Роман Адамов: «Футбол – это для меня не работа, это жизнь»

«Спорт-Экспресс», 29.02.2008

После тренировки на Восточной я, как и договаривались, подошел к Адамову за интервью. «У меня всего десять минут, – сказал он. – Давайте перенесем нашу встречу на завтра». Но назавтра повторилась та же история. «Не хочет говорить, и не надо», – подумал я. Ждать, когда у футболиста, ставшего вместе с Павлюченко лучшим бомбардиром чемпионата-2007, пройдет приступ звездной болезни, не имело смысла. Оставалось одно: повернуться и уйти. Но в этот момент Роман остановил меня: «Позвоните через пару часов. К вечеру постараюсь освободиться».

Когда наша встреча наконец состоялась, я спросил: неужели у него ни на что нет времени, кроме футбола?

– Футбол – это для меня не работа, – очень серьезно сказал Адамов. – Это жизнь. Все мысли только о нем. Я даже с женой разговариваю о футболе.

– И давно вы женились?

– Три дня назад. Но это закрытая тема.

«Не судите опрометчиво», – такой совет дал когда-то друзьям один из героев «Трех мушкетеров». Когда Роман обмолвился о женитьбе, я почувствовал, что мне, прежде чем оценивать моего героя, не мешало бы вспомнить эти слова…

Он родился в городе Белая Калитва Ростовской области. Первое поселение на этом месте, как с гордостью сообщил мне Роман, появилось в 1703 году по указу Петра Первого.

Родители Романа не имели никакого отношения к спорту. Его отец (он шофер) участвовал в ликвидации чернобыльской аварии, мать работала инженером в БТИ.

– В нашем доме было 20 квартир, и все друг друга знали, – рассказывает Адамов. – Набегавшись во дворе, я мог зайти к кому угодно, и мне предложили бы воды и дали бы хлеб с маслом. Я не видел в этом ничего особенного, поэтому не рассыпался в благодарностях. Сказал: «Спасибо!» – и снова помчался играть.

В первом классе он записался в кружок, где ребят учили выпиливать лобзиком несложные узоры, однако прозанимался всего три дня.

– К нам в школу пришел футбольный тренер Владимир Гаркавченко и пригласил в команду – вспоминает Роман. – Сам я, наверное, не додумался бы пойти и записаться в футбол. Та случайная встреча с тренером и определила мою судьбу. С тех пор уже 19 лет играю.

– Другие виды спорта не привлекали?

– Как-то хотел пойти на таэквондо. Мне тогда лет десять было. Тренер узнал об этом и сказал: «Хочешь драться – дерись. Только на футбол больше не приходи». Но я уже настолько полюбил футбол, что не мог его променять ни на что другое.

– Хотя драться вам, видимо, все же хотелось.

– Я ввязывался в драки через два дня на третий. Сейчас, если возникает конфликтная ситуация, могу что-то объяснить человеку или извиниться, если не прав. Раньше был на это не способен. И когда меня кто-то задевал, потасовки было не избежать.

– А как отец относился к вашим увлечениям? Марат Измайлов, например, рассказывал мне, что именно отец воспитал его футболистом.

– Моему отцу не было дела до этого. Лишь когда в 11 лет я стал приносить домой грамоты, он начал проявлять какой-то интерес к моим спортивным успехам. Я в то время уже считался одним из лучших игроков области и выступал за детскую команду города Красный Сулин. Однажды в Волгограде участвовали в турнире по мини-футболу. Меня признали лучшим игроком команды. На матче присутствовал Гаркавченко, который к тому времени переехал в Волгоград. Он-то и сказал тренеру «Олимпии» Леониду Слуцкому, с которым раньше учился в институте: посмотри, мол, пацана. Но когда позвали в Волгоград, я ответил, что никуда не поеду. «А в футбол-то хочешь играть?» – спросил отец. «Хочу». – «Тогда собирай вещи и поехали». Слуцкому я понравился, и меня взяли в «Олимпию».

