Люди те же, но с Кубком и медалями

«Торпедо», 11.1991

В какой-то мере это итог. Дело, начатое в 1984 году бывшим наставником ЦСКА Юрием Морозовым по созданию новой армейской команды из молодых, даже юных тогда игроков, закончилось хрустально-золотым дублем этих же ребят в году 1991-м.

Конечно, они выросли, изменились по сравнению с тем временем, когда начинали у Морозова, отбывали номер в первой лиге у Шапошникова и еще раз неузнаваемо изменились с приходом Павла Садырина.

Футбольная команда – это дом, в строительство которого каждый из тренеров, игроков и руководства клуба вносит свой «кирпичик» участия. Разными могут быть сами «строители», «прорабы», разным может оказаться и само здание… Поэтому, чтобы лучше понять, как из команды, болтающейся между первой и высшей лигой, с набором игроков молодых и талантливых, но скучавших на поле, они превратились в одного из лидеров советского футбола с ярко выраженным наступательным стилем игры, наш корреспондент решил побеседовать с одним из старожилов ЦСКА.

Сегодня собеседником ежемесячника «Торпедо» будет 25-летний полузащитник столичного клуба, обладатель Кубка и чемпион страны 1991 года Михаил Колесников.

– Миша, для начала вопрос вопросов: как случилось, что твой путь в футболе и дороги ЦСКА пересеклись?

– Я коренной москвич и начинал играть, как и многие мои сверстники, во дворе. Жил я тогда на улице Тухачевского, и футбольные привязанности местных ребят делились поровну между «Динамо» и ЦСКА, поскольку до этих стадионов было недалеко. Хотя официальное приобщение для меня чуть было не состоялось под бело-голубым флагом. Видя мои достижения в дворовом футболе, отец решил сделать мне подарок и отвел в детскую футбольную секцию при «Динамо». Там меня забраковали из-за небольшого роста и веса. Гренадером я не стал даже сейчас, а в детях был, наверное, на голову ниже самого малорослого. Разочарование было сильным, но недолгим. Один из дворовых приятелей попросил сыграть за его команду, а он тогда тренировался в ЦСКА. То ли я понравился тренерам, то ли тогда у них была нехватка мальчишек, но на футбольных полях стадиона на Песчаной получилось лучше, и с 1977 года я стал полноправным игроком в цеэсковской СДЮШОР.

Начинались мои футбольные университеты у Олега Борисовича Петруни, затем с моей командой ребят 1966 года рождения работал Василий Петрович Иванов. Он вел занятия практически до самого выпуска из футбольной школы, и только уже в самом конце мы тренировались у Валентина Бубукина. В юношах моя карьера складывалась на месте левого нападающего. Силой и выносливостью я не отличался, но в скорости мог посостязаться с кем угодно. Может, из-за этого моего качества и приметил меня в 1983 году Владимир Федотов – он тогда у Морозова занимался дублем. Я тогда еще мог играть и за ребят 1967 года рождения, поскольку родился после августа. Так и дергался – то на первенство Москвы, то за дубль армейский. А в 1984 году уже более окреп, подрос и стал чаще играть за дубль. Да и первые матчи тогда удачно для меня складывались – если сам не забивал, то уж пенальти в командную копилку приносил обязательно. Морозов уже стал меня под конец матчей и в основной состав выпускать, так что до места в команде оставалось совсем немного.

Но в 1985 году пришли «служить» в ЦСКА сразу несколько игроков из юношеской сборной – Медвидь, Шмаров, Шматоваленко, Савченко, Татарчук, Иванаускас, и Морозов решил не искать добра от добра и отправил меня снова в дубль. Тогда многих опытных игроков «ушли» и оставили зеленую молодежь, оставив в «дяденьках» Новикова и Штромбергера. Новички были, конечно, талантливые, но ни напряжения высшей лиги, ни честолюбивых замыслов руководства вынести не смогли. Поэтому после сезона 1985 года мы оказались в первой лиге. Шок для многих был огромный, тем более что ЦСКА всегда был ориентиром, флагманом в футболе.

– Тут мы, наверное, немного отошли от первого вопроса, и ты уже рассказываешь, как ЦСКА постигла участь незавидного середнячка с командой из незаинтересованных футболистов…

– Да, действительно, несмотря на то, что многие игроки сегодняшнего ЦСКА пришли в команду в эти годы, они не всегда были на первых ролях, как сейчас. Методы Морозова по руководству ни у кого особой радости не вызывали, и если к этому добавить специфику армейских взаимоотношений, то для творческой, живой игры эти рамки никак не подходили. «Призыв» футбольных талантов в главную команду, перевод из других региональных армейских команд «звезд-однодневок», отсутствие какой-либо планомерной работы с молодыми игроками – все это накладывало свой негативный отпечаток. Ребята общались кучками и считали дни до «дембеля» – о какой игре могла идти речь! А были и те, кого либо обманом, либо по незнанию «подписали» на офицеров – так их будущее им вырисовывалось более чем невеселое.

Но уровень игры у нас все же был достаточным для того, чтобы уже в 1986 году вновь вернуться в высшую лигу. Но там с подобным багажом незаинтересованности делать было нечего, и сезоны 1987 и 1988 года мы провели достойно… в первой лиге. Команды как таковой не было, и все только и обдумывали предложения от других клубов, благо практически весь основной состав сложился в эти годы. Можно вспомнить: Володя Татарчук пришел в 1985 году, Сергей Фокин и Дима Кузнецов – в 1984, в 1986 в ЦСКА пришли Дима Быстров, Игорь Корнеев, Валера Брошин, Валерии Масалитин, Олег Малюков. Позже «подошли» – Сергей Колотовкин, Олег Сергеев и Виктор Янушевский. Практически те же люди, они всегда были в ЦСКА, но раскрыться смогли – и все, и каждый в отдельности – уже при Садырине. Только он мог из послушных солдатиков сделать по-хорошему злой, честолюбивый, прибавивший в мастерстве коллектив единомышленников. Об этом уже много написано, но после Морозова и Шапошникова и после того, как о нашем быте начали заботиться не на словах, а на деле, мы почувствовали, что что-то должны и вернуть нашему новому тренеру. Любовь любовью, но ответственности за результат с нас и с Садырина никто не снимал. В 1989 году мы были на голову выше всех в первой лиге, даже несмотря на то, что у многих игр тогда были свои закулисные интересы. Но мы обыгрывали команды, «обыгрывали» судей, и все потому, что перед нами была цель – доказать болельщикам, руководству, всем и прежде всего себе, что мы способны на многое. И наше прошлогоднее второе место – закономерный итог.

Может быть, во многом здесь сыграл свою роль и такой факт. Если вспоминать, какой у нас был футбол до 1989 года, то сколько было тогда в чемпионате личностей, сильных футболистов. Киевское «Динамо», «Днепр», «Торпедо», московский «Спартак» с их великолепными исполнителями. С ними было трудно и одновременно интересно играть. Но где все эти футболисты? За границей. Может быть, нам сильно повезло, что, играя в одном и том же составе уже несколько лет, наши ребята не сильно «засвечивались» ни в перлон сборной, ни в европейских кубковых турнирах. А теперь вот, когда ЦСКА – чемпион страны, обладатель Кубка, несколько игроков в сборной, и на следующий год нам предстоит выступление в престижном Кубке чемпионов, уже семь игроков основного состава имеют приглашения от западных клубов.

– Судя по всему, мы не смогли в этой беседе обойтись без разговора о негативных процессах в нашем футболе. Но если уж об этом зашла речь, то каково твое отношение к многочисленным отъездам игроков?

– Не знаю, может быть, мое мнение будет позицией незаинтересованного человека, поскольку пока на меня никто из зарубежных клубов «глаз не положил», но, когда уезжает сразу подкоманды и не остается никакой, хотя бы равноценной замены уехавшим, на этой команде можно смело ставить крест. Устроить свою жизнь получше в наших нынешних условиях – желание просто человеческое и не диктуется какими-то рваческими запросами. Решаются вопросы с квартирами для ребят, выбиваются автомашины, руководство тоже у нас не Боги, и спасибо им за то, что даже среди наших реалий им это удается. Если отпускать игроков, то не всех сразу, а хотя бы по одному, по два, не всех скопом. Правда, тут оставшиеся могут возразить: «А почему его, а не меня?» Короче, тут вопрос непростой. И лучше, если в своем отъезде главным действующим лицом будет сам футболист. Помимо денег, у каждого из нас есть достоинство, честь, наконец. Я, например, за гроши играть не поеду, и не потому, что я хочу больших заработков, а просто потому, что в приличной команде за границей маленьких зарплат не бывает.

– Может, о деньгах: достаточно? Закончился очередной сезон. Чем он запомнился, какие моменты в нем были для ЦСКА наиболее значимыми?

– Честно говоря, кроме огромной усталости, на финише я ничего не испытываю. Год был сложным. И одновременно – радостным и печальным, матчи и легкие, и такие, про которые лучше всего забыть. Я уже говорил, что играть «на всю катушку» приходилось лишь с несколькими командами. Жалко, что проиграли оба матча «Спартаку». Очень огорчил матч с «Ромой» в Италии. Хотя эта игра имела свое продолжение для многих, кто так и не понял, что там произошло. Когда ребята-сборники разговаривали с футболистами итальянской сборной, то те ясно дали понять: ЦСКА в одну восьмую финала Кубка кубков никак бы не прошел. Это о грустном. Но даже и о нашем большом счастье нельзя говорить без горькой примеси. Финал Кубка, победа… и смерть Миши Еремина. Какой там футбол – думать ни о чем не хотелось. Поэтому и был провал в конце июня – начале июля. Когда нас начал нагонять «Спартак» и наше преимущество, казавшееся недосягаемым, за считанные туры растаяло. Потом был матч в Ереване, где команды-гости практически не выигрывают по хорошо известным причинам. А мы выиграли, и рецидив этой победы известен – избиение членов нашей команды, обкуренные толпы, жаждущие крови.

Так что сезон выдался неоднозначный, и золотые медали чемпионов кажутся мне больше заработанными огромным напряжением и трудом, чем легко оставленными без присмотра остальными конкурентами. И боюсь, что эти медали будут последними наградами для футболистов Советского Союза. Последними медалями последних чемпионов страны.