То ли вулкан пробудился, то ли ураган разбушевался

«Футбол», 06.2000

Наши читатели, наверное, помнят публикацию «болельщика с 1937 года», как он сам себя назвал, – профессора тбилисской консерватории Гулбата Торадзе, автора двух книг о грузинском футболе, – посвященную знаменитому вратарю Владимиру Жмелькову (№ 18 с.г.)» И вот новое письмо от Торадзе в редакцию – на сей раз его воспоминания о том, как играл в свое время в Тбилиси великий форвард Всеволод Бобров. Надеемся, что этот материал также привлечет ваше внимание.

Как известно, ураганам, возникающим в бассейне Карибского моря, обычно дают имена – чаще женские, но порой и мужские. Так вот, в нашем – советском – футболе тоже был свой «ураган», и назывался он Всеволод Бобров. Футболист, способный в считанные секунды решить судьбу матча любого ранга, великий и, на мой взгляд, русский спортсмен № 1 XX века, легендарная личность, оставившая неизгладимый след в сознании тысяч и тысяч людей, когда-либо видевших его на футбольном поле или хоккейной площадке, человек, которому посвящены книги спортивных журналистов и стихи знаменитых поэтов.

Наша задача гораздо скромнее: поделиться воспоминаниями о Боброве, рассказать читателю о его выступлениях на поле тбилисского стадиона.

Их, кстати говоря, было немного – четыре, но все как на подбор яркие, незабываемые. Об одном из них – матче 1947 года рассказал сам Всеволод Михайлович в своей книге «Самый интересный матч» (М. «Физкультура и спорт», 1963), о других же хранят память лишь пожелтевшие страницы тбилисских газет и очевидцы – болельщики тех времен, которых, увы, становится все меньше и меньше.

Должен сказать, что в Грузии, где всегда очень ценили мастерство наших спортивных соперников, до сих пор с огромным уважением вспоминают Всеволода Боброва, а также его старшего друга и партнера великого Григория Федотова.

В нашей памяти Бобров остался как спортивный исполин, сочетавший богатырскую удаль и размах с корректностью на поле.

Вспоминаю, как на одной из дружеских встреч (середина 60-х годов) известный грузинский писатель Леван Хаиндрава спросил нашего выдающегося футболиста Автандила Гогоберидзе (кстати, не только спортивного соперника, но и партнера Боброва по сборной СССР), кто, по его мнению, лучший русский футболист всех времен? Не успел, как говорится, вопрос сойти с уст спросившего, как незамедлительно последовал ответ: «Бобров, конечно!»

В официальных матчах Боброва я видел на поле пять раз: четырежды в Тбилиси – в 1945, 1947, 1949 и 1951 гг. (вот так получилось, что он играл у нас лишь в нечетные годы!) и один раз – в августе 1945 года – в Ленинграде (я там тогда играл в шахматном юношеском чемпионате страны) в матче с местным «Динамо», когда результат был 3:2 в пользу команды Боброва, который, сами понимаете, не ушел с поля без… двух голов!

Теперь конкретно о тбилисских матчах. Самый ранний из них состоялся в первом послевоенном чемпионате – 15 июля 1945 года. До этого команды тбилисского «Динамо» и ЦДКА встречались в играх чемпионатов и Кубка СССР 10 раз, и баланс был для москвичей просто катастрофическим: 8 поражений, одна победа и ничья. Среди этих игр был самый потрясающий матч, когда-либо виденный мною воочию или на телеэкране, – 18 ноября 1939 года, когда тбилисцы, проиграв первый тайм со счетом 1:4, вырвали победу у ЦДКА – 5:4 и завоевали второе место в первенстве СССР (ЦДКА отстал на очко).

Но к моменту данной встречи соотношение сил сильно изменилось. Тбилисцы были далеки от блестящей довоенной формы. ЦДКА же как «наиболее благоприятствуемая» в годы войны наряду с московским «Динамо» команда полностью сохранила и даже увеличила свой игровой потенциал, пополнившись группой талантливой молодежи, в первую очередь В. Бобровым и В. Деминым.

Для «команды лейтенантов» начиналась золотая пора, блестящее семилетие (1945 – 1951). Помню, уже одно объявление по стадиону ее состава вызывало среди зрителей большое волнение, основанное на смешанном чувстве восхищения и трепета перед грозными именами. Гул на трибунах по ходу объявления все нарастал, достигал кульминации на фамилии Федотова, переходя затем в сплошной рев при упоминании Боброва, да так, что фамилия игрока № 11 Демина уже не была слышна!

Вот какие страсти кипели на стадионах, ведь каждый матч воспринимался, как праздник, радостное событие.

Первый тайм тбилисцы, к восторгу трибун, провели блестяще. Борис Пайчадзе забил один из своих самых красивых, поистине умопомрачительных голов, обыграв на «пятачке» всю защиту и вратаря москвичей, а помимо этого соперники обменялись еще результативными одиннадцатиметровыми: сперва В. Демин, затем М. Бердзенишвили.

Когда в ворота тбилисцев был назначен пенальти, все были уверены, что бить будет Федотов или новая «звезда» Бобров (знаменитый пенальтист довоенного ЦДКА С. Капелькин уже не играл).

Лишь много лет спустя я узнал, что, оказывается, Бобров вообще никогда не бил пенальти.

Во втором тайме блестящая пятерка нападающих москвичей буквально смяла выдохшихся хозяев поля, игра шла в одни ворота. Особенно «неистовствовали» Федотов и Бобров, мощным тандемом (мы впервые видели такое) таранившие защиту. Первый своим коронным ударом с разворота по летящему в метре над землей мячу забил неотразимо, так, что «реактивнейший» вратарь тбилисцев В. Саная и не шелохнулся Бобров же продемонстрировал два своих «фирменных» приема забивания: в стремительном кинжальном прорыве и на опережение в сутолоке у ворот противника – 4:2.

Мы воочию убедились, что в советском футболе «новый великий талант народился» (слова В. Стасова о молодом Ф. Шаляпине. Кстати, вспомнилось на редкость удачное высказывание Е. Евтушенко о Боброве: «Шаляпин русского футбола»). В следующем, 1946 году, ни Бобров, ни Федотов в рамках чемпионата в Тбилиси не играли, получив тяжелые травмы в злополучном июньском матче в Киеве. И игра закончилась вничью – 1:1, а голы забили М. Бердзенишвили – с пенальти и на последней минуте капитан армейцев – защитник К. Лясковский.

Сейчас мало кто помнит, что поздней осенью 1946 года предполагался выезд чемпиона страны ЦДКА (а по существу, сборной СССР) во Францию для проведения товарищеских игр. И вот в Тбилиси собрался весь цвет советского футбола. В одной двусторонней и двух тренировочных играх с местными второразрядными командами в линии нападения переиграла вся пятерка ЦДКА во главе с оправившимися от травм Г. Федотовым и В. Бобровым и «заимствованные» из других команд К. Бесков. В. Трофимов. В. Карцев, С. Соловьев, Б. Пайчадзе, А. Пономарев (какое созвездие!)

Особенно блистал спокойный за свои ноги Федотов, забивший несколько мячей из немыслимых положений. Бобров же, видимо, не желавший ему уступать, тоже дважды поразил ворота, причем один раз – фантастически: в падении через себя (кажется, единственный случай в его бомбардирском реестре).

Однако, к всеобщему огорчению, зарубежная поездка не состоялась, была отменена приказом «сверху». Начиналась «холодная война»!

А жаль. Думаю, что эта сборная (лучшая, на мой взгляд, в ее истории) была тогда в состоянии победить любую европейскую команду… (В первом из тренировочных матчей с тбилисским «Локомотивом» (5:2) имел место поистине уникальный случай. При счете 5:0 в ворота сборной был назначен штрафной. Расстояние до ворот 35-40 метров. Тем не менее, защита выстраивает стенку, возмущенный вратарь В. Никаноров требует убрать ее. Какие, мол, здесь могут возникнуть проблемы? Стенка рассыпается. К мячу подходит Тавро Богатепло – обладатель феноменального по силе удара с носка. Об этом знает весь стадион, не знают лишь москвичи. Разбег – и мяч пулей влетает в правую «девятку». Сконфуженный вратарь достает мяч из сетки. Незабываемый кадр! Второй же матч с тбилисским ОДО, к всеобщему удивлению, закончился поражением сборной 0:1. Раздосадованная отменой поездки команда играла вяло, безучастно, а Боброва в составе не было.

На редкость драматическая ситуация возникла на финише чемпионата страны следующего, 1947 года, накануне матча армейцев с тбилисцами (7. X). Помните? Тот самый знаменитый случай, когда судьбу победителя первенства решили сотые доли соотношения мячей. Тбилисские динамовцы, игравшие без надолго выбывшего из игры своего лидера Б. Пайчадзе (на этот раз «покушение» было совершено в Москве в кубковом матче с «Торпедо»), все-таки обеспечили себе третье место, армейцам же для того, чтобы опередить своих конкурентов – московских динамовцев, необходима была победа.

И вот игра, прошедшая в исключительно напряженной борьбе. Первый тайм – за тбилисцами. Блестящим ударом их капитан Гайоз Джеджелава заставил капитулировать могучего В. Никанорова. Бобров все это время был не очень заметен на поле, но, помню, меня не покидало ощущение, что он может забить в любой момент, когда захочет. И вот вскоре в сутолоке у ворот тбилисцев он протолкнул-таки мяч в сетку.

С концовкой этого драматичного поединка связано одно курьезнейшее воспоминание в моей «болельщицкой биографии».

Минут за 20 до конца тбилисцы повели в счете – 2:1. Трибуны ликуют. Вместе с другими я подбросил вверх свою фуражку – раз, другой (а вот этого, как выяснилось, нельзя было делать), и, пока я был занят «траекторией приземления» своего головного убора, Бобров забил гол, который я, таким образом, благополучно прозевал.

По воцарившейся вдруг тишине я понял – случилось нечто неповторимое, что и подтвердил мой сосед по трибуне: «Да, вот забил этот длинноногий черт!» – сказал он, указывая на спокойно трусившего к центру в окружении своих товарищей Боброва.

А произошло, оказывается, следующее. Начав игру с центра. Бобров откинул мяч направо А. Гринину, а сам рванулся вперед. Получив сильно посланный с фланга мяч, неудержимый форвард вместе с ним влетел в ворота мимо оторопевшего вратаря Сергея Шудры. На все это понадобились считанные секунды. Фантастика, да и только!

Игра так и закончилась – 2:2, и армейцам, чтобы стать чемпионами, пришлось выиграть в Сталинграде – 5:0.

В матче 1946 года, 20 мая, как уже было сказано, Бобров не выступал. Правда, играл Федотов, но это была лишь тень блестящего форварда. Накрепко перебинтованный («охота» на великих была в разгаре), с поникшей головой, он медленно передвигался по полю, и в конце концов был заменен. Бедный Григорий Иванович – краса и гордость советского футбола! Игра же закончилась 1:0 (гол Г. Антадзе) в пользу хозяев.

Матч 1949 года (7 августа), бесспорно, явился самым ярким, поистине незабываемым из всех выступлений Боброва в Тбилиси. О нем бывалые болельщики до сих пор вспоминают с чувством восхищения и преклонения перед великим футболистом.

В том сезоне тбилисское «Динамо» выступало очень неровно. Шестое место, занятое командой, расценивалось нами как провал. К тому же из-за травм в матче не играли ключевые игроки – Б. Пайчадзе и центральный защитник талантливый Н. Дзяпшипа.

Тем не менее в первом тайме игра шла на равных и даже закончилась в пользу хозяев поля (гол Н. Тодрия). А где был в это время прославленный форвард москвичей В. Бобров? Лениво передвигаясь, в основном в центре, он, казалось, был безучастен к происходящим на поле событиям.

В Тбилиси доходили слухи о наметившемся разладе между тренером москвичей Б. Аркадьевым и «зазнавшейся звездой» (запомнилась заметка в «Советском спорте» под заглавием «Бобров для команды или команда для Боброва?»). И в перерыве на трибунах стали поговаривать, что-де Бобров теперь специально устраивает обструкцию тренеру, сводит с ним счеты.

Но ход второго тайма начисто опроверг все эти досужие рассуждения. «Бобер», что называется, «разбушевался», да так, что от соперника полетели пух да перья. Такого подавления одной личностью всей команды я не встречал ни до, ни после этого. Невольно напрашивались сравнения со стихийными силами природы: то пи вулкан пробудился, то ли ураган разбушевался со страшной силой, сметая все на своем пути. Шесть безответных пропущенных мячей (четыре из них были «на совести» Боброва) в одном тайме – такого никогда не было в истории прекрасной тбилисской команды.

Необычайно яркими, хрестоматийными для Боброва были все забитые им голы.

На первых же минутах второго тайма Всеволод в яростной схватке у ворот опередил защитников и вратаря В. Марганию, затем (уже при счете 2:1), начав разбег чуть ли не с центра поля и, не дойдя еще до штрафной площади, он, распластавшись в воздухе, встретил мощно простреленный справа мяч, который от его головы, словно пущенный из катапульты, влетел в ворота.

Поистине это был чудо-гол, и оторопевшие поначалу зрители, придя в себя, устроили Боброву овацию…

Уникальным был и последний гол, завершивший разгром. Взяв еще на своей половине поля мяч и не очень-то торопясь, «гений прорыва» какими-то неуловимыми чисто бобровскими движениями корпуса буквально разбросал всех встретившихся на пути соперников, вышел один на один с вратарем, уложил и его ложным замахом на землю, и затем не то что пробил, а мягко швырнул ногой, словно клюшкой мяч в ближний угол. Трибуны исторгли страдальческий вздох, перешедший в шквал аплодисментов в честь Мастера, еще раз свершившего на глазах у зрителей подлинное футбольное чудо.

Так получилось, что в 1950 и 1951 годах, когда в классе «А» играли две тбилисские команды – старожил «Динамо» и талантливый молодежный «Спартак», Бобров, перешедший к тому времени в команду ВВС, играл в Тбилиси всего один раз. Опять донимали травмы.

Весной 1951 года прошел слух, что Бобров лечится – принимает ванны в Цхалтубо, откуда прибудет на матч с тбилисским «Спартаком», назначенный на 18 апреля. Однако уже 14 апреля неожиданно мы его увидели входящим в ложу прессы на матче спартаковцев с московским «Динамо». Эта весть в считанные минуты облетела весь стадион, вызвав оживление на трибунах.

После игры, закончившейся сенсационной победой молодежного коллектива над грозным соперником – 3:2, болельщики с почтением окружили ставшего уже к тому времени легендарным Боброва, задавали вопросы. Он выделил среди тбилисцев молодых 3. Калоева и А. Норакидзе и ветерана – вратаря В. Жмелькова.

А мы вздохнули с облегчением, узнав, что он не будет играть через несколько дней против нашей команды.

Вскоре приятным сюрпризом для нас явился отчет Боброва об этом матче в «Советском спорте» (17 апреля 1951 г., № 44), озаглавленный «Победа молодежи», где он давал очень высокую оценку игре тбилисцев.

Самому же Всеволоду играть на тбилисском стадионе – увы, в последний раз – довелось через неделю (23 апреля) против «Динамо».

Тбилисские динамовцы находились тогда в прекрасной форме, заняв третье место в 1950 году и второе – в 1951-м. Команда ВВС тоже была очень сильна (4-е место в 1950-м), и игра стала одним из украшений сезона (счет 3:3), причем Бобров вновь творил чудеса. Навсегда запомнился всем присутствовавшим на игре такой эпизод: Бобров рвется к воротам. На подходе к штрафной площади, прибегая к «фолу последней надежды», сзади его обхватывает за поясницу руками молодой полузащитник А. Киладзе и буквально повисает на нем. Ничтоже сумняшеся, Голиаф вместе со своей «живой ношей» входит в штрафную и отправляет мяч в сетку! Потрясенные увиденным, трибуны долго гудят.

Ну скажите на милость, кто еще в мире когда-либо был способен на подобный футбольный подвиг? Только Всеволод Бобров – форвард от Бога, равного которому мы никогда более не увидим.

Но главный свой поистине «геракловский» подвиг Всеволоду еще суждено было совершить через год – летом 1952 года на Олимпиаде в Хельсинки в фантастическом матче с югославами (5:5!) – лебединой песне его футбольной карьеры.

Заканчивая рассказ о выступлениях В. Боброва в Тбилиси, отмечу все-таки, что в 1976 году ему довелось участвовать в дружеском матче ветеранов – звезд 30-50-х годов, состоявшемся на нашем реконструированном стадионе «Динамо».

Это было прекрасное и, конечно, очень грустное зрелище.

А теперь несколько слов об «обратной связи» – отношении В. Боброва к грузинскому футболу. Он был дружен с многими нашими футболистами, особенно с Б. Пайчадзе, А. Гогоберидзе, Г. Джеджелавой (тренером команды ВВС в 1950 году) и его младшим братом С. Джеджелавой, с которым даже играл в одной команде – ВВС – в том же 1950 году.

Как уже было сказано, в своей книге Всеволод Михайлович посвятил несколько уважительно написанных страниц грузинским футболистам. Это описание матча 1947 года и особенно – очень важный и принципиальный абзац, где автор говорит о приоритете южан в применении новаторской тактики «блуждающих форвардов»: «Тбилисское «Динамо» в тот год первым применило перемену мест в нападении (Г. Джеджелава – Б. Пайчадзе), внеся на первых порах немало растерянности и беспокойства в защитные линии соперников».

Принципиальность же данного абзаца состоит в том, что порой приходится читать, будто бы изобретателем этой тактики было не тбилисское «Динамо» еще в 1939 году под руководством легендарного М. Бутусова, а какая-то другая (причем не одна) команда.

Как уже было сказано, Всеволод Михайлович однажды написал отчет о матче тбилисского «Спартака» с московским «Динамо». Понравилась нам своей объективностью и его статья в «Футболе» (№ 24, 6 ноября 1960 г.) о финальном матче на Кубок СССР, в котором грубо и бесцеремонно «засудили» команду тбилисского «Динамо». Об этом писала даже газета «Правда» (2 ноября 1960 г.). В дни приезда В. Боброва в Тбилиси осенью 1976 года к открытию нашего реконструированного стадиона на дружеской встрече мы, болельщики, в беседе с ним вспоминали его подвиги на зеленом поле. Всеволод Михайлович в ответ лишь улыбался.

Горестная весть о преждевременной кончине великого спортсмена в 1979 году была с большим сожалением воспринята в Грузии. Газеты напечатали траурные сообщения и некролог.

И в заключение, еще раз возвращаясь к ставшему крылатым определению – «Шаляпин русского футбола», хочу подтвердить: как Федор Иванович Шаляпин был неповторимым и бесспорно величайшим русским певцом XX века, так и Всеволод Михайлович Бобров был неповторимым и бесспорно величайшим русским спортсменом (футболистом и хоккеистом) XX века.

Со стороны виднее?! Спасибо.