…В тот день для Адамова приоткрылась дверь в мир большого футбола, который с каждым днем все сильнее и сильнее притягивал его. Роман не очень-то задумывался над тем, что с ним происходит, он только чувствовал, что перед ним открываются совершенно новые возможности и что пространство, в котором он существует, вдруг стало стремительно расширяться.

В составе «Олимпии» Адамов дважды становился чемпионом ДФЛ, а после того, как ему исполнилось 14, начал участвовать и в международных встречах.

– С «Олимпией» объездил пол-Европы, – рассказывает Роман. – В те времена даже за границей мы гоняли всех. Помню, приехали на матчи с «Интером», проведя в дороге трое суток. Думали, играть через день, но нам сказали: «Матч состоится сегодня. Его хочет посмотреть президент „Интера“ Массимо Моратти, а вечером он улетает». В нашей команде были ребята 1982 года рождения. Мы вышли и обыграли итальянцев 3:0. На следующую игру против нас вышли мальчишки 81-го года рождения – мы и их победили 3:2. Ну, а потом итальянцы выставили ребят еще на год старше, и они нас все-таки одолели с разницей в один мяч.

«Олимпия» словно вычертила для Адамова эскиз его будущего, – заставив поверить в то, что и во взрослой футбольной жизни он сможет одерживать победы над лучшими европейскими клубами. Стремясь воспитать в своих подопечных психологию победителя, Слуцкий заботился не только о том, чтобы они получили отличное футбольное образование. Тренер стремился привить им чувство собственного достоинства, уверенность в том, что они никому и ни в чем не уступают. И для этого порой прибегал к необычным средствам.

– Когда учились в 11-м классе, учителя часто ругали ребят-футболистов, считая нас отсталыми людьми, – вспоминает Роман. – Вникать же в наши проблемы никто не хотел. А нам ведь действительно было очень нелегко. Вставали в полшестого, чтобы к восьми успеть на тренировку. На дорогу тратили больше часа: ехать надо было на трамвае и на троллейбусе, причем в такое время, когда народу битком. Едешь и на ходу спишь… Потренировался – снова едешь, теперь уже в школу. А после учебы – опять на тренировку. Учителя же называли нас дураками. Леонид Викторович на это обиделся и сказал, что, когда у нас будет проводиться КВН, мы выставим свою команду. Его тогда подняли на смех, однако мы обыграли всех в одну калитку – и учеников, и учителей. После этого к нам стали относиться иначе.

– Как вам жилось в интернате?

– В нашей комнате было еще семь человек. И если кто-то заболевал, Леонид Викторович забирал его к себе домой, чтобы не заразить остальных. У меня раз температура была под сорок, так мама Слуцкого, Людмила Николаевна, взяла отгул (она работала начальницей детского сада) и три дня сидела у моей постели. Меня это потрясло: неужели посторонний человек может так заботиться обо мне?!

– Говорят, в «Москве» Слуцкий относился к вам строже, чем к другим футболистам.

– Так и есть. Поначалу я не проходил в состав. Слуцкий, видимо, боялся упреков в том, что он, дескать, тащит в основу своего любимчика. Наверное, поэтому и общался со мной меньше, чем с другими ребятами, и ругал чаще, чем кого-либо. Но мне все равно было комфортно с ним работать.

– Слуцкий как-то сказал, что вы очень эмоциональный человек и именно это помогает вам в условиях стресса показывать свою лучшую игру. А вот некоторые специалисты считают, что чрезмерная эмоциональность только мешает спортсмену. Много лет назад я разговаривал с тренером одного нашего выдающегося бегуна, и тот отметил, что главное достоинство его воспитанника – «пониженная эмоциональность». Что об этом думаете?

– Эмоциональность для меня скорее плюс. Хотя иногда она оборачивается вспыльчивостью, в чем, конечно, мало хорошего.

– Сильно зависите от своего настроения? Может чье-то слово выбить вас из колеи?

– В «Ростове» Анатолий Байдачный так на меня кричал, что у меня просто не могла не выработаться к этому психологическая устойчивость. Мешает же мне не плохое настроение, а недостаток мастерства.

– А влияет ли на настроение состояние газона?

– Еще как! В прошлом году в Самаре играли на таком поле, на котором даже коровы не стали бы пастись. Когда видишь газон подобного качества, сразу пропадает настроение. Tы выходишь и просто делаешь свою работу. Удовольствия же от игры почти никакого.

– Как вы настраиваетесь на матч?

– Перед игрой меня тянет на шутки и анекдоты. Из-за этого, кстати, Слуцкий всегда на меня смотрел косо. Но я не представляю, как можно ехать на игру, полностью погрузившись в себя и удивляя всех своей угрюмостью. Для меня игра – праздник, поэтому я всегда смеюсь или улыбаюсь. Хотя тренерам, знаю, это не нравится.

– Вы поработали с разными тренерами, и вряд ли их требования всякий раз совпадали. Но когда на тебя давят, подталкивая то в одну, то в другую сторону, трудно, наверное, оставаться самим собой?

– На меня не так-то легко надавить. У меня в таких случаях сразу шипы отрастают.

– А что вы делаете, когда сзади вас бьют по ногам? Когда-то спартаковский защитник Дмитрий Хлестов говорил мне, что в этот момент надо подпрыгивать.

– К сожалению, не всегда успеваешь это сделать… Есть пара футболистов, которых мне хотелось бы за это наказать. Бить сзади нельзя. Но некоторые считают, что для победы все средства хороши.

– Что бы вы могли назвать главными событиями в своей жизни?

– Если говорить о футболе, то это дебют в высшей лиге – в 2001 году за «Ростов». Первый гол в чемпионате – я забил его в том же сезоне в ворота «Сокола». В личной жизни, событие номер один – первая любовь. У нас с женой скоро будет ребенок, и сейчас я полностью этим поглощен. Ну, а самое печальное событие произошло год назад, в ноябре, когда умерла мама.

– Вам когда-нибудь хотелось бросить футбол?

– Нет. Меня выручает одно ценное качество – этакая твердолобость. Если, например, пытаюсь что-то исполнить, а все вокруг говорят, мол, у него ничего не выйдет, я назло продолжаю это делать – и у меня в конце концов все получается.

– В последнее время вас сравнивают с Романом Павлюченко и с Павлом Погребняком…

– Не люблю рассуждать на такие темы. Могу только сказать, что Павлюченко талантливее меня. А я, наверное, более настырный, чем он.

– Год назад вы признались в интервью: первые 60 минут матча выдерживаю, а потом сдуваюсь.

– Это длилось недолго. В прошлом году пропустил все сборы и на свежести очень резво начал сезон. Потом начался спад. Из-за этого в нескольких матчах меня действительно хватало только на 60 минут. Но после этого я набрал форму.

– Как считаете, вы везучий человек?

– По-моему, не очень. Удачу тоже нужно заслужить своей работой.

– Что доставляет вам самое большое удовольствие во время игры?

– Если кто-то задевает меня, а я сдерживаюсь и не получаю карточку – вот тогда у меня на душе становится очень хорошо.

– А от партнеров вы сильно зависите?

– Игроки вроде Вагнера Лав или Аршавина в одиночку могут решить судьбу матча. Я же без поддержки партнеров вряд ли смог бы забить за сезон больше чем 2 – 3 мяча. В прошлом году вся команда мне здорово помогла.

– Кто, по вашему мнению, идеальный игрок в вашем амплуа?

– Ближе всего к идеалу – Дидье Дрогба, а раньше мне особенно нравился Кристиан Вьери.

– Какое место кажется вам самым лучшим на Земле?

– Футбольное поле: мне там комфортнее всего. Каждый человек хочет удовлетворить свои амбиции. Я же могу это сделать только на футбольном поле.

– Отдыхать-то умеете?

– В отпуске уже через неделю хочется вернуться в команду, повидать ребят, услышать их шутки, прибаутки. Мне кажется, я остался таким же, каким был мальчишкой. Разница лишь в том, что прежде все делал на эмоциях, а теперь стал чаще обдумывать свои поступки.

– В какой-то газете прочитал, что вы большой любитель рыбалки.

– Ну уж этого-то обо мне точно сказать нельзя. Правда, как-то друзья затащили на рыбалку. Один из них встал справа от меня, другой – слева. Смотрю: и у того, и у другого постоянно клюет, вытаскивают рыбку одну за другой. А у меня удочка даже не шелохнется, будто рыбы обходят ее стороной. Постоял я часочек, разозлился, сломал удочки и уехал. Больше на рыбалку не ездил.

– Если такие развлечения не для вас, может, вам по душе ночные клубы?

– Когда играл в «Ростове», одно время просто жил в ночных клубах. А сейчас потерял к ним интерес. Конечно, могу пойти туда за компанию, но не вижу в этом смысла. Не хочется смотреть на больных людей, которые наглотались таблеток и дергаются под грохот музыки.

– Какая, кстати, музыка вам нравится?

– Тяжелый рок. «Металлика», «Ария».

– А в казино заглядываете?

– Иногда – после поражений. Когда и команда неважно сыграла, и сам выглядел из рук плохо, начинаешь самоедством заниматься. А казино помогает немного отвлечься. Но на большие суммы не играю.

– Что цените в людях превыше всего?

– Умение держаться при неудаче. Если не попадаю в состав, это для меня трагедия. Характер не позволяет оставаться на скамейке запасных. Когда футболиста преследуют травмы, а период неудач затягивается – это для него самое страшное. Но если человек способен все вынести и даже найти в этом какие-то плюсы, он выплывет. Вот только удается это далеко не всем. Многие игроки, попав в такую ситуацию, ломались. Есть и другая проблема – первые большие деньги. Это испытание тоже не все выдерживают.

– У вас были серьезные травмы?

– Конечно. Вырезали мениски и на правой, и на левой ноге. Делали операцию по поводу паховой грыжи.

– Что вам нравится и что не нравится в самом себе?

– Я человек прямой, но это, казалось бы, хорошее качество, порой здорово мешает. О своей вспыльчивости я уже говорил. Могу еще сказать, что я нежадный и незлопамятный. Никогда не жил по принципу: ни с кем не делись. Что касается недостатков, то их очень много. Но говорить о них не хочется.

– Вас уже дважды вызывали в сборную, – в 2004-м при Ярцеве, и вот сейчас, уже при Хиддинке.

– Приглашение Ярцева было авансом – тогда я не заслуживал играть в сборной. А Хиддинк, думаю, хотел поближе посмотреть, что я собой представляю. На мой взгляд, многие наши специалисты, побывав на тренировках Хиддинка, могли бы что-то у него перенять. В нем есть и жесткость, и мягкость, он может и поругать, и пошутить с юношеским озорством, хотя ему уже за 60. В Хиддинке чувствуется внутренняя значительность, и это придает его словам особую убедительность. В этом человеке есть что-то магическое.

– Хиддинк делал вам какие-то замечания?

– Это были игровые подсказки. Беседовать со мной о тактике не имело смысла. Я ведь, по сути, приехал на просмотр…

Смог ли Адамов заинтересовать тренера сборной? В одном из интервью Хиддинк отметил, что Адамов оставил хорошее впечатление. Поскольку за несколько дней сумел прибавить и в скорости, и в футбольном мышлении, доказав, что может быстро приспосабливаться к новой ситуации.

В России редко оценивают человека исходя исключительно из его профессиональных качеств. Поэтому, говоря об Адамове, не могу не упомянуть о том, что у него много друзей в разных клубах, а один из них – динамовец Андрей Карпович даже попросил Романа стать крестным отцом его ребенка. Многие испытывают к Роману симпатию, и объясняется это, наверное, тем, что он никогда долго не раздумывает, если кому-то нужно помочь.

– Правда, что после переезда в Ростов, вы дали Слуцкому деньги на покупку квартиры?

– Не всю сумму, а только часть. Я мог это сделать, потому что в клубе как раз получил подъемные.

«Хорошего человека найти нелегко». В последнее время я часто слышал эти слова, с которыми трудно было не согласиться. Адамов, сделав, правда, почти двухдневную паузу, заставил меня усомниться в справедливости данного утверждения. Но ради этого, наверное, стоило немного подождать.