действительно, я об этом узнал на установке перед матчем – наш тренер Юрий Андреевич Морозов отвел мне в этой игре роль... последнего защитника. (О том, почему в этом матче «Динамо» руководил Морозов, мне на днях поведал Анатолий Васильев. У него в то время тяжело болел отец, и на выездных матчах командой руководил Морозов, занимавший пост государственного тренера спорткомитета СССР по Ленинграду. – прим. В. В.). Надо сказать, что минчанам очень нужны были очки – они рвались в высшую лигу. У нас такого стимула не было, и, наверное, поэтому и перед матчем, и в перерыве хозяева поля предлагали нам, за вознаграждение как говорится, не особенно упираться. Коллизия был и в том, что тренировал минчан Олег Базилевич. Всем известно, что он, Валерий Лобановский и Морозов были в дружеских отношениях. Тем не менее Юрий Андреевич сказал нам перед матчем, что знает о предложении соперника и что если мы настоящие спортсмены, а не просто люди, умеющие играть в футбол, то мы это докажем своей игрой.

– Каков же был результат этой игры?

– Мы с вратарем Владимиром Прониным не пропустили ни одного мяча в свои ворота, а Зинченко забил два в ворота соперника.

– В умении принимать неожиданные решения Морозову не откажешь.

– Совершенно верно: он ведь и в дальнейшем довольно часто принимал такого рода парадоксальные на первый взгляд решения – сказывался его огромный опыт и, наверное, интуиция. Что касается той игры в Минске, то до сих пор горжусь тем, что, будучи капитаном команды, не подвел тренера и хорошо сыграл на совершенно новой для себя позиции. Отличную игру всей нашей команды даже отметил инспектор того матча – знаменитый Михаил Якушин.

– Каким получился ваш уход из большого футбола?

– Как-то я прикинул, что при мне сменились три поколения игроков, я забил в командах мастеров больше 100 голов. В семье росли двое детей, мне начали надоедать постоянные разъезды. В общем, решил, что пора заканчивать игровую карьеру, тем более что мне представилась возможность поступить учиться в ВШТ. В то время там давался отличный уровень знаний – можно долго перечислять известных футболистов, ставших неплохими тренерами после учебы в этой школе. Кстати, занимаясь теорией, мы и о практике не забывали – побеждали своей командой в студенческих первенствах Москвы и России. Сейчас играю за ветеранов, не так давно в матче турнира памяти Павла Садырина забил гол. Говорят, что удар получился не хуже, чем в молодости